Настоящее время
♪ An Endless Beach — Ludvig Forssell ♪
Она была очень красива. Смуглая кожа игристо сверкала в лучах утреннего солнца Преисподней, заглянувшего в наши окна полюбоваться ей. С ней ты чувствовал себя единственным во всём мире, но никогда одиноким. Дикие и гордые карие глаза вселяли в тебя уверенность, но вместе с тем ласкали, забираясь глубоко в душу. Даже если она планировала устроить очередной раздор между смертными королями на Земле, наши разговоры оставались лёгкими и непринуждёнными. Её голос звучал животрепещущей трелью, остающейся с теми, кто её слышал, навечно. Она всегда озаряла меня улыбкой, стоило зайти в комнату и застать её рисующей. Она любила рисовать. Краска была повсюду: на тёмно-шоколадных волосах, её прямом носе и пухлых очерченных губах, которые я жаждал целовать каждую секунду, находясь рядом или далеко. Я помнил, как впервые увидел её среди выжженной пустыни Ада. Терракотовая пыль покрыла полуобнажённое тело, а волосы спутались от обжигающего кожу ветра. Но в этот момент она была прекрасней всего, что мне довелось повидать в этом молодом мире. Она не выглядела загнанной жертвой. Напротив, была хищницей, приготовившейся к смертельному прыжку. Её глаза въедливо всматривались в меня, стараясь ощутить энергию и понять, кто стоит перед ней. — Меня зовут Астарот, — протянув руку, сказал я. — Астарта, — не робея и минуты, она крепко взяла меня за руку и поднялась, разминая невероятно широкие крылья. И с того дня мы не расставались. Я желал быть с ней всю отведённую нам вечность. Не отпускать, вершить человеческие судьбы вместе, ведь именно для этого Шепфа свёл нас. Дева, матерь и царица — так прозвали её люди. Но для бессмертных она стала создательницей морей и океанов, творительницей великих и сильных стихов. Многие используемые сегодня печати были придуманы Астартой. В ней не было и капли Старшей крови демонов. Астарта была создана из песков Ада, и душа её принадлежала этим землям. Она не входила в Совет четырёх при Сатане, но и бледной тенью никогда не была, обнажая при всех необходимую истину. Повелитель не интересовался нами. У него было слишком много проблем, чтобы уделять ненужное внимание своим ближайшим соратникам. Но однажды всё переменилось. Вернувшись в место, которое мы называли домом, я не обнаружил Астарту. Её не было нигде: ни в библиотеке замка Сатаны, ни у берегов Стикса, ни в Дите. Забросив все свои обязанности перед Адом, я скитался в поисках любимой, но всё было тщетно. Дева исчезла, а я будто следовал за неуловимым песком, вечно путешествующим по пустыне. Никто из проклятых Князей не вызвался помочь ни словом, ни делом. Их будто заставили молча наблюдать за моими напрасными попытками. По моему возвращению в Преисподнюю Сатана вызвал меня к себе. — С какой стати ты решил, что можешь исчезать, не предупредив меня?! — суровый голос эхом разошёлся по пустому тронному залу. Потупив взгляд в пол, я всё-таки набрался смелости ответить перед ним. — Повелитель, Астарта… Она пропала, я не мог медлить, поэтому… — Но ты мог спросить меня, — уловив нотки издёвки, я тут же поднял глаза к нему. Он злобно ухмылялся, крутя в пальцах что-то до боли знакомое. Но я отчётливо знал, что кольцо в его руках принадлежало Астарте. От постепенного осознания произошедшего земля уходила из-под ног. — Ты бы не посмел… — всё, что я смог выдавить, хватаясь за реальность, чтобы не потерять лицо перед этим подонком. — Я могу позволить себе всё, Астарот. Тебе ли этого не знать, — Сатана спустился с трона вниз и, встав рядом, хлопнул по плечу. — Может быть ты уже слышал, но у меня родился Наследник. Сегодня вечером будет славный праздник, помимо Весеннего Равноденствия. Но резвиться будем не хуже язычников. Не опаздывай. Раз. Два. Три. Четыре… Но дальше я не помнил: сколько шагов потребовалось Сатане, чтобы дойти до конца тронного зала? А ведь они до сих пор отзывались гулкими ударами в голове. Боль двигала мной, заставляла терзать самого себя. Я был готов ступить за грань смерти, чтобы найти Астарту в Небытие. И я смог. Хоть и ненадолго, но смог. Она скиталась в одиночестве на бесконечном берегу океана. Мокрый песок прилипал к её миниатюрным ступням, позволяя оставить нечёткие следы. Тепло воды сталкивалось с холодом побережья, по которому она шла, и вызывало молочный стелящийся туман. Мгла резала глаза, но я видел её. — Астарта! — крикнул изо всех сил, чтобы наконец она смогла услышать меня, увидеть воочию. Бледная, почти полупрозрачная фигура некогда сильнейшей демоницы повернулась в мою сторону. Взгляд был пуст и печален. В ней не было жизни, но для меня она так и осталась самой невероятной женщиной на свете. И я бежал, бежал изо всех сил, лишь бы коснуться её. — Астарта, Астарта… — я обхватил её обессиленное тело, крепко прижимая к себе. — Я рядом, я здесь. Её руки медленно поднялись, слабо отстраняя меня. Она смотрела отчуждённо, с неким непониманием происходящего. Холодные дрожащие пальцы коснулись моего мокрого от слёз лица, проводя от скул до челюсти, покрытой отросшей бородой. — Ты… Ты здесь, — Астарта будто пыталась принять этот факт. — Да, любовь моя, я пришёл за тобой. Она отрицательно покачала головой, будто бы я не мог ничего сделать. — Я мертва, Астарот. Ты не должен быть здесь, — высвободившись, она зашагала прочь, даже не взглянув на меня напоследок. — Я не уйду без тебя, — тут же сократив разрастающееся расстояние, я схватил её за руку и остановил. Астарта повернулась, и я увидел блестящие слёзы, скатывающиеся из уголков глаз. — Но тебе придётся… Таков закон жизни. — Жизнь не отличается от смерти, если ты один, — я сжал её руку, слегка дёрнув, чтобы она пришла в себя. — Пойдём, пойдём со мной… Умоляю, Астарта. — Мне больше нет места в твоём мире, я не могу вернуться. Я почувствовал, как что-то пытается утянуть меня назад. Неведомая сила сжимала всё сильнее, но я сконцентрировался на её лице. — Я найду… Найду способ, слышишь? — игнорируя нарастающую тягу обратно в мир живых, я властно притянул её и поцеловал. Может быть время остановилось, когда наши губы встретились вновь. Моё сердце бешено заколотилось в груди, ощущая мягкость прикосновений к её коже. Я мог сосредоточиться лишь на ней. Я не был уверен, было ли это плодом моего воображения или жестоким обманом разума. Украдкой смотрел на неё, боясь, что мираж рассеется, и я вновь проснусь от этого терзающего кошмара. Но каждый вдох, который я делал, говорил об обратном. Она пахла так же даже здесь — горячим песком и сандаловым деревом. Боль в груди становилась всё невыносимее, и мне пришлось оторваться от неё. Я провёл по её волосам рукой и оставил лёгкий поцелуй на щеке. — Ты — моё сердце, Астарта. Я предпочту умереть, нежели жить так, как сейчас. Всё… Я сделаю всё, чтобы вернуть тебя. Приоткрыв веки, я медленно осмотрел комнату. Тёмная и глухая, она была как моя жизнь, которую я пытался вынести, скрывая ото всех истинные намерения. Тяжёлые портьеры закрывали окна, не пропуская ни единого луча солнца. Но приглушённый свет всё же исходил от лампы, стоявшей на столе, за которым я сидел. Взгляд коснулся массивного шкафа в углу, внутри которого прятался сейф с её эскизами. Откинувшись на спинку кресла, я провёл пальцами по кольцу Астарты на моём мизинце. На губах всё ещё чувствовался пепел воспоминаний о её поцелуе. — Скоро, любимая… Скоро. ЛюциферВремена войны в Аду и на Небесах. Дворец Люцифера
Темноволосая дьяволица медленно спускалась вниз, оставляя ненасытные поцелуи на моей шее. Её ладони скользили по груди, оглаживая загнанные под кожу чернила, пока я, прислонившись к холодной стене душевой, прикрыл глаза, полностью отдаваясь процессу. Когда мягкие губы демоницы коснулись торса, я посмотрел вниз. Струи воды соблазнительно съезжали по округлой груди Алекто, усиливая нарастающее возбуждение. Она нарочно дразнила меня, едва соприкасаясь сосками с моим телом. Я коснулся рукой её плеча, нежно проведя большим пальцем по тонкой коже шеи. Алекто игриво взглянула исподлобья, продолжая уверенно двигаться к цели, спускаясь всё ниже и ниже. Её голубые глаза красиво сверкали в обрамлении чёрных влажных от воды ресниц. Аппетитные губы мягко касались вот уже косых мышц торса, заставляя меня шумно втянуть воздух через нос. Намотав чёрные как смоль волосы на кулак, я окончательно опустил демоницу на колени перед собой, направляя её голову к члену. Она медленно прошлась горячим языком по головке, затем, немного отклонившись, плюнула, растирая тянущуюся слюну по стволу. Больше не желая сдерживаться, я втолкнулся в её рот наполовину. Алекто закашлялась, упираясь руками в мои бёдра. Спустя секунду, я резко притянул её к паху, принуждая взять член полностью. Откинув голову назад, я наслаждался приятным теплом её рта и влажным движениям языка. Дьяволица продолжала упираться руками, стараясь сдерживать мои грубые толчки, но это возбуждало меня лишь сильнее. Оттянув её за волосы назад, посмотрел на неё сверху: лицо Алекто раскраснелось, она глубоко дышала, стирая выступившие слёзы, и то и дело облизывала губы. Рывком поднял её с колен, прижав к контрастно холодной стене ванной. Я провёл рукой между её ног, размазывая естественную смазку по половым губам девушки. Алекто прерывисто задышала, подмахивая движениям пальцев вокруг её клитора и вульвы. Сжав одной рукой её шею, я наблюдал, как демоница прикрывает глаза и закусывает нижнюю губу от накатывающей волны удовольствия. Я шлёпнул по бёдрам, чтобы она расставила ноги шире, и вошёл во всю длину, игнорируя резкий вскрик дьяволицы. Поначалу мне хотелось отыметь её грубо, по-животному и без нежностей. Но ощутив её ненасытное вожделение изнутри, я стал постепенно наполнять её, входя до упора. Двигаясь нарочито медлительно, я снова почти вышел. — Люцифер, прошу… — елейно простонала Алекто. — Заткнись, — я зажал её рот ладонью, прижимая голову демоницы к груди, а второй рукой скрепил запястья за спиной. Ускоряя ритм, чувствовал, как дрожит её тело под моей крепкой хваткой, как вырываются вздохи сквозь мои пальцы у её губ. Посмотрев вниз, я стал с удовольствием наблюдать, как член скрывается между ягодицами дьяволицы, шлепками бьющимися о мой пах. Алекто громко и протяжно стонала, заставляя меня потерять голову от необузданных первобытных ощущений. Вбиваясь в тело демоницы, я почувствовал, как стенки её влагалища стали сокращаться. Мурашки выступили на коже девушки, пробегая от плеч до бёдер. Отпустив руки, я притянул Алекто за талию, вынуждая упереться в стену. Девушка начала быстро дышать, в такт моему бешеному ритму. Чувствуя приближение оргазма, я резко вышел и надавил дьяволице на плечи. Она еле успела раскрыть рот, когда я толчком излился в её глотку. Слегка подавившись, Алекто успела проглотить сперму, стирая её и слюну с губ. Тягучее чувство необходимой разрядки разлилось по телу, захватывая взбухшие от напряжения вены, приятно покалывая в кончиках пальцев и, наконец, отзываясь приятными отголосками прошедшего возбуждения в члене. Стерев все остатки секса с тела, я обернул полотенце на бёдрах и вышел из ванной, оставляя Алекто сидящей на полу. Когда она появилась, я сидел в кресле. За окном бушевали предрассветные краски, украшая небо всем изобилием переливов и цветов. Мне не хотелось смотреть на демоницу, ведь я знал, кого она мне напомнит прямо сейчас. — Люцифер? — Алекто осторожно попыталась привлечь внимание, переминаясь у входа в ванную комнату. — Мне уйти или остаться? — Уйди. — Ты уверен? В прошлый раз ты… Я моментально оказался рядом, поднимая её над полом за горло. В глазах демоницы отразился животный ужас. Алекто схватилась за мою руку, судорожно глотая воздух ртом. Ноги безучастно болтались, а полотенце, державшееся на груди, слетело вниз. И вот она, нагая и беззащитная, боролась за свою жизнь передо мной. Не те голубые глаза налились кровью, а нечётко очерченные губы лихорадочно дрожали. Мне было одновременно дорого и ненавистно их сходство с Вики. Алекто была красива и сексуальна, но она не была ей. Осознав происходящее и откинув пелену ярости, я отпустил дьяволицу. Она повалилась на пол, быстро подбирая ноги и вжимаясь в стену рядом, не зная, что ещё ожидать от Короля Ада. Устало коснувшись переносицы, я сказал. — Просто уходи, когда я прошу. Алекто конвульсивно закивала головой, подбирая полотенце и какие-то остатки своих вещей с кресла за моей спиной. Обняв себя чёрными крыльями, она поспешила скрыться из комнаты. Тени воспоминаний надвигались на меня, как бы я не старался забыться и отпустить её. С моих губ сорвался грустный смешок. Зачем я следовал по одному и тому же пути, даже не силясь противиться судьбе? За всё это время она успела доказать мне, и не один раз, как сильна её ярость по отношению ко мне. Насколько ничтожным оказалось всё то, за что мы боролись бок о бок. А я, как слепец, продолжал верить, что всё можно исправить. Разве? Запустив одну руку в волосы, я устало выдохнул. Может и мне стоило последовать её примеру, похоронив чувства под грёбанным древом. Чтобы мой гнев выжег к чертям собачьим его корни, вызывая адские муки всех тех, кто осмелился коснуться коры этой проклятой реликвии. Я ещё раз взглянул в окно. Где-то за горизонтом стоял бесовской город Дит с легендарным Рубиновым Дворцом. Наверняка, Вики восседала на троне, грациозно закинув ногу на ногу и безразлично разглядывая переметнувшихся предателей. Хотя, учитывая рассветный час, она скорее нежилась на белых простынях, раскинув чёрные пряди, тонувшие в поблёскивающих антрацитовых перьях. Чёрт. Из всех демонов никого больше не любил я и не ненавидел, как её(1). ТалияНастоящее время
Я стояла у двери в комнату Лиры, не решаясь постучать и зайти внутрь. Руки попеременно сжимались в кулаки от накатывающего беспокойства. — Это плохая идея, плохая… — будто бы убеждая себя развернуться и уйти обратно на кухню, я шептала слова под нос. Не считая года, как люди, за временем уследить сложно. Но я знала, что уже достаточно скоро Лире предстоит отправиться в Школу Ангелов и Демонов, чтобы завершить обучение среди себе подобных. Ребёнок постепенно терял свои детские черты. Иногда, я замечала, как она останавливается у зеркала в гостиной, чтобы поправить волосы или проверить перья на крыльях. В эти моменты в её глазах мелькала странная грусть и непонимание. Но затем, завидев, как я смотрю на неё, она искристо улыбалась и убегала тренироваться. Моё сердце сжималось, ведь я понимала причины этого взгляда. Сколько бы я не вела разговоры с Ари, он был категорически против раскрыть правду перед дочерью. Недоумение перетекало в злость, и я старалась усмирить саму себя. А я помнила, как он сам убеждал меня в этой необходимости, но теперь ему было страшно. В последнее время он всеми силами избегал разговоров о Лире и Школе. Поэтому я решила действовать самостоятельно, в надежде на то, что реакция дочери будет не такой буйной. Сглотнув, сделала глубокий вдох и, приводя себя в чувство, постучала. — Да? — по её голосу я поняла, что она была чем-то сильно увлечена. — Лира, ты чем-то занята? — я заглянула внутрь и увидела, как она что-то мастерила на старой швейной машинке, которую Ари подарил ей не так давно. После рассказов Ребекки о Земле, в голове дочери засела навязчивая идея о сотворении разного рода одежды. Это никак не вязалось с тем, чем она увлекалась обычно. Скоростные полёты, тренировки по крылоборству и развитие энергетических навыков — вот основные занятия Лиры. — Что получается? — я подошла чуть ближе, пытаясь разглядеть в светлой ткани какие-либо очертания. — Смотри! — закончив крутить ручку машинки, девочка отрезала нить и восторженно представила моему взгляду корсет. Я растерянно смотрела на скрытые под тугой тканью твёрдые пластины, клёпки и сборенные ленты. Аккуратно коснувшись сего творения, взяла его из рук дочери и подняла к глазам. — Тебе не нравится? — расстроенно выдохнула Лира. — Нет, что ты! Ты же знаешь, я всегда поддерживаю твою свободу самовыражения, — отложив аксессуар обратно на стол, перевела взгляд на неё. — Просто я думала, что это будет платье или костюм… — Это банально! И к тому же корсеты имеют свою особую историю. Мне нравится, как они смотрятся на тех картинках в журналах, которые принёс папа. Я улыбнулась, старательно сдерживая изумление её выбору, и присела на край кровати. — Я хотела поговорить с тобой, Лира. — О чём? — она вернулась к столу и начала что-то отодвигать и убирать с машинки. — Дело в том, что… — я мялась и не знала, как подступиться к разговору. Лира, явно ощутив моё волнение, развернулась. Глаза девочки удивлённо рассматривали моё лицо. Волосы непослушно выбивались из забранного пучка и заставляли её часто моргать. — Мама, всё в порядке? — Нет, — я нервно выдохнула. — Присядь рядом, пожалуйста. Она тут же подошла ко мне и, нежно взяв за руку, села подле. — Много лет назад твой отец вошёл в этот дом с небольшим свёртком на руках. Тогда я посмотрела на него, пытаясь разглядеть, что он принёс, а после услышала громкий плач ребёнка. Рука Лиры слегка разжалась, но она продолжила молча слушать. Пытаясь унять сердце, мчащееся галопом, я заговорила дальше. — Как ты уже могла понять, это была ты. Маленькая и беззащитная, совсем одна в этом мире. — Но я не понимаю… — она убрала руки, сложив их в замок на коленях, озадаченно бегая глазами по полу. — Ребекка передала тебя нам. Она рассказала, что тебя будут искать, а твои родители погибли. — Искать?! Девочка была растеряна и теперь ещё и напугана. Пожалев в тысячный раз о сказанной правде, я притянула её и крепко обняла. — Лира, ты ведь всегда чувствовала, что ты особенная, — я слышала, как участилось её дыхание, а сердцебиение усилилось. — То, что скрыто внутри тебя, и заставило тех сущностей пойти на убийство. — Мама… — дочь обвила руками мою талию, стараясь прижаться сильнее. — Мне страшно… А что, если они придут за вами или за Ребеккой? И вообще кто они? — Ну-ну, ты чего, — я отклонилась и подняла её за подбородок. — Мы столько лет оберегали тебя. Тебе не о чем переживать. Мы точно не знаем, но думаем, что это кто-то из демонов. Лира начала нервно кусать и поджимать губы. — Папа не хотел, чтобы я тебе рассказывала, — я усмехнулась, шмыгнув носом. — Не представляешь, как он будет зол на меня. — Спасибо, что рассказала, — она снова прильнула ко мне. — Иногда я думала, почему мы так не похожи. Но это ничего не меняет. Я люблю тебя и папу. И Ребекку… — Есть кое-что ещё, — выпустив её из объятий, я отсела чуть подальше, приготовившись ко второй сложной части истории. — До тебя у нас был сын. Немного нахмурившись, Лира наблюдала за мной. Я ощущала, как она считывала мою энергию, пытаясь уловить настроение и чувства яснее. — Он погиб при невыясненных обстоятельствах на Земле. — Невыясненных? Что это значит? — Мы так и не знаем, что именно случилось. Но что-то или кто-то убил его, — мой голос дрогнул, когда почувствовала подступающий к горлу ком. — Мам, — она наклонилась, заглядывая в мои опущенные глаза. — Как его звали? — Ноа… Его звали Ноа. — Это очень красивое имя, — Лира улыбнулась, и в этот момент с моих глаз скользнули непрошенные слёзы. Прошло огромное количество времени со дня его смерти, но для таких, как я, боль не утихает. Бесконечная жизнь становится своего рода проклятием после потери ребёнка. И я пыталась держаться, но с Лирой всё стало намного лучше. И теперь, доставая воспоминания о Ноа из дорогой, скрытой от чужих глаз шкатулки, я не могла сдерживать эмоции. Они были острее и ярче, чем то, что я испытывала до её появления в нашей жизни. Смахнув влагу с щёк, я улыбнулась дочери в ответ и коснулась её лица. — Может съедим клубничного пирога? Я знаю, как сильно ты любишь клубнику. — Только за! Девочка соскочила с кровати и потянула меня за руку в сторону кухни. Я безропотно подчинилась Лире, позволяя вести себя. Смотря на неё, я понимала, что страх и беспокойство уступили место лёгкости от раскрытой правды. Ари будет недоволен тем, что я рассказала ей практически всё, умолчав лишь о пророчестве. Однако увидев истинный страх в её глазах, я не решилась вывалить на Лиру сразу всё. Это было бы жестоко и неправильно. Для всего есть свой час. А пока наступило время клубничного пирога.