Принцесса-полукровка

      Скорпиус Малфой       Скорпиус шел к Розе в библиотеку. Вечером поднялся слишком сильный ветер, поэтому Малфой отменил тренировку. Да и после их ночи…       Скорп наслаждался такой новой Роуз. Он был уверен, что у него получится доставить ей невероятное удовольствие. Хотел показать ей, что он способен делать её жизнь яркой.       Как горели ее глаза.       Но только войдя внутрь, Скорпиус увидел, что Роза сидела с Долгопупсом.       Как он ее ревновал. Хотя после их последнего примирения он понимал, насколько это было глупо. Но он так боялся ее вновь потерять…       Скорпиус устроился за соседним стеллажом, где сквозь небольшую щелочку около окна мог наблюдать за ними.       И чуть успокоился. Она не смотрела на Фрэнка так, как смотрела на него. Хотя иногда на ее губах расплывалась мечтательная улыбка.       Но спокойствие Скорпиуса закончилось также быстро, как и настало, стоило ему прислушаться, о чем говорит эта парочка. Они явно строили какой-то план. Они планируют пробраться в Отдел тайн?       И Скорпиус вдруг понял, зачем туда нужно Розе.       Пророчества. Там хранятся оригиналы всех пророчеств. Очевидно, Роза хочет услышать свое.       Скорпиуса тоже взял интерес, потому что отец говорил о его пророчестве. Но больше всего он не хотел, чтобы Роза пострадала. Он чувствовал во всем этом какую-то ловушку.       А если нет… Розе пока что нельзя знать правду, а в оригинале наверняка может что-то натолкнуть ее на мысль о том, что она дочь двух героев, а не одного. Теперь он был уверен, что, то первое пророчество в книге, было именно от Грейнджер, которое она завуалировала.       Но где же она прячется сама? Она в Англии, наверняка помогает Гарри. Может, тоже под оборотным зельем внедрилась к Пожирателям?       Его догадки о том, что Роза с Долгопупсом и правда запланировали проникновение, подтвердила и она сама, когда пыталась накануне вечером стащить мантию Альбуса. Скорпиус не дал ей ни малейшего шанса это сделать. Одна уже имеет Непреложный Обет, он сам чуть не умер, и он не позволит, чтобы проклятие в этот раз нашло своего адресата, а не покалечило на своем пути Бет и не убило Сьюзен.       И вот он в Министерстве. В тихом и пустом коридоре. Совершенно обычном. Если бы голос в лифте не объявил название уровня, он бы никогда не подумал о нем. Оставалось лишь ждать.       И вот спустя каких-то пятнадцать минут он увидел, как дверь сама собой отворилась. Все-таки смогли наложить обсуждаемые дезилюминационные чары. И Скорпиус проскочил внутрь вместе с этой парочкой храбрых гриффиндорцев.       Малфой обратился в пустоту, скинув мантию. И вот перед ним стали проявляться Фрэнк и Роуз. Очевидно, от неожиданности они потеряли всю свою концентрацию, поэтому чары быстро рассеивались, сделав их видимыми.       — Скорпиус, — ахнула Роза. — Ты что тут…       — Я первый задал вопрос, — Малфой был непреклонен.       — Ладно, в общем, есть пророчества… — начала Роза.       — Почему ты мне ничего не сказала? — прошептал Скорпиус, чуть разочаровано смотря на нее. — Я думал, что…       — Я доверяю тебе, — у Розы на глазах появились слезы. — Я просто не хотела, чтобы ты пострадал.       — Мы с тобой уже это проходили, — покачал головой Малфой. — Ты прекрасно знаешь, что я в любом случае ринусь спасать тебя. Но действуя в слепую у меня намного больше шансов попасть в какую-то передрягу, потому что я просто не знаю, чего ожидать. Зачем тебе пророчества?       — Я хочу их услышать, — уверенно сказала Роза, а Скорпиус чувствовал, что она что-то ему не договаривает.       Впрочем, мог ли он винить ее, когда сам скрывал от нее то, что Касси его родная сестра?       — Я дико извиняюсь, — послышался голос Фрэнка. — Но у нас совершенно нет времени на ваши семейные разборки, потому что мы должны вернуться в Хогвартс если не прямо сейчас, то минут через тридцать, не больше.       — Я иду с вами, — уверенно заявил Скорпиус.       — Знать бы, куда нам идти, — хмыкнул Фрэнк, пытаясь Алохоморой открыть двери.       — У меня есть одна теория, — поджала губы Роза, выходя на центр комнаты.       Скорпиус не знал, что Роуз делала, но ему казалось, что пол под ногами исчезает, а голова начинала кружиться, что все двери начали расплываться перед глазами, а то и вовсе двигаться.       — Что ты делаешь? — не выдержал Скорпиус, отвлекая Розу.       — Нам сюда, — Роза уверенно направилась к центральной двери, легко открывая ее.       — Как ты это сделала? — опешил Долгопупс, который меньше пары минут назад тщетно пытался ее открыть.       — Магия и никакого мошенничества — хмыкнула Роза, уверенно заходя внутрь.       Скорпиусу все это совсем не нравилось. Все это было очень опасно, опасно для нее. Нужно как-то заставить ее повернуть обратно, убедить, что это плохая затея.       Они оказались в длинном прямоугольном помещении с очень ярким светом, который исходил, кажется, отовсюду. Комната была практически пуста, если не считать нескольких столов и огромного стеклянного аквариума, который занимал самую ее середину, — наполненный темно-зеленой жидкостью, он был так велик, что все они свободно могли бы в нем искупаться. Приглядевшись, они заметили, что в аквариуме лениво плавают какие-то жемчужно-белые комья.       — Пошли отсюда, — взмолился Скорпиус. — Я тебе без пророчеств скажу, что тебе нужно сидеть, и не высовываться, держаться только меня.       — Это гемикриптофиты, — со знанием дела сказал Фрэнк, подходя к ним ближе и рассматривая с интересом эти водяные растения. — Магглы их называют васильками и растят на суше. Но именно под водой, в специальном растворе они обретают магическую силу. Эти цветы…       — Я сказал, пошли отсюда, — Скорпиус взял за руку Розу и повел ее прочь из этой комнаты.       — Фрэнк, нам не сюда, — крикнула Роза, в свою очередь хватаясь за Долгопупса, которого заколдовали словно Империусом, что он не мог сделать и шага.       Они вернулись снова в комнату со множеством дверей.       — С тобой все нормально? — обеспокоенно спросил Скорпиус, видя, что Долгопупса сейчас стошнит.       — Что там было? — словно очнулся от заклинания гриффиндорец.       — Ты говорил про какие-то васильки, которые в воде имеют силу, — пожала плечами Роза, которая тоже не очень сильно увлекалась Травологией.       — Это цветы убийцы, — глаза Фрэнка тут же наполнились ужасом. — Утопленники. Они водятся в магических озерах. Они заманивают волшебников, отбирают их силу, лишают воли.       — Такое существует? — поразился Скорпиус. — Такое опытный волшебник не в состоянии сделать.       — И молись, чтобы Пожиратели о них не узнали, — покачал головой Фрэнк. — Их очень сложно заставить на себя работать, но эти люди могут.       — Тут опасно, пойдемте отсюда, — Скорпиус потянул снова Розу за руку на выход.       Но дверь, которую он открыл, оказалась вовсе не той, что вела бы их обратно в коридор Министерства.       Новая комната, прямоугольная и слабо освещенная, была больше последней, а пол ее спускался вниз ступенями, образуя огромную каменную яму футов двадцати в глубину. Они стояли на самой верхней из этих крутых каменных ступеней, или скамей, амфитеатром идущих вокруг всей комнаты. Однако тут вместо стула с цепями на дне ямы возвышалась каменная платформа, а на ней — каменная арка, покрытая трещинами, такая древняя и ветхая на вид, что непонятно было, как она еще не рассыпалась в пыль. Проем арки, стоящей на платформе без всяких дополнительных опор, был закрыт изорванным черным занавесом; несмотря на полную неподвижность холодного воздуха вокруг, этот занавес еле заметно колыхался, словно до него только что дотронулись.       Теперь Скорпиус чувствовал, что теряет волю. Арка его манила. Он отпустил руку Розы, медленно двинувшись к ней.       — Скорпиус, — тихо позвал его голос.       — Мама? — ахнул Малфой, направившись быстрее к арке.       — Стой, — закричала женщина.       Малфой замер как вкопанный. Он всматривался в этот занавес. Казалось, что он сходит с ума. Он видел там лик матери. Она тянула к нему руки.       — Мама, — прошептал Скорпиус, протягивая к ней руку, чувствуя, как глаза защипало от наполнившихся слез.       — Не ходи сюда, — приказывал голос.       — Но я хочу к тебе, — убеждал ее Малфой. — Пожалуйста, позволь.       Вдруг он ощутил на губах поцелуй и ванильный вкус. Поцелуй становился все глубже и чувственней. И Скорпиус чувствовал, что какие-то чары спадают с него.       Голубые глаза и яркие рыжие волосы. Вот она, его реальность. Стоит перед ним, расколдовав всего лишь одним поцелуем, как принцессу из маггловских сказок.       — Что это было? — испуганно спросил Скорпиус, крепче цепляясь за Розу, уходя дальше от этой арки.       — Я читала про нее, — сказала Роуз, когда вывела его обратно в маленький коридор с дверьми. — Она говорит голосами мертвых, зазывает к себе…       — Поэтому я слышал маму, — осенило Скорпиуса. — Она мне говорила остановиться.       — Это я тебе говорила, — покачала головой Роза. — Я тебе крикнула, ты остановился.       Скорпиус вспоминал, что чувствовал и слышал. Нет, не могло ему это послышаться. Он определенно слышал маму. Может, он слышал и маму, и Розу? Скорпиус изучающе посмотрел на Розу.       — Что? — усмехнулась Роза, улыбнувшись своими ямочками на румяных щечках. — Можешь не благодарить, я не дам тебе сбежать от меня в потусторонний мир раньше времени.       А Скорпиус будто впервые видел Роуз. Он вдруг понял, почему влюбился в нее еще на первом курсе, а после смерти матери так сильно привязался к ней. Она была похожа на Асторию. Не внешне, нет. Своим взглядом. Своими прикосновениями. Скорпиус только сейчас осознал, что они обе его одинаково обнимали. Она произносила его имя точно с таким же придыханием, как это делала мама.       Вот почему он всегда видел в ней больше, чем просто девушку. Спутницу по жизни, мать его детей. Потому что она была той, которая рождена для этого.       Как так можно? Влюбляться с каждым днем все больше, хотя раньше казалось, что дальше уже некуда. Когда кажется, что потолок чувств — это облака, но почему никто раньше не говорил, что за ними начинается космос?       — Они снова не открываются, — Фрэнк дергал двери. — Только две этих, в которых мы были. А вот эта отличается от остальных. Почему-то в самом низу есть какое-то углубление.       — Покажи, — Скорпиус отпустил руку Розы, присаживаясь около двери и осматривая ее каркас снизу.       Отверстие для медальона чистокровных. Им точно нужно сюда. Так они и пометили нужный им вход.       В Скорпиусе боролись два желания. Уйти поскорее отсюда или все же идти дальше, чтобы услышать главное и общее пророчество. По ком оно сделано и откроется ли ему с Розой?       Малфой вздохнул, сняв с себя амулет, и приложил в отверстие, а дверь тут же распахнулась.       В комнате стоял какой-то бриллиантовый искрящийся свет. Со всех сторон на них смотрели циферблаты часов — большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло ее, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты.       — Почему на них всех одно дата и время? — Роза усиленно терла пальцами виски, зажмурившись, словно у нее началась мигрень. — И оно из будущего.       Скорпиус внимательно пригляделся. Действительно, одинаковое время, несмотря на то, что часы тикают, а стрелки стоят на месте. Но у него дата была из прошлого — день смерти матери.       — У меня у одного все нормально? — поднял брови Фрэнк. — Идут как положено.       Для надежности он посмотрел на свои наручные часы и кивнул, что все именно так.       — Скажи нам время, — Скорпиус чувствовал, что им нужно всем установить одинаковое и правильное время, тогда откроется какой-то проход.       И оказался совершенно прав. Как только время было одинаковым, стены разрушились, оставив всего одну дверь в середине огромного помещения со стеллажами из пророчеств. И как тут найти нужное?       — Там кто-то сидит, — тихо шепнула ему на ухо Роза.       Скорпиус присмотрелся. И действительно метрах в двадцати от них стоял стол, за которым сидел мужчина. Почему он совсем не обратил на них внимание, если должен защищать проход от чужаков?       — Он под Империусом, — заключил Долгопупс. — Настоящие стражники вот.       Все сходилось. Отдел тайн больше не принадлежал Министерству. Только, похоже, мало кто об этом догадывался из работников, потому что именно этот непримечательный молодой парень говорил Гарри Поттеру, что все хорошо.       — Я слышала, что пророчества, сделанные по тебе, должны тянуть, — сказала Роза. — Но я ничего не чувствую.       — Из-за дементоров, — ответил Скорпиус. — Нужен щит.       — Давай вместе, — Роза взяла его за руку. — Получится мощнее.       А Скорпиус не сомневался, что даже без лебедя Розы у него получился бы сейчас самый сильный Патронус. Именно она была его самым счастливым и дорогим воспоминанием. Которое за последние недели увеличилось многократно.       — Экспекто Патронум, — прошептали они хором, смотря друг на друга горящими глазами.       Скорпиус, конечно, предполагал, да и в книгах писали, что парные патронусы вместе могут намного больше, но даже не знал, что такое возможно.       Из их палочек вырвался настолько сильный и мощный свет, что их отбросило друг от друга. Лежа на спине на холодном полу, оперевшись на локоть, Малфой завороженно наблюдал за происходящим.       Их свет соединился воедино, превратившись в одного, но такого огромного лебедя, который был размером с настоящего слона. Лебедь вдруг взмахнул огромными крыльями, не только прогоняя прочь всех дементоров, но и каким-то образом роняя стенки с пророчествами, которые тут же начали разбиваться. Скорп вскочил, только лишь успев крикнуть "бежим", как лебедь ухватил одно из падающих пророчеств и кинул ему прямо в руки, испаряясь в воздухе.       Ребята выбежали обратно в комнату с часами, тяжело дыша.       — Как мы теперь узнаем, что было в моем пророчестве? — с сожалением вскрикнула Роза.       — Это главное пророчество, — Скорпиус завороженно смотрел на шарик. — Здесь намного больше ответов, только кому оно открывается…       — Так, так, так, — за ним послышался голос Розье.       Скорпиус резко обернулся, закрывая собой Розу, и Долгопупс тоже сжал в руках свою палочку.       — Я ожидал немного другой состав, — хмыкнул Розье. — Что ж, значит, ты идешь по ложному пути, Скорпиус. Жаль, очень жаль. Но только жаль для тебя.       — Что тебе нужно? — с ненавистью спросил Малфой, понимая, что ему нельзя проколоться, что он знает про Обет Касси, что знает намного больше о Касси, чем думает Розье.       — Это пророчество, — протянул руку Адриан. — И тогда я никого не трону.       — Ты лжешь, — крикнула ему Роза, а Скорпиус одернул ее.       Он понимал, что Розье сам вряд ли убьет Розу сейчас, в противном случае зачем брать тогда Обет с Касси. Хотя, возможно, это была перестраховка, он боялся, что просто не доберется до Розы. Но все же Скорп знал, что в этом есть какой-то более глубокий смысл, известный только Розье, и ему нужно именно противостояние Касси и Розы.       — Пророчества открываются тем, по ком они сделаны, — сказал Скорпиус. — Ты подчинил себе Отдел Тайн. Знал, где оно лежит. Значит, оно сделано не по тебе.       Скорпиус догадывался, что оно может предназначаться для Розы или даже для Касси, раз не открылось ему. Но не хотел давать его ни одной из девочек в руки. Не хотел, чтобы они слышали, что бы там ни было.       — Не по нему, — вышел вперед Фрэнк. — И он его слышал. Видимо, как оно произносилось. Ведь когда произносится пророчество, в этом зале автоматически формируется шар. Да, шар откроется только тому, о ком он сделан. Но услышать изречение может любой.       Скорпиус видел, как Розье бледнеет. Фрэнк прав. Он знает, что там.       — Но не хочет, чтобы его слышал ты, — продолжал Долгопупс. — Это же очевидно. Ведь там то, что может помешать их планам. И, очевидно, именно ты можешь предотвратить.       — Авада Кедавра, — вскинул палочку Розье, тут же исчезая с хлопком трансгрессии.       Скорпиус замер. На его глазах Фрэнк упал замертво. А комнату наполнил крик Розы и вой сирены.       — Неееет, — Роза бросилась к телу Долгопупса. — Фрэээнк. Нет! Вставай, слышишь.       — Роза, он не очнется, — Скорпиус оттащил брыкающуюся Роуз от тела. — Нам надо уходить отсюда. Срочно. Нельзя, чтобы нас тут видели, к тебе и так вопросы будут, потому что ты последняя, кто видела его…       — Они и так будут, потому что я не вернулась с курсов, — всхлипнула Роза.       Он накинул на них мантию невидимку, таща Розу к выходу.       — Касси, сними защиту с Хогвартса срочно, чтобы мы трансгрессировали прямо в замок, — Скорпиус отправил Патронус с сообщением, потому что Роза права, если она вернется через камин, то к ней будет много больше вопросов, чем если убедить МакГонагалл в том, что она вернулась в школу просто в ее отсутствие в кабинете.       Благо мантия не пропускала истерику Розы, когда Скорпиус наложил на нее оглушающее. Они были уже в последнем коридоре, когда мракоборцы вбегали из двери, за которой был выход. Оставаться тут было опасно, поэтому Скорп понадеялся, что Касси сняла защиту, и они благополучно окажутся в замке.       Уильямс не подвела, поэтому через минуту они уже оказались на седьмом этаже около гостиной Гриффиндора.       — Это я виновата, — рыдала у него на плече Роуз. — Это я его затащила…       — Ты не виновата, — гладил ее по волосам Скорп, успокаивая. — Он просто сказал правду, которую Розье не потерпел…       В коридоре появилась Бет, которая тут же кинулась к Розе, не зная в чем дело, но тоже принялась успокаивать подругу.       — Фрэнка убили, — сквозь слезы и икая кое-как выговорила Роза.       — Что? — щеки Бет тут же стали мокрыми.       — Бет, пожалуйста, отведи ее в спальню и не выпускай оттуда, что бы не случилось, ясно? — приказал Скорпиус, а Финниган, которая стала бледной, будто ее снова прокляли, чуть кивнула. — Я попрошу домовиков доставить вам успокаивающее зелье.       Девочки вошли в гостиную, а Скорпиус щелкнул пальцами, приказывая Долли отнести зелье в комнату гриффиндорок.       А сам на трясущихся ногах отправился куда-то вперед. Но он не смог пройти и двух коридоров. Малфой съехал по стене, дав волю слезам и эмоциям, ведь при Розе он не мог показать свою слабость.       Он даже не знал, что произошло, из-за чего, почему. Просто на его глазах убили человека. И он был виноват хотя бы в том, что не уговорил их уйти сразу, как пришел за ними.       — Скорпиус? — послышался обеспокоенный голос Касси над ним. — Ты плачешь? Что-то с Розой? Откуда вы трансгрессировали?       — Не важно, — Скорпиус быстро вытер слезы со своего лица.       Он и не подумал, насколько они подставили Касси, и сколько теперь опасности для Розы. Ведь Розье может пойти в приказы, только не ясно, почему он до сих пор ничего не сделал? Выходит, вспышки были лишь отвлечением от Министерства, чтобы никто не догадался об этом пророчестве?       — Эй, расскажи мне, — Касси села рядом с ним и взяла за руку. — Мне… мне нужно это знать.       Скорпиус поджал губы, но рассказал Касси с минимальными подробностями, где они были.       — Ясно, — ответила Касси, а Скорпиус видел в ней страх.       — Обещай мне, что ты придешь ко мне или Алу, если что-то… — начал Скорпиус.       Касси дернула уголками губ.       — Это пророчество? — ахнула она, доставая из его кармана шарик, который выкатился на пол.       — Касси, нет, — воскликнул Скорпиус, но было уже поздно.       Касси держала его в руках, с интересом рассматривая и вертя в разные стороны. Но ничего не произошло. Значит, это пророчество все же о Роуз.       Скорпиус проводил Касси до ее гостиной и сам направился в подземелья. К счастью, Альбус был в душе, поэтому Скорпиус быстро задернул полог, потому что не мог рассказать все пережитое второй раз. Тем более, завтра из Пророка точно все всё узнают.       Скорпиус стоял на Астрономической башне. Где-то там, где стоял Снейп в воспоминаниях вечера убийства Дамблдора. И смотрел на то, как Касси дрожащей рукой и взглядом, точно таким же, как у отца (а теперь Скорпиус понимал, почему же она так его напоминала в тот момент, потому что она его родная дочь) направляет палочку на Роуз.       Почему Роза не защищается? Хотелось кричать ей, кинуть свою палочку, но он был словно поражен заклинанием, и не мог сдвинуться с места. Лишь Розье ходил и шептал что-то Касси на ухо.       Зеленая вспышка. И резкая боль в груди. Что больше нет его любимой Роуз, а сестра навсегда и безвозвратно искалечила свою душу.       Малфой резко сел на кровати, тяжело дыша.       Это сон. Всего лишь сон. Но который уверенно идет к правде, если не разгадать тайну пророчества.       Возможно, Фрэнк все понял и без него. Но только теперь больше у него не спросить. Значит, нужно слушать пророчество.       Скорпиус оделся и пошел на Астрономическую башню. Хотелось убедиться, что там нет никого, вдруг сон уже случился, кто знает, в каком состоянии сейчас Розье. А по пути думал, что можно дать Розе пророчество, но тут же ее оглушить, чтобы сама она его не услышала.       Но на Астрономической башне было тихо и лишь лучи восходящего солнца. Скорпиус видел, как над кронами деревьев взлетел фестрал. И вновь сердце защемило от боли.       Он не мог больше находиться в этом месте, поэтому пошел к гостиной Гриффиндора, чтобы узнать в каком состоянии Роза, и смогла ли Бет, не видевшая этого ужаса, ее успокоить.       Как вдруг на седьмом этаже он услышал знакомый голос, едва не доходя до угла.       — Сектумсемпра, — послышался из-за угла голос Касси.