- Вы должны мне два семестра пат.аната

      Сергею Матвиенко хотелось орать и материться — настолько он в последние дни заебался, — но позволить себе этого он не мог: в дискуссии только оставшийся без аргументов оппонент может опуститься до подобного. Так сказал бы Арсений. Сережа бы попросил его заткнуться.       Изнеженный Попов, видите ли, отказывается зайти на пять минут бутер захватить. Матвиенко, между прочим, не ел со вчерашнего дня: замотался и как-то не успел — а сейчас желудок поет панихиду и молит хозяина о горячем, ароматном бургере или соленой картошечке с соусом…       Так, они точно идут в ближайшую кафешку, это не обсуждается!       Охваченный неожиданной решимостью, Сережа разворачивается и просто идёт в сторону приветливо сияющего вывеской бургеркинга, не слушая возмущений Попова за спиной. На полпути к забегаловке Арсений всё-таки топает за другом, надеясь на исключительно «зашли и вышли, Сереж».       Оказавшись внутри и выслушав от графской задницы все посылы в пешее эротическое, Матвиенко немедля отправился к кассам, дабы наконец похавать. Отстояв очередь длиной в жизнь и получив свою еду, Сергей двинулся к уже заждавшемуся его другу, когда дорогу ему преградил какой-то очкарик с охапкой записей в руках. Но при этом парень нес буквально парой пальцев, вывернув их под невероятным углом, большой стаканчик с, видимо, кофе. Он что, в цирке выступает? Что за трюкач?       Мельком взглянув на это чудо равновесия, Матвиенко только хочет выговорить «осторожно», но не успевает, так как чувак подскакивает, видимо только заметив Сережу впереди, и, дернувшись, наклоняет стакан в свою сторону. Прямо на макулатуру, что нес с собой.       Они застывают как в дурацкой комедии, попеременно переводя взгляд с бумаг друг на друга. Теперь, когда очкарика можно было нормально рассмотреть, Сережа замечает огромные круги под глазами — один из них сейчас как раз дёргался, — нервные движения парня и вспоминает одного Арсения Попова, у которого так обычно начинался нервный срыв, когда на него все наваливалось. Ведь Арс не умел расслабляться вообще, в отличие от Матвиенко, который умел и отдыхал, посылая все дела в бездну.       — Только дыши, пожалуйста, — неловко отвечает спустя ещё мгновение переглядываний Матвиенко и воочию наблюдает, как человек постепенно сходит с ума.       Очкарик начинает хрипло посмеиваться, почти хихикать с совершенно безумной улыбкой, уже не беспокоясь о бумагах и о кофе — просто хватается за край стола сбоку, приваливается к нему и будто бы готов свалиться на пол, если бы не элемент мебели. Сережа уже хочет предложить вызвать скорую, но парень, переведя дыхание, отвечает:       — Вы должны мне два семестра пат.аната       И мир вокруг разлетается на пиксели.       Вы не подумайте, Сережа не бегает, как ужаленный, чтобы найти свою половинку, как некоторые — ему вообще не особо интересно это. Да и, чего греха таить, родственники подпортили впечатление от таинства соулмейтов, ведь каждый божий день ему говорили: «Ты, Серёжка, дурак дураком. В медицину тебе надо идти, авось встретишь свою ненаглядную или ненаглядного» — но Матвиенко не дурак. Вот кто угодно, но не дурак. Понятное дело, что с его раздолбайством и стремлением к халяве никакой мед ему не светит, а уж лечить людей, брать ответственность на себя за чьи-то жизни — от одной мысли только бросает в холодный пот.       Оказалось, все гораздо проще: вот этот замученный парниша, очевидно связанный с медицинской сферой, нашел его и без всяких университетов и больниц. В ебанном бургеркинге. Кто вообще встречает соулмейтов в бургеркинге?       — Ну, пат.анат я сейчас не достану, а вот новый кофе могу, — улыбается Сережа, вылетая из своих мыслей со скоростью света и протягивая соулмейту ладонь. — Сергей.       Очкарик смотрит на протянутую руку как на бомбу замедленного действия — ошарашенно, с непонятной эмоцией в глазах за линзами очков. Но за ладонь хватается…       — Дима.       …и соглашается на кофе.       Дмитрий Позов, как выяснилось в — опять, — очереди за эспрессо, учился на стоматологическом и пытался пережить сессию, одновременно работая и пытаясь в отношения — спойлер: безуспешно, — что и выжало его до такого состояния инфузории туфельки, что тот перестал людей перед собой замечать — весь в мыслях о злосчастном пат.анате. И сегодня с ним это сыграло злую шутку: бумага безвозвратно залита кофе, и теперь буквы сильно размылись на фоне коричневых пятен. Но Позов уже отписался старосте со слезной просьбой за шоколадку отправить ему свои записи. Так что теперь парень действительно решил взять перерыв хотя бы на сегодня, чтобы совсем эмоционально не сгореть.       Купив Диме его напиток и даже какой-то десерт, обменявшись телефонами и распрощавшись — всё-таки дела не ждут, а он уже и так слишком засиделся в бургерной, наверняка Попов его убьет, если они опоздают, — Матвиенко забирает свою еду и уже на подходе к месту, где оставил друга, видит длинного и худого человека, который, рассматривая Арса, пытается спрятать улыбку под напускной хмуростью, и истерично ржущего над ним самого Арсения.       Где-то подобный смех он уже слышал минутами ранее