В ванной

Кей опустился под воду, пытаясь хоть немного расслабить напряжённые мышцы. Тёплая вода приятно обхватывала каждый сантиметр кожи, не считая ног, которые пришлось высунуть, чтобы осуществить подобный манёвр в условиях узкого джакузи. Хотя джакузи это нельзя было назвать. Как обычно и происходит, когда вы снимаете квартиру на одну ночь, вся техника была раздолбана, так что сие корыто можно было уверенно назвать большой ванной. С другой стороны, и это было круто. Осознавая любовь Цукишимы к горячей воде, было видно, что он наслаждался. Лежать на дне было кайфово. Собственный вес ощущался по-другому, звуки наполнились глубиной и глухостью одновременно. Можно было представить, будто ты сам - какой-нибудь подводный камень, спокойный монумент, изредка перекатываемый волнами с боку на бок. Да, можно было представить и многое другое ровно до того момента, как чья-то рука с силой не начала давить на твой живот. Витиевато выругавшись у себя в голове, а на деле пытаясь откашлять воду, Цукишима слабо крикнул: - Скажи мне, ну какого хуя, Ойкава? - Зайчик, я так волновался, что ты можешь утонуть. Я испугался ~ - Ты серьёзно считаешь, что я мог бы утонуть в ванной? И не применяй ко мне свои тупые прозвища. - Ну, может, я немного переборщил, но зато ты жив. Как я мог допустить смерть такой аппетитной попки? Выставив губы уточкой, Тоору потянул руки в сторону Цукишимы. Тот, в свою очередь, послал в него стаю брызг, но, видя, что это не возымело эффекта, зачерпнул целые ладони воды и вылил её точнёхонько на макушку приставучего парня. - Знаешь, может, у тебя и сладкая попка, но сам ты как горький перец. Как ты мог испортить мою и-де-аль-ну-ю причёску? Но такими методами меня всё равно не вывести из себя, так что я всё ещё люблю тебя. Давно привыкнув к странным шуткам Ойкавы, подколам и подъёбам, Цукки почти перестал обращать внимание на "заек", "котиков", "малышей", даже на признания в любви. Все знали, что связующий постоянно ведёт себя как шут-ловелас. И если кому-то это трудно представить, то Тоору был действительно талантлив в таком роде вещей. Ага, гений, блин. Не то чтобы Кей много общался с фактически соперником, но каким-то образом сейчас они вместе лежали в ванной, болтая ни о чём и обо всём сразу. Ну, на самом деле всё было довольно просто. Прошлой ночью они вместе праздновали новый год. Каждый привёл свою компанию, и, хотя они все были действительно разными, им как-то удалось найти общий язык. Собственно, ночь давно прошла, шумная тусовка тоже. Все спали, за исключением этих двоих. Ойкава предложил набрать ванну, а Цукишима согласился, подумав, что для его больной головы это будет хорошей идеей. Да и, может, спасёт от неминуемого похмелья, кто знает. Так что сейчас парни сидели, изредка меняя позы, и обсуждали, кажется, ипотеку? Немного странно, но с Тоору можно вообще ничему не удивляться. Потом Ойкава начал затирать что-то про психологию, а Кей ловил плавающие конфетти, которые были буквально везде, и клеил их на торчащее из воды колено собеседника. Получилась забавная блестящая абстракция. Связующий ненадолго умолк, заинтересовавшись работой парня, но вскоре снова защебетал о своём. И, даже если это не хотелось признавать, слушать такие рассказы было приятно, да и Ойкава, кажется, был умнее, самую чуточку умнее, чем считал Цукишима. Минуты летели быстро, а Кей совсем расслабился, улёгся щекой на бортик, откровенно наслаждаясь ситуацией. Внезапно его аккуратно дёрнули на себя. Когда Цукки сообразил, в каком положении находится, он уже был между ног Ойкавы, а тёплые руки аккуратно гладили его плечи. - Массаж. Цукишима был не совсем уверен, как на это реагировать, но массажными навыками Тоору, видимо, обладал. Круговыми движениями он расслаблял каждую напряжённую мышцу, а горячая вода лишь усиливала эффект. Лёгкая боль иногда отрезвляла, но потом одним нажатием Ойкава снова заставлял Цукишиму чуть ли не застонать. Да, может, если бы они были в дешёвой порнушке, спящие люди в соседней комнате могли бы услышать парочку всхлипов, так велико было удовольствие. Но Кей был не тем человеком. Иногда ему было трудно говорить о своих чувствах. Даже простое "мне нравится" дорого обходилось ему. Но алкоголь сделал своё дело, и если сначала блокирующему было крайне неловко, он сидел как шпала, то со временем желания сопротивляться вообще не осталась. Напряжённые мышцы пресса уже кричали о том, что сидеть прямо в ванной не очень-то удобно, так что мало-по-малу блокирующий просто сполз вниз, откланяясь назад, уложив голову куда-то на грудь Тоору. Неловко? Да. Но невероятно удобно. Так как дотянуться до спины Ойкава больше не мог, он осторожно огладил ключицы Цукишимы, удивляясь его костлявости. Впрочем, весь парень был каким-то нескладным и вытянутым, но назвать непривлекательным его язык бы не повернулся. Блокирующий Карасуно был язвительным, саркастичным, его насмешливые глаза всегда смотрели свысока. Буквально. Но вместе с этим он был умным, сообразительным и упорным. Ойкава был уверен, что однажды он видел, как нежно смотрел Кей на своих сокомандников. Всего раз, но всё же. Вот же скрытный тип. Но прямо сейчас он лежал на плече Ойкавы, полностью открытый и такой... беззащитный? Наверное, впервые Тоору мог разглядеть светлую макушку, учитывая разницу в их росте. Лица Кея не было видно, но связующий мог рассмотреть пряди волос, бледную кожу с парой родинок, ровный ряд выпирающих позвонков, вздымающиеся при дыхании плечи. Очень занятно. Внезапно Цукишима распахнул глаза, дёрнулся вперёд, и не успел Ойкава почувствовать разочарование, неловко выпалил: - Очень приятно. Давай я тоже. Сначала парень ничего не понял, удивлённо хлопая глазами. Потом до него всё же допёр смысл сказанных слов, и, вякнув что-то из разряда "ага", он попытался поменяться с Цукишимой местами. После довольно смущающей процедуры перемещений в маленькой ванной, спина Ойкавы оказалась во власти чужих рук. Идея-то хорошая, но исполнение страдает. - Аэээм, Ойкава. А, может, ты научишь меня паре техник? Не то чтобы я был мастером массажа, честно говоря. - На самом деле, я больше люблю делать массаж, чем когда кто-то делает его мне, но раз уж ты так хочешь - смотри. С начала тебе нужно просто погладить другого человека, чтобы он привык к твоим прикосновениям и немного расслабился. Потом ведёшь от низа спины к шее вот таким образом... И он показал в воздухе несколько джвижений, попутно объясняя, что трогать нужно, а что задевать не стоит. Цукишима очень внимательно слушал его, пытаясь запомнить всё необходимое. Мысленно выдохнув, Кей медленно положил руки на чужую кожу. Как и было нужно, осторожно провёл руками по плечам, представляя, как недоумённо хмурится сейчас Ойкава. Пальцы сделали круговое движение, разгоняя кровь по жилам. На красивой спине проявились красные пятна. Задумавшись, Цукишима на время остановился, задержав ладони на шее. Под пальцами чувствовались терпкие глухие удары. "Сердце бьётся". Было во всех этих действиях что-то такое интимное, что заставляло Цукишиму чувствовать себя неловко. Настолько, что дышать сложно. Впрочем, это был влажный воздух. Ойкава медленно повернулся полубоком к Кею, так, что стал виден его профиль. Его глаза были прикрыты, по ним аккуратно стекали капли воды. Губы были разомкнуты в попытках вдохнуть влажный воздух. Внезапно они начали что-то шептать, будто бы против воли своего владельца. Но ни слова было не разобрать. Внезапно Тоору целиком перевернулся, заставляя Цукишиму убрать руки. Его взгляд, очень глубокий и чересчур серьёзный, обратился к юноше. Глядя в чёрные зрачки Ойкавы, Цукки чувствовал, будто он никогда и не понимал парня напротив, будто другой человек смотрел на него, ожидая чего-то. И совсем странно было, когда он что-то рассмотрел в глазах Тоору, где-то очень глубоко, медленно наклонился, приблизившись к чужому лицу, и аккуратно поцеловал Кея в лоб. Отстранился со взглядом побитой собаки, ничего не сказал. Медленно встал, намереваясь уйти. - Я-я... - Окавава с удивлением обернулся. А Кей вдруг вспыхнул, осознав, что зачем-то ухватил его за руку. Разум горел в попытках осмыслить ситуацию. Но, не придумав, что сказать, и нужно ли было вообще что-то говорить, Цукишима просто опустил голову вниз, пытаясь побороть подступающее смущение. Но руку не отпустил. Вдруг парень вскинулся и язвительно прошипел: - Не представляю, что ты от меня ждёшь. - И правда, что же? Ойкава дёргано рванулся, но в последней момент остановился у лица Кея. Мысли просто летели. Чуть выдохнув, Тоору прикоснулся губами к губам Цукишимы, осторожно проверяя его реакцию. Ойкава правда очень хотел действовать решительнее, только вот Цукишима был из тех, кто мог ударить и за меньшее. Чуть отстранившись, он посмотрел в чужое лицо, наткнувшись на полный бесов взгляд. Тоору тут же пожалел о том, что сделал, и захотел убежать. Но Кей немного помолчал и произнёс: - Я чувствую столько же злости, сколько и растерянности, так что выбрал первое. Нихуя не понимаю, - это была самая откровенная цитата Кея за вечер. Или, кажется, за всю жизнь. С этими словами парень наклонился и впился поцелуем в чужие губы, кажется, стараясь съесть Ойкаву, который от неожиданности даже немного осел. Цукишима не был уверен в своих действих. Кажется, он не был уверен вообще ни в чём, но повернуть назад уже было нельзя. Так что он осторожно прикусил нижнюю губу Тоору, чуть оттягивая её, потом отпустил и снова потянулся к парню. Ойкава ухмыльнулся прямо в поцелуй, но потом не выдержал и все же засмеялся. - Что смешного? - Кей всё ещё выглядел злым, но уже с примесью удивления и нерешительности. "Пф, да ничего. Такой милый". Ойкава медленно приблизился к Кею. Провёл носом по щеке, вдыхая влажный воздух. Шумно выдохнул в ухо, заставив Цукишиму вздрогнуть. Горячий язык провёл по мочке широким движением. Рука легла на затылок Кея, осторожно пропуская волосы сквозь пальцы. Вернувшись к лицу, Тоору медленно накрыл чужие губы своими. Углубив поцелуй и не встретив сопротивления, он провёл ладонью по узким угловатым плечам, покрытым испариной. - Я люблю тебя. Цукишима отстранился, обхватил руками торс Ойкавы и уткнулся носом ему в плечо. Тоору увидел, что уши у парня пылали.