Возьми мою душу

Вернувшийся с очередного контракта Олег лениво потягивается в постели, широко зевая и не спеша вставать из-за разбудивших его звуков. Роняет взгляд на часы на прикроватной тумбочке – всего лишь восемь утра, а они с Серым легли лишь под утро: допоздна смотрели фильмы. Он недовольно хмурится: кому там приспичило так рано в выходной звонить Серому? Из ванной комнаты едва слышны обрывки его приглушённого голоса: видимо, Серый пытается быть тише, чтобы его случайно не разбудить, но слышно, что голос его жёсткий, резкий – как ножом режет, давит свою линию в разговоре. Поздно – Волков делает над собой усилие и тащится в ванную, прижимается грудью к спине только закончившего говорить по телефону любимого и целует легонько в шею, зарываясь носом в длинные медные волосы и вдыхая запах дорогого парфюма. Отстраняется, чувствуя, как каждая мышца тела Разумовского напряжена; видит в зеркале, как он нервно закусывает губу и морщит нос. - Серый, ты как? Всё в порядке? – Участливо интересуется он. – Кто звонил так рано? - Всё хорошо. – Вымученно улыбается Серёжа, и голос его предательски дрожит на последнем слоге, выдавая его тревожное состояние. - Серый, а теперь честно говори. Кто тебя обидел? Акционеры? Давай я им наберу и выскажу, чтобы не смели юного гения будить в законный выходной. –Олег пытается подбодрить Серёжу и даже в шутку отбирает у него мобильник, будто и правда собирается перезвонить – и тут ему становится не смешно: последним в списке входящих вызовов числится контакт с говорящим за себя названием «фсб шантаж». В немом укоре он бросает взгляд на Серого в ожидании объяснений. Тот отбирает у него телефон, но начать разговор не спешит, стоит и ковыряет кафель ногой, уткнувшись взглядом в пол. - Серый, что это? Давно тебе угрожают? Почему мне не говорил ничего? – Наконец отмерев от ступора, Олег заваливает Серёжу вопросами, вцепившись своими руками в его плечи. - А зачем мне было говорить тебе об этом, Олег? – Устало отвечает Серёжа, будто проговаривает банальную истину. – Началось во время твоего прошлого контракта ещё. Тогда ко мне в офис подходили, предлагали сотрудничество с государством. Под этим они подразумевают сливать им все данные о пользователях, в особенности об оппозиции и участниках протеста. – Разумовский презрительно фыркает. – Сначала подкупить пытались, теперь вот намекают, что и на меня найдут управу, грозятся завалить мой бизнес проверками. - В смысле – зачем мне говорить об этом?! – Закипает Волков и встряхивает Серёжу за грудки. –Мало ли, что им в голову придёт после проверок? Будто ты не знаешь, как у нас в стране бывает! Почему ты ведёшь себя так, будто мне плевать на тебя и твои проблемы?! Кто тебя защитит, если не я? - Вот именно, Олег. – Вздыхает Серёжа, закатывая глаза в раздражении. – Я уже не ребёнок, я могу и сам постоять за себя и своё детище. И я привык защищать себя сам за эти годы, что ты не рядом. Да и зачем мне тебе что-то о себе рассказывать, раз ты от меня всё скрываешь? Думаешь, я не замечаю твои новые шрамы? – Серёжа с вызовом смотрит в глаза Олегу, не скрывая обид, накопленных в молчаливом неодобрении за последние годы. - Серый, ну ты чего. – Опешивает Олег, пытаясь примирительно взять Серого за руку, однако тот мастерски уворачивается от прикосновения. – Подумаешь, пара царапин, я бы сказал, если бы было что-то действительно серьёзное. - Ты меня за придурка не держи, Волков. Из-за «пары царапин» ты месяц валялся в больнице в Египте, пока швы от ножевого ранения не заросли. Думал, я не узнаю? – Грустно усмехается Разумовский, глядя на ошарашенного Олега. – И, кстати, больницы там в среднем намного хуже той, в которой ты лежал – можешь не благодарить. Я, в отличие от тебя, заботился о тебе всегда, даже зная, что ты врёшь мне в лицо. У Олега в голове пазл складывается – и почему в его отряде оружие в последнее время было на порядок лучше, и в целом условия питания и проживания. Вадик в последнее время всегда норовил к нему под крыло попасть и выпытывал, с кем из начальства он крутит шашни ради таких приятных бонусов. Олег всё время отмахивался от таких шуток, списывая это на банальное везение, но теперь всё сошлось – и плюшки, и тайный покровитель. - Прости. Я не хотел тебя расстраивать. – Пересохшим голосом отвечает Волков. – Но я хочу позаботиться о тебе в ответ. Пожалуйста, позволь мне находиться рядом с тобой. - Да я справлюсь, не переживай. В текущей ситуации мне нужнее хорошие бухгалтеры и юристы, а не телохранитель. Да и не хочу я насильно тебя удерживать рядом – тебе ведь самому не хочется сидеть круглый год в Питере возле меня. Не хочу, чтобы ты был несчастлив в золотой клетке, мой сильный и независимый волчок. – Последнюю фразу Серёжа уже проговаривает шёпотом, позорно пряча лицо за волосами – с детства привык таким образом прятать свои эмоции от окружающих. - Эй, Серый, ну ты чего. – Олег опешивает от такого заявления и заправляет Серёжины прядки ему за уши, успокаивающе целует в щёки. – Я и не думал даже, что ты считаешь, что я с тобой несчастлив. Я очень счастлив здесь и сейчас, рядом с тобой. Просто адреналин – он как наркотик, хочется испытывать острые ощущения снова и снова. Но это не значит, что я не могу попробовать остаться рядом с тобой. - А как же тогда твой адреналин? Не загнёшься от тоски? – Спрашивает Серёжа, а сам Олегу в глаза с надеждой заглядывает, что он наконец-то останется рядом – на этот раз не на время, а навсегда. - Давай договоримся так: я еду по уже заключённому контракту, дорабатываю оставшиеся три месяца в Сирии и возвращаюсь, и попробую поработать на тебя хотя бы год – в конце концов, я привыкну. А может и наоборот, я тебе надоем и ты сам меня выгонишь. Да и угрозы от спецслужб – тоже неплохой источник острых ощущений. – Говорит Олег максимально серьёзно, лишь глазами тепло улыбаясь Серёже. - А ты шутник. – Бурчит тот, опоясывая талию Олега кольцом из своих рук. – Смотри, а то и правда соглашусь и потом никуда уже не отпущу. - Договорились. – Олег прижимает Разумовского к себе поближе. Потом немного отстраняется, чтобы взять в руку телефон и отправить кому-то смс-ку. – А теперь у тебя есть полчаса, чтобы собраться – у нас появились планы на сегодня. Подробности узнаешь, когда я тебя отвезу на место. – Олег подмигивает Серёже, некрепко сжимает его плечо и направляется на кухню состряпать им быстрый завтрак. *** Планами оказывается выезд на стрельбище в области – там их встречает знакомый Олега, представившийся Игроком – Серёжа лишь фыркает, услышав позывной Олега – Волк, надо же, как оригинально. Игрок проводит быструю обзорную экскурсию по местности и оставляет их вдвоём оттачивать навыки. - Давай, встань максимально устойчиво, колени немного согни, руки вперёд. Прицеливайся и стреляй. – Серёжу ведёт от команд, отдаваемых Олегом, и от того, как он поправляет его позу и придерживает его сзади. - Олеж, я и не знал, что ты у меня такой командир. – Мурчит Разумовский, поворачиваясь к Волкову, притираясь к нему как можно ближе. – Может, уединимся в лесочке неподалёку и там отдашь мне пару приказов? - Отставить разговоры. Пока не научишься попадать по цели, мы никуда не уйдём. – Отрезает Олег, и следом прибавляет мягко: - Серый, я серьёзно. Хватит отлынивать. Ты должен быть в состоянии себя защитить, когда меня не будет рядом. - Боже, Олег, никто пока не собирается меня убивать. – Серёжа закатывает глаза в раздражении. – Ты такой паникёр, я не могу. - Стреляй давай, горе-соблазнитель. – Усмехается Олег, помогая Серёже встать в исходную стойку. – И не отвлекайся от цели на внешние факторы, даже на меня. Сначала Серёжа радуется своим успехам на стрельбище: у него получается в целом неплохо, и Олег не стесняется щедро посыпать его комплиментами. Но энтузиазм иссекает спустя несколько часов, когда Серёжа уже порядком утомляется, а Олег всё также настойчив в своём желании приблизить его к уровню профессионального киллера в сжатые сроки. - Олег, поехали домой, я есть хочу. – Ноет Сергей в попытке разжалобить своего любимого – у него щемят перенапряжённые мышцы руки после такой внезапной для организма нагрузки. - Хорошо, тогда прервёмся на перекус и продолжим. – Невозмутимо соглашается Волков, и извлекает из своего рюкзака плед, термос с чаем и контейнер с бутербродами. Серёжа мысленно стонет – и как он только успел это всё заготовить с утра? Пока Серёжа уныло прожёвывает пищу в жалких попытках отсрочить продолжение пытки, Олег прогуливается по лугу и обрывает жёлтые макушки расцветших одуванчиков, переплетая их между собой в косичку. - Надо же, ты до сих пор помнишь как плести венки. – Удивляется Серёжа. - Конечно, ты же меня учил. – Пожимает плечами Олег. - Да я сам уже нифига не помню. – Фыркает Серёжа. – Просто забавно смотреть на такого брутального Волчару за таким детским занятием. Олег ничего не говорит в ответ, лишь венок ему на голову кладёт и смотрит так тепло на Серёжу, одним взглядом улыбаясь – так нежно смотреть лишь он умеет, внешне оставаясь серьёзным – и только Серёже такой взгляд предназначен. Разумовского каждый раз и самого плавит от хрупкости таких моментов – как Олег приглаживает его ласково по волосам, следом на шею перемещаясь, вкладывает всю свою любовь и преданность в каждый жест и взгляд. - Просто люблю твои волосы. Тебе очень идёт с заплетёнными в них цветами. – Отвечает Олег на его подколку так просто и прямо. - Олег, давай поедем уже домой? – Выдыхает слегка покрасневший от внезапного комплимента Серёжа. – Я устал. - Я знаю. Потерпи ещё немного, родной. – Олег позволяет Серёже завалиться себе на колени и поглаживает его по голове, пропуская прядки огненных волос меж пальцев. – Я просто очень за тебя переживаю. Либо можем сейчас поехать домой, но тогда освободи ещё пару вечеров для тренировок, пока я не уехал. Я понимаю, что излишне страхуюсь, но хочу быть уверен, что ты сможешь сам себя защитить, если что. Хотя лучше, конечно, найми охранника на это время. Серёжа с радостью соглашается отработать навыки позже, хотя потом и жалеет немного – плестись на стрельбище в конце тяжёлого рабочего дня страсть как не хочется, но самодовольство от собственных успехов затмевает недостатки, особенно когда Олег нахваливает его: «Да ты уже почти меня переплюнул, Серый. У тебя врождённая меткость». Помимо стрельбы, Олег также учит его обращаться с ножом и отбиваться всем, что попадёт ему под руку – вот это Серому нравится больше: с ножом в руках он чувствует себя в родной стихии, да и холод стали вкупе с грациозностью движений рукой его завораживает. Серёжа немного недоумевает от попыток Волкова превратить его в бойца, но проводить время с ним приятно при любом занятии, а мысль, что скоро Олег уедет ненадолго и вернётся, чтобы остаться с ним рядом навсегда, особенно греет сердце. Как бы Разумовский не пытался убедить самого себя, что Олегу нужно самореализоваться, а у него и так есть чем заняться в его отсутствие, Серёже всё равно часто бывает тоскливо. Щемит в груди от чувства одиночества, когда хочется поделиться какой-нибудь ежедневной мелочью с Олегом – Олег, смотри, да на какой коленке этот код писали, – или – Олег, а сегодня я взял кофе с фисташковым сиропом вместо привычного карамельного, и теперь это мой новый любимый вкус, – но вместо этого каждый раз возвращается в свою квартиру – и она не ощущается своей: в ней одновременно слишком много вещей, и в то же время абсолютно пусто. Что казённая койка в приюте, что тесная однушка в Москве ощущались домом намного больше – хоть и не были им в полной мере. Наверное, потому что в этой слишком просторной для одного квартире Олег и не жил толком никогда: не помогал Серёже покупать сюда мебель и скромно умещал все свои вещи на одну полку в шкафу; даже на кухне стеснялся пользоваться навороченной техникой – «Серый, да я сломать её боюсь, в жизни же себе не прощу, что тебе дизайнерский гарнитур попортил. Ты нафига инструкции все выбросил-то, а?» Проводив наконец Олега в аэропорт, Серёжа с улыбкой глядит в календарь – всего три месяца, которые пролетят почти незаметно за рабочими хлопотами, и они снова будут вместе. Теперь надолго – думает Сергей, всё ещё боясь допустить даже в голове столь желанное и сокровенное – навсегда. *** Сначала миссия идёт по плану – Олег с командой зачищает периметр от террористов и обходит здание с проверкой. Все комнаты склада набиты наркотиками под завязку; Олег неодобрительно хмурится и решает перевыполнить задание – хочет поступить правильно. Он размещает взрывчатку по территории, вместе с членами своей группы перемещается на безопасное расстояние и подрывает здание. По крайней мере, теперь никто не будет травить местное население ради наживы. Когда он отзванивается о выполнении координатору задания – Джесси – она приходит в ярость: - Какого чёрта ты натворил, сукин ты сын? Ты хоть знаешь, чей это был товар? Правительства, придурок! Те мудаки, которых ты перебил, его спиздили! Ты должен был лишь их устранить! Я не знаю, как я буду спасать твою задницу, чтобы ты выбрался отсюда живым, но после этого ты по гроб жизни мне будешь обязан, слышишь, Волков?! Олег сбрасывает звонок лишь выслушав заслуженный поток испанских ругательств в свой адрес. И правда идиот. Немного же оставалось отработать и отправился бы домой спокойно. Джесси и правда спасает Олега: вечером она, довольная собой, встречается с ним на базе и кидает в него папку с документами: - Держи, это твоё новое имя. Оформила тебя как одного из погибших рядовых. Для правительства тебя как Олега Волкова теперь не существует. Доработаешь до конца контракта этого паренька и вали на все четыре стороны. - Спасибо. – Искренне отвечает Олег и даже рвётся в порыве благодарности обнять Джесс, но тормозит от холодящей затылок догадки: - Погоди. Это только для сирийского правительства, да? - Для твоего тоже, Волчок, мне некогда было проворачивать какие-то хитровыебанные схемы. Мы теперь квиты за все предыдущие задания, когда ты прикрывал мою задницу, учти это. Да и ты ж всё равно из детдома, кто будет искать инфу о тебе? – Она равнодушно пожимает плечами. Чёрт. Конечно, никто. Кроме одного-единственного человека. Которого он сам указал своим единственным контактом по дурости ещё в начале своей карьеры. Кроме одного, до кого ему есть дело. Кроме единственного, кому есть дело до него. Вот теперь он точно влип. *** Серёжа вываливает на журнальный столик кучу бумажного хлама из почтового ящика и сортирует его: рекламные бумажки он отдаст на переработку, а по платёжкам нужно оплатить коммуналку – вроде бы миллиардер, а постоянно забывает сделать это в отведённый срок. Наконец, он замечает письмо в ворохе информационных листовок и с улыбкой на лице спешит развернуть его – должно быть, Олег вспомнил армейскую молодость и решил накалякать ему пару строк в свободное время. Улыбка быстро спадает с его лица, сменяясь гримасой ужаса и отчаяния – в сосудах глаз намертво впечатывается кровавая надпись «ПОГИБ», размещённая напротив инициалов Олега. Случившееся дальше Серёжа помнит лишь смутно – вроде бы, он хлестал водку прямо из горла, а затем в истерике обрезал в ванной ножницами свои волосы, которые так нравились Олегу, в жалких попытках заглушить разрывающие его на куски эмоции, лишь бы не думать, что теперь Олега – его Олега – нет. Совсем. Ни в другой стране, ни на другой планете. Ни в чужих объятьях, ни в госпитале на окраине очередной пустыни. Кажется, Серёжи теперь тоже нет. Он осознаёт это, стоя с бутылкой в руке на краю крыши – той самой, где он признался Олегу в своих чувствах, где они впервые поцеловались – ноги сами привели его сюда, когда он собой управлять не в состоянии. Что ж, где всё началось, там оно и закончится. Серёжа жмурится, готовясь переступить через парапет, когда его окликает знакомый голос: - Серёж, не делай этого. Я здесь, рядом. Иди ко мне. Серёжа, не веря собственным ушам, оборачивается и видит своего Волче – заплетаясь ногами, он подбегает и рушится в его объятия, сотрясаясь в несдерживаемых рыданиях: - Олежа! Живой! Я думал, ты погиб! - Конечно живой. Вернулся к тебе, как и обещал. Пошли домой, у нас много совместной работы над «Вместе». Я же теперь с тобой работаю, помнишь. – Улыбается Волков, механически приглаживая Серёжу по растрёпанным криво обрезанным волосам. Тот радостно кивает головой, вытирая слёзы и совсем не задумываясь, как Олег нашёл его здесь. Как и не замечает хищные отблески жёлтого в любимых карих глазах.