Young Blood

Длинный тёмный коридор освещал слабый свет фонарика на телефоне. Тишину нарушали быстрые шаги и тихий смех двух счастливых людей. Глаза ещё не привыкли к темноте, поэтому приходилось шарить руками по стене, чтобы не потерять равновесие и с грохотом не упасть. Черт, какие же неудобные каблуки. От выпитого алкоголя кружилась голова и чуть подкашивались ноги, но поддержка в виде мужской руки, крепко держащей изящную женскую, помогала уверенно стоять на ногах и двигаться к цели. — Ты точно сумасшедший, — раздался громкий шепот. — А если нас кто-нибудь увидит? — Расслабься, — Йоэль развернулся и, потянув девушку на себя, оставил на её губах жёсткий поцелуй. — Все остались в клубе. Сюда точно никто не придет. Пройдя ещё несколько метров, подогретая хмельными напитками парочка оказалась у нужной двери. Блондин полез в карман джинсов за ключами. Его самого шатало из стороны в сторону, от чего-то хотелось громко смеяться, но он старался держать себя в руках и найти уже наконец эти чертовы ключи. — Посвети-ка, — Хокка не с первого раза попал в замочную скважину. И зачем закрывать дверь на все обороты? Дверь поддалась. — Заходи. Вокалист взял девушку за руку и потянул за собой в ещё более тёмное помещение. Кое-как нащупав выключатель, парень нажал на кнопку, и комнату озарил неяркий теплый свет. В студии было тихо и пусто. Из открытого окна дул приятный летний ветерок. Сату подошла к окну и, опершись руками о подоконник, посмотрела на улицу. Какой всё-таки Хельсинки красивый ночью. Йоэль стоял в паре шагов от брюнетки, и губы его растягивались в улыбке. Она была нереальной, особенно сейчас: волосы были собраны в небрежный пучок и намотаны на длинную палочку, несколько непослушных прядей выбивались и спадали на лицо, татуированные руки украшали браслеты, а короткое серебристое платье сидело идеально, подчёркивая все достоинства фигуры. Закрыв дверь на замок, он подошёл к Сату и сомкнул руки на тонкой талии. Она сводила Йоэля с ума. Нежной кожи хотелось касаться, целовать, оставлять отметины. — Теперь ты от меня никуда не убежишь, — Хокка громко выдохнул и провёл языком по выступающей венке на шее девушки. — Здесь точно никого нет? — прошептала Сату, откинув голову на плечо парня. Он был очень высокий, и даже каблуки не компенсировали их разницу в росте. — Точно, — руки парня уже тянулись к её груди. — Можешь не сдерживать себя. Стони, кричи, тебя никто не услышит. — Хмм… Правда? — Сату блаженно прикрыла глаза. Ей так нравился его голос. От него бежали мурашки по коже, а когда он шептал на ухо какие-то до одури приятные или до безумия пошлые слова, можно было потерять рассудок и отдаваться его обладателю без остатка. — Ты сорвёшь голос… Обещаю, — Йоэль вдыхал запах её волос, чуть сжимал грудь и чувствовал, как гулко билось сердце этой красотки. Она прижималась к нему, поднимая руки вверх и замыкая тонкие длинные пальцы на его затылке. — Давай ещё немного выпьем, — Сату повернулась к Йоэлю. — Когда мы уходили, я успела схватить это. Взяв бутылку, которую она поставила на стол, когда зашла в студию, Сату открыла её и прямо с горла сделала большой глоток. Хокка взял у неё бутылку и тоже отпил немного. Вино. Сто процентов бутылка Олли, это он у них в группе сомелье. Девушка включила музыку на телефоне и начала медленно двигаться в такт, периодически делая небольшие глотки. Алкоголь быстро проникал в кровь, отзываясь приятным теплом и лёгким головокружением. Но Сату нравилось это состояние. Никаких мыслей в голове. Есть только она, только Йоэль, только музыка. Скинув ненавистные каблуки, девушка с облегчением вздохнула, когда ощутила под ногами мягкий ворсистый ковёр. Она мечтала об этом весь вечер. Хокка улыбался, смотря за тем, как девушка плавно двигалась. Передавая друг другу бутылку, пара медленно танцевала под играющую мелодию. Когда с вином было покончено, а музыка закончилась, Сату подошла к вокалисту вплотную и обняла. — А теперь быстро поцелуй меня, — от неё приятно пахло дорогими духами и только что выпитым вином. Дважды повторять не пришлось. Финн притянул лицо девушки к себе и жадно впился в её мягкие губы. Стянув c парня мешавшую куртку, Сату начала толкать его в сторону дивана. Хокка упал на диван и удивленно посмотрел на брюнетку. Та отошла на несколько шагов назад и начала медленно расстёгивать платье, не забывая при этом эротично двигаться. Она сама не понимала, откуда в ней только взялся такой порыв. Видимо, выпила лишнего и набралась храбрости. — Стриптиз? Мне это начинает нравиться, — Йоэль заёрзал на месте, следя за тем, что делала Сату. Платье упало к ногам, и Сату приступила к лифчику. Мучительно медленно, словно дразня, она стягивала одну лямку за другой, ни на секунду не разрывая зрительного контакта с буквально трясущимся от дикого желания Йоэлем. — Иди сюда, — она протянула ему руку. Хокка поднялся на ноги и послушно подошёл к брюнетке. Она стояла перед ним голая, немного пьяная, а глаза горели от нетерпения. Без каблуков девушка была ещё ниже и с трудом доставала ему до груди. Но за маленьким ростом и милым смуглым лицом таился сильный и очень непростой характер. Он знал, что Сату была ещё той фурией, только открой клетку, как она вырвется на свободу и пронесётся ураганом. Это нереально заводило блондина. Он чувствовал, как от накатывающего возбуждения джинсы становились теснее, а живот скручивало от сладко-тягучего ожидания. Сату смотрела в слегка подведенные черным серо-голубые глаза парня и не могла насмотреться. Она любила в нём всё, каждую даже самую маленькую частичку. Йоэль обладал каким-то невероятным магнетизмом, который восхищал и пугал одновременно. В него невозможно было не влюбиться, невозможно было оторвать взгляд, его голос заставлял дрожать каждой клеточкой тела, а холод больших глаз разжигал адское пламя в сердце. — Заставь меня кричать и умолять, — Сату поднялась на носочки и, потянув Йоэля на себя, со всей страстью поцеловала его. Хокка подхватил Сату на руки и, преодолев расстояние в три шага, впечатал брюнетку в стену. Его рассудок был затуманен алкоголем. Он уже не думал о том, что мог тем самым причинить девушке боль. Он хотел её до безумия, до исступления. — Я думал, что взорвусь от ревности, — сквозь поцелуи хрипел Йоэль, — когда ты ушла танцевать с Нико и Олли. Сату улыбалась ему прямо в губы. Ещё там, в клубе она прекрасно видела то, как резко менялось выражение его лица каждый раз, когда кто-то из ребят делал ей комплимент или звал танцевать. Но это же ничего не значит, они все хорошие друзья. Тем более вся группа знала, что Сату и Йоэль вместе. Но Хокка был до жути ревнивым и воспринимал малейшее поползновение как потенциальную угрозу. — Смотреть на то, как ты бесишься — для меня особый вид удовольствия, — с трудом произнесла Сату. От ласк Йоэля перехватывало дыхание, лёгкие разрывались от недостатка воздуха. — Я выбью из тебя всю дурь, — Хокка больно сжал бедро девушки. Завтра точно будет синяк. Его губы скользили по тонким ключицам, оставляя мокрые дорожки и небольшие следы от укусов. — Заткнись, — девушка больше не могла слушать его болтовню, — и возьми меня. — Закрой рот и распусти волосы! — поставив девушку на пол, потребовал Хокка. Он знал, что грубость с его стороны возбуждает Сату. Девушка повиновалась. Вытащив палочку из копны, она пару раз мотнула головой, чтобы добиться нужного эффекта. Запустив пальцы в тёмный водопад, парень слегка потянул её голову назад, освобождая себе путь до красивой шеи. Он оставлял поцелуи где-то в районе скул и подбородка, не переставая вдыхать запах её кожи, который доводил его до состояния наркотического опьянения. Они с трудом дошли до дивана. Сату толкнула вокалиста и уселась на него сверху. Она любила дразнить его. Стянув с него брюки, девушка медленно начала тереться об его пах, вырывая из парня глухие стоны и чувствуя заметное напряжение в этой области. Руки Йоэля легли на талию Сату, но она резко перехватила их и прижала к спинке дивана. Спустя мгновение футболка с логотипом ВС улетела куда-то в сторону стены. Ей нравилось руководить процессом, а Хокка был не против такого развития событий. Брюнетка вцепилась в его губы, терзая их зубами и тут же проводя по ним горячим языком. Изящные и одновременно сильные пальцы опускались вниз от шеи до ключиц и груди, царапая ногтями кожу и оставляя кроваво-красные следы. Руки блондина скользили по спине девушки, нащупывая пальцам маленькие родинки и опуская ладони на бедра. Внизу живота сладко-больно тянуло, а грубые ласки заставляли тело финна дрожать от вожделения. У него больше не было сил терпеть. Он схватил девушку, резко перевернул и, оказавшись сверху, развёл ее ноги в стороны. Она была готова, молча умоляя сделать с ней что-нибудь как можно быстрее. Йоэль резко и без капли нежности вошел в девушку, громко выдохнув от непередаваемого ощущения, которое пронзило его. Она была такой горячей, и этот жар накрыл его с головой. Девушка двигалась ему навстречу и громко стонала, прося ускориться и проникать глубже. Она хотела ощутить его целиком и полностью. Кровь в венах бурлила и стучала по вискам, в глазах темнело, а голос срывался от стонов. Они меняли позы, не переставая отпускать друг друга. Хокка развернул девушку, поставил на четвереньки, раздвинул ее ноги ещё шире и так же грубо вошел сзади. Брюнетка держалась за подлокотник дивана, сжимая его сильнее и сильнее. Она чувствовала холодные ладони парня на своей груди. Этот холод был так необходим разгоряченному телу. Он наклонился к ней и, собрав её волосы в одной руке, продолжил двигаться. Она слышала его громкое дыхание, чувствовала наполненность внутри, любое его прикосновение словно электрический разряд пронзало каждую клеточку и заставляло дрожать от удовольствия. Йоэль уже плохо соображал. Инстинкт взял над ним верх. Он не переставал двигаться и тоже получал наслаждение от происходящего между ними. Дыхание сбилось, сердце колотилось внутри, а низ живота будто налился свинцом. Хокка прижимал брюнетку к себе как можно крепче, словно боялся, что она ускользнет от него. Он брал ее жестко, но в то же время со всей страстью и любовью, на какую только был способен. Её стоны доносились до его ушей, и это было самой сладкой музыкой, которую он когда-либо слышал. — Йоэль… — сорвавшимся от бесконечных стонов голосом позвала девушка. Оба чувствовали, что уже почти на грани. Ещё чуть-чуть, и тела обоих взорвутся от экстаза. — Боже, Йоэль! — девушка крепко держала руку вокалиста и громко дышала. Ещё несколько глубоких и чувственных проникновений, и обоих буквально затрясло от оргазма. Мышцы приятно сокращались, по телу разливалось приятное тепло, сознание потихоньку отключалось. Через пару мгновений Хокка почувствовал бурную разрядку… Они еще долго лежали, обнявшись, и восстанавливали дыхание. Йоэль смотрел на красивое, раскрасневшееся лицо напротив и не верил своему счастью. Эти аккуратные черты, большие, почти черные глаза… Она была невероятной и как будто ненастоящей. Он слышал, как стучало её сердце и рукой нащупывал учащенный пульс. Она всё ещё приходила в себя после того, что между ними только что произошло. Девушка, вся мокрая и разгоряченная, молча смотрела на Йоэля и улыбалась. В полумраке комнаты она была еще красивее и притягательнее. Тёмные волосы рассыпались по подушке, а тени, падающие на упругое женское тело, особенно подчеркивали приятные округлости, создавая неописуемый эффект. — Ты всё-таки сорвала голос, — выпустив из легких едкий сигаретным дым, усмехнулся Хокка. — Всё, как ты обещал. Два дня спустя Парни весь день как-то странно смотрели на Йоэля, в тихую переговаривались между собой и смеялись. Вокалиста это жутко напрягало. Он долго терпел и ничего не говорил, но очередной смешок Порко в его сторону оказался последней каплей. — Да что не так-то? — Мы, конечно, всё понимаем, — не выдержал Нико и громко засмеялся, — но ты хотя бы предупреждай о своих потрахушках. — Чего? О чем это ты? — Хокка решил прикинуться идиотом, хотя прекрасно понимал, про что говорил Моиланен. — Я вообще сначала подумал, что ты не сексом с ней занимаешься, а убиваешь её, — Йоонас тоже не упустил возможности выразить негодование по поводу того, что Хокка устроил в студии в ту ночь. — Можешь не напрягать извилины. Значит, рассказываю — мы бухие ушли из клуба и решили прийти сюда, потому что знали, что выходной день и здесь никого нет. А когда поднялись и уже хотели открыть дверь, чтобы войти, то услышали, как вы тут зверствовали, — видя напряженную работу мысли на лице Йоэля, Томми решил внести ясность. — Сату хоть жива осталась? — Олли больше не мог сдерживать истерику. — Ладно, всё, я понял, — Хокка поднял руки в примирительном жесте, — в студии больше не будем.