Библиотека встретила Драко многолюдностью с несвойственной такой толпе тишиной. Места за длинными дубовыми столами, расположенными по всему периметру помещения вдоль проходов и практически у каждой книжной полки, в большей степени уже были заняты. Группы студентов, склонившиеся над кучками книг, парочки, которые лишь для вида держали кладезь знаний в руках, вместо чтения воркующие между собой, незнакомые друг с другом люди, по неволе оказавшиеся за одним столом, сидели на заметной дистанции, кто-то предпочитал изучать литературу стоя, прислонившись к стеллажу с брошенным в ногах портфелем и книгой в руках. Атмосфера именно та, которую представляешь, задумываясь о посещении общественной библиотеки.
Двинувшись вглубь помещения, Драко аккуратными шагами направился в более-менее отдалённый уголок — наверное, своё самое любимое место здесь. Вопреки высокому уровню посещения этой библиотеки, мало кто, исходя из его долгих наблюдений, садился именно за этим столом. Вдали от основной массы людей, обычно занимавших центральную часть читательского зала, здесь можно было на какое-то время отдалиться от суматохи повседневности и побыть наедине с самим собой. Он всегда наслаждался этим ощущением умиротворения и спокойствия.
Кинув взгляд на наручные часы, Драко вздохнул, принимаясь выкладывать из кожаного портфеля материалы исследования, конспекты с множеством мелких пометок и несколько учебных пособий. Сегодня ему и его другу, Теодору Нотту, предстояло начать совместную работу над проектом, а также письменной работой для каждого, что в итоге определит их итоговую семестровую оценку по дисциплине права, и Драко был отчасти рад, что в напарники ему достался именно Тео — казалось, их мысли во многом сходились, думали они практически одинаково. Он был уверен: никаких проблем с тем, чтобы заполучить превосходную отметку, не возникнет. И всё же был один единственный недостаток в Нотте, который до ужаса раздражал Малфоя. Теодор. Постоянно. Блядь. Опаздывал.
Что происходило и в этот раз. Драко откинулся на спинку стула, прикидывая, стоит ли начать копаться в материале сейчас, или же ему придётся ждать своего непутёвого товарища, когда кто-то отвлёк его от размышлений. Он поднял глаза, моргнув.
Она выглядела так, будто встала не с той ноги. Небрежно раскиданные по плечам запутанные волосы, один рукав кардигана спущен ниже, чем другой, раскрытая сумка, набитая книгами так, что кажется, будто ещё немного, и ремешок спадёт с плеча хозяйки от тяжести содержимого. Но глаза незнакомки горели необъяснимым пламенем, словно она наткнулась на что-то, что так давно искала, и сейчас прожигающий взгляд глубоких карих глаз не отрывался от него.
Если бы эта девушка случайным образом забрела сюда, к
его столу, он бы не обратил должного внимания. Но вопреки ожиданию, что она шла мимо, и сейчас двинется дальше в поиске своей компании или просто любого другого уединённого места, незнакомка не сдвинулась ни на шаг, словно приросла к месту. Драко повёл бровью.
— Извини? — Драко не был в том настроении, чтобы флиртовать или заводить новые знакомства, и вид не сводящей с него взгляда девушки вызывал в нём малую долю раздражения. Хотя она, он должен был признать, выглядела до какого-то странного трепета внутри мило. Однако, кажется, прошло уже какое-то время, а элементарного ответа, хоть какого-либо слова в свой адрес он так и не получил. Задумавшись о чём-то своём, незнакомка неторопливо блуждала глазами по юноше, периодически смущённо отводя взгляд.
Они оба вздрогнули от шума, вырвавшего их из этого на удивление уютного момента.
— Грейнджер! — за ближайшем стеллажом прогремел знакомый Малфою голос. От его внимания не укрылось, как сжались плечи девушки — теперь он, по крайней мере, знал её фамилию — и она с тревогой оглянулась по сторонам. — Чёрт возьми, я сказал тебе держаться рядом! Несносная девчонка! А, Малфой, и ты тут! — из-за спины молчаливой особы наконец показался Тео с едва покрасневшими скулами. — Прости за опоздание, я просто... Хотя не думаю, что мне следует оправдываться, ведь с моей стороны это первое опоздание за всё наше общение, в отличии от тебя, скользкий ублюдок!
Нотт усмехнулся, плюхнувшись на один из свободных стульев, и откинулся на спинку стула, выкладывая на поверхность стола свои тетради и учебники. Драко подумалось, что неплохо было бы в качестве приветствия зарядить в друга-по-совместительству-конченного-придурка чем-нибудь тяжёлым, но он вовремя успел остановить себя. Место для их порой ещё ребяческих выходок было абсолютно неподходящим, да и обстоятельства их нынешней встречи, как оказалось, тоже.
Иногда Малфой жалел, что в силу традиций своей семьи был чересчур манерен и необычайно воспитан — данный факт сейчас мешал ему задать вопрос в лоб девушке, что так и осталась стоять напротив их стола, казалось, даже не шевелясь. К счастью, от намерения смутить незнакомку его спас Тео.
— Чёрт, я совсем забыл тебя предупредить! — громче, чем следовало, восторженно проговорил он. — Так получилось, что сегодня мне пришлось прийти сюда с моей хорошей знакомой: я пообещал, что составлю ей компанию в учёбе, но в последний момент вспомнил, что уже договорился с тобой о работе над проектом, — от внимания Малфоя не ускользнуло, как девушка перекатилась с одной ноги на другую, едва выдохнув. — Не смей, Грейнджер, я сказал тебе, что всё в порядке! — как оказалось, Нотт тоже заметил этот жест, выдающий нервозность их гостьи. То, как при своих словах Тео пригрозил девушке пальцем, заставило блондина хмыкнуть. — Я знаю, мне следовало заранее обговорить это с тобой, Драко, но ты не против, если Грейнджер побудет с нами? В конце концов, все мы здесь с одной целью — закладывать в свои безупречные головы новые знания, — подмигнул парень. — Я даю слово, она нам не помешает. Верно? — девушка нехотя кивнула, уныло пожав плечами, словно не могла ответить иначе. — Отлично! Ну, что скажешь, Малфой?
Несмотря на то, что многие черты характера Драко были, мягко говоря, тяжёлыми, он не считал себя особо прихотливым в выборе компании, по крайней мере, для учёбы. Так что, если его друг обещал, что эта самая Грейнджер не будет помехой в процессе их совместной работы, Драко не видел причин кривить лицо и противиться этому.
— Мне всё равно, — пожал он плечами. — Но Тео, давай уже наконец начнём. Я прождал немало времени, а оно, как ты знаешь, весьма ценно, учитывая, сколько нам осталось до сдачи этого чёртового проекта.
Его друг с широкой улыбкой хлопнул в ладоши и, подскочив на мгновение, отодвинул стул для своей знакомой, что заставило блондина сдержать смешок: Теодор был джентльменом до мозга костей, и не то, чтобы то же самое нельзя было сказать о нём самом. Девушка робко улыбнулась, смущённо опустив взгляд, села на предложенное место, достала весьма потрёпанную временем большую книгу — Драко показалось, что она с каким-то особым трепетом провела по ветхой обложке кончиком пальца прежде, чем открыть — и уткнулась в материал, словно абстрагировавшись от ситуации вокруг.
— Кстати говоря, Драко, раз уж мы все в некой степени в одной лодке, то познакомься. Это — Гермиона Грейнджер, мы вместе изучаем философию. Грейнджер, этот засранец, который, к сожалению, является моим другом, хотя я ума не приложу, как так вышло — Драко Малфой. Драко — Гермиона. Гермиона — Драко, — деловито произнёс Тео. — Просто подумал, что моим долгом было вас познакомить, — он приложил руку к сердцу, театрально сделав поклон головой.
Румянец, что расцвёл на щеках Гермионы, когда Драко приветственно кивнул ей, показался ему очаровательным. Он тряхнул головой. Что за наваждение?
Малфой взглянул на Нотта, который приподнятыми уголками губ улыбнулся такой реакции девушки и подмигнул ему, сменив полуулыбку на ухмылку.
И тогда они наконец начали работать.
***
Итак, в итоге это всё же оказалось наваждением.
Каким-то образом Драко привык к их своеобразным «посиделкам». Работа над проектом протекала весьма успешно, как того он и ожидал. Они с Тео занимались своими исследования на стороне — вычитывали статистики дел прошлых лет, изучали некоторые судебные процессы, анализировали тот или иной случай, чтобы потом поделиться наработками при встрече и по возможности включить нужные им данные в совместную работу.
Гермиона. Наваждение, имя которого звучало так сладко, стоило ему попробовать произнести его вслух впервые.
Когда друг продолжал неустанно приводить её с собой в последующие встречи после их крайне неловкого знакомства, какая-то часть Драко хотела возмутиться. Он действительно хотел высказать свои негодования Тео, но здравым умом понимал, что причин для возмущения, в общем-то, нет, и принял присутствие Грейнджер как что-то само собой разумеющееся. Словно изначально это и была компания из троих: не привыкшего к новым людям в своём окружении Драко, постоянно притворяющегося дурачком Тео и молчаливой Гермионы. Абсолютно молчаливой. Гермиона действительно ни разу не мешала им, как Тео и обещал. Всё время, что парни трудились над своей работой, она всегда выкладывала перед собой на поверхность стола пару книг, и к моменту, как Тео и Драко заканчивали, то есть, к моменту закрытия библиотеки, девушка успевала прочесть целую книгу и была на пути к окончанию второй. Драко без преувеличения поражался этому. Сам он любил читать, свободное время предпочитая провести за какой-нибудь интересной книгой, но никогда не замечал за собой, как за целый день мог практически «проглотить» сразу две книги, не говоря уже об одной. Что ж, теперь он знал человека, которому это было по силу.
И она ни разу — чёрт возьми, ни одного грёбанного разу за эти полтора месяца, что они виделись — не произнесла ни слова. Поначалу Драко было всё равно: в конце концов, у него не было времени на подобные размышления. И всё же, чем дальше происходили эти встречи, тем сильнее Драко обращал внимание на каждый малейший шорох, любое движение, случайный взгляд Гермионы, брошенный на него — другая его часть, та, что отмалчивалась поначалу, теперь вполне давала знать о себе, заставляя парня примечать любую мелочь в этой девушке. Что-то в том, как Гермиона практически не подавала признаков жизни, застыв над своей книгой, а потом совершенно неожиданно доставала из сумки яблоко и молчаливо, протягивая руку, ставила фрукт прямо перед ним, заставляло сердце трепетать. То, как Гермиона, тихонько кашляя, смущённо двигала к парням лист, исписанный красивым почерком, помогая им, когда они с Тео заходили в тупик, сидя над очередным пунктом проекта, вызывало искреннюю улыбку. То, как Гермиона не пыталась его удивить, но каждый раз во время посещения одним разом поглощала ту или иную книгу целиком, действительно удивляло. То, как Гермиона незатейливо заправляла за ухо непослушную волнистую прядь, озадаченно морща нос, выбивало из лёгких воздух. Она не пропустила ни одного раза, когда он и Тео собирались здесь, и к моменту, когда работа над проектом наконец была окончена, какая-то часть Драко с тоской отметила, что это будет их последняя встреча.
И он оказался к этому совершенно не готов.
Поэтому, когда спустя неделю после сдачи проекта Драко снова появился в библиотеке, желая просто провести время наедине с самим собой, он не сразу, но признался себе, что Гермиона, заявившаяся к
их столу спустя полчаса после его прихода, несомненно, обрадовала его. Настолько, что девушка заметно дёрнулась, стоило ему вскочить, отодвинув свой стул с противным скрипом, и выдвинуть пустующий стул для неё. А потом, покраснев, смущённо улыбнулась, услышав, что Драко поприветствовал её.
— Ты сегодня без Тео? — спросил Драко, пока Грейнджер раскрывала новую книгу, и чуть не удержался от того, чтобы стукнуть себя, когда её глаза нервно забегали по поверхности стола, а тонкие пальцы замерли, переворачивая страницу. Словно она думала, что раз работа над проектом закончена, и Нотт больше не собирался появляться здесь, ей также не нужно было приходить. Кажется, она даже стала подниматься со своего места, что испугало парня. Не придумав ничего лучше, он резко поднял руку. — Постой! — громче, чем следовало, произнёс он.
Девушка ошеломлённо моргнула.
— Я... я не хотел... я имел в виду, что ты... блядь, я совсем не имел в виду, что раз Тео здесь нечего больше делать, то ты не можешь приходить сюда. Просто это странно для меня. Ты... ты хотела что-то обсудить? — поправив воротник рубашки, что неожиданно сдавил горло, спросил Драко в надежде, что, может, она наконец заговорит с ним. Но Гермиона лишь покачала головой, не отрывая взгляда от него. — Что ж, извини, если я заставил тебя подумать, что тебе здесь не рады.
Драко понятия не имел, что добавить к своим словам. Поведение девушки не вписывалось ни в одну из моделей поведения всех тех девиц, что так или иначе пытались крутиться вокруг него. Если до этого момента Гермиона была лишь неким «плюс один» к работающему с ним Тео, то её появление в библиотеке сейчас, разумеется, сбивало с толку.
— Ладно, всё, что я хотел сказать — если тебе нравится приходить сюда, если тебе комфортно, то я конечно не против.
Тишина наполнилась спокойным дыханием, когда их взгляды снова встретились: океан эмоций, плескавшийся в её карих глазах, затягивал тающие льдины его серых. Да, Малфой определённо таял. А когда Гермиона сначала неуверенно, но спустя пару секунд широко улыбнулась, опускаясь обратно на стул, Драко почувствовал необъяснимый прилив облегчения. В конце концов, она пришла сюда по своей воле. Она хотела быть здесь. И он не имел какого-либо права заставлять её чувствовать себя иначе. Она ведь сейчас так близко, и он, кажется, не имел желания мечтать о большем.
Пространство вокруг всё заполнялось людьми, но их маленький остров так и остался находиться в обособленном мире. В голове парня всплыли слова друга, когда при встрече в стенах университета разговор каким-то образом зашёл о Гермионе.
«Грейнджер... довольно странная, как ты мог заметить, — с улыбкой проговорил Теодор. — Но клянусь, настолько добродушного и прелестного человека я ещё не встречал. Я надеюсь, что она не доставляет тебе неудобств, когда приходит со мной. Но если вдруг это так — не зацикливайся на этом, приятель, правда. Она довольно скрытная и застенчивая, на фоне многих наших знакомых девушек эта на вес золота. Просто... прими всё, как есть. Может, тебе покажется, что Гермиона весьма избирательна в людях, с которыми она проводит время, и в какой-то степени это правда, но это то, какая она есть. Ты не неприятен ей, она просто не может по-другому. Надеюсь, случится момент, когда ты поймёшь, почему именно.»
И Драко не стал зацикливался. Ну, почти. Его почти перестало волновать столь неординарное поведение со стороны девушки, кроме одного тревожного сердцу факта: каким-то образом эта молчаливая особа заставляла его чувствовать себя окрылённым, и Драко не мог не признать, что ему хотелось куда больше, чем проведённые в тишине библиотечные встречи.
Он украдкой взглянул на Гермиону — щёки окрашены лёгким румянцем, глаза лихорадочно бегают по содержанию книги, волосы завязаны в небрежный пучок, а на губах мягкая улыбка — и продолжил изучать содержание своих конспектов.
***
Святыня книг в этот раз была забита до самого отказа, и Драко только надеялся, что его укромное местечко не окажется занятым кем-то посторонним. По пути сюда он то и дело ловил себя на мысли, будет ли там сегодня Гермиона, и уже предвкушал очередную встречу, наполненную уютом и спокойствием. Поэтому, когда в поле зрения наконец появился облюбованный им стол, а заодно и объект его размышлений к нему в придачу, он понятия не имел, радоваться или расстраиваться. То, что не придётся находиться в компании незнакомого человека, несомненно, радовало его, но Грейнджер... Драко был честен с собой: каждый раз, встречая девушку здесь, за их столом, он лелеял в себе крохотную надежду, что, возможно, сегодня она наконец сможет преодолеть своё стеснение и заговорит с ним. Он отчаянно надеялся, чтобы именно сегодня этот этап неловкости между ними изжил себя, и они наконец перешли на новый уровень общения — тот, где Драко был бы удостоен чести стать её другом. Но каждый раз его надежды с тихим треском разбивались. Даже спустя три месяца он вряд ли мог позволить себе назвать её едва ли знакомой, не говоря уже о большем, и это тупой болью пульсировало где-то в области сердца. Угораздило же его испытывать необъяснимую тягу к человеку, который практически не обращал на него внимания.
Его настрой на хорошее истечение этого дня резко испарился, стоило ему увидеть выражение её лица. Она казалась особенно потерянной сегодня: если в предыдущие их встречи в этих карих омутах горел живой огонёк, то сейчас там едва ли можно было поймать хоть какую-то эмоцию. Зачем-то привстав, Гермиона приветственно кивнула ему — всё, что когда-либо доставалось ему за всё время их
молчания общения — и указала на пустующий стул напротив себя.
Как обычно они сидели в тишине за их — Драко отказывался называть это иначе — столом, каждый над своей книгой. Ему казалось, что прошла целая вечность, тянущаяся между ними полным бездействием. А потом, среди шуршащих страниц множества книг и переговаривающихся между собой шёпотом людей, что сидели в близости от их стола, Драко услышал всхлип. Практически незаметный, тихий, но всё же улавливаемый для слуха всхлип. Ему даже не поверилось сначала. Малфой осмотрелся вокруг на случай, если всё же увидит источник весьма удручающего звука, и решил напоследок бросить очередной косой взгляд на Грейнджер. Как оказалось, не зря.
Гермиона всё также практически утыкалась носом в страницы учебника — одна из тех привычек, что теплом отзывались у него на душе. Кажется, что ничего не обычного с ней не происходило, но за мгновение до того, как Драко уже хочел продолжить своё чтение, она прямо на его глазах чуть приподняла голову в попытке стряхнуть со лба надоедливую прядь, представляя взору покрасневший нос, и снова едва заметно всхлипнула. Он словно в замедленной съёмке наблюдал, как одинокая слезинка упала с её щеки вниз, пропитывая бумагу книги.
Ох, блядь, чёрт.
— Гермиона? — девушка дёрнулась от испуга: видимо, надеялась, что её нарастающая истерика останется незамеченной. Она робко подняла на него взгляд, и у Малфоя всё перевернулось внутри от того, до чего ему стало тревожно. Утирая щёки рукавами свитера, Гермиона не отрывала от него своих глаз: покрасневших до невозможности, с лопнувшими капиллярами, уставших и безумно грустных.
Драко будто ошпаренный подскочил со своего места и мгновенно оказался перед ней.
— Гермиона, что случилось?
Она помотала головой, отказываясь что-либо отвечать — не то, чтобы она в принципе хоть раз что-то ему сказала за всё время их своеобразного общения. Лишь прикусила губу, словно пыталась успокоиться, но парень не мог не заметить, как в её глазах всё подступали новые порции слёз, скапливаясь в самых уголках.
— Скажи мне! — Драко пытался не поддаться панике и взрыву собственных эмоций, понимая, что это совершенно не то, чего от него сейчас ожидали. Однако, наблюдая, как девушка словно под забвением продолжала качать головой, он пришёл к выводу, что до собственного срыва ему всё же недалеко. — Ты ведь не просто так плачешь! Гермиона, пожалуйста! — ему невыносимо было видеть то, насколько она расстроена, и в попытке хоть как-то выведать, что же произошло, а заодно, возможно, и успокоить её, Драко, не говоря ни слова, взял её за руку и вывел их наружу, миновав крыльцо библиотеки.
Солнце на улице яркое, тёплое, как и маленькая дрожащая ладонь, покоящаяся в его руке. Парень завёл Гермиону за угол здания, в тень, где заплаканное, но всё же до ужаса милое лицо можно рассмотреть без лишних глаз, не щурясь от палящих солнечных лучей, вглядываться в него упорно и не спеша.
— Я не хочу доходить до подобного, но пока ты не скажешь, в чём дело, ты никуда не уйдёшь.
Гермиона испугалась, чуть вздрогнув в его руках, но Драко почувствовал, как решительный настрой завладел его телом, и он был намерен довести своеобразное дело до конца. Он крепко, но не переходя границы, держал хрупкие плечи, прижимая дрожащее тело к кирпичной стене, и внимательным взглядом осматривал лицо девушки. Время шло, и парень честно ждал, когда Грейнджер наконец скажет хоть что-то, но она всё молчала и молчала, продолжая периодически всхлипывать и судорожно дышать, лишь изредка отрывая рот, как рыба, словно собиралась произнести что-то. И каждая попытка была тщетна.
Любому терпению рано или поздно приходит конец. И терпение Драко как раз перешло черту.
— Слушай, ты что, реально немая? — вскрикнул Драко, не выдерживав, чем конечно же напугал и без того подавленную девушку, и тут же до боли прикусил губу. Придурок, ему следовало держать свой рот на замке, ну или по крайней мере не срываться, но всё сейчас свелось к тому, что все его хвалённые меры оказались чушью собачьей, раз он позволил себе весьма бестактно спросить её о возможном увечье. Как будто это было для него некой проблемой. Конченный урод.
Гермиона покачала головой, продолжая рассматривать его.
— Тогда почему ты постоянно молчишь? Буквально всегда, чёрт возьми! Молчала, когда Тео впервые припёрся с тобой. Молчала всё то время, пока мы встречались здесь втроём. Молчала даже, когда тебе не пришлось больше тусоваться около Тео, и тем не менее ты всё равно приходила и сидела со мной. Да ты даже сейчас молчишь! — и каким-то невероятным образом, неожиданным взрывом в голове Драко бумом прогромыхала мысль, заставляющая похолодеть все внутренности. — Или, может, я тебе так неприятен, что ты не считаешь нужным уронить даже слово в мой адрес, а? Тогда зачем всё же постоянно появлялась в библиотеке? — когда он понял, что не получит ответа ни на один из своих вопросов, и в частности на последний, весь запал наконец выяснить, вытянуть из Грейнджер хоть что-то — что-то, что дало бы ему хоть малейшее понятие того, что вообще происходит — покинул его. Блондин покачал головой. — Знаешь, хорошо. Прекрасно. Извини за истерику. Теперь я хотя бы понимаю, что к чему. Надеюсь, что с тобой всё же всё в порядке.
Малфой убрал руки с её плеч, отступая на пару шагов, и отвернулся, намереваясь уйти как можно дальше отсюда. И желательно навсегда. В городе ведь ещё куча библиотек, среди которых он мог бы найти для себя что-то стоящее, верно? Ему вдруг стало тоскливо. Он никогда не считал себя плохим, старался вести себя со всеми так искренне, как только умел. И ему ровным счётом было абсолютно плевать, если кто-то не воспринимал его, ведь прекрасно понимал, что необязательно нравиться всем на свете. Правда? Видимо, Гермиона оказалась как раз тем случаем.
Что было весьма херово.
Потому что Гермиона с её потерянным видом, словно она не от мира сего, постоянной игрой в молчанку всё же заставила Драко зацепиться за неё ещё тогда, в их первую встречу, произошедшую даже не по их собственной инициативе. Было ли причиной наличие у неё целого набора странностей и загадок, которые он отчаянно хотел изучить и разгадать? Было ли это всё результатом их — снова это слово, связывающее его и девушку — друга Тео, благодаря которому Гермиона появилась в его жизни, когда он этого совсем и не ждал? Грейнджер каким-то образом притягивала его, не прилагая к этому абсолютно никаких усилий. Впрочем, теперь это было неважно. Он проглотит комок жалости, переварит в себе эти чувства, возникшие к чертовски странной девушке, а потом, если оправится достаточно быстро, возможно, сможет найти в себе силы вновь смотреть по сторонам. Конечно.
Драко сделал первый шаг прочь от неё, когда до уха донеслось слабое, едва слышное:
— С-с-стой.
Ему показалось. Абсолютно точно показалось. В неверии Драко даже посмотрел перед собой, повернул голову направо, налево — может, кто-то ещё оказался рядом с ним, пока он самозабвенно предавался страданиям? Но, никого не заметив, он всё же решил повернуться лицом к Гермионе.
Дорожки слёз всё ещё блестели на её щеках, хотя ему могло это только казаться. Или же она вновь плакала, пока он стоял к ней спиной и собирался с мыслями, чтобы уйти. Она, оттолкнувшись от стены, скрепила руки в замок перед собой, кончик её туфли ковырял землю. Словно собираясь духом, девушка размеренно дышала, её плечи весьма заметно поднимались и опускались. И когда Драко хотел спросить, сказала ли она что-либо, или же ему только послышалось, её рот со вздохом открылся, а затем тихий мягкий голос снова зазвучал.
— Не ух-х-ходи, пожалуйста.
Кажется, кто-то ударил его по голове, точно. Гермиона что-то сказала? Гермиона говорит? Гермиона говорит, и она только что что-то сказала ему? Драко хотелось запустить себе в лоб чем-нибудь тяжёлым от таких дурацких мыслей, но учитывая всё то время, что они пересекались раньше, и некие особенности их общения, он, казалось, не мог поверить, что всё, что происходило сейчас, могло быть правдой.
— Гермиона, что ты сказала?
Она шмыгнула носом, казалось бы, так некрасиво, но Драко посчитал это довольно милым. Очередная прелестная черта в копилку.
— Я не хотела п-п-п-плакать, извини, просто... — Гермиона вздохнула, нервно заламывая руки. Драко терпеливо ждал, словно мозг наконец начал функционировать, и он понимал, что торопить её по некоторым причинам, закрадывающимся в голову, сейчас было никак нельзя. К тому же, её голос оказался усладой для ушей. Он не думал, что можно пропасть в ком-то настолько молниеносно, словно он увидел Грейнджер впервые в своей жизни и тут же погряз в чувствах полностью. И всё из-за её голоса. — Я... п-п-понимаешь, я постоянно з-з-заикаюсь, и...
— Дыши, Гермиона.
Малфой сделал шаг ближе, кивая, давая ей знать, что он ждёт и внимательно слушает.
— Я не х-х-хотела с тобой разг-г-говаривать именно поэт-т-тому, в-ведь ты мне п-п-понравился, — Драко подумал, что ему послышалось. — Это с-с-сложно объяснить. Ты сразу прив-в-влёк меня, и я п-п-правда нас-с-слаждалась каждой н-нашей встречей, но... Учит-т-тывая, что мне в-в-всегда прих-ходилось терпеть из-за м-м-моего з-заикания, я... Я просто б-б-боялась, что ты буд-дешь смеяться над-д-до мной, и... — Малфой не хотел портить момент и уж тем более не хотел, чтобы Гермиона неправильно его поняла, но облегчение накрыло его волной такой силы, что он не мог не засмеяться.
Как он и предполагал, она восприняла его смех иначе. Снова шмыгая, Гермиона сжала кулаки и дёрнулась в сторону, пытаясь уйти, но Драко схватил её за плечи, прижимая обратно к стене одним рывком. А затем сжал её в объятиях, так сильно, как только мог, подумав даже, что кости могли хрустнуть у обоих в любой момент.
Он успел нагрузить себя, а на деле всё оказалось до ужаса просто.
— Ты тоже мне нравишься, Гермиона, — выдохнул он ей в макушку, чувствуя, как хрупкое девичье тело в его руках замерло, а затем расслабилось. Тёплые ладошки — он мог поклясться, что чувствовал жар её рук даже сквозь ткань костюма — расположились на его спине, едва поглаживая.
Позже, когда все недопонимания между ними были стёрты, а примирительные объятия принесли достаточное количество эйфории, они вернулись в помещение. Посмеялись над тем, что в порыве своеобразного выяснения отношений бросили все свои вещи там же, где и сидели.
А потом Гермиона, запинаясь, медленно рассказывала ему о трудностях, с которыми ей приходилось сталкиваться всю свою сознательную жизнь. Как сильно поначалу она пугалась его. Что, оказывается, никакой договорённости между ней и Тео о совместном времени для учёбы не было, и Тео приводил её с собой только для того, чтобы не подвергать её глупым нападкам их одногруппников. И плакала она сегодня, потому что каким-то идиотам приспичило пристать к ней и в очередной раз посмеяться над её недугом.
Драко всё слушал и слушал эти прерывающиеся рассказы и понимал, что дефект речи Грейнджер его абсолютно не волнует. Гораздо важнее ему было знать, что маленькая рука покоилась в его, доверяясь его собственной хватке так трепетно. И отпускать эту руку совсем не хотелось. Драко не был против такого расклада. Совсем не против, лишь бы эта удивительная девушка с проблемами в речи, делающими её до дрожи невероятно милой, его руку впредь не отпускала. Желательно, как можно дольше. На всю жизнь, если повезёт.
