Принцесса-полукровка

      Скорпиус Малфой       Скорпиус быстрым шагом подошел к Розе и вырвал конверт из ее рук. Для него уже стало привычкой каждое утро после душа надевать на себя защитный амулет рода. В такое неспокойное время нужно держать себя под защитой.       И в отличие от защитных рун, которые несли в себе Темную магию, откладывая отпечаток на человеке, амулеты брали все на себя, выдавая только защиту. Он бы с большим удовольствием отдал бы все амулеты Розе, чтобы защитить ее, но после проверки на Касси, он убедился, что они работают только на тех, кто принадлежит роду (а если Касси и была его кузиной, то не официально признанной, поэтому амулет на ней был бы просто как безделушка). И если та же Уильямс себя защитила рунами, то Роза ходила совсем открытая всем врагам и темной магии, что очень волновало Малфоя.       И если в этом конверте что-то плохое, то ни в коем случае Розе нельзя это видеть, потому что совсем недавно Малфой находил в одной из книг, что темные заклинания при особом нанесении работают и в текстовом формате, стоит лишь взглянуть на сообщение. Это работало как заклятие доверия, когда хозяин дома своей рукой писал адрес, тем самым открывая доступ тому, кто прочитал его. И благодаря Уильямс Скорпиус знал, что сейчас Пожиратели используют такой вид магии в своих грязных целях. Об этом и было написано в сегодняшней статье, что мачеху Розы прокляли, несмотря на то, что она находилась дома и просто получила почту, в чем и призывали остальных быть осторожными с неизвестными посылками. Скорпиус боялся, что таким образом хотят наслать Империус и на Розу.       Скорпиус открыл конверт и достал пергамент, развернув его.       Он почувствовал, как медальон на нем буквально забился, издавая вибрацию, защищая своего хозяина.              Ты следующая.              Всего два слова и рунный знак в конце, которого Скорпиус ни разу в жизни не видел. Все сходится, он был прав, что не дал прочитать это Розе. Видимо, Сьюзен пришло что-то похожее.       — Что там? — Роза не сводила взгляд с его амулета и потянулась за пергаментом. — Дай мне посмотреть.       Но Скорпиус тут же порвал пергамент, взяв палочку, и поджег его, чтобы не осталось и следов этой магии. Темную магию чувствовало и пламя, которое горело слишком ярко, превращаясь в Адское, чтобы уничтожить все следы. Видимо, все ожидали, что Розе придет это за завтраком, когда таких писем будет куча, и никто не заметит подвоха или ее проклятия, но он оказался рядом в нужную минуту и точно больше никогда не оставит ее одну.       — Нет, — строго сказал Скорпиус. — И с этого дня ты не открываешь никаких писем. Поняла меня? Совсем ничего, все сразу приноси мне.       Роза испуганно кивнула.       Скорпиус не хотел ее волновать и пугать, особенно после вчерашнего. Все было как в тумане, и он совсем не понял, что произошло. Хотя душа и подсказывала, что тут каким-то образом замешан ненавистный ему Маклаген.       Поэтому Малфой тут же смягчился, обнимая ее и протягивая газету, ведь она должна знать правду.       — Это было тоже самое? — с ужасом посмотрела Роза на горку пепла на полу — все, что осталось от злосчастного письма.       — Да, — Скорпиус лишь крепче прижал ее к себе, целуя в лоб. — Я не позволю им с тобой ничего сделать.       — Я должна найти Хьюго, — тут же опомнилась Роза.       Скорпиус не хотел ее никуда пускать. Но понимал, что она не может иначе. Как бы Роза не отзывалась о своей мачехе, все равно это была ее семья, и она не могла не переживать.       — Я с тобой, — Скорпиус крепко взял ее за руку.       Наверное, репутация его семьи была не самой лучшей защитой от всего происходящего. Но только не в Хогвартсе. Эйвери к ней не притронется.       Они шли в гостиную Гриффиндора. Малфой был не готов пускать Розу одну даже внутрь своего же логова. Там как минимум мог быть Маклаген, поэтому Скорп направился с ней.       Тут же воцарилась тишина, стоило гриффиндорцам его увидеть. Да, когда все мирно и спокойно, ты всегда завидный жених с деньгами и статусом чистокровного. А когда происходит вот такое, то ты первый подозреваемый, ведь у твоего отца на предплечье пожирательская метка.       Роза нашла Хьюго в самом дальнем углу гостиной и уверенным шагом пошла к нему, но ее тут же облепили какие-то маленькие девочки.       — Роза, она сломала мою кровать! — вопила второкурсница. — Я хотела позвать Поттер, но она все еще в больничном крыле, а твой брат мальчик, он не может подняться к нам и починить.       — Ладно, пошли, — сказала Роза, все же отпуская руку Скорпиуса.       Малфой нехотя отпустил ее, понимая, что Маклагена там точно быть не может, а сам сел рядом с Хьюго.       — Чего уставились? — рыкнул он на гриффиндорцев, которые до сих пор удивленно и с испугом в глазах смотрели на него. — Занимайтесь своими делами.       Все тут же словно вышли из оцепенения и разбежались по своим спальням или же вовсе вышли из гостиной.       Скорпиус посмотрел на Хьюго. Рядом с ним было некомфортно, у них всегда были стычки по поводу Розы. Хьюго никогда не терял надежду подложить ему что-то из магазина своего отца. Но сейчас явно была не та ситуация. Хьюго о чем-то думал, не обращая на него внимания.       — Хьюго я… — начал хриплым голосом Скорпиус, но потом откашлялся. — Мне очень жаль, что это произошло с твоей матерью…       — Что делает Уильямс с Розой? — перебил его Хьюго, устремляя свои голубые глаза, такие же как у Розы, прямо ему в душу.       — Я… не знаю, — напрягся Малфой.       Его расследование и правда совсем не давало никаких результатов. Да, домовик ему докладывала о некоторых встречах девочек. Но они были совсем рандомными, в разных местах, в разное время, будто правда случайными.       — А ты что-то… — вновь начал Скорпиус.       — Я знаю, что Уильямс самая последняя тварь, — хмыкнул Хьюго. — Все происходящее это ее рук дело. Эти руны, эти… Это она виновата в том, что произошло с Лили.       — Это же вроде был несчастный случай, — нахмурился Скорпиус, вспоминая, что сегодня ночью ему рассказал Альбус, который зашел только переодеться и тут же отправился обратно к Лили в Больничное крыло.       — Она слишком продумывает свои действия и способна все выставить так, что никто ничего не скажет, — покачал головой Уизли. — Лили варит какие-то зелья, хотя ее это никогда не интересовало, а Уильямс об этом знает, а мне она ничего не говорила! Я вчера следил за ней и попал в эту лабораторию. Она специально убрала с дороги Лили, чтобы завладеть единолично ее разработками. Она все мне типа рассказала, а потом шарахнула Конфундусом. Прикрывшись своим дружком с когтеврана, который чисто и с Лили сработал на уроках по трансгрессии. Но кое-что я все же услышал. Уильямс позвала Розу в Выручай-комнату, назвав пароль «Пыточная». Уже неприятно, правда? Я видел, как вчера оттуда вышла Роза, потом Касси, а потом Маклаген, который явно не соображал, что происходит.       Скорпиус слушал рассказ Хьюго, как самую увлекательнейшую лекцию по зельям. Почему он ничего об этом не знал? Откуда там Маклаген?       Он уже переставал соображать, что происходит, почему Хьюго все это знает, почему он ему рассказывает все это именно сейчас.       Но в этот момент спустилась Роза из спальни.       — Хьюго, ты видел новость? — осторожно спросила у брата Роза, а Скорпиус смотрел на нее прожигающим взглядом.       — Видел, — буркнул в ответ Хьюго.       — Что ты на меня так смотришь? — напряглась Роза, бросая суровый взгляд на брата, видимо поняв, что он ему что-то рассказал.       Но от ответа Скорпиуса избавила профессор МакГонагалл, которая вошла в гостиную.       — Мистер и мисс Уизли, — сказала директор. — Пойдемте за мной. В моем кабинете вас ждет отец. Сьюзен пришла в себя, и вам разрешено ее навестить.       Скорпиус снова не хотел никуда отпускать Розу. Но с отцом она должна быть в безопасности. Тем более, МакГонагалл напомнила ему, что они с Розой сегодня дежурные, значит, ему сегодня придется одному более тщательно осматривать замок.       Скорпиус вышел из Гриффиндорской гостиной и поплелся в подземелья. Он думал над всем, что сказал Хьюго, что скрывала от него Роуз, что вытворяла Касси. Похоже, ему поможет только зелье удачи, которое уже проходило финальную стадию готовности.       Гермиона Грейнджер мать Розы. Она в Англии. Повышенный интерес к Розе и Сьюзен. Но ведь Хьюго не приходят такого рода письма. Что знает ее отец и где во всем этом связь?       Скорпиус чувствовал, что ему не хватает какого-то одного центрального пазла. От которого соберется вся остальная картинка. Только где его найти?       Скорпиус щелкнул пальцами, и перед ним тут же появилась Долли.       — Что делали вчера Роза и Касси? — спросил Скорпиус.       — Они тренировались на дуэли, — пропищала эльф. — На своих палочках.       Скорпиус не мог поверить в услышанное. Долли ему врала. И ведь он бы даже поверил, если бы не знал о «пыточной» и о том, что Маклаген явно не был судьей, гарантом честности этой дуэли.       — Ты мне врешь, — замахнулся на Долли Скорпиус.       Из огромных глаз Долли полились слезы ручьем. Эльф забралась на его кровать и начала бить себя лампой. Рыдания, казалось, разносились по всему подземелью.       — Отвечай, почему ты мне соврала? — Скорпиус выдернул из ее рук лампу, вновь ставя эльфа перед собой.       — Мисс Роза заметила Долли, — всхлипывала эльф. — Долли пыталась проникнуть в Выручай-комнату. Но у Долли ничего не выходило. Мисс Роза вышла и заметила Долли. Мисс Роза спросила Долли, что она тут делает. А Долли рассказала, что она следит.       — Зачем? — взревел Скорпиус.       — Мистер Скорпиус летом приказал Долли относиться к мисс Розе как к будущей хозяйке дома, — Долли поджала ушки. — Приказ мисс Розы сильнее приказа мистера Скорпиуса.       — Как это так? — не понял Скорпиус. — Она пока что еще не миссис Малфой.       — Долли появилась благодаря доброте миссис Нарциссы Малфой, — начала рассказ эльф. — Все знали, как мистер Люциус Малфой относился к бывшему слуге Добби. Отныне все домовики, прислуживающие роду Малфоев, всегда будут ставить во главу приказы хозяек дома. Миссис Астория Малфой была так добра к Долли. Но после смерти хозяйки Долли перешла жестокому мистеру Драко Малфою. И летом Долли почувствовала свободу, потому что хозяин Скорпиус приказал прислуживать и мисс Розе как хозяйке.       — Катись отсюда, — выругался Скорпиус, а Долли с хлопком исчезла.       Поразительно. Вся его слежка была насмарку. Все из-за какой-то одной брошенной фразы, потому что Скорпиус таким способом надеялся показать Розе, что она важна для него, что он видит с ней будущее, что весь Мэнор с домовиками может принадлежать ей.       Скорпиус встал с кровати и нашел в тумбочке Ала карту Мародеров.       Альбус был у Лили в Больничном крыле, Эйвери в своей спальне, Маклаген в своей, Дэйл в своей. Никаких посторонних личностей в замке не было.       Касси была в библиотеке, поэтому Малфой тут же направился к ней. И он не знал, о чем с ней говорить. Казалось, она ни разу в жизни никому не говорила правду.       — Привет, — он подсел к ней и стал изучающе наблюдать за ней. — Воскресенье, а ты в библиотеке.       — Тренировки нет, Альбус с родителями у Лили, делать нечего, — ответила Касси, не поднимая глаз на него.       — Читала новости? — продолжал аккуратно свой допрос Скорпиус.       — Да, — прошептала Касси, снова не смотря на него.       Скорпиус хотел было продолжить, но увидел, что Касси пишет его пером.       Он все эти дни думал над загадкой, как же Касси проходит в комнату, если она не Блэк, а Малфой. Ведь сам Скорпиус был Блэком из-за бабушки, которая вышла за Малфоя. Значит, Касси не могла иметь связи, потому что до дедушки Люциуса их ветвь не имела ничего общего с Блэками из Англии, только с французами.       В итоге Скорпиус решил, что комната может работать по каким-то другим принципам крови, ведь по сути то, что она пропускает только наследников Блэков было его предположением. Странно, что полукровка Касси проходит, а чистокровного Эйвери, в котором тоже есть кровь Блэков, она не пропускала. Может, она как распределяющая шляпа пускает только тех, кому нужно попасть в эту комнату для самоопределения себя?       — Можно? — спросил Скорпиус, показывая на перо, которое Касси отложила, и достал первый попавшийся пергамент из сумки.       — Конечно, — кивнула Касси. — Оно же и есть твое.       Скорпиус взял перо, окунул в чернильницу и тут же резко отбросил его. Касси на него удивленно посмотрела, впервые подняв глаза от стола. А Скорпиус держался за руку, потому что перо его… обожгло.       — Что с тобой? — удивленно спросила Касси.       — Руку свело, — соврал Скорпиус, приманивая палочкой перо, но больше к нему не прикасаясь.       Она наложила на перо защиту? Но нет, тогда бы она его ему так просто не дала. Для нее это действительно просто обычное перо. Почему он, Блэк, не может к нему прикасаться? Потому что не имеет ничего общего с Сириусом? А чье это перо на самом деле?       Скорпиус принялся вспоминать рассказ Горбина. Это перья из дома Альфарда, который достался Сириусу. Может, это его? Но он же все равно Блэк. Скорпиус переставал понимать все, что происходит.       И пока мадам Пинс отчитывала Касси за то, что она что-то написала в своей личной книжке чернилами, Скорпиус увидел ее блокнот, страничка которого виднелась из-под съехавшей книги и руну, которая сегодня была в письме Роуз.       — Это ты, — сказал Скорпиус, как только библиотекарша ушла. — Это ты переделала заклинание доверия, чтобы работало на заговор пергаментов, подкрепленной руной. Это с помощью тебя была проклята Сьюзен. Ты это сделала для Розье?       Касси быстро захлопнула свой блокнот и вообще собрала вещи с такой скоростью и выбежала из библиотеки, что Скорпиус даже не успел все срастить в голове.       Он не знал, можно ли винить Касси во всем этом. Очевидно, что пока существует Обет, ей приходится заниматься такими вещами. Тут есть и его с Алом вина, что они до сих пор не нашли, как ей помочь.       Скорпиус вспомнил, что ему сегодня нужно на дополнительные к Слизнорту и уныло поплелся в подземелья. Настроения на занятия совсем не было. Но поскольку Роза вернется явно нескоро, лучше скоротать время за делом.       Но как только он подошел к кабинету Слизнорта, то услышал оттуда голоса.       — Гораций, ты уверен? — обеспокоенно спросила МакГонагалл.       У Скорпиуса ушло сердце в пятки. Неужели опять что-то случилось? Как ему замкнуть всю эту цепочку событий и желательно без множества этих жертв?       — Когда это случилось? — вновь задала вопрос МакГонагалл.       — Не знаю, Минерва, — как-то разочарованно ответил Слизнорт. — Я его варил для урока в самом начале года. Точно знаю, что была отметка вот здесь. Кто-то взял несколько порций.       — Кто сюда имеет доступ? — спросила директор.       — Скорпиус имеет, мы тут с ним занимаемся дополнительно, — ответил декан Слизерина. — Но Скорпиус хороший парень… Он не его отец. Он не стал бы повторять ошибок.       — Да, я тоже не думаю, что это младший Малфой, — сказала МакГонагалл, а Скорпиус выдохнул. — Тем более, как показывает практика, с этими рунами любой может войти в закрытые двери.       — Я посчитал, что Вам, а может и мистеру Поттеру нужно знать, — сказал Слизнорт. — Оборотное зелье не шутки.       — Но, честно говоря, я все равно склоняюсь к версии, что это просто кто-то для личных целей или какой-то шутки, — сказала директор. — Люди, которые умеют создавать такие руны, легко смогут сварить для себя этот напиток. Грейнджер не составило труда сделать это на втором курсе. А потом и вовсе довести это зелье до такого совершенства…       Как только Скорпиус услышал фамилию Гермионы, так тесно прижался ухом к двери, в надежде, что МакГонагалл что-то еще о ней скажет, что дверь не выдержала, открываясь и он будто ввалился в кабинет Слизнорта.       — Добрый день, профессор Слизнорт, профессор МакГонагалл, — кивнул Скорпиус, делая вид, что ничего не произошло. — Прошу прощения, я не знал, что вы заняты.       — Нет, нет, Скорпиус проходи, — остановил его Слизнорт, когда Скорпиус собрался выйти. — Мы с профессором МакГонагалл уже закончили.       — Профессор, а мисс Уизли… — начал Скорпиус.       — Ничего не могу сказать, мистер Малфой, — сказала МакГонагалл, направляясь к дверям. — Думаю, они вернутся, когда все их семейные проблемы будут урегулированы.       Скорпиусу так надоело думать обо всем этом, что он полностью погрузился в работу, чем порадовал профессора Слизнорта, и вернулся в комнату, где на кровати лежал Альбус.       — Как Лили? — спросил Скорпиус, тоже плюхаясь без сил на свою кровать.       — Лучше, — кивнул Альбус. — Но до полного восстановления еще очень долго, никто не дает никаких сроков.       — Думаешь, это случайность? — спросил Скорпиус. — Слышал, что со Сьюзен случилось?       — Да, — кивнул Альбус. — Папа еще с утра уехал вместе с… твоим.       — Что? — Скорпиус приподнялся на локтях. — А мой тут откуда?       — Не знаю, они говорили тихо, но… — Альбус тоже стал говорить тише. — Твой отец показывал метку.       Скорпиус слышал от отца несколько лет назад, когда были похожие вспышки, что его метка в такие моменты темнеет. Видимо, заклинание не различает предателей и все равно оповещает о темной магии поблизости. Может, заклинание было в этот раз слишком сильное, что удивило отца.       — Ну, не удивительно, — спокойно воспринял это Скорпиус. — Преступление, черная магия, активная метка.       Альбус после бессонной ночи уснул быстро, а вот Скорпиусу совсем не шел сон. Поэтому он взял книгу и пошел в общую гостиную к камину. Хотелось какого-то уединения.       Но в гостиной сидел Эйвери и читал книгу. Скорпиус присмотрелся чуть внимательней к обложке. Все сходилось — это была книга из библиотеки Мэнора, одна из того списка, что вручила ему Долли.       Скорпиус не знал, что ему делать. Он тихо прошел по темноте и сел на диван на другой стороне комнаты. Эйвери увлеченно продолжал читать.       — Не спится? — из темноты спросил Малфой.       Эйвери вздрогнул.       — Чего тебе? — спросил Эван, пряча книгу себе за спину.       — Можешь не прятать, я видел, что это моя книга, — хмыкнул Скорпиус. — Ты мне только на один вопрос ответь. Твои действия слишком противоречивы. Тебя заставляют все это делать?       — Малфой, тебе то что? — устало спросил Эйвери. — Как Уильямс, будешь тянуть меня из дерьма и дерьмо из меня?       — Ответь мне на один вопрос, — Скорпиус подошел к парню. — Просто хочу удовлетворить свой интерес. Как вы общаетесь? Ведь письма проверяют.       — Малфой… — начал Эйвери, но Скорпа вдруг осенило.       — Да, конечно, письма проверяют, — почти воскликнул Скорпиус. — Розе не могло прийти письмо такого темного содержания. На конверте не было имени. Птица бы не доставила. Значит, отправляли из замка. Тот, кто мог заставить сделать домовика. Это ты. Это ты написал письмо и отдал его. Более того, Уильямс тоже не смогла бы отправлять свои руны почтой. Она отдавала все тебе. Вам даже Розье не нужен. Ты все можешь сделать сам. Все это не выходит за рамки замка. И не случайно. Ты скорее всего знал, что Роза со мной. Не увидел нас на завтраке. Или еще вчера видел, как она ко мне заходила.       — Ты бредишь, — покачал головой Эйвери, но Скорпиус по его реакции видел, что он попадает в точку.       — Я слышал, как ты с Розье обсуждал после вечеринки у Слизнорта Непреложный Обет, который вы взяли с Уильямс, — продолжал Малфой. — Но ты не хотел. Она тебе нравится. И в этих книгах ты пытаешь найти способ, как обойти заклинание, потому что на деле не хочешь ей зла. А еще в этой истории как-то замешан Маклаген. Точно. Руна на моей метле. У вас не получилось убить меня в Мэноре, решили на матче… Но что-то идет не по вашему плану…       — Малфой, иди в Больничное крыло и покажись мадам Помфри, — покачал головой Эйвери, отдавая ему книгу и направляясь в коридор к мужским спальням.       — Оборотное зелье! — Скорпиуса продолжали посещать открытия за открытием, а Эйвери в коридоре остановился, но не повернулся на него. — Это ты украл у Слизнорта. Чтобы превратиться в девчонку, потому что спальни девочек в Гриффиндоре заколдованы. Уильямс пронесла ожерелье в замок. Но Империус Розье перестал на нее действовать, а ты сам… просто не смог к ней его применить. Но задание есть задание. Роза должна была получить это ожерелье. Ты решил сделать это сам. Не знаю, как, но ты понял, что оно у меня. Альбус тогда тоже был не в комнате. Но ты видел, что Уильямс была там. Знал, что я подумаю на нее. И точно не на тебя. Это же гениально. Но зачем все так сложно и какая у них цель? Что им нужно? Чем они тебя шантажируют?       — Спокойной ночи, Малфой, — только лишь ответил Эйвери и ушел к себе.       Скорпиус плюхнулся на диван, смотря на огонь. Да, все это было гениально. Но совсем ни в чем им не помогало.       Касси и Эйвери хотят перейти на светлую сторону. Но оба не могут этого сделать. Не исключено, что и Эйвери под Обетом и искал информацию в том числе для себя.       Они оба борются, как могут. Но они не могут не выполнить приказ. Иначе оба умрут.       Скорпиус был настолько в приподнятом состоянии, что сон окончательно ушел из его желаний. Поэтому чтобы скоротать время, Скорпиус направился в ванную старост. Ему точно не помешает расслабиться немного после такой информации.       — Малфой, — воскликнула Миртл, которая почти тут же появилась в ванной, стоило Скорпиусу включить воду. — Я соскучилась.       — Да, Миртл, я знаю, — усмехнулся Скорпиус, которого всегда веселило то, что привидение вбило себе в голову, что он с Алом может иметь к ней какие-то чувства. — Альбусу обязательно передам от тебя привет и очередной комплимент его рубашке или галстуку.       — Можешь не передавать, — гордо сказала Миртл. — Я нашла себе нового слизеринца, который делится со мной своими проблемами!       С воплем Миртл снова скрылась в водосточной трубе, а Скорпиус был уверен, что она имеет в виду Эйвери.       Однако ванная взбодрила его еще больше, а до завтрака оставалось два часа. У него срослось почти все, кроме Маклагена. И что во всем этом деле забыла Роза.       Скорпиус отправился в Выручай-комнату, в надежде, что с прошлого раза там что-то осталось, что даст ему подсказку, чем Роза и Касси там занимались с Маклагеным.       Он произнес пароль и в стене образовалась небольшая дверь. Скорпиус вошел внутрь. Здесь был один диван и один небольшой стол. На столе стояла колба с каким-то воспоминанием.       Но не успел Малфой подумать об омуте памяти, как услышал, что дверь скрипнула. Он поспешно убрал колбу с воспоминанием во внутренний карман мантии и обернулся. В дверях стояла Касси.