Четыре мысли

      На таких тусовках фейс-контроль жесткий и репутации точно ничего не угрожает – Поз в этом уверен. Любой из присутствующих может отмочить полнейшую херню, и информация не выйдет за пределы этих стен. Удобно. Дима херню мочить не планирует – не сегодня точно, - но сама возможность радует – популярность накладывает ряд ограничений и порою хочется отпустить поводья. Как раз для таких психотерапевтических целей ребятам сегодня вечером предоставлены все условия. И если Матвиенко не пьет в целом, Позов не в ресурсе, а Шастун поводья и без того придерживает одной рукой, то Арсению Сергеевичу следовало бы притормозить где-то коктейлей семь назад.       Разумеется, останавливать Попова никто не рвется, разве что ставки делают через сколько бокалов их граф поспешит кланяться в клозет, но Арс превосходит даже самые смелые их ожидания – выше всех его оценил Сережа и проиграл ещё полчаса назад. Впрочем, выигрыш был сомнительный – угадавший должен был тащить пьяного Попова в номер, так что ставили все наугад.       Сказать по Арсению, что он уже за гранью невменоза мог разве что знающий его как облупленного Сережа – со стороны кажется, что Попов ещё контролирует ситуацию. Актер же, ну. Так можно было решить ровно до того момента, пока вышеупомянутый не полез на подиум для гоу-гоу под одобряющий свист. И всё бы ничего, если бы следом Арсений не затянул туда какого-то парня из толпы – лицо рассмотреть было сложно, но судя по телосложению это кто-то молодой и слаженный весьма неплохо. Светлые волосы последнего взмокли и немного завивались, белая рубашка липла к рельефной спине.       Арсений улыбается как чёрт, каждые две секунды поправляет чёлку и двигается так, словно жил в этом клубе с рождения, прямо на этом месте под эту музыку был зачат и рождён, а потом уже вокруг него построили здание и почему-то забыли назвать в его честь. Избранный им счастливчик, к слову, тоже не уступает и если поначалу это выглядело скорее, как творческий тандем, то к концу третьего трека эротический подтекст не заметил бы только слепой.       Позов наблюдает всё это действо со второго этажа – как занял столик с хорошим видом по приходу, так и не совершал лишних телодвижений за пределы маршрута диванчик-туалет. Шаст же наоборот – словно карманным телепортом обзавёлся, исчезал и появлялся уже в другом конце зала, мелькая своей возвышающейся макушкой из разных углов. Матвиенко конкретно на момент апогея всего происходящего оказывается неподалёку от Димы, но вместо расслабленного созерцания из уютного кресла напротив предпочитает напряженно стоять у ограждения в попытках, видимо, смять пальцами металлические перилла, отделяющие его от напрочь слетевшего с катушек товарища.       – Он совсем ебнулся? – не выдерживает Сережа с интонацией, не предвещающей ничего хорошего.       Дима предполагает, что его собственное равнодушие к ситуации отчасти могло быть вызвано выпитым прежде виски, в то время как трезвому Матвиенко сейчас контакты закоротит и к сожалению, не те, что в шоу Шастуна. Дима хихикает своему мысленному неудачному каламбуру, свободной от бокала рукой дотянувшись до коллеги по сцене.       – Забей, пусть отрывается, не у тебя же завтра голова болеть будет.       Но Сережа, видимо, слишком глубоко погрузился в культурный шок.       – Да похуй на голову, чё он вообще творит?       Арсений тем временем умудрился где-то достать ещё коктейль, не слезая с подиума – и это при том, что бар в другом конце зала. Магия, не иначе. Танцевать он также не прекращал ни на секунду, почти не расплескивая спиртное на себя и без того мокрого партнера по танцам. Где-то вдалеке мелькнула и исчезла из поля зрения отвисшая челюсть Антона. Позова почему-то вся эта вакханалия забавляла.       – Не суди и не судим будешь, – философски подытоживает он для не остывшего ни на градус Сережи, готового, кажется, рвать и метать, если Арс сейчас как минимум в ужасе не отскочит от парня на пару метров.       Арс, естественно, отскакивать никуда не планирует, разве что в пропасть сигануть – а иначе не объяснить, на кой чёрт он подается ещё ближе, позволяя чужим тонким пальцам прижать себя за бедра. Дима всё же решает опустить бокал, когда понимает, к чему всё идёт. Матвиенко лучше придержать обеими руками, хоть мысль о том, что он сиганёт со второго этажа разнимать этих двоих совершенно абсурдна. Но Позов держит, а Сережа вполне убедительно так брыкается, когда там, внизу, Арсений Сергеевич считает неплохой идеей взять и пососаться с левым чуваком на глазах у танцующих.       Впрочем, большинству относительно насрать – кто-то повизжал пару секунд, и успокоился, кто-то вообще не смотрел в их сторону. Но ты попробуй это докажи разъяренному Матвиенко, остервенело пинающему несчастное ограждение своим грозным тридцать девятым.       – Ебать он конченый, какого хуя вообще делает!? Да пусти ты меня!       Позов запоздало понимает всю абсурдность своих нелепых попыток удержания и отпускает руки. Сережа, как ни странно, вниз не рвется – только материт Арсения на чём свет стоит речитативом и под нос, а потом разворачивается и уходит вообще в противоположную сторону, на открытый балкон с видом на улицу. Дима ждёт с минуту и идёт следом.       На улице ощутимо прохладно, слишком прохладно для лета и слишком ощутимо для довольно пьяного Позова. Сережа скрестил руки на груди и смотрит вдаль не моргая.       – Ну и чего ты так бесишься? – вздыхает Дима, опёршись локтями в бортик.       Вдали свистят несущиеся по ночным улицам машины с пока живыми кретинами-адреналинщиками. Стекла позади вибрируют от битов, но с горем пополам от шума изолируют.       Сережа медленно поворачивает голову, сведя зубы так крепко, что Поз готов начать переживать за его прикус.       – А, то есть по-твоему, это блять нормально?       – По-моему, это не моё дело. И не твоё. С кем там Арс сосётся нас ебать не должно.       – А какого хуя тогда мы должны на это смотреть?!       – Так отвернулся бы, кто тебе мешал? Сам же глаз с него не сводил, хотя тут изначально ясно было, в каком направлении едет его кукуха.       Матвиенко набрал побольше воздуха, забавно округлив глаза, но так ничего и не выдал. Выдохнул с шумом, сквозь всё так же стиснутые зубы, а потом добавил уже тише:       – Ну и как… после этого… да блять…       – Ну хочешь, я тебя засосу? – зачем-то предложил Позов, проглатывая смешок. Вся эта Сережина истерика, на его взгляд, гроша ломаного не стоила. Хотелось сказать «Блять поцелуйтесь и помиритесь уже», но в случае с Арсом вышло бы совсем уж странно.       Брови Матвиенко восхитительно изогнулись над округлившимися глазами.       – Чегоооо?       – Ну знаешь, он засосал мужика, ты засосал мужика – будете квиты.       И пока Сережа пытался вникнуть в чужую сомнительную логику, Поз уже шагнул ему навстречу, вжимая спиной в холодную стену.       – Да иди ты! – ощутимый тычок в грудь заставил Диму пошатнуться       – А чего ты меня посылаешь, а?! Это у тебя какие-то проблемы, ведёшь себя, как истеричка!       – Я истеричка? – Лицо Матвиенко вкупе с нахмуренными бровями и сжатыми кулаками выглядело весьма устрашающе, намекая на вероятность выслушивания нотаций от гримеров.       – Ну не я же.       – Поз, ты нарываешься? – Диму снова толкнули в плечо, не так сильно, но крайне неприятно. Вместительная чаша терпения Позова стремительно наполнялась.       – Ты мне угрожаешь что ли?       В какой момент они перешли эту тонкую грань, Дима не особо понял, но они её явно перешли – дальше только бить морды. Либо так, либо Матвиенко схватил его за ворот для предложенного поцелуя – абсурдности последней мысли Поз улыбнулся про себя прежде чем ухватиться за чужую толстовку в ответ, второй рукой предупреждающе обхватив Сережину шею. Ладонь легла на изгиб так удобно, словно там ей и место – пульс под ней ощущался особенно чётко.       Дима сделал шаг вперёд, снова оттесняя Матвиенко к стенке, снова вынуждая упереться спиной, подмечая, как участились и без того сумасшедшие удары. Очевидно, со стороны выглядело, будто он собрался Серого душить, что, естественно, неправда. И оба это прекрасно понимали, но только пальцы на футболке Позова сжались сильнее, натянули ткань так, что воротник сзади впился в кожу.       – И чё дальше? – Почему-то полушепотом выдал Сережа, Дима даже сказал бы «томно», слишком этот голос напоминал шутливые интонации в сценках, где Матвиенко «клеил» Арса. Поз ещё впечатлялся каждый раз удивительному контрасту между нелепой сережиной пародией на девушку и такой глубокой сексуальностью, когда нужно было изобразить альфа-самца. Сейчас эта сексуальность казалась совершенно естественной и неумышленной. – Придушишь меня здесь?       – Не знаю… – честно выдохнул Поз, но ладонь с шеи сместил, плавно мазнув по коже куда-то на затылок. Надавил на пробу, притягивая ближе, но вместо сопротивления ощутил только как одновременно тянут за ткань, оставляя выбор: либо дать футболке безнадёжно порваться, либо локоть согнуть и оказаться непозволительно близко к чужому лицу. Или уже позволительно? Позову отчего-то выбор был очевиден.       Первая и явно странная мысль, посетившая Диму в этот момент – у них чертовски удобный рост для подобных маневров. Вторая – с подбитым глазом в случае чего ходить он будет целую неделю и на эфир придётся накладывать тонну тональника. Третья – не так уж и плотно Матвиенко сжимает челюсть, раз его собственному языку позволяют так нагло путешествовать по чужому рту, да и ладони на его плечах не слишком уж стараются оттолкнуть.       Четвёртую мысль Позу додумать помешал глухой стон, а задрожавшие – определённо от холода, от чего же ещё, – пальцы на его плечах сжались едва не до синяков. И Дима честно пытался вспомнить, на сколько секунд было запланировано сие действо, но ответ ускользал каждый раз, когда Сережа начинал неуверенно барахтаться.       Матвиенко сомневался и сдавался одновременно, и Дима это каким-то волшебным образом понимал, чувствовал и поэтому держал крепко. Дор тех пор, пока расслабившиеся руки не обняли где-то в районе талии. До тех пор, пока ему не начали несмело, но очень чувственно отвечать.       За спиной щелкнула приоткрывшаяся дверь, впуская звуки музыки. Позова тут же оттолкнули, а согретые, расцарапанные о щетину губы обдало холодом улицы.       Компашка из четырёх человек выбралась покурить, заняв слишком много пространства, оттесняя Диму в другой конец балкончика.       – О, вы здесь! – непонятно откуда взялся Шаст, окинул их беглым взглядом и потащил Диму вовнутрь. – Присмотри за Арсом, я щас, отлить надо.       Как-то всё слишком динамично завертелось, будто водоворот, хотя настоящий водоворот едва не утянул его минутой ранее. Что это вообще было Дима подумает позже, а пока…       – Присмотреть, как он пляшет? – Уточняет Поз, озираясь, но всё равно теряя Сережу из виду.       – Нееее, он кончился минут десять назад. Не блюет пока, но боюсь, куда-то влезет, если одного оставить. Вооон там.       Арсений находится в углу, свернувшись калачиком на диване вдали от глаз. Навскидку сложно угадать, плохо ему сейчас, или он просто нихера уже не соображает, но Позов на всякий случай прикидывает в уме расстояние до ближайшей уборной.       В какой момент к ним присоединяется Матвиенко, Дима упускает – тот молча падает на соседнее кресло, окидывает Попова беглым взглядом и негромко вздыхает. Неловко. Музыка всё так же сотрясает воздух, но вокруг них словно образовался вакуум.       Позов чувствует, как постепенно трезвеет и это явно не то, что ему сейчас нужно. Он всё ещё слишком отчетливо помнит, как сладко Сережа дрожит как охотливо жмётся ближе, когда целуешь его нарочито медленно, издевательски. Сколько в нём на самом деле скрыто чуткости и мягкости – Диме отчасти стыдно за вероломное вторжение в чужое личное пространство, но с другой стороны – его ведь впустили. Теперь он чувствует ответственность и желание выпить от этого растёт в геометрической прогрессии.       Между их креслами маленький круглый столик и у Позова рука чешется схватить с него пузатый бокал с тёмной жидкостью. Пальцы уже водят по стеклу, словно заигрывают с алкоголем, когда их перехватывает тёплая ладонь. Рука Сережи просто ложится сверху, прижимая Димины пальцы к поверхности стола. Мысли в голове успокаиваются, музыка постепенно наполняет их невидимый пузырь.       Наверное, они поговорят об этом в более подходящее время, а сейчас…       – Так, я всё! – Орёт Антон в попытках перекричать дабстеп. – Ну чё, забираем Арса?