Архитектура тела

      Когда Куань нарезал закуску, а Ибо поставил на стол три бокала, Ичжоу понял, что во-первых, разговор будет еще долгим и тяжелым, а во-вторых, домой он сегодня попадет очень поздно. Когда парни устроились напротив, Куань вновь тяжело вздохнул, поняв по многозначительному взгляду брата, что вторую часть рассказывать предстоит ему, а потому наполнив бокал наполовину, одним глотком опрокинул его и приступил к пояснению. – Так как парней с нами нет, то менять суть произошедших событий я не буду. Уж кто-кто, а мы с братом, прошли эту историю с первого до последнего шага. Историю Сюаня ты услышал. То, что Ибо сказал про убийства правда, он действительно убил только своего, если это чудовище можно так назвать, отца и Цзи Ли. Кто и как убивал на самом деле, я расскажу в последнюю очередь, – увидев вопросительный взгляд Ичжоу, ответил Куань, – для начала поведаю о первопричинах произошедшего. – Но разве не смерть малышки Лу послужила началом? – спросил озадаченный шеф. – Не совсем. Она не первопричина, она толчок к действиям, а началось все задолго до ее смерти. – Куань опять выпил, собираясь с мыслями, - Шестнадцать лет назад, когда мы перевелись в старшую школу в другой город, получилось так, что детский дом, где находились Сяо Чжань и Сяо Лу, объединили с детским домом в Пекине, и в новую школу Чжань пришел на полгода раньше нас. В новой школе он закончил средний класс, а потом уже на распределении попал в старшую школу вместе с нами. Лу-Лу тогда была совсем ребенком, ей только-только исполнилось семь, и она пошла в первый класс. Когда мы познакомились, нам всем было по пятнадцать лет. И если верить словам Цзи Ли, в нашего красавчика Бо, влюбились сразу двое парней. Вот только, если Сянь-Сянь сразу подкупал своей добротой и очаровательной улыбкой, то Цзи Ли был тихушником и ботаником. Как он привязался к нашей компании, я до сих пор понять не могу, хотя догадываюсь. От очарования Сянь-Сяня спасения не было, – Куань тепло улыбнулся воспоминаниям, но почти сразу снова стал серьезным, – спустя месяц учебного года, по классу распространилась новость о том, что Сяо Чжань живет в детском доме. Родители уже успевшие познакомиться с этой очаровательной парочкой, были в восторге, и сразу задали вопрос, согласятся ли они стать частью их семьи. Ибо уже тогда начинал влюбляться в Чжаня, но понять своих чувств еще не мог. Согласие получили сразу и железное, Лу-Лу назвала тетю Лин мамой, а Чжань против сестры идти не смел. Он прекрасно понимал, что ей, маленькой девочке, не хватает семьи, одного брата было мало. Ибо против ничего не имел, Лу-Лу очаровала абсолютно всех, даже моего отца, – тяжело выдохнув, он выпил пару глотков. – Процедура усыновления длилась почти полтора года. За это время, новость, облетевшая всю школу, превратилась в персональный ад для подростка. Как недавно удалось выяснить, информацию распространил Цзи Ли, а потом и натравил все ту же троицу на Сяо Чжаня, просто сказав им, что если позабавиться еще и с ним, то станет как минимум разнообразнее, и им за это ничего не будет, потому что за детдомовских впрягаться никто не будет. Так в регулярные изнасилования был втянут еще и Сяо Чжань. Его мучали жестче, чем Сюаня, только потому, что последний уже смирился со своей участью, а Сянь-Сянь давал им то, чего этим уродам так не хватало: слезы, паника, страх и сопротивление, и боль, от того что пожаловаться некому. Как потом мы выяснили, Ибо или мне, а так же будущим родителям говорить он боялся, думал, что испорченный и грязный ребенок им будет не нужен, а лишать младшую сестру семьи он не хотел. Глупый ребенок. Мы бы помогли, как минимум попытались бы остановить происходящее всеми возможными способами, а как максимум перевели бы в другую школу, или на домашнее обучение. Третьей же жертвой по своей большой глупости и страха за лучшего друга стал Ван Чжочен. – Куань снова приложился к бокалу, рассказывать про мужа было особенно тяжело, – А-Чен тоже сирота, после несчастного случая, унесшего жизни родителей, он остался под опекой старшей сестры, которая после похорон сразу же устроилась на вторую работу, параллельно заканчивая университет. Что по итогу вылилось в то, что на младшего брата у нее оставалось катастрофически мало времени. Так что за него тоже некому было заступиться. Наши с ним отношения на тот момент были на стадии «уже не друзья, но еще не встречаемся». Мне он ни о чем не рассказывал, продолжая защищать Чжаня. Подробности мы узнали только после того как сгорела школа. Представь, просыпаешься ты утром, парней рядом нет, и это с учетом того, что время только десять утра, а эти сони способны спать до обеда. С вечера вас всех предупредили, что школа закрыта и как минимум неделю мы просидим дома, пока не решат вопрос с восстановлением старой школы или переводом в другую, – воспоминания накатывали тяжелой волной, но взяв себя в руки, Куань продолжил. – Парней мы искали почти трое суток, тетя и дядя подключи все патрули, находящиеся в их подчинении. И вот когда мы их нашли, испытали такой ужас, что словами не описать. – Где нашли? – видно было, что Ичжоу интересно, что же такого с ними произошло. Он знал парней с подросткового возраста, так как с Лин и Ифэем они старые друзья и коллеги, и действительно переживал на этих оболтусов. – В старом городе, в районе заброшенных домов. Один из этих домов принадлежал семье Юймэна. Оба были прикованы железными цепями, лицами к стене. Тела покрывали порезы и гематомы, бедра в кровоподтеках и следах от пальцев, крови было столько, что медики удивлялись, как еще живы остались. Врачи потом сказали, что помимо порезов у них обоих были в прямом смысле разорваны задницы, отбиты внутренние органы, члены у основания перевязаны так, что опоздай мы на полчаса-час, и потенцию было бы не восстановить, да и в принципе в туалет пришлось бы ходить через трубочку. Были повреждения коленных суставов, сломаны запястья, передавлены гортани, да так что они почти два месяца говорить толком не могли, только шепотом и то с хрипами. Когда речь более-менее восстановилась, они наконец-то рассказали, что почти год их систематически насиловали, избивали и угрожали. Никому не рассказывали, потому что боялись. Чжочен не хотел расстраивать сестру, мне не говорил, потому что боялся, что увидит призрение и отвращение, а так же того, что я его брошу, – и опять он тяжело выдохнул, выпивая очередной бокал алкоголя, – а Сянь-Сянь как я уже говорил, переживал, что от них с сестрой откажутся. И данный инцидент действительно мог помешать усыновлению, если бы не репутация родителей, которые были на хорошем счету в полиции, как преданные своему делу офицеры. Родители тогда действительно разозлились, но только потому, что очень испугались. Они уже тогда считали их своими детьми и очень сильно привязались к Лу-Лу. Тетя Лин после рождения Ибо, детей иметь больше не могла, какая-то генетическая патология, а второго ребенка они очень хотели. Когда они познакомились и лучше узнали Чжань-Чжаня и Лу-Лу, уже не смогли остаться в стороне, и очень сильно хотели подарить им семью. Когда два этих оболтуса, сообщили имена, дядя сразу же начал расследование. – Что он успел выяснить? Меня, насколько, я помню, тогда временно переводили в Шанхай. Так что практически ничего о происходящем я не знал, – шеф злился, злился на друзей, которые не посвятили в происходящее, не дали помочь. – Он успел выяснить, что Син Юймэн является наследником громадной корпорации, и адвокатов там столько, что даже если этот ублюдок, на глазах у всех, убьёт человека, то вывернут все так, что поганец еще и жертвой останется. У Бовэня тоже имелись сильные родственники со стороны матери, которые готовы были за него глотки рвать, и защищать всеми правдами и неправдами, и перевернуть все так, что окажется, что парни сами на него вешались и чуть ли на член не запрыгивали. Хэ Пэн является младшим сыном генерального директора компании «Цишань». Его папаша, разочаровавшись в старшем сыне, переключил все свое внимание на младшего, и окажись этот выродок в суде, выкупил бы всех с потрохами. Что собственно и произошло, когда дядя попытался открыть дело о сексуальном домогательстве с причинением тяжкого вреда здоровью, отягощенного похищением двоих несовершеннолетних. Я думаю, ты догадываешься, сколько им светило? Учитывая, что на тот момент им восемнадцати тоже не было, то год до совершеннолетия – уголовное преследование, а после до двадцати лет жесткого режима, без права на досрочное освобождение. Как только Ван-чжунсяо* и Ван-шансяо* попытались дать делу ход, то попали на ковер к Шень Сяохаю. Эта продажная скотина предложил два варианта развития событий: либо дело закрывается, так и не открывшись, либо их увольняют с позором и занесением выговора в личные дела, и до свидания попытка усыновления, звания, награды и любимое дело. Что выбрали родители понятно. Дело так и не отрыли, вся тройка оказалась без наказания и вне закона. – Куань перевел дыхание, снова выпил, и продолжил, – и вот вроде бы все должно на этом закончиться, да? Никто, никому никаких претензий не предъявлял, после несчастного случая со школой, всех раскидали по разным школам и городам. Живи, занимайся своим образованием, хобби, развитием, да чем угодно на само деле. Но нет, спокойно же не живется, спустя десять лет они убили Лу-Лу. – Но как узнали, кто именно ее убил? – Ичжоу вопросительно смотрел на обоих. – Не торопись, давай по порядку, – попросил Куань, – все события связаны. Начиная с того, что после того как А-Чен и Сянь-Сянь поправились, мы попросили помощи у родителей Цзияна. Они были первоклассными психологами, профессионалами своего дела. Год терапии, антидепрессантов, сеансов гипноза и попытки принятия себя. На восемнадцатилетие Ибо и Чжань признались друг другу в чувствах, оказалось что взаимно, и не став долго ждать и скрывать, признались родителям. Те конечно были в шоке, но приняли это. Просто потому, что хотели своим детям счастья. Как ты понимаешь при разговоре с родителями присутствовали все: я, А-Чен, Лу-Лу и Цзи Ли. После признания этих двух тугодумов, я набрался смелости и признался А-Чену на наше девятнадцатилетие, как оказалось тоже взаимно. А вот то, что случилось через сутки после, я отцу не забуду и не прощу никогда. – Я так понимаю после признания родителям ты и поменял имя с фамилией? – шеф не знал подробностей произошедшего, знал только, что после смерти матери Куань ушел из дома. – Мгм. Мы с А-Ченом тоже решили не скрывать свои отношения и чувства от близких. Первой узнала Цзыи, сестра Чжочена, восторга она, конечно, не высказала, но сказала что, если А-Чен уверен в своих чувствах и счастлив со мной, то препятствовать этим отношениям она не будет. Когда мы приехали к моим родителям, оба готовы были к тому, что будет тяжело, но не представляли насколько. Когда отец узнал, что мы в отношениях, то взбесился не на шутку. Он знал Чжочена, знал, что с ним произошло, и считал, что такой испорченный и грязный человек не может быть парой его обожаемому и правильному сыну, – усмешка искривила губы, а взгляд Куаня сильно потяжелел, простить отцу произошедшее он не мог до сих пор. – Гадостей и оскорблений он наговорил нам тогда очень много, а так же посмел обвинить во всем маму. Сказал, что она никчемная и ни на что не способная, раз не смогла нормально воспитать единственного ребенка. Она тогда ужасно расстроилась и, не захотев дальше выслушивать поток дерьма, что на нее выливался, забрала ключи от машины и уехала, да и мы долго оставаться не планировали, так что ушли сразу после нее. А наутро мне сообщили, что она погибла, не справилась с управлением. В гневе я явился к отцу, окончательно с ним разругался и, забрав свои документы, ушел из дома. Буквально через два часа после скандала, я приехал в отделении загса и подал документы на смену имении и фамилии, а так как я был уже совершеннолетним, заявление приняли без вопросов. И вот спустя месяц я стал обладателем маминой девичьей фамилии и за основное принял второе имя. Вот так в девятнадцать лет, вместе с матерью погиб сын, а я стал Лю Хайкуанем. – Куань смахнул невольно выступившие слезы и, прочистив горло, продолжил. – Первое время я жил у дяди с тетей, которые выслушали, поняли и приняли меня лучше, чем родной отец. А после трех месяцев лета, тяжелой подготовки и сдачи вступительных, мы вчетвером поступили в академию, и все на стипендию. Так что, подумав и приняв совместное решение, мы с А-Ченом переехали в общежитие, и после договоренности с комендантом, нас поселили в одной комнате. Семь лет мы все прожили спокойно, счастливо, одной большой семьей. А потом убили Лу-Лу. – Как выяснили, что именно Цзи Ли был тем кто привел ее к тем ублюдкам? – Пока мы ехали в лабораторию, Сюань вытянул и записал все, что он рассказал. Этих записей нет в деле. Цзи Ли заехал за ней, и сказал, что отвезет к нам. Мы действительно в тот день собирались отметить ее выпускной. Вот только мы освободились только после семи вечера, и Лу-Лу договаривались забрать в восемь. Родители были в курсе, что отмечать, мы намерены были дома у Бо и Сянь-Сяня, так что особо не переживали. А Цзи Ли заехал за ней в пять, так сказали родители, и видимо сказал, что мы освободились раньше. Вот только повез он ее во все тоже заброшенный дом, где были найдены парни. А так как квартира братьев находится недалеко от старого района, она до последнего не подозревала подвоха. Только когда он проехал поворот, Лу-Лу поняла, что что-то не так. Начав волноваться, она хотела позвонить одному из нас, но когда мы проверяли ее вещи, то телефона при ней не было, и он был недоступен. Так что, когда Цзи Ли привез ее на ту заброшку, трое ублюдков уже ждали. – Куань прервался, рассказывать такое на трезвую голову тяжко, он залпом выпил бокал виски, шумно поставил бокал на стол, и продолжил, – насиловали ее долго, мы нашли ее тело спустя трое суток. Помимо того, что изнасиловало трое парней, ей перерезали сухожилия ног, так что она в любом случае убежать не могла, разорвали ей все что можно. Внутренние органы были повреждены, почки отбиты, сломаны обе руки и пальца, умерла она после того, как ей пробили голову. Когда родители начали копать, то не нашли вообще ни одной зацепки, ни отпечатков, ни биоматериала. Дело закрыли за отсутствием доказательств. – Хорошо, с ее смертью разобрались. Но как в эту историю повторно впутались Хаосюань и Цзиян? – Ичжоу не хватало пару фактов для полной картины, но он знал, что ему все расскажут. – О, они и не выпутывались. Сянь-Сянь тогда действительно чуть не покончил с собой, винил себя во всем, что произошло с ней. Цзиян тогда закрыл его в своей клинике на год. Впервые после окончания школы он встретился с Сюанем, рассказал ему и Яну все, что с ним произошло за это время. Когда Ян его выписывал, психика почти полностью восстановилась. По крайней мере, он принял тот факт, что не он виноват в смерти сестры. Ибо его поддерживал, родители тоже, мы с А-Ченом были рядом. Но когда Ян и Сюань предложили все-таки запустить расследование, и попытаться наказать виновных, мы все согласились. – Куань наконец-то выдохнул, вспоминать и рассказывать то, что началось давно и закончилось только шестнадцать лет спустя, очень тяжело. Пока он говорил, умудрился приговорить половину бутылки, и обычно не восприимчивый к алкоголю, поплыл, так что продолжить взялся Ибо, давая брату передышку. – И как вы им помогли? Что-то я немного запутался, вы сказали, что убивал точно не Хаосюань, но предложил он. Ничего не понимаю, – Ичжоу помотал головой и, захмелевшим взглядом, вопросительно уставился на Ибо. – Не торопись, – Бо выпил очередной бокал благородной жидкости и продолжил начатое братом, – когда парни обратились к нам с предложением, нам всем было по двадцать шесть лет. Мы все уже тогда работали в отделе. Сюань действительно встретил Сянь-Сяня в городском архиве, и когда они решили, что должны попробовать по закону наказать всех причастных, поведали свои мысли сначала Яну, а потом нам. И мы действительно их поддержали. Рассказали родителям, о том, попробуем дать делу ход. И начали искать. Искать любую доступную информацию. Чжань очень помог, в рекордные сроки была собрана информация по всем, включая о тех четырнадцати парнях, который издевались над ними. Мы узнали все, кто-где работает, чем занимаются в свободное время, у кого семья, жена, дети, кто не женился, кто в разводе, где учились, и адреса проживания. После сбора информации, поняли, что по закону их не наказать, и тогда решили разработать план. Ян и Куань взяли на себя психологическую подготовку. – Что за подготовка? К чему? – Так как родители Яна имели вес и репутацию прекрасных специалистов, то большинство из этой шайки обращались со своими проблемами именно в их сеть клиник. Устроить Куаня на должность психолога смогли быстро, Ян решил все вопросы одним звонком. Перенаправить всех на прием к ним вообще не проблема, когда являешься главврачом всей сети. Так парни начали собирать всю информацию по психологическому состоянию этих тварей. Когда мы поняли, что знаем про них все, начали подготавливать вторую часть плана. Четырнадцать парней, каждый месяц, в назначенный врачом день, приходил на прием. Каждому предлагали воду, чай или кофе. В каждую чашку был добавлен препарат, вызывающий галлюцинации. Каждого из них после того, как они теряли сознание, с помощью Сюаня, вывозили в тот самый заброшенный дом. Каждого из них убил Я! Своими собственными руками, ни разу не пожалев о содеянном. Сразу же после первого убийства, мы договорились, что всю вину на себя возьмет Сюань, ему было проще всех, он состоял на учете в психиатрической клинике. Мало ли, что у человека произошло с головой, связать между собой людей, которые никак не пересекались невозможно, но можно связать всех в серию. И дать, выбранное самим же подставным маньяком, имя серийнику. – Не понял? – шеф явно перебрал, он не хотел верить в то, что только что услышал. – Дослушай до конца, – рыкнул Бо, – когда в течение четырнадцати месяцев были убиты все цепные псы главной тройки, у Сюаня сорвало крышу. Воспоминания всегда беспощадны. И Ян думал, что справится довольно быстро, но его терапия затянулась на пять лет. Когда Сюань выбрался из затянувшейся депрессии, я пообещал ему, что как только с последними четырьмя будет покончено, то я помогу им уехать хоть на край света, с новыми именами и документами. Оба согласились. Так началась самая масштабная часть нашего плана. Убивать последних троих было сказкой. И опять их всех убил я! Было интересно наблюдать, как они корчились от боли, пытались откупиться, угрожали, умоляли. Я убивал, Сянь-Сянь подчищал камеры и информацию в сети, А-Чен проводил вскрытия и избавлялся от всех, неосторожно оставленных, следов. Брат следил, чтобы мы окончательно не слетели с катушек. Цзиян продолжал вести приемы в клинике, а Сюань привозить их на место смерти, а потом на оговоренное заранее место для того чтобы труп обнаружили. График дежурства патрулей составляется на месяц вперед, все места подбирались так, чтобы именно Фаньсин с напарником их нашли. Я был уверен на сто процентов, что они звонить будут сразу мне, и не прогадал. – А Сун Цзиян? – Смерть Цзияна была подстроена специально, его не должно было больше существовать, на него не должно было пасть подозрение. Труп, который опознали как Яна, Чжочен позаимствовал у больницы, подготовил, снял процесс вскрытия и кремировал несчастного. – И что дальше? – А дальше, все закончилось после признания и смерти Цзи Ли. Когда мы услышали то, что он рассказал, вся картина смерти сестры сложилась воедино. Вслед за Цзи Ли, при задержании умер и Архитектор. – Ибо с шумом выдохнул, выпил очередной бокал вискаря, и посмотрел прямо в глаза шефу, – ну и как тебе рассказ? Достаточно вескими были причины всех этих смертей? – А родители? – Ичжоу смотрел строго, ему определенно все это не нравилось. – Родители в курсе всего, что мы делали. Находясь в Англии последние два года, они стали прекрасными координаторами. И очень рады тому, что все те кто посмел причинить боль их детям понесли справедливое наказание. – усмехнулся Ибо. – Знаете парни, я очень сильно хочу надавать вам по шее за самодеятельность и упечь за решетку лет так на десять, но я не буду. Зная от А-Лин и А-Фэя, кто является родителями тех выродков, которых вы отправили на тот свет, я прекрасно понимаю, что по закону бы и не получилось. Хотя почему нет, у вас прекрасно все получилось. Все наказаны, серийник мертв, дело закрыто. И хоть я все равно вас, в какой-то степени считаю придуркамии, но делать с этим ничего не буду. Все, что вы натворили, останется на вашей совести. – Ичжоу выдохся, глубоко зевнул, и стал собираться домой.       Время приближалось к трем часам ночи. Посадив пьяного шефа в такси, парни прибрались на кухне, и пошли спать. Куань на руках перенес А-Чена в гостевую комнату, Бо, улегшись на кровать, затянул Сянь-Сяня в крепкие объятия, и через пятнадцать минут квартира погрузилась в сон.       Проснулись парни от запахов кофе, и свежей выпечки. Первыми из кровати выползли Куань и Чен-Чен. Когда вышли в гостиную поняли, что Бо и Сянь-Сянь еще спят. Кто тогда готовил, вопрос без ответа. Тихо зайдя на кухню, обнаружили родителей. – Тетя, дядя! – Куань подлетел к ним и крепко обнял. Они не виделись очень долго, все то время, что старшие были в Лондоне. – Куань, А-Чен! Как я рада вас видеть! – тетя Лин обняла и Чжочена, – вы, почему тут? Что-то случилось? – Нет, тетя, все хорошо. Просто вчера разговаривали с Ичжоу, вот и засиделись допоздна, а А-Чен уже уснул, и мы остались на ночь, – спокойно ответил Куань. Не успел он закончить, как на всю квартиру раздался радостный вопль. На кухню ураганом влетел Сянь-Сянь. – Мама! Папа! Вы приехали! Когда? Как добрались? Почему не сказали? Мы бы встретили! – не прекращая тараторить, он обнял сначала отца, а потом повис на маме. – А-Сянь! Успокойся, пожалуйста, мы тоже очень рады вас всех видеть. И лучше поскорее слезай с меня и помоги доготовить завтрак! – мама тепло улыбнулась и потрепала по взлохмаченным после сна волосам.       Чжань кивнул, и принялся помогать. Все разговаривали, делились новостями и громко смеялись. Именно такую картину застал Ибо, когда проснулся от громких голосов. Он подошел к кухне, оперся о дверной косяк и стал наблюдать. Отец сидел на подоконнике и курил в открытое окно, брат и Чен-Чен сидели за столом и нарезали фрукты, мама и Сянь-Сянь крутились у плиты. Самая потрясающая картина, все самые родные и любимые люди вместе. Он кивнул и улыбнулся отцу, приложил палец к губам, и жестом попросил брата и друга молчать, на что те только закивали и улыбнулись. Тихо-тихо он подошел к Сянь-Сяню со спины, и резко, обняв поперек груди, вздернул вверх. Сянь-Сянь завизжал, мама закричала вместе с ним, папа с парнями заржали в голос. – Ван Ибо! Ты смерти моей хочешь? – Сянь-Сянь кричал и, вырвавшись из хватки, стал лупить его ладошками по плечам. Мама, сообразив, что это всего лишь ее несносный сын, тоже начала смеяться и пару раз отхлестала сына кухонным полотенцем. Когда шуточная война прекратилась, Бо крепко обнял маму и поцеловал в висок, а потом повернулся и своему сокровищу и, попросив прощения за шутку, нежно поцеловал его в уголок губ. – Так прекращайте нежности! Давайте усаживайтесь все за стол, завтрак готов. Как раз все и обсудим, – мама, как всегда принялась командовать, но никто против не был, и все покорно исполнили ее просьбу. Когда все тарелки были расставлены и, дружная компания приступила к поглощению приготовленного, отец задал интересующий его вопрос. – Как прошел разговор с Ичжоу? – Нормально пап. Мы с Куанем ему все рассказали, он нас выслушал, пару раз поворчал, но принял нашу сторону. Сказал, что волноваться не о чем. Дело закрыто, признание есть, серийник мертв, все довольны, – только прожевав, ответил Бо. – Ну хорошо, а то я волновался. Ичжоу хороший друг, да и как человек тоже ничего, но характер у него очень вспыльчивый, – кивнул отец. – Мам, ты привезла то, что я просил? – перевел взгляд на маму Бо. – Да милый, привезла. Отдам после завтрака, – подмигнула мама. – Я чего-то не знаю? – удивился вопросу Сянь-Сянь. – Не волнуйся, скоро узнаешь! – подмигнул А-Чен. – Чжочен! – Бо прищурился на друга. – Молчу-молчу! – и примирительно поднял руки пред собой.       Посмеиваясь, Ибо перевел разговор на другую тему. Родители рассказали про свое путешествие по Англии, А-Чен и Куань поведали про встречу и разговор с отцом, Бо и Сянь-Сянь рассказали, что Ян и Сюань написали, долетели нормально, и как только устроятся на новом месте, сразу же сообщат. Когда с завтраком покончили, все дружно перебрались в гостиную. Ибо с мамой куда-то вышли. Но спустя минут пять вернулись. Мама, перед тем как сесть, что-то прошептала ему на ухо и похлопала по спине. Когда все расселись и вопросительно посмотрели на Бо, он прочистил горло и, получив от родителей одобрительные кивки, опустился перед Сянь-Сянем на колено. – Радость моя, я уже спрашивал тебя, и ты согласился, но поставил условие. Сейчас, когда свое обещание я выполнил, выполни и ты свое, – Бо вытащил из-за спины небольшую черную коробочку и открыл ее, – я спрошу еще раз, уже в присутствии всех нашил близких и родных людей, ты согласен стать моим мужем, Сяо Чжань? Сянь-Сянь всхлипывал, он закрыл рот руками, из глаз лились слезы, он поднял взгляд от парных колец, и утонул в глазах любимого человека. Не в силах сказать хоть слово он часто-часто закивал и бросился в объятия Бо. Тот прижал к себе свое сокровище крепко-крепко, спустя пару минут немного отстранившись, вытер слезы с любимого лица, нежно поцеловал и, наконец-то, надел ему на палец кольцо. Родители и друзья, сидевшие до этого затаив дыхание, выдохнули от облегчения и, хлопая, с громким, веселым смехом принялись поздравлять ребят.       Когда спустя несколько часов обсуждения предстоящей свадьбы все разошлись, оставив парней одних, они вновь устроились на кухне. Только теперь стол украшала бутылка любимого вина и тарелка с фруктами. Отпраздновать и закончившееся дело и предстоящее событие только вдвоем было прекрасно.       Наконец-то все закончилось. Все кто был виновен – наказаны. Больше не будет страха, что кто-то опять посмеет причинить вред и боль родным. Впереди осталась только счастливая жизнь, со всеми ее поворотами, ссорами и примирениями. Вместе они смогут вынести и пережить все.