Архитектура тела

      Тихо пробираясь по коридору, парни незамеченными подошли к кабинету Цзи Ли. Дверь была приоткрытой, и из помещения доносились крики и ругань. Ибо приложил палец к губам и включил диктофон. – Хватит! Не я ее убил! – голос принадлежал Цзи Ли, за столько лет ребята успели пару раз услышать как он орет. – Серьезно? Это ты привел ее туда! Зачем? Она же была еще ребенком? – голос второго человека был спокойным, но незнакомым. – И что? Да я ее привел туда! Но я не убивал! На моих руках нет ее крови! А «зачем»... Уж ты то, должен знать, насколько сильно я схожу с ума! Я же люблю его, люблю больше жизни! А он выбрал эту падаль! – послышался глухой звук удара, и чей-то болезненный стон. – Я очень надеялся, что ее смерть сломает его до основания! Очень ждал, что он выйдет в окно или перережет вены, наглотается таблеток, в конце-то концов! Но нет, рядом с ним всегда кто-то был! Либо эти долбоебы которые всегда ошиваются рядом, друзья блять, либо приёмные родители, либо Ибо! Он всегда выбирал его! Всегда! Насколько бы поганым и гнилым этот паршивец ни был. Я из кожи вон лез, с первого дня как он пришел в наш класс, лишь для того чтобы меня удостоили хотя бы взглядом! Но этот, – послышался еще один глухой удар, – этот испорченный, использованный всеми кому не лень, всегда стоял на моем пути! И чем он его так зацепил? Это ведь я! Я натравил на него всех! Когда стало совсем плохо, когда надоело до чертиков, что он мне мешает! Он забрал у меня Ибо, его семью, все, что так нужно было мне, досталось этому безродному! – Цзи Ли зашелся в истерике. – Ты самый гнилой, прогнивший насквозь, провонявший кровью урод! – второй парень явно был зол, в голос пропитался яростью. – И что? Убьешь меня? Это же ты? Ты их всех убил? Остался только я? Да, Ван Хаосюань? Из всех кто развлекался с тобой в школе остался только я! И ты что, правда, пустишь мне пулю в лоб? А где же твое изощренное понятие о смерти? Почему так банально? Почему не как остальных? О, я видел фотографии трупов! Это же целое искусство! – Ты, самое что ни на есть настоящее дерьмо! С тобой неинтересно играть! Из тебя не выйдет сделать красивую куклу! – зашипел на него парень. Неожиданно раздался оглушающий звук выстрела.       Ибо резко подскочил и, вытащив глок, резко распахнул дверь, сразу же нацеливаясь на стоящего перед ним человека. Цзи Ли лежа на полу в луже крови, вытекающей из-под его спины, рядом с Чжанем. Ибо на миг перевел взгляд на своего Сянь-Сяня, и тут же припечатал холодом парня напротив. – Ван-шаосяо*, вы вспомнили меня? – спросил Хаосюань, смотря прямо в глаза. – Да. – Ибо держался, из последних сил пытался удержать ярость внутри. – Похвально. Но вы не понимаете, зачем я их всех убил? Так ведь? – губы растянулись в сумасшедшей ухмылке. Ибо отрицательно покачал головой, в наушнике слышны тихие переговоры, группа осталась в коридоре для прикрытия, а Куань и Чжочен были возле раскрытой двери, и слышали и записывали все, что скажет этот человек. Включенный диктофон забрал Хайкуань. – Ну что же ты Ван Ибо, мы же учились в старшей школе вместе. Но если Сяо Чжаня втянул в школьное дерьмо Цзи Ли, то меня в него окунали еще с начальных классов. Так уж получилось, что матери у меня нет, а отец беспробудно бухал, соответственно денег у нас не было. Пока я учился в младшей школе, меня забирала к себе бабушка, она меня кормила, и одевала, помогала с уроками, пыталась через администрацию школы остановить травлю. А когда мне исполнилось четырнадцать, она умерла. Вот тогда-то так называемый отец и вспомнил, что у него есть сын. После смерти самого дорого мне человека он забрал меня обратно, а через месяц начал систематически насиловать! Первый мой раз был на сухую! Он порвал меня, и я пролежал дома почти две недели! И как ты думаешь, он меня не трогал, его остановило мое состояние? Как бы не так! Эта сука продолжал издеваться, избивал, трахал, но только после использовал заживляющую, блять, мазь! А еще через полгода этого ада, кто-то из одноклассников случайно увидел домогательства. Мы жили в старом доме, окна располагались близко к земле, днем я раскрывал шторы и открывал створки, чтобы хоть как то проветрить комнату. В тот ебучий выходной, я мыл окно в свое комнате, когда отец решил, что снова хочет попользовать меня. Закрыть окно я не успел. Я думал мне было плохо, я думал мне было больно, из-за того что вытворял отец, но я ошибался. Настоящий ад начался позже. Первым был Юймэн и его прихвастни из команды, они пускали меня по кругу после каждой тренировки! А потом к ним присоединился Бовэнь и парни из его сборной. Всего восемнадцать человек. Как минимум два раза в неделю меня насиловали в школе, и как минимум раз в неделю собственный отец. – Хаосюань ревел, слезы ручьями стекали по лицу. – Все закончилось после пожара, когда я попросил у директора перевести меня в закрытую школу-интернат в другом городе. – А Цзияна ты за что убил? Он же всегда был на твоей стороне, защищал тебя, – вот почти и сложилась полная картина, Ибо пристально всматривался в бывшего одноклассника. – Ах, Цзиян! Светлый, добрый мальчик, всеобщий любимчик, всегда вежливый и обходительный со всеми. Но! Кто-нибудь из вас знал, что в голове у этого человека? Никто! А я узнал, на собственной шкуре, сука, узнал! Этот цветочек, белый и пушистый, практиковал самые жесткие сессии БДСМ! На мне! На мне он их сука практиковал! Каждые блять выходные! – у парня начиналась натуральная истерика, еще мгновение и она перерастет в паническую атаку. – Хорошо. Я тебя понял! Но как ты их всех убил? – Ибо необходимо было вытянуть из него всю информацию, иначе дело закрыть не дадут. – О, так тебе все-таки интересно! После окончания школы, где меня впервые никто не трогал, я поступил в пекинский университет на архитектурный факультет. А вот уже после окончания университета, я нашел отца. Он спился в край, меня даже не узнал. Убивать его было скучно, тело пропитанное парами алкоголя, сгорело очень быстро, вместе со старым домом. По версии пожарных произошло возгорание мягкой мебели от непотушенной сигареты, он уснул пьяным. Но никто же не знал, что он никогда в жизни не курил! Перед этим я нашел и забрал документы на бабушкину квартиру, которая, оказывается, была переписана на меня. Спустя месяц, я устроился работать в городской архив. Там мне посчастливилось познакомиться с тем, кто способен найти любого человека. Так у меня появился список, имена, место и адрес работы, адрес проживания, всех прихвостней Юнмэна и Бовэня. Методично, шаг за шагом, в течение года я находил и убивал каждого, из тех, кто посмел сделать мне больно. А потом, мне в край сорвало крышу, и пришлось обратиться за помощью к специалистам. Так на пять лет я умудрился попасть на лечение к Цзияну, в его личную психушку. И наконец-то, спустя мучительно долгие пять лет я убил их всех! – истерический смех заполнил все пространство, как только он закончил говорить. – За что ты убил Цзи Ли? И что с Сяо Чжанем? Я вижу, что он дышит, значит живой, и тебе несказанно повезло. – зло прошипел Бо. – Он жив, ты прав, но он без сознания. Когда я пришел Цзи Ли уже успел ему что-то вколоть. Я не знаю что, не спрашивай. Я только видел, как он убирал пустой шприц в карман халата, а Чжань через минуту после укола начал оседать на пол и закатывать глаза. А Цзи Ли поплатился за свои старые заслуги. Ведь это он привел Сяо Лу к этим ублюдкам. Ты же видел последнюю фотографию? Так вот снимал это он! Бедная девочка, она не заслужила, мне искренне ее жаль, вот кто поистине был светлым человеком. Она же верила ему, ну как же один из лучших друзей братьев, был всегда рядом, такой добрый и вежливый, как с ним не пойти? И она пошла, но когда поняла, куда ее привели, было слишком поздно. – Хаосюаня начало трясти, он резко рванул в сторону Чжаня, и Ибо без промедления выстрелил. Попал точно в сердце. Сожалеть было не о чем, всю нужную информацию он получил.       Группа зашла в кабинет. Хайкуань и Чжочен сразу же бросились к Чжаню. Ибо же позвонил в отдел, попросил отправить к ним машину из морга, а также вызвал скорую. Поискав по столам он нашел медицинские перчатки и надев их подошел к Цзи Ли. К Чжаню специально не совался, знал, что может навредить, потому что психика держалась на последнем нерве, и увидь он самого дорого человека при смерти, точно бы с катушек слетел, мешая работать медикам. Он аккуратно порылся в карманах, в одном обнаружил искомое. Шприц и ампулу. Вытащив из рядом стоящей тумбочки файл, Бо сложил туда найденное. Как только приехала скорая, Чжаня сразу же переложили на носилки, и поблагодарив за оказание первой помощи и за сохранение остатков вещества, увезли в больницу, сообщив Ибо адрес и номер.       Когда приехала машина из морга, санитары помогли упаковать трупы, и Куань с А-Ченом уехали. Ибо отправился вместе с группой в отдел. Придется очень, очень много и долго писать отчеты. Только планы у него были другие, приехав на работу, он сразу же отдал аудио запись и видео с камер на расшифровку, а сам пошел на ковер к Ичжоу.       Видя, что шаосяо очень сильно заебался, Ичжоу, плеснул в крепкий кофе коньяка, а если точнее то кофе в коньяк, потому что пропорции были явно больше, чем один к одному. Кивком поблагодарив, Ибо забрал кружку, хоть кофе он и ненавидел, но сейчас выбора нет, нужно прояснить голову, уселся в кресло, и понемногу цедя пойло, рассказал все, что стало известно. Ичжоу выслушав весь доклад, справедливо решив, что материалы расшифровки, как и отчет из морга будут готовы только к завтрашнему утру, отпустил Ибо домой. Он точно знал, что первое, что сделает его подчиненный, это рванет в больницу, как только приведет себя в божеский вид.       Около реанимации Ибо был спустя час. Он сказал, что он брат пострадавшего, а потом показал удостоверение, и беспрепятственно прошел в отделение. Врача он нашел в ординаторской. Как ему объяснили, Чжаню вкололи убойную дозу снотворного, ему провели процедуру плазмафереза, максимально вычистив кровь, и сейчас он в стабильном состоянии. В себя прийти должен в течение суток, а пока будет находиться в реанимации под наблюдением. Ибо выслушал и, получив разрешение на посещения, отправился в палату. Сянь-Сянь лежал на больничной койке, вокруг пищали аппараты. Он весь окутан трубками, на стойке капельницы до сих пор висели пакеты с плазмой и каким-то лекарством. Катетеры в синюшных венах, маска с кислородом, он казался таким маленьким, слишком бледным. На родном лице отчетливо просматривались темные круги, метки, поставленные только вчерашним утром, были похожи на синяки, хотя сутки назад наливались красивым красным. Бо придвинул стул ближе и, сев рядом, аккуратно взял его за руку. Сутки отсутствия сна и напряженные нервы заставили опустить голову на край кровати. Он сидел так долго, тихо, не сдвинувшись ни на миллиметр, шептал о том, что все закончилось, что они справились, что все теперь будет хорошо, что он очень сильно его любит, всем сердцем и душей, слова лились вместе со слезами. Он нежно гладил и сжимал его маленькую ладонь, стараясь не двигать ее, чтобы не потревожить иглу в вене. За два часа его пребывания, заходила медсестра, убрала капельницы, записала показания приборов, и посоветовала, сходит в кафетерий на третьем этаже, если уезжать он не собирается. И только хотела отругать за долгое нахождение в реанимационном отделении, потому что, по правилам посещение не более пяти минут, как зашел врач, и предупредил, что у молодого человека есть разрешение находится здесь столько, сколько потребуется. Ибо пробыл с Чжанем до девяти вечера. И только собирался уйти домой, как та же самая медсестра попросила его перед уходом зайти к лечащему врачу. Он ответил ей кивком и, поцеловав свое сокровище в лоб, ушел.       Хуан Цзитэн сидел в своем кабинете и заполнял медицинские карты своих пациентов. Ван Ибо пришел к нему спустя двенадцать часов пребывания в палате своего сводного брата. Выглядел он конечно, краше в гроб кладут. Оно и понятно, серьезная работа, требующая огромной сосредоточенности, выследить и поймать преступника не так уж и просто. Тем более последнее дело затянулось на долгие шесть лет. – Привет, Ибо. Садись. Рассказывай давай, как вы до такого докатились? Ты вообще что-нибудь сегодня ел? – врач заинтересовано приподнял брови. – Привет, дядя. Сегодня, наконец, закрыли дело. Серийник умер во время задержания, Чжаня вырубил Цзи Ли, который тоже мертв. И нет, убил его не я, а Хаосюань, это он убивал. А Цзи Ли виновен в смерти Лу-Лу. – Бо тяжело выдохнул, и подошел к полкам. Он прекрасно знал, где у дяди припасен крепкий алкоголь, плеснув в стакан виски, он вернулся в кресло. – Понятно. Влезли вы по самое не хочу. Родители знают про вас? – Что именно? Про то, что все закончилось? Еще нет. Я дома был от силы полчаса, помылся, переоделся, взял документы и сюда. А про наши отношения они давно знают, и кстати ты приглашен. – Куда? – дядя округлил глаза, он догадывался куда, но ему хватило свадьбы собственного сына. – На свадьбу. Как только Сянь-Сяня выпишут, будем подбирать страну. – О боги! Еще один! И чего вам спокойно-то не живется? Обязательно замуж выходить? Что ты, что Куань, чего вам не хватает то? Знаешь же, что на территории Китая, ваш брак не будет считаться действительным. Что сына отговаривал, что тебя теперь пытаюсь, совсем меня не жалеете. – Сам знаешь, что мы оба упертые, а я еще и вспыльчивый. Так что хватит нравоучений! – видно было, что Бо начинал закипать. – Да все, все! Успокойся! Ругаться с тобой все равно бесполезно, у тебя характер копия матери. Если я родную сестру переспорить не могу, так тебя и подавно, – он с грустью выдохнул, и посмотрел в глаза племяннику, - как там Куань? – Дядя, ты бы помирился с ним, что тебе тяжело, что он с ума сходит. Профессионально этого не показывает, но А-Чен часто рассказывает, как ему бывает плохо. Он ему муж, но не отец, заменить тебя не сможет. – Пфф, сами виноваты! – гордо завял Цзитэн, и сложил руки на груди. – Сами?! А не ты ли вылил на них ведро дерьма? Не ты ли говорил, что А-Чен с ним только из-за денег? Хотя вместе они еще со школы, когда оба голодранцами были! Дядя, они столько пережили уже вместе, и без гроша у нас жили, и квартиру потом самостоятельно купили, Куань клинику свою открыл, Чжочен мало того, что криминалистом работает, так еще и патологоанатом в больницу при морге устроился. Оба зарабатывают сейчас на равных, и десять лет вместе прожили явно не из-за денег. – Как без денег? Как у вас жили? Когда? Почему я об этом не знаю? – удивленно уставился на племянника. Ибо многозначительно на него посмотрел. – Вот так, после академии родители нам с Чжанем отдали папину квартиру, и если мы сразу вышли на службу в отдел, то они почти год сидели без работы. А почему к тебе не обратились? А то ты не догадываешься. – Ладно, понял я, что хреновый из меня родитель получился, не дави сильнее. – Я не давлю, но помириться и принять А-Чена советую поскорее. Они кстати сейчас как раз дома отсыпаются, - Ибо поставил стакан на стол, и хлопнув себя по коленям поднялся, - ладно, я тебя пригласил, все рассказал, а дальше поступай как считаешь нужным. До скорого! – он махнул рукой на прощание, получил ответный кивок, и поплелся домой.       Вползая в квартиру, Ибо понял, что сил у него не осталось совсем. На последних крохах сознания он позвонил Куаню, рассказал про состояние Чжаня, предупредил о возможном скором визите отца, и откинув телефон, провалился в тяжелый сон, успев на краю сознания прижать к себе подушку Сянь-Сяня.       Пробуждение посредством разрывающегося от звонка телефона не приносит вообще никакого удовольствия. Звонил дядя, и от известия о том, что его сокровище пришло в себя, его подбросило на кровати. Сон слетел в одно мгновение, и уже через полчаса он был на пороге палаты, в которую Чжаня перевели после того как он очнулся. Зашел Ибо без стука, подождал когда закончится осмотр, и подлетел к кровати, сгребая Сянь-Сяня в крепкие объятия. – Я так испугался, ты не представляешь насколько. Когда после выстрела я туда влетел, и увидел тебя и Цзи Ли на полу, вся жизнь перед глазами пронеслась, а потом понял, что ты дышишь, слабо но дышишь. А я стоял в двух метрах от тебя, слушал, что говорит этот мудак, и не мог подойти! А потом мне медсестра сказала, что еще час и тебя бы не вытащили, слишком большая доза очень сильного снотворного! – Бо прижимал его к себе крепче с каждым словом, с каждым всхлипом, чувствовал, как рука поглаживает его по спине, как пальцы зарылись в волосы, и не мог успокоить истерику. Слишком сильные эмоции, слишком страшно потерять свое сердце, если когда-нибудь его Сянь-Сянь погибнет, он, не раздумывая, уйдет следом. – Все хорошо, Бо. Все хорошо, я живой, я рядом, никогда тебя не оставлю, слишком сильно тебя люблю, не смогу без тебя. Что там произошло? – отстранившись, он поцеловал Ибо в уголок губ, и взъерошил волосы с самой нежной улыбкой на губах. – Цзи Ли признался в соучастии убийства Лу. Хаосюань выстрелил в него, а потом сознался и рассказал кого, как и за что убил. Но меня волнует другой вопрос. Как ты там оказался? – Ну если с самого начала, то я как и сказал, поехал к родителям, выполнил мамину просьбу, и уже собирался ехать домой, как позвонил Ли. Он сказал, что после нашей попойки у него не проходит голова и мучает сильная тошнота, попросил заехать в аптеку за лекарствами, извинился, но пояснил, что сам уйти с работы не может, какие-то срочные исследования. Прикинув, я подумал, что больше чем на час не задержусь, но написать тебе не успел, телефон сдох. Так что, подумав, что могу отзвониться тебе с поста охраны, я поехал в аптеку и к Ли. Но охранник сказал, что у них идут какие-то работы и телефонную линию временно отключили. Ну, я и не стал заморачиваться, так как считал, что через полчаса и так буду дома. А когда зашел в кабинет к Ли, тот как то резко закрыл дверь на ключ, и стал на меня орать. Я сначала нихера не понял, а потом дошло, что он говорит о тебе. Ты знал, что он любил тебя еще со школы? А про то, что к нам он привязался тоже только из-за тебя? Вот и я не знал. Пока я в шоковом состоянии слушал всю эту душещипательную историю, этот мудак успел незаметно воткнуть мне шприц в шею. А потом я отключился и не знаю, что происходило дальше. – Сянь-Сянь выдохнул, и обессилено опустился обратно на подушку. Ибо сидел все время молча, впитывая историю, и думал. Думал о том, что Цзи Ли нужна была помощь, о том, что они с Хайкуанем упустили из виду его состояние.       Переварив все услышанное, Бо вздохнул, поцеловал любимого, и узнал у пришедшего врача, что Чжаня можно будет забрать домой после того как придут результаты анализов, но судя по приборам состояние в норме, и если с анализами все в порядке, то скорее всего выпишут его завтра. Они просидели вместе еще два часа, и успокоившись Ван Ибо наконец-то поехал на работу. Отчеты за него ни кто писать не будет, а забыть, как страшный сон, последние пару недель очень хочется.