Воробьиная нора

Улицы больших мегаполисов всегда оживленны. Тысячи людей снуют туда-сюда, создавая хаос вокруг, а какофония звуков давит на мозг, вызывая головную боль. Создается впечатление, что ты попал в большую проекцию муравейника, в которой маленькие насекомые безостановочно работают. Люди, не привыкшие к городской жизни, скажут, что это – слишком суетливое, шумное и переполненное людьми место. Тэхен скажет, что это – его мечта. Нью-Йорк известен не только своей историей, неоновыми вывесками и людьми, которые живут здесь. Одной из достопримечательностей мегаполиса является 24-ая улица – мечта каждого репортера. Именно здесь расположены такие известные на всю страну офисы как «Нью-Йорк Глобал», «Мандарин Дейл» и «Нью-Йорк Экспресс». Все начинающие журналисты стремятся обосноваться поближе к тому месту, найти здесь свое пристанище, и лишь немногим удается остаться на плаву. Молодой омега стоит напротив многоэтажного здания и до си пор не может поверить в происходящее. Еще каких-то пару недель назад он, молодой и амбициозный студент Нью-Йорского университета и мечтать не мог о практике в одном из самых популярных издательств США «Нью-Йорк Таймс». Газета, перевернувшая привычное понимание новостей. Именно они обозревают самые горячие новости, берут интервью и звезд мирового масштаба, пишут то, что другие газетенки и позволить себе не могут. Киты журналисткой деятельности, заслужившие свое влияние кровью и несколькими подсудными делами. Посмотрев на наручные часы, Тэхен чертыхается. Погрузившись в свои мысли, омега и не заметил, как большая стрелка перевалила за девять утра. Опоздание в первый рабочий день не самый хороший показатель. Поправив старенький заношенный и единственный приличный в его гардеробе пиджак и отряхнув с плеч несуществующую пыль, Тэхен открывает массивные двери, входя внутрь здания. Улыбка сама по себе расцветает на смазливом, совсем юном лице, а ладошки потеют от нахлынувшего волнения. Мечта, к которой он шел несколько лет, наконец, может осуществиться. Многие амбициозные молодые люди, ступившие на путь журналистики, так и не добиваются успеха. Эта профессия требует владения не только базовыми навыками, преподающихся в университетах, но и умения манипулировать, приврать и приукрасить, выходить чистым из воды, находить, а главное суметь правильно преподнести новость так, чтобы она стала сенсацией. Из-за огромного давления юные дарования теряют свой запал и скатываются до маленьких газетенок, печатающих в основном мелкие новости, злоупотребляя желтой журналистикой. Тэхен, потом и кровью добившийся поступления в университет и закончивший его с отличием, не перед чем не остановится. Он добьется того, что его имя будут знать все в журналистских кругах, и именно газеты с его статьями будут раскупать тысячными тиражами и никак не меньше. Главный офис «Нью-Йорк Таймс» находится на последнем этаже, поэтому Тэхен уверенно шагает в направлении лифта. Проживший почти всю жизнь на ферме с родителями, он первое время боялся пользоваться данным чудом прогресса, отдавая предпочтение лестницам. Но большой мегаполис, заполненный многоэтажками, приучил его относится к новым веяниям инженерных мыслей спокойнее. Первое время Тэхен даже пугался звука проезжающих машин. И, нет, он не совсем дикий, он видел машины и ему даже один раз удалось побывать в салоне! Но когда ты приезжаешь из места, где на улице можно услышать лишь мычание коров и блеяние овец, звуки клаксонов и тарахтящих движков наводят на тебя небольшую панику. Тоже и с лифтами. Как эта маленькая комнатка могла поднять и опустить за каких-то пару секунд людей до нужной высоты? Чудеса. Двери лифта с скрипящим звуком открываются и взору Тэхена предстает узкий коридор, ведущий в главный офис газеты. Огромное помещение с большими окнами, открывающие вид на 24-ую, письменные столы, за которыми работают люди, вещающие новости на всю страну, звук пишущих машинок и постоянные телефонные звонки заполняют помещение, а легкие наполняются запахом чернил и горького кофе. Да, именно так Тэхен и представлял себе работу мечты. Не успел омега сделать пару шагов, как к нему сразу же подбегает молодая девушка и чуть не сбивает с ног. Ее внешний вид оставляет желать лучше: выбившиеся из пучка волосы торчат во все стороны, образуя «гнездо», на некогда красивой кремовой блузке красуется темное, вероятно, кофейное пятно, а тонкие ручки испачканы чернилами. – Мистер Ким Тэхен, я правильно понимаю? – девушка мельком заглядывает в свой блокнот и устремляет взгляд темных глаз на омегу. Осознание, что его здесь ждут, приятно греет душу. – Да, это я! – слишком громко выпаливает парень, из-за чего близ ближайшие работники обращают на него внимание. – Вы опоздали. Босс не любит непунктуальных людей. И не успевает Тэхен извинится за свое опоздание, как его хватают под руку и с фразой «быстрее, хватит стоять в дверях» ведут вглубь кабинета. Девушка практически бежит, ловко лавируя между столами и проходящими мимо людьми, в отличие от Тэхена, который путается в собственных ногах. И он бы уже давно споткнулся и опозорился, если бы не крепкая хватка. И откуда в такой на вид хрупкой девушке столько силы? Перед омегой возникает дверь с гордой табличкой «Джереми Дуглас. Главный редактор». Постучав пару раз и услышав громкое «войдите», девушка открывает дверь и практически запихивает в кабинет растерянного парня. – Шеф, это Ким Тэхен, стажер. У вас назначено с ним собеседование. – Можешь быть свободна, Эмми, спасибо. Девушка быстро кивает и спешит скрыться за дверью, оставляя омегу один на один с будущим, как он надеется, боссом. Тэхен кидает быстрый взгляд на мужчину за столом. На вид ему не больше сорока лет, его темные волосы обильно смазаны гелем и уложены назад, открывая и без того большой лоб. Рубашка расстёгнута на первые две пуговицы, а темный пиджак покоится на спинке стула. В кабинете пахнет табаком и потом, и омега морщится от тошнотворного запаха. В толстых пальцах мужчины тлеет дорогая сигара, которую зажгли лишь для вида, чтобы показать свой статус. Тэхен все также мнется у двери, не решаясь подойти ближе и начать разговор. Он чувствует на себе оценивающий взгляд и невольно втягивает шею. От альфы исходит тяжелая, давящая аура, заставляющая сжаться в маленький комок. – Так и продолжишь топтаться? Если ты сейчас не можешь выдать из себя даже жалкое приветствие, как потом планируешь работать в этой сфере? Грубый голос приводит в чувства. Подняв уверенный взгляд на альфу, Тэхен резко распрямляете плечи и старается выглядеть максимально собрано и серьёзно. Он делает пару уверенных шагов и останавливается перед столом, на котором красуется совсем новенькая печатная машинка. Прокашлявшись в кулак, омега протягивает руку для приветствия. – Ким Тэхен, выпускник Нью-Йорского университета, направление журналистики. Приятно познакомится, надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество! – последние слова Тэхен практически выкрикивает, из-за чего мистер Дуглас морщится, показательно начиная чистить мизинцем ухо. Неприятно, но никто не говорил, что все будет идти так, как тебе хочется. Тэхен так и стоит с протянутой рукой, пока мужчина за столом издает легкий смешок и лишь окидывает его насмешливым взглядом. – Ты опоздал на пятнадцать минут, о каком сотрудничестве может идти речь? – голос так и сочится желчью и призрением. Тэхен закусывает нижнюю губу, быстро убирая руки за спину. – Что ты можешь предложить мне такого, чтобы я оставил тебя здесь? О том, что будет непросто, Тэхен догадывался. В его жизни в принципе ничего не идет так, как ему хочется, но просто так сдаваться он не намерен. Покопавшись в своей сумке, напичканную исписанными блокнотами и сточенными карандашами, омега достает толстую папку, листы которой заботливо переплетены между собой. – Это мои выпускные работы и пара статей и интервью, которые я написал, пока учился. Также здесь находятся вырезки из университетской газеты с моими статьями. Надеюсь, после прочтения у вас не останется сомнений на счет меня. Прозвучало ли это слишком самоуверенно? Определенно. Удивился ли главный редактор одной из крупнейших газет Нью-Йорк? Не особо. Тэхен прикинул все риски, взвесил «за» и «против» и решил пойти ва-банк. Сейчас именно тот самый момент, когда он должен показать все, на что способен. Что он не просто незаурядный фермерский мальчик. Все или ничего. Альфа откладывает недокуренную сигарету в пепельницу, встает из-за стола, обходя его и становясь напротив омеги. Кинув быстрый взгляд на папку, которую Тэхен вытянул перед собой, альфа грубо выхватывает ее и грубо швыряет на стол. От резкого удара, несколько листов из папки вылетает, и сердце Тэхена болезненно сжимается. Надежды остаться в этом издании становятся все меньше и меньше. Альфа старается подавить его своей энергетикой, но Тэхен стойко держится, смотрит прямо в глаза и не позволяет усомнится в своих намерениях. Мужчина хмыкает и неожиданно грубо хлопает омегу по плечу. – Думаешь, раз тебя пригласили на стажировку в «Нью-Йорк Таймс», я не читал хвалебные письма о тебе? Преподаватели недурно о тебе отзывались, а эти твои писульки мне не интересны, – возмущенный вздох застревает в горле. Неприязнь к альфе с каждым словом растет все сильнее. Тэхен всегда старался избегать злых людей, избирательский подходя к кругу своего общения. Возможно, именно поэтому у омеги и не было друзей, а лишь пара-тройка знакомых. – И все-таки, я бы хотел, чтобы вы ознакомились с моими работами, – голос слегка дрожит, что не остается без внимания Дугласа. Он возвращается за свое рабочее место и брезгливо начинает перелистывать уже повреждённый переплет. Проходит пара долгих минут, прежде чем альфе надоедает бесцельно листать страницы, и он резко отбрасывает папку на край стола. Тэхен еле успевает схватить ее и предотвратить падение. – Ты слишком настойчивый. Не боишься сломаться на этой работе, а, омега? – последнее слово было сказано с такой издевкой, что Тэхен невольно скривился. К сожалению, хоть омеги и стали все чаще занимать высокие должности, обучаться профессиям, которые раньше были закрыты для них, альфы из высокой прослойки негативно относились к этому, всячески подчеркивая их социальный статус, принижая их способности. Тэхен был категорически против такого деления общество на «сильных альф» и «хрупких омег», единственной задачей которых является рожать и воспитывать детей. – То, что я омега, никак не повлияет на мою работоспособность, – выходит грубее, чем он планировал. Альфа удивленно поднимает бровь. – В тебе есть стержень, Тэхен, я приятно удивлен. Эмми покажет тебе твое рабочее место, сегодня можешь познакомиться с другими стажёрами и обустроится, к работе приступаешь с завтрашнего дня. Слова, сказанные с такой лёгкостью, выбивают весь кислород из легких. Тэхен шокировано распахивает глаза, все мысли разом покидают голову. То есть рабочее место? Его приняли? Так просто? – Спасибо, я вас не подведу! – Тэхен еле сдерживается, чтобы не запрыгать от переполняющих его чувств, губы трогает широкая улыбка, а в глазах загорается яркий огонек надежды. Дуглас лишь хмыкает на через чур радостного парня, жестом показывая ему уходить. – Можешь обращаться ко мне мистер Дуглас или просто шеф. А теперь иди и начни зарабатывать нам деньги. Тэхен кивает пару раз и практически вылетает из кабинета. Сердце стучит с бешеной скоростью, от пережитого кружится голова и слегка тошнит, но все это уходит на второй план, когда до омеги приходит осознание: теперь он официальный стажер «Нью-Йорк Таймс». И Тэхен уверен, что с этого момента его жизнь заиграет новыми, насыщенными невероятными событиями, красками.

***

Новые краски в жизни Тэхена оказались грязных серо-коричневых тонов. Вот уже два месяца он стажируется в небезызвестной газете «Нью-Йорк Таймс», но единственное яркое пятно, произошедшее с ним в этот период – это пятно от чернил на светлых брюках, на которые он копил добрых полгода. Сказать, что омега разочарован, значит не сказать ровным счетом ничего. Кабинет, в котором ему выделили отдельный стол, он делит еще с пятью стажёрами, существование которых омега старательно пытается игнорировать. В голове до сих пор не укладывается, за что Дуглас держит этих бездарных любителей кабаков. Все, на что они способны, это колонки по советам для домохозяек и похабные шутки с свою сторону, не более. С Эмми, той самой шустрой девушкой, что встретила его в первый день, Тэхену удалось подружиться. Она, как и он когда-то, пришла в эту газету с огромными мечтами о будущем великого и популярного журналиста, но все разбилось о жестокую реальность. Ей с трудом удалось остаться здесь, но не в стезе репортера, а простой помощницы, в обязанности которой входило заправлять пищащие машинки и готовить ненавистный кофе для шефа. Она рассказала много полезной информации, связанной с работой. Например, чем чаще и качественней ты пишешь, тем больше вероятность получить желаемую должность. Но сколько бы Тэхен не брал работы, как бы хорошо он не писал, его просто-напросто игнорировали. Дуглас с большим желанием брал в печать дурацкие статейки Майкла, одного из стажеров, родители которого отстегнули кругленькую сумму за то, чтобы он работал в газете. Еще одной «преградой» служило то, что Тэхен был омегой. Все бывало доходило до абсурда! То его забудут указать как автора статьи, то элементарно не дают работу. Постоянные косые взгляды и перешёптывания за спиной сказывались и на ментальном состоянии парня. Все чаще он ходил раздраженный, часто огрызался и ругался с другими стажерами. Одна из таких ссор дошла до Дугласа. Тэхена тогда публично отчитали при всем коллективе, словно в начальной школе как какого-нибудь задиру и грубияна. Он чувствовал себя опустошенным и поникшим, стоял перед всеми, словно голый, ощущать на себе осуждающие, насмешливые взгляды было отвратительно и мерзко, хотелось спрятаться, забиться в угол, чтобы его никто не трогал. Испытательный срок медленно, но верно подходил к концу, уже через неделю Дуглас сообщит, кому из стажеров Нью-Йорк Таймс» посчастливилось стать частью коллектива. Надежда с каждым исходящим днем ускользала, как песок из пальцев. Тэхен все чаще стал думать о поиске работы в других газетах, каких, к счастью, в Нью-Йорке хватало. Сидя за своим рабочим столом, омега старался сосредоточиться на написании своей статьи. В последнее время все чаще происходят бунты на фабриках, люди тысячными толпами собираются вместе и устраивают бойкоты, злоупотребляют вандализмом и вступают в драки. Рабочие протестуют против ужасных, бесчеловечных условий труда. Правительство вместе с управляющими фабрик закрывает на все глаза, озабоченные лишь прибылью, а протестующих разгоняют, применяя силу. Многие рабочие после подобных митингов лишались работы, а некоторые и жизни. Жуткая картина до сих пор стоит перед глазами, Тэхену по долгу профессии пришлось побывать на подобном мероприятии и, признаться честно, зрелище это ужасающее. Беспомощные, злые, люди толпились возле высоких ворот фабрики, крича и требуя сократить рабочий день, увеличить зарплату, ввести перерывы! Но в ответ они слышали лишь предупреждающие выстрелы в небо. Омега вспоминает, как одного беднягу, что выступал предводителем митингующих, скрутили двое охранников, а затем избили до полусмерти. Побитый, с окровавленным лицом, мужчин лежал в ногах бугаев, и никто из толпы не осмелился подойти и помочь ему. Остался ли он жив, или так и остался лежать возле кирпичных ворот? Скорее всего второе. До слуха Тэхена доносится противный смех Майкла. Он поднимает взгляд в сторону рабочего места альфы и видит, как тот вальяжно расселся в своем кресле, в упор смотря на него. – Что, Ким, все еще думаешь занять мое место? – Тэхен раздраженно закатывает глаза, стараясь не воспринимать эти слова всерьез. Это обычная провокация, не стоит акцентировать на ней свое внимание. – Я вот до сих пор считаю, что журналистика – не место для омег, – Майкл никак не унимается, продолжая сверлить Тхена своими выпученными глазами, они, того и гляди, выпадут из глазниц и докатятся до стола парня. – Ким, может тебе стоит завести семью? Хотя, с таким характером, навряд ли кто-то захочет связать с тобой жизнь. Тэхен делает несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь успокоить внутри себя бушующий ураган. Еще чуть-чуть, и карандаш в его руках треснет на две части, а этого допускать ой как не хочется, бедняга остался последним из целой пачки. Если он сейчас сорвется, то уже точно не видать ему место в этой газете. – Ну же, Ким, я же вижу, что ты хочешь мне что-то сказать? Или я не прав? И только Тэхен открывает рот, чтобы высказать этому наглому, зажравшемуся засранцу все, что накопилось, как дверь с громким стуком ударяется о стену и в кабинет, словно маленький ураганчик, залетает Эмми. – Быстро все в кабинет Дугласа, у него для вас серьезный разговор. По кабинету разносятся тихие перешёптывания. Когда шеф зовет их всех вместе в свой кабинет, это может значит лишь две вещи: либо он ими недоволен, либо он ими недоволен и собирается заставить перебирать все архивные статьи прошлых лет. Тэхен не готов убить последние свои дни в маленьком пыльном помещении, поэтому один из первых выходит из кабинета, чтобы в случае чего попытаться предотвратить неизбежное. В кабинете Дугласа все так же пахнет потом и сигаретами, но теперь к этой какофонии запахов добавился еще и вкус дорогого виски. Вышеназванный ходит из угла в угол, его всегда уложенные волосы сейчас торчат в разные стороны, придавая образу альфы нелепый вид, пиджак небрежно валяется на небольшом диванчике, а белая льняная рубашка выбилась из брюк. Когда в кабинет заходит последний человек и закрывает за собой дверь, Дуглас переводит нервный взгляд в их сторону, быстро затягиваясь сигарой и выпуская едкий дым. – Наконец-то, какого черта вы так долго? – на повышенных тонах начинает альфа. – Вы прекрасно осведомлены в том, что уже совсем скоро заканчивается ваша стажировка, в конце которой на моем столе должны лежать ровно шесть статей, по итогу которых я решу, кому из вас посчастливится пополнить ряды «Нью-Йорк Тайм». Дуглас прерывается и вновь делает глубокую затяжку, наполняя свои легкие ядовитым дымом. Молчание затягивается, Тэхен чувствует приближение лавины, которая с минуты на минуту должна опуститься на их головы. Еще чуть-чуть, и он сгрызёт свои и без того покусанные губы в кровь. – К сожалению, в последнее время наша газета терпит огромные убытки. Статьи о постоянных бунтах уже приелись нашим читателям, им нужна сенсация, глоток чего-то интригующего, кричащего! Именно поэтому я даю вам шанс проявить себя, показать, наконец, на что способны ваши дрянные головы. Вы все прекрасно знаете, что вокруг больницы «Pilgrim» ходит множество слухов. Буквально на днях один из пациентов накинулся на медработника больницы и только ленивый не написал об этом. Но наши люди и так загибаются, у этих оболтусов не хватает времени ни на что! Именно поэтому, я хочу, чтобы вы провели расследование и выяснили, что скрывается за стенами этой психушки. Долгая гнетущая тишина заполняет помещение. Кажется, если хорошенько прислушаться, можно услышать кричащие мысли присутствующих. "Да этот старик совсем из ума выжил!" - проносится у кого-то в голове. "Пусть сам пишет о этом адском месте!" - пронесется в мыслях у другого. – Но мистер Дуглас, – один из стажеров неуверенно подает голос, привлекая к себе внимание всех. – Я все еще работаю над репортажем о бандитской перестрелке. – Да-да, я тоже еще не закончил свою статью! Все наперебой начинают кричать о незаконченных статьях, кто-то даже упоминает больную мать, которая именно на этой неделе захотела увидеть свое ненаглядное чадо. Тэхен незаметно пытается закрыть уши руками, чтобы не слышать эти крики. Дуглас, не выдержав, со всей силы бьет кулаком по столу, после чего все резко замолкают. Альфа гневным взглядом бегает от одного стажера к другому, и резко останавливаете на Тэхене. – Ким Тэхен! – табун мурашек пробегает по спине, когда омега слышит свое имя. – Ты займешься этим делом. – Но, шеф, как же… - договорить ему не дает все тот же грубый взгляд, который буквально приклеил омегу к одному месту. – Либо ты напишешь мне статью, либо можешь навсегда забыть о журналистике, ты понял меня? Ком в горле мешает нормально говорить, поэтому Тэхен лишь несколько раз кивает и, дождавшись пока Дуглас разрешит им уйти, первым выбегает из кабинета и несется к своему рабочему месту. Почему, почему все дерьмо всегда сваливается на него? Чем он так разгневал высшие силы, что они посылают ему подобные испытания? Слухи о психиатрической больнице «Pilgrim» ходят разные: начиная ужасными условиями содержания пациентов, заканчивая проведения незаконных опытов над пациентами. Материала для репортажа хоть отбавляй, и Тэхен с одной стороны даже рад, что он наконец возьмётся за серьезное расследование, но с другой… Дойдя до рабочего стола, омега начинает быстро собирать свою сумку, спихивая туда все подряд. Хочется побыстрее пойти домой, в маленькую съемную комнатку, которую он снимает на соседней улице, и спрятаться под одеялом, чтобы никто, особенно Майкл, не видели подступивших в уголках глаз слез. Он докажет всем, что омеги способны на большее. Покажет, что именно он достоин места в этой газете и утрет всем нос. Либо все, либо ничего.