It's never too late

Опять надежда лечь пораньше умрёт в районе трёх часов

*** Сам факт того, что ему написал отчим, вгонял Антона в ужас. Дрожащим пальцем, парень нажал на вложение, отосланное ему. Несколько долгих, как ему казалось, секунд, и файл был открытым. Увидев, что было на той фотографии, Антон мигом отдёрнул телефон выключая экран, в надеждах на то, что друзья не успели взглянуть на содержимое фото. Он бросил короткий взгляд на Арсения, а потом обернулся к парням. — Антон, ты чего? — спросил Дима, пытаясь отобрать у парня телефон, — Что там? — Это не важно, — парень нервно вздохнул, перебирая в руках краешек от чехла на телефоне, — Давайте не сейчас. А нам с тобой, — он перевёл взгляд на учителя, до сих пор находившегося в ступоре, — Нам нужно поговорить. — Хорошо, — мужчина встал с кровати и подошёл к своему шкафу, доставая оттуда одежду, — Вы можете быть свободны, — сказал тот, оборачиваясь к Диме и Серёже. Без лишних слов, парни вышли из комнаты, оставляя двоих в глухой тишине, давящей с всех сторон. Натянув на себя первую попавшуюся под руки футболку, мужчина подошёл к Антону, присаживаясь рядом. Парень сел на кровать, опуская ноги на пол и тяжело вздохнул. Арсений положил левую руку на плечо Шастуна, а правую прислонил к его подбородку, оборачивая голову мальчишки к себе. В глаза учителю, Антон конечно же, не смотрел, приняв решение, что осматривать свои колени, куда больше нужное занятие, чем взглянуть на Арсения. Тот же, в свою очередь, не спускал глаз с мальчишки, пытаясь разглядеть каждую эмоцию на его лице. — На той фотографии… — наконец начал Антон, спустя почти минуту молчания. — Я видел, — он опустил руку, держащую подбородок парня, на его колено, медленно поглаживая. — Так не должно быть. И ты сам все прекрасно понимаешь, — Антон убрал руку мужчины со своего колена. — Антон… — Арсений вздохнул, но перечить не стал. На несколько секунд он задумался, подбирая правильные слова, — Это из-за Саши? — Это было по пьяни и ничего не значило для меня. И Саша тут не при чём. — он поднялся с кровати, задержавшись на секунду, — Прости, но я думаю, что мне пора идти, — почти около самой двери, он ненадолго остановился, но оборачиваться не стал, — Вещи верну чуть позже, если не возражаешь? — Конечно, — еле слышно бросил мужчина, вслед уходящему Антону. В его голосе не звучало ни разочарование, ни обида, ни боль. В его голосе не звучало ничего, ведь он был пустым. Даже скорее безэмоциональным. Как жаль, что он не смог увидеть ту слезу, которая скатывалась по щеке Антона, когда за ним закрылась дверь. Было гадко от самого себя, но так будет лучше. Пускай только для Арсения Сергеевича, его любимого учителя английского языка. Который только в голове у Антона, мог стать ему кем-то больше, чем просто преподавателем. «Прости…» — раздался шепот из уст Антона, на выходе из вожатской. *** Прошло уже больше трёх дней, с того момента, как Антон абсолютно отказывался выходить из своей комнаты. На этот раз, даже угрозы Никиты перестали действовать. Ему было абсолютно всё равно на то, что его оставят без еды, ведь есть совершенно не хотелось. Не хотелось так же, как и видеть кого-то другого, кроме собственного отражения в зеркале. Хотя, его тоже видеть не хотелось. Дима всё это время, просто наблюдал за Антоном, не решаясь спросить о том, что же всё таки случилось. Ведь за все те попытки, узнать почему его весёлый друг, превратился в непонятно кого, ему просто прилетало сухое «отстань» или «не сейчас». Заставить что-нибудь поесть, Антона тоже не удалось. Кто бы сомневался? Он ведь упертый, как осёл. Но осёл по крайней мере, хотя бы ел. Наблюдать за тем, как друг медленно разрушается прямо на его глазах, сил больше не было. Поэтому последний раз, когда Антон отказался оповещать Диму о том, что с ним происходит, закончилось тем, что Дима, громко хлопнув дверьми, вышел из комнаты. Тяжело вздохнув, Антон откинулся на подушку закрывая глаза. За эти пару дней, он так и не смог нормально выспаться. Кошмары опять мучали его, не давая нормально спать, а совесть сгрызала до смерти. Да-да, оказывается, что у него все-таки есть совесть, и чувство вины тоже присутствует. Хотя, наверное, лучше бы не было ни того, ни другого. *** Уже на пятый день, когда Антон ни на минуту не показывался за пределами своей комнаты, не выдержал и Серёжа. Он пулей влетел в комнату, заставляя Антона дёрнулся и привстать с кровати. — Скажи мне, — начал мужчина, пытаясь отдышаться, — Ты нарочно это делаешь? Что между вами двумя произошло?! — Не понимаю о чем ты, — решил соврать Антон. — Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю. Ты уже пятый день с комнаты не выходишь, а с ним уж точно не сталкивался. Я его такого никогда не видел. Поэтому спрошу ещё раз, что между вами случилось? — Ничего. У меня просто нет настроения, такое часто бывает. — Не бывает. И Дима это тоже подтвердил. — Матвиенко подошёл ближе, прям впритык к кровати, — Антон… — уже более спокойным голосом произнёс тот. — Извини. Я наверно пойду в душ, пока там не занято. Не думаю, что теперь, я чем-то смогу ему помочь. — парень спустился с кровати, становясь напротив Матвиенко и посмотрел ему в глаза, — Я сделаю только хуже, лучше ты пойди к нему. Как никак, вы же друзья, — похлопав мужчину рукой по спине, Антон направился в сторону выхода. Открыв двери, на него чуть ли не упал Позов, который все это время стоял снаружи и пытался расслышать то, о чем они говорили. Не ожидая того, что с двери выйдет не Матвиенко, а Антон, он подался назад, издав сдавленный писк. — А, вот как, — как-то разочаровано подытожил Шастун, обходя друга стороной. *** Этой ночью, Антон просто лежал на кровати и смотрел в потолок. Спать не хотелось совсем. Хотя даже если бы и хотелось, он пытался бы подавить в себе это желание, только бы не видеть Арсения, который снился ему уже несколько ночей подряд. Что только Антон не пробовал, чтобы не думать о нем. Но даже если это и получалось, то учитель являлся ему во снах. Смотреть в его голубые глаза, заполненные тонкой пеленой из слез, больше не было сил. Сколько ещё Антон сможет протянуть без его теплой улыбки? День, неделю, месяц? Кажется он скорее сойдёт с ума. Он сильно жалел за те слова, которые сказал ему в тот день, но другого выбора не было. Он боялся из-за Саши, но боялся не за себя. Было страшно, что отчим сделает больно Арсению, и это чувство грызло его изнутри каждый день с новой силой. Несколько раз за ночь, рука Антона тянулись к телефону, чтобы написать и извиниться за свои слова. Но было страшно, быть отвергнутым этим человеком, поэтому парень отдергивал себя каждый раз, когда только ощущал рядом с рукой телефон. Дима тоже не смог уснуть. Он слышал, как Антон вертится из стороны в сторону, пытаясь найти удобную позу и только тяжело вздыхал. Наверное сейчас не время, для того, чтобы разговаривать. — Антон, — тихо прошептал парень, не выдержав больше, — Антон, я знаю, что ты не спишь. Несколько секунд, парень не отвечал, обдумывая надо ли это делать. Ссориться не хочется, поэтому лучше молчать. Собственно, это он и сделал, после чего снизу перелетел пинок ногой от Димы прямо по матрасу, из-за чего Антон дёрнулся, хватаясь за ушибленный зад и издал тихий писк. — Я же говорил, что не спишь, — парень тихо хмыкнул, после чего спросил, — Почему ты не хочешь мне говорить, что произошло? Я же вижу, что с тобой что-то не так в последнее время. Ты пятый день почти не выходишь из комнаты. Даже Никита прекратил издеваться над тобой, поняв, что это бесполезно. — Я не хочу говорить, — Шаст обернулся на бок, закидывая ногу на одеяло, и сделал вид что зевает, — Я хочу спать. — Три часа ночи. До этого ты спать не хотел, а сейчас видите ли захотелось, да? — Пизда, — пробурчал тот, зарывшись мордочкой в одеяло. Шутки шутками, а спать то уже реально хотелось. Но Антон, был бы не Антоном, если бы просто так поддался сонливости и уснул. Нет. Мы же будем мучать себя, только бы опять не увидеть его во сне, поэтому намного лучше просидеть в телефоне всю ночь. *** Глаза Антона замкнулись только ближе к восьми утра, но долго поспать не удалось. День выдался пасмурным, а за окном дул прохладный ветерок, что большая редкость, для такого тёплого курортного города, как Сочи. Вставать с кровати совсем не хотелось, но парень понимал, что скоро в дверь ворвется Никита, и опять начнутся попытки поставить парней на ноги. Антон же, надеялся, что его трогать не будут. Потирая красные от недосыпа глаза, парень потянулся, сонно зевая и опустил свой взгляд вниз. Все спали, и только он один, если это можно так назвать, бодрствовал. Нащупав рядом с собой телефон, он взглянул на время. Без пяти восемь. Вздохнув, Антон начал спускаться вниз. Когда его ноги почти коснулись пола, рука соскользнула и он чуть не полетел на пол, обязательно разбудив всех ребят. Но в последний момент его рука коснулась края кровати, что и спасло его от того, чтобы быть отруганным трёхэтажным матом от Яна, который ненавидел вставать по утрам. Открыв двери, он внезапно в кого-то врезался, чуть не свалившись на него сверху. Испугано, парень отошёл чуть назад, потирая ушибленный лоб. — Ты чего не спишь? — произнес, кто бы мог сомневаться, Никита, смотря на парня большими, от удивления, глазами. — А что должен? — Антон вскинул брови, стоя в проходе, — Ты же вроде будить пришёл. Так иди буди, и отъебись от меня. Антон двинулся в сторону душа, но его тут же схватили за руку, притягивая обратно. — Стоять, — парень не отпускал его, а только сильнее сжал руку, — То ты не выходишь из комнаты чуть ли не неделю, а сейчас так просто взял и проснулся в восемь? — Кто тебе сказал, что я вообще ложился спать? — недовольно буркнул Антон, пытаясь вырваться. — Ты видишь, что с собой делаешь? Весь бледный и с синяками под глазами. Это ненормально. — А тебе вообще какая разница? Ты мне никто, — Антон дёрнулся в последний раз, когда его со всей дури впечатали в стенку. Губы парня, тут же были накрыты губами вожатого, который по-свойски исследовал каждый уголок его рта, своим языком. Антон дёргался, пытался отвернуться в сторону, но все зря. Одной рукой Никита держал его за подбородок, не давая возможности отвернуться, а другой прижимал к стене, да так сильно, что стало сложно дышать. Парень всхлипывал, пытался оттолкнуть вожатого от себя, но тот решил стоять на своем. Когда тот ослабил хватку, Антону все же удалось это сделать. По его глазам стекали капельки слез, а губы были искусаны до крови. Первые несколько секунд, Антон просто пытался отдышаться и смотреть куда только можно, только не на парня. Как жаль, что именно в этот момент, поворачивая голову направо, он увидел того, кого избегал уже несколько дней. — Так вот оно что, — улыбаясь произнес мужчина. На его губах стояла улыбка, но она была от не радости. Это было разочарование. Это было то, чего больше всего боялся увидеть Антон в свою сторону. Арсений бросил свой взгляд в сторону Никиты, и просто развернулся, медленно удаляясь прочь. Антон знал, что делает неправильно, но все же больше не мог себя сдерживать. Это было последней каплей. Если сейчас все не уясниться, то он гарантировано что-то с собой сделает. Это же Антон. Ему не составит труда проткнуть себе вены, вилкой из столовой. Он даже не посмотрел на Никиту, ведь в этот момент ему было глубоко плевать на него, и на то, что его в каком-то роде изнасиловали. Он рванул в ту сторону в которую минуту назад ушел мужчина. Не знаю, на что он надеялся в этот момент, но сил терпеть больше точно не осталось. Он настолько боялся быть отвергнутым этим человеком, что сам его отверг. Учитель слышал, что Антон идёт за ним, ведь парень не один раз повторял его имя, в попытках обратить на себя внимание. Но все зря, мужчина просто шел не оборачиваясь. — Я не знаю, что конкретно ты подумал, — Антон вцепился в его руку, останавливая мужчину, и стал впереди него, — Но я не хотел этого. Арсений остановился, прожигая Антона взглядом. — А какая мне разница? — ровным тоном ответил тот, просто стоя на месте, — Ты можешь делать все, что угодно. Я тебе никто, и не в праве тебя за это осуждать. — Это не так, — прошептал Антон, смахивая влагу с глаз, — Ты мне не никто. — А кто же? — мужчина склонился вперёд, поднимая брови и спросил ещё раз, — Кто же я тебе? — в ответ последовало только сухое молчание. Как бы Антон не хотел, он не мог сказать ни слова, ведь действительно не знал, — Я так и знал. Антон остановился в метре от мужчины и посмотрел ему прямо в, такие красивые, глаза. — Но я не хотел этого, правда. Я понимаю, что ты мне не веришь, но хотя бы попытайся, — чуть ли не молил Антон, — Это было против моей воли, понимаешь. — Понимаю. — учитель закивал головой, но было видно, что это не так, — Но если бы на его месте, был я, ты бы тоже оттолкнул меня? — спросил он, глядя парню прямо в глаза. Мурашки прошлись по всему телу Антона, а лицо невольно покраснело. Хотя, казалось бы, куда больше, ведь из-за слез, он почти каждые пару секунд, тёр щеки почти что до бордового цвета. Было ощущение, что они горят в буквальном смысле. — Ты бы не был на его месте, — с полной уверенностью говорил Антон, — Я знаю, что ты не сделаешь ничего, против моей воли, — подходя ближе, произнес Антон. — Но в ту ночь, я сделал это. Против твоей воли между прочим. — С чего ты взял, что это было против моей воли? — глаза Антона забегали по всему лицу учителя, пытаясь уловить каждую его эмоцию. — Антон. Ты мне ясно дал понять, что на большее я могу не рассчитывать. Я тебя понял, и принял это. Прими и ты. Иначе зачем ты мне это все говорил?— негодовал Попов, хмурясь ещё сильнее. — Мне страшно, — коротко бросил Антон, опуская глаза вниз. — Тебе нечего бояться. Я не прикоснусь к тебе, если ты этого не захочешь, и не сделаю тебе больно. — взглянув на Шастуна, ответил Арсений, — И ты знаешь это. — Я боюсь не тебя, а за тебя, — последнее что сказал Антон, перед тем как уйти, оставляя мужчину в раздумьях.