***
Яркие лучи тёплого утреннего солнца, что давно уже взошло, преодолев границы горизонта и покинув свои покои, пытались бесшумно пробраться в комнату, где, в не такой уж и ранний час, царил покой. Умиротворение и полотно тишины, что укрывало звуки и помогало сну утащить проживающих в свои владения, разрезало равномерное, спокойное и глубокое дыхание двоих, которое временами синхронизировалось. Но распрямленные тяжёлые бархатные тёмно-багровые занавеси перекрывают путь пробуждающему свету и ласковым посланникам солнца, которые должны были играючи выдернуть спящих из лап сна, развеяв атмосферу мёртвого спокойствия. Непринуждённому нежному неспешному ветерку, которому сопутствовали свежесть и прохлада, удавалось прокрасться через открытые окна, что приглашали его погостить. Ветер пробегался по доступному пространству, задевая бархатную ткань, заставляя её слегка, равно силе дуновения, колыхаться, как малахитовые листочки на молодых деревьях. После маленьких шалостей, порыв воздуха покидал комнату, а свежесть с прохладой предпочитали остаться и более не сопутствовать ветру. Не широкая двуспальная кровать проминалась под весом пары, которые спали очень крепким сном. Оба давно уже проспали всё, что было можно и нельзя, за что потом обязательно получат немалой пизды. Никто не любит получать пизды, они не исключение, но провести побольше времени во сне все любят. Поэтому с того момента как Арсений и Антон стали жить вместе, двое всегда опаздывают. По правде говоря, Антон и до появления Арса в его жизни частенько опаздывал и приезжал очень сонным и не выспавшимся, но отныне его задержки в появлении в нужном времени и в нужном месте превратились в отвратительное хамство, которое с каждым разом переносилось менее терпеливее окружающими. Антону очень не хотелось лишиться работы, но также сильно не хотелось по утрам выбираться из одной постели с Арсением. Арс терпеть не может сон до полудня и вследствие этого пропускать важные мероприятия, опаздывать, задерживать других, отнимая собственное время, но покинуть Антона, что непроизвольно во сне жмётся к Арсению, когда тот пытается расцепить кольцо из рук и оставить возлюбленного одного в, уже холодной без него, постели, Арсу это казалось огромным непростительным преступлением. Но сегодня они могли себе позволить находиться в кровати весь день, благодаря неожиданному выходному. Постельное белоснежное, как первый, девственно чистый, не тронутый снег, бельё, на котором почти каждую ночь и, не только ночь, происходят абсолютно противоположные слову «девственно» действия, смялось из-за Антона, потому что тот во сне проявляет активности больше чем в сознании. Арсений обязательно потом отчитает Антона, заставит гладить, а на нытьё Шаста, мол, «да нахуй надо?», прозвучит «потому что оно, как из жопы, Антон» полное недовольства и в окончании фразы аквамариновые глаза закатятся. А сейчас Антон тонет в глубине сна, который сковал всё тело и не позволяет шевелиться. Даже длинные худые руки, что обычно обвивают рядом лежащего Арсения, лежали без напряжения и такое сильное расслабление придавало ощущение будто это отростки не принадлежащие Антону. Аккуратный заострённый носик сперва проворливо потычется в гладкую мужскую грудь, что редко и одинаково вздымается, говоря о спокойствие сна, и только после того как появится уверенность в том, что здесь ему рады, присоединяется оставшаяся часть лица. Щетина, несмотря на свой короткий двухдневный срок, колется, раздражая участки чужой кожи. Тепло любимого тела, мерное беззвучное обжигающие дыхание и сердце, бьющиеся в замедленном темпе, действует лучше разнообразных успокоительных лекарств и снотворных. Ублаготворенная сладкая улыбка медленно расцветала и выражала высшую степень счастья. Неповторимость — главная черта этого выражения лица. Ни одна эмоция не могла сотворить похожее. Подобное Антону не удавалось повторить намеренно. Поэтому, когда он слушал восхищённое до соплей описание от Арсения, собственные умения, проявляющиеся без своего же ведома, глубоко поражали. От усердного старания почувствовать любимого во сне, вжимаясь в грудь насколько это возможно, щёки и нос забавно сминались и придавали лицу крайне милый вид. Светло русые шелковистые волны взъерошились из-за частого трения головой обо все поверхности где бы она не разместилась. Мягкие податливые пряди беспорядочно перепутались, некоторые запомнили необычное положение, в котором они останутся на весь день. Справится с торчащим выделением на шевелюре не так просто, поэтому Антон подолгу будет стоять около зеркала, мусолить, приглаживать, надавливать, мочить тёплой водой и пытаться всеми известными ему способами избавиться от раздражающий проблемы, а после десятка неудачных попыток он облокотиться на раковину, что находится под зеркалом, и с огорчением, смешанным с недовольством, смотреть на отражение, говоря фразу ставшей уже клишированной: «да бля-я-я…» Протяжные слова сказанные шёпотом, отражаются эхом в пустой ванной комнате. Разочарованное грубое выражение доносится до Арсения и тогда тот ленивым шагом отправляется на помощь Антону. Он останавливается при входе в комнату, облокачивается на дверной косяк и с рассеянной улыбкой наблюдает в зеркало за младшим из-за спины, по доброму усмехаясь над сложностями и старательными решениями, что вызывает безграничное умиления. Антон не разделяет радости Арса и лишь ловит взгляд бирюзовых глаз в отражении, разводя грустно руками и расстроенно возмущается: «Ну, Арс, чё делать то?» Арсений в ответ на нытьё улыбается ещё шире и, подойдя к любимой плаксе, едва касается большим пальцем чужого небритого подборка и тянет к губам белокурую и далёкую от его нежностей макушку. Невесомым неторопливо протяжным поцелуем одаряется каждая непослушная русая прядка и приглаживается неощутимым прикосновением широкой ладони. А после, мягкие руки накрывают лицо напротив с обеих сторон, гладя большими пальцами грубую от нароста кожу. Волосы, конечно же, не распрямляются от ласки, но Арсений, довольный проделанной работой, тонул в глубине любви благодарного и полного непреодолимого счастья взгляда нежно оливковых глаз, что смотрели сверху, но находились на малом расстояние от его лица. Краткий, но убийственно чувствительный поцелуй в расслабленные манящие губы был неизбежен. Любовь Арсения к ранним утренним подъёмам состоит не только из увеличения долготы дня, но и из сопящей нелепости рядом, что настойчиво жмётся. Антона называют котом, но ни один из фанатов даже близко представить себе не может насколько он прав, давая такое прозвище своему кумиру. Светло русые волосы бессовестно лезут в нос и прогоняют безмятежный сон, выдергивают из скучных серых грёз, где нет Антона и божественной жизни с ним, но в качестве извинений за преждевременное пробуждение, растерянный взгляд благодушно встречает счастливо блаженствующая расслабленная улыбка. Свет любви, что хранит в себе и излучает окрылённый бесконечно милый душе человек, озаряет сильнее всякого рассвета и радует до приторно сладкой тягучей и липкой, как мёд, вымазывающий стенки изнутри, тяжести. Любуясь безусловно лучшим и неповторимым творением, любовь обхватывает шею цепкими длинными тонкими пальцами и неторопливо душит, выжимает необходимый воздух и убивает даже бабочек в животе рвущихся наружу. Арсений действительно задыхается, осознавая силу непомерных чувств к Антону, который раньше был просто коллегой. Это тот самый момент, когда можно с полной уверенностью произнести ванильную, но искреннюю фразу — «я счастлив на 100%». Жизнь в раю однозначно уступает жизни в любви Арса к Антону и наоборот. Окружающие замечают нереальное напряжение между влюблёнными, от которых, даже когда они молчат, веет нежностью, лаской и неутолимой страстью. Как бы парни не старались, они сами себя выдают. Но сколько людей, столько и мнений. Каждый видит, но не всякий признаёт. Конечно, никто не бегает вокруг пары, тыкая указательным пальцем с криками «у-у-у-у, педики, педики!», но порой язвительные шутки, имеющие двойное дно, слетают с ядовитых уст некоторых личностей. В общей массе общество принимает и восторгается любовью парней, что они так усердно скрывают. И Димка Позов, один из приближенных к всеми любимыми геюгам, состоит в клубе боготворящих «секретные» и «беспалевные» отношения Артонов. Проще говоря — шиппер. Свой среди чужих, посланник из народа, дарование и божественный свет, указывающий на путь без стекла. Напомнить в лишний раз о его принадлежности к отряду шипперов, решается окошечко с вопросами в сторис, а аудитория, зная характер Димы, не стесняется собственных вызывающих мыслей и моментально строчит немалое количество провокационных вопросов среди, которых есть не единичный — «Арсений гей?». Дима не Серёжа — не заблокирует. Но, отвечая на подобное, Поз даже не предполагает как сильно подставляет любимчиков. Проблема не в толпе неадекватных фанатов, а в правде, которая ещё чуть-чуть и всплывёт, как дерьмо в проруби. Только Богу известно, какой петух клюнул Антона в задницу и разбудил его намного раньше Арсения. Пробуждение было слегка неловким благодаря сбору слюней. И нет, не метафорических, которые пускает Антон на Арса, а самые настоящие, те, что протяжно стекают на подушку, образуя маленькую мерзкую лужицу на белесой наволочки, из полуоткрытого рта начавшего дышать вместо носа, потому что свои же щёки сдавили путь воздуху к организму. «Бля-я-я какое позорище… Слава Богу Арс не видит, а то ещё бы век потом подъёбывал, знаю я его» — вытерая оставшуюся полугустую жидкость с лица, косился Антон на спавшего, как убитый, Арсения. «Даже во сне строит из себя сУрЬёЗнОгО» — глупые издёвки проскакивали в светлой голове одна за другой и ухмылку стал заменять смех, а сдерживать его не так уж и просто. Личный концерт Импровизации пришлось прекратить если не хотелось отхватить пизды от сонного Арсения. Любовь любовью, но с утра все бывают злыми и убить кого-нибудь, особенно того, кто разбудил смехом из-за собственных развлечений, думаю, никто не откажется. Антон уселся на колени перед подушкой и тупо уставился, думая как справиться с нелепой проблемой. «Да похуй!» и лёгким движением руки подушка была перевернута на другую сторону вверх, где не было и намёка на произошедшее. На удивление, юморное настроение так и било ключом из Антона, хотя обычно ему нужно полдня чтобы раскачаться и привести себя в норму. Поэтому, внутренний, неожиданный для утра, шутник быстро стёр пелену сна и прикладываться к подушке совсем не хотелось. Антон взглянул ещё раз ни без улыбки на любимого и плавным движением, стараясь производить меньше звуков, переместился на противоположный конец кровати. Ноги медленно опустились на пол и юркие пальцы забрали с прикроватной тумбочки телефон, лежащий вверх экраном. На фоне заводских обоев высветилось время и беззвучные уведомления. «9:26… Нихера я раняя пташка» — веки молниеносно распахнулись и искреннее изумление отразилось на лице. Большими редкими шагами Антон покинул комнату и отправился в ванную. Лень всё-таки родилась раньше Шастуна. Антон удобно разместился на крышке унитаза и поджал неуместно длинные ноги под себя. Первым делом он предпочёл полистать ленту Инсты и наверстать упущенное за ночь. Много ненужных людей находились в числе подписок, жизнь которых совсем не интересна, но из-за уважения приходилось следить за ними. Пару махов большим пальцем по экрану, беглый взгляд оценил общую обстановку по мелькающим публикациям и разнохарактерным фотографиям, так и не выделив никого лайком. Не нужно иметь огромные превосходства для получения отметки «нравится» от Шастуна. Антон не выебывается и не строит из себе критичного пользователя Инстаграма, что спускается временами с небес и тяжёлым могучим касанием благословляет чью-то публикацию. Нет, всё куда проще. Антону просто лень. Даже собственный возлюбленный не получает именных лайков. Но тут уже дело принципа. Странно было бы если ни под одной фотографией нет информации об отметках Антона и тут вдруг вся Инста Арсения мельтешит надписью «нравится anton.shastoon». Сторисы тоже долго не удерживают внимание Шастуна. Чаще всего, больше половины красно-оранжевых кружочков остаются цветными, а содержание изредка прочитывается и уж тем более откладывается в голове. Зачем тогда Антон заходит в Инст каждое утро, если не пользуется им даже, как источником информации? Хуй знает, чё ещё сказать. В сегодняшней цепочке кружочков и разноцветных аватарок, первой напрашивалась на нажатие ава Димы Позова. Не сказать, что Антона в одночасье поглотил жуткий интерес, ведь важное и негодное для публики он узнает лично от коллеги, но нечто забавное точно найдётся. Заглавное пятнадцатисекундное видео, где Дима предлагает поболтать и поотвечать на интересные вопросы, успешно было пропущено, потому что слушать его Антон не видел смысла из-за чёрно-белого окошка с надписью «интересные вопросы», которое моментально объясняет происходящее и будущее. Последующие истории заставляли расслабленную ухмылку появляться и лениво сползать обратно до момента пока не появлялся далее идущий ответ на экране. Светлая неширокая улыбка и сияющий взгляд изумрудных глаз рождались не от шуток и остроумных подколок авторов глупых вопросов, а благодаря фотографиям, что использовал Дима на фоне. Многие кадры совместные и за каждым из них есть своя весьма душевная история. Ну ладно, на моменте «Арсений гей?» Антон сперва проржался, прикрывая рот рукой чтобы не разбудить прямой ответ, спящий в соседней комнате у него в квартире, но после ехидно улыбнулся, вспомнив тот день, что запечатлён на фото.***
— Арс, ну признай, что ты тогда пересрался — Это всё пиздёж, Антон! Я просто хотел поиграться с тобой Идентичный диалог происходит каждый раз при виде фотографии и упоминание того вечера. Летним жарким вечером после концерта в одном из городов большого тура, команду пригласили расслабиться и отдохнуть за парой бокалов чего-нибудь крепкого, в некий клубешник неподалеку от места выступления. Недолго думая ребята дали согласие. Клуб не разочаровал и даже оставил положительные эмоции после себя. Тёмно-коричневый дизайн, приглушённый свет и светло бурые плафоны свисающие над барной стойкой, которая была единственным предметом мебели ярких цветов, создавали вполне уютную атмосферу и комфортную обстановку. Увлекаться алкоголем парням запрещал Стас, обосновываясь тем, что вряд-ли похмелье это ключ к успешной импровизации. Актёры не дети малые и поэтому, прекрасно понимая, что их ждёт утром следующего дня, ограничивали себя сами. Но про полтора бокала вина или стакана виски для веселья никто ничего не говорил. Употребив примерно одинаковые дозы (а может и больше, но об этом никто не знает), время странно забавных и смелых поступков пришло. — Ох, мужики, — с воодушевленным вздохом начал Арсений и подошёл к Диме. Следом подоспел Серёжа, оставивший их бокалы на стойке. Не в самом трезвом состоянии Арс мог вытворять любую херь (особенно, когда речь начинается с таких фраз) и пропустить этот момент Матвиенко не мог себе позволить. — Я та-а-ак вас люблю! — протяжно застонал Арс и обхватив за плечи близстоящего Диму, улёгся на плечо. Дима принял любовь коллеги. Немного смущённо улыбаясь, он обнял чужой локоть и отвернулся в противоположную сторону от темноволосый головы на плече. Бархатистый смех Арсения переключил внимание Антона и Стаса с важных диалогов в телефоне на проявление нежных чувств с его стороны. Стас не упустил момент и через пару секунд после увиденного, включил камеру телефона и со вспышкой запечатлел милейшую сцену. — А-а-арс, мы тоже тебя очень любим, — со саркастическим смехом поддержал Арсения Антон и убрал телефон в задний карман джинс, чтобы полностью погрузиться в процесс отдыха. Арс как будто только что заметил существование Антона. Сапфировые глаза хищно уставились на добычу. Арсений плавно отлип от Димы и медленный уверенный походкой направился к жертве. Антон, не переставая улыбаться, наблюдал и мысленно прикидывал, что с ним сейчас сотворят. После признаний во взаимной любви точно ничего плохого не будет, но он был готов к любому исходу. Алкоголь в крови придавал смелости и оптимизма. Остальные трое с замиранием смотрели на происходящее, как на примитивный, но затягивающий сериал. — А тебя, Шастун, — указательным пальцем Арсений ткнул в чужую грудь, — люблю больше всех, — с каждым словом напряжение росло, а расстояние между лицами уменьшалось. Антона такая обстановка очень даже устраивала, но поиграться с пьяным Арсением, что строит из себя альфа самца, тоже хотелось. Подражая актёрскому мастерству жмущегося человека напротив, Шаст изобразил страх: нервный взгляд, которому нет нигде места и уклон назад от приближающийся «угрозы». Арсений был полностью уверен, что доминирует и чувствует власть над объектом любви. Желание поцеловать внутри полыхало открытым огнём, но, к сожалению, не слишком пьяное состояние связывало руки и будило разум. Но остаться доминантном и не обосраться хотелось не меньше прочего. Поэтому Арсений прекратил действие и похотливым (как казалось самому Арсению) взглядом рассмотрел сверху до низу лицо Антона, делая акцент на губах. Сердца обоих колотились с бешеной скоростью, но ни один из них не собирался проигрывать и выдавать страх. Арс окинул Антона ещё раз тем же взглядом и с гордый ухмылкой отстранился. Кто-то один из троих наблюдавших разочарованно вздохнул. Концовка явно расстроила зрителя. Но смотрящие ещё не знали, что это всего лишь кратковременный антракт. Теперь очередь Антона д(г)ействовать. Оставив образ вечно смущающегося девственника, Антон самодовольно улыбнулся. — Ссыкло ты, Попов, — прозвучала издёвка в голосе и резким движением рука сжала ворот чёрной рубашки, притянув Арсения вплотную к Шастуну. Ни секунды немедля, Антон жадно впился в чужие губы. Представить, что произойдёт подобное никто не мог, в том числе и Арс, который успел только закрыть глаза (и то с опозданием) и открыть рот, дав согласие на распутные действия. Моментальный, но ужасно страстный и глубокий поцелуй Антон закончил укусив нижнюю губу Арсения, тем самым выбив из него непроизвольный стон, которому он сам смутился, не ожидав такой подлянки от себя. «Спасибо, что ещё член колом не встал» — злостно поблагодарил организм Попов. Звук удовольствия не мог не потешить эго Шастуна, так что гордая ухмылка не сползала с лица. Стасу, Диме и Серёже оставалось только молча наблюдать с открытыми ртами и ловить глаза выпадающие из орбит. Вечер запомнился всем, но негласным решением было принято его не обсуждать.***
Антон продолжал листать сторис Димы, читать ответы и испытывать разнообразные эмоции. То умиление брало вверх от воспоминаний связанных с фотографиями, то сарказм Димы поражал и неудержимый смех вырывался. — Меня одну заебали вопросы гей ли Арсений? — вслух шёпотом прочёл безэмоционально Антон и уставился на согнутую в колене ногу Арсения в сексуально обтягивающих чёрных джинсах. Она привлекла внимание раньше, чем ответ Димы, который покорит тысячи сердец шипперов и доведёт Антона до пика всевозможных эмоций, что только бывают, но сперва заинтересованный взгляд оливковых глаз изучит будоражащие конечности любимого. Руки ненамеренно приблизили экран навстречу лицу, позволяя получить больше впечатлений от восхитительной части фотографии. По правде говоря, Антон кроме светлых разноцветных пикселей не увидел никаких новых подробностей. Телефон вернулся на привычное расстояние и взгляд опустился наконец-то к тексту с ответом. «Меня ещё. Но меня больше заебали не вопросы. А то, что именно я знаю ответ…» — гласила напечатанная надпись белым шрифтом на чёрном фоне со смеющимся смайликом в конце. Кривая ухмылка растянулась в одну сторону, а брови взлетели вверх, образовав пару морщин на лбу. Антона очень забавлял тот факт, что люди через чур самонадеянно думают, что если задавать вопросы напрямую импровизаторам, то ОБЯЗАТЕЛЬНО узнают правду. Но даже остальные двоё актёров не в курсе, что сам Шастун является объяснением того, какой же всё-таки ориентации Попов. Хотя, нет. Может ещё открыться спор между теми, кто буду думать, что Арсений бисексуал и теми, кто будут топить за полное сексуальное отречение от женской части населения планеты. «Спросите у Шастуна. Ему виднее.» Именно так выглядело продолжение к прошлому ответу. Ни смайликов, ни саркастической фотки, ни единого намёка указывающего на то, что это юмор Димы. Сказать, что Антон обосрался — ничего не сказать. Очко сжалось до таких пределов, каких не было, когда Арс первый раз пытался изучить внутренний мир Шастуна. Большой палец с силой давил на экран, удерживая сторис, а глаза выпучились больше, чем у чихуахуа. — Ахуеть не встать. Это чё, блять, за новости, — с ошеломлённый взглядом Антон поднялся с крышки унитаза. Одна рука упёрлась в бок, а другая держала телефон, с уже набранным номером Позова. Состояние шока перетекло в злость и поэтому длительные гудки резали слух и раздражали нервную систему. — Ало, — перебил череду гудков наконец заспанный голос. — Поз, скажи, пожалуйста, — без объяснений и приветствий начал терроризировать Антон, — ты пизданутый или да? После молчания, демонстрирующего анализ происходящего, послышался тяжёлый недовольный вздох. Антон хоть и наполненный злостью, но всё равно терпеливо ждал действий с того конца. — Шаст, это невероятно, но у меня к тебе такой же вопрос, — даже утром сарказм присутствовал в Диме, — ты долбоёб? Чё ты доебался до меня с утра пораньше, когда я ещё мог поспать полчаса, — в окончании прозвучал непроизвольный зевок. — Ты какого хера у себя в сторис устраиваешь семейные посиделки шиперов артона у костра, сидя во главе с гитарой и напевая сладкие песенки про Шастуна, который знает лучше тебя с кем ебётся по ночам Попов?! — тон разгневанного голоса повышался и ударялся о глянцевые нежно персиковые плитки на стенах. Эхо доносилось до комнаты, о чём Антон напрочь забыл. — Антош, — смех Дима даже не пытался скрыть, — чё ты так завёлся? Чё, я правду что ли сказал? — Поз, блять. — Ебаный Шастун, блять, — тирада Антона была нагло прервана криком Арсения из спальни, проснувшегося от нервного ора, — закрой сейчас же рот или опиздюлишься так, что мало не покажется! Искажённый голос Дима узнал сразу, но «опиздюлишься», которое он слышал лично в свой адрес, окончательно лишило всяких сомнений. Раскатистый смех в трубке заставил покраснеть и без того смущённого Антона. Но в краску вгоняли не раскрытые тайны их с Арсением личной жизни, а факт того, что он обосрался. Ну, смешно же, посмотрите. Человек собирался наехать на другого за то, что тот якобы распространяет ложную информацию и тут же звучит доказательство обратного. Шаст ударил ладонью по лицу и обречённо вздохнул, приняв поражение. «Господи, Антон, как ты… Блять, в пизду вообще!» — Ещё предъявы? — с издёвкой был поставлен риторический вопрос, — раз нет, тогда я отправляюсь досыпать. Доброе утро Попову передавай. Хотя, — наигранная пауза с протяжным мычанием, — судя по восторженным крикам любви, оно у него явно не доброе, как и у тебя соответственно, Антош. Всё, люблю, — чмокнув в трубку, Дима окончил разговор. Антон в непонятных чувствах стоял неподвижно и разглядывал окружающее. Ладонь повторила те же действия с лицом, что были минутой раньше, после принятия произошедшего и возвращения из мира странных мыслей. — Ну, Антон Андреевич, — дверь в ванную распахнулась и на входе появился наполовину голый Арсений, пах которого прикрывало только толстое белоснежное одеяло. Яркий свет из комнаты слепил. Прищур мешал увидеть эмоции отражённые в голубых глазах, но это не мешало понять, что сонная чертовка настроена игриво. Шаст медленно повернулся в сторону двери, ощущая на себе неотрывный ехидный взгляд. — Да ну, Арс, — захныкал он с грустной гримасой. Ох, похоже чья-то задница сейчас будет ныть потом также неделю. — Иди сюда, Шастунишка, — Арсений двумя пальцами схватил ткань оверсайз, но и без того растянутой, домашний жёлто-зелёной футболки и потянул на себя, послушно тащившегося за рукой, Антона с всё тем же выражением лица. Внешне он был глубоко недоволен и даже напуган, но оба прекрасно знали, что бабочки в животе запорхали. Ну и, конечно же, помимо воображаемых бабочек, заинтересованно высунулись налитые кровью члены. Арс утянул приблизившегося Антона в неспешный и влажный поцелуй, который Шаст предпочёл ускорить и углубить, проявляя ответную инициативу. Двоё, пожиравших друг друга, покинули ванную, но даже занятый более важным и занимательным делом, Арсений с закрытыми глазами нащупал выключатель и щёлкнул по нему, иначе кто потом будет платить деньги за свет.***
— О, блять, наконец-то! Здорово, Шаст — Да-да, здорово, мужики, — пожимал каждому руку опять опоздавший на съёмки Антон. Серебряные браслеты на худом запястье позвякивали каждый раз, когда рукопожатие импульсивно покачивалось. Свежий и ещё не успевший выветриться запах табака преследовал Антона, но многие уже смирились с этим фактом, потому что пусть лучше от него пасёт не всем приятным ароматом, чем тот будет опаздывать ещё на хер знает сколько времени. Из всей команды импровизаторов сегодня участвовали в съёмке только Шастун с Позовым. Шаст поздоровался с последним и встал рядом, скрестив руки на груди, делая вид, что изучает обстановку. — Шаст, садись, чё стоишь, — указывал на свободное место рядом Дима. Антон опустил взгляд на коллегу и увидел переполняющий сарказм на его лице и добрую насмешку в карих глазах. Не понять, что Поз успешно нашёл повод для рофла над Антоном, было очень трудно. — Иди нахуй, Поз, — цокнул в ответ языком Шастун и закатил глаза, хотя, по правде говоря, ему было самому смешно с глупо сложившейся ситуации. — Не, Антош, ты в этом деле мастер. Не буду занимать почётную должность, — Дима широко улыбнулся и поднял ладони вверх, продолжая диалог на полутонах. — Ни слова, блять, — уже серьезно сказал Антон. Позов в ответ только тихо засмеялся и движением показал рот на замке, ключик от которого он выкинул за спину.