Любовь навеки

Внезапно что-то схватило его за шиворот повернуло к себе. Оказалось, что Дмитрия остановил Алый Фенрир, глаза которого горели жёлтым янтарём, который просвечивали фонариком. Крамской схватил его второй рукой за горло и начал медленно сжимать её. Дышать стало труднее, в глазах начало увеличиваться в размерах почернение по краям. Полосы на костюме Димы замигали подобно дешёвой китайской неоновой вывеске, и совсем скоро костюм стал полностью чёрным. В глазах потемнело, и последним, что увидел Корсак, были кровожадные глаза его нового врага. Тёмный тоннель, в конце которого светил красный свет. Дима шёл туда в костюме Химеры, и с каждым разом шаг давался всё легче. Какое-то чувство освобождения нахлынуло на парня, а походка Корсака с каждой секундой больше напоминала бег вниз по горке - быстрые, семенящие шаги, которые эхом разносились по пространству Диму разбудил писк аппарата, который начал показывать учащение сердцебиения. Корсак лежал в палате. Парень заглянул под одеяло и обнаружил, что он лежит в белой пижаме. Так, а одежда где? Хотя, вероятно, её уже не спасти: уж что-что, а ту огромную лужу крови Дима помнил получше собственного имени. Его браслет со знаком радиационной опасности, благо, оставался на месте - на правом запястье. Корсак начал оглядывать место, где он находится. Тем временем в комнату вошла медсестра. Маска, шапочка на волосах, резиновые перчатки, бахилы - всё, как полагается. – Доброе утро, месье. Как себя чувствуете? – Ещё не понял, как. – К Вам пришли гости. – Да? Кто-то пришёл? – Да. Вы готовы их принять, или попросить, чтобы они подождали? – Нет-нет, я вполне способен встретить гостей. Можно позвать их, пожалуйста? – Хорошо, сейчас. – Спасибо, доктор. Медработник ушла куда-то в коридор, а Корсака начали терзать сомнения: кто бы это мог быть? Одноклассники? Дядя Лёва? А может это вообще пришёл Крамской, чтобы под шумок добить парня, дабы тот больше не путался под ногами? На Лену Корсак даже не подумал. Вряд ли она придёт. Дмитрий виноват в краже талисманов, а потому на какую-то симпатию со стороны Самойловой он даже не надеялся. Парень понял, что теперь он полностью затянут в вечное противостояние семей, которая длиться уже как 70 лет!!! Чем он это заслужил? Хотя... Как говорил дядя Бен: "С большой силой приходит бо́льшая ответственность" В палату постепенно начали заходить... Одноклассники? Да, все тут: Маринетт, Адриан, Натаниэль, Хлоя (которая, судя по всему, нехотя пошла в больницу, но смотрела на Дому с относительным восхищением), Сабрина рядом с ней, Роуз, Джулекка, Ким, Макс, Нино, Аля, Айван, Милен, Аликс, Лила... И даже Лена! Она остановилась у дверей и облокотилась на стену, после чего уставилась в пол. Судя по всему, она испытывала чувство вины за ранение Дмитрия, пусть он её и не винил. В палату также зашла мадам Бюстье. – Здравствуй, Дима. Как поживаешь? – Здравствуйте, мадам Бюстье. Как говорится: "жив, цел, орёл". Спасибо, что навестили меня. – Это была инициатива всего класса. Мы знали, что ты - добрый и отзывчивый мальчик, но мы не знали, что у тебя есть вторая личность. Тут Дмитрий был готов впасть в кому. Всё-таки это были не галлюцинации от потери крови. Весь класс и правда узнал о его тайне. – Какая ещё личность? Мои шутки про шизофрению были всего лишь шутками. Тут класс невольно заулыбался. – Дима, не стоит притворяться. Мы видели, как ты сражался с Дикой Рысью. Ты чуть не пожертвовал собой ради нашей всеобщей безопасности. Это повод гордиться собой – вдруг сказала Милен, самая застенчивая в классе. – А также не скрывать от нас свою тайную личность – добавила Аля. – Кстати, по поводу этого, Аля. Никаких постов об этом в ЛедиБлоге, ладно? – попросил Дима. – Разумеется. В итоге большинство визита Дима беседовал с одноклассниками о нелёгкой доле супергероя, о своих стремлениях быть полезным, о желании поскорее закончить борьбу со злодеями. В ответ же он слышал только подбадривающие речи и бесконечные похвалы. От Маринетт и Адриана они слышались немного натянуто, ибо они понимали, что не всё так просто, а потому они просто незаметно друг для друга одаривали Корсака понимающими взглядами. На самом деле, это первый раз, когда супергерой серьёзно пострадал, несмотря на суперсилы Леди Баг. Совсем скоро все начали выходить. Лена оставалась стоять у стены. – Лена, идём. Визит уже закончился – сказала Мадам Бюстье. – Я Вас догоню, мадам Бюстье. Мне нужно... Поговорить. Калин лишь пожала плечами и пошла за учениками, закрыв дверь. В помещении осталось только Дмитрий и Елена. Совсем скоро девушка перестала смотреть в пол и подошла к Диме, после чего села на самый край койки. Молчание длилось около пяти минут. Тем временем глаза Самойловой начинали блестеть всё сильнее. – Дим... – Да? – Пожалуйста... Прости меня. – За что? – Прошу тебя, Дима, не надо надо мною издеваться! Пожалуйста! – Я и не издеваюсь. Я вовсе не виню тебя. Это вина Бражника, и за то, что он сделал с тобой, он жестоко поплатится. – Но я же ранила тебя... Ты чуть не погиб... – Ты никак не могла повлиять на это. Бражник полностью управлял тобой. Так что извиняться тебе не за что. На лице Лены появилась слабая улыбка, которая потом начала судорожно дёргаться, со временем "прогибаясь", показывая истинные эмоции девушки. По гладким щекам потекли слёзы, и Лена заключила Корсака в объятья. Дима ответил взаимностью, стараясь не показывать, что в районе груди и левого плеча сильно болит после ударов Дикой Рыси. После этого Елена тихо расплакалась. Со стороны могло показаться, что Самойлова - слабохарактерный человек, но это не так - просто она была сильной слишком долго. – Ну чего ты? – Я не могу себе простить то, как с тобой разговаривала... Назвала предателем... Сравнила с тем подонком... Я ужасна! – Да что ты несёшь, Лена? Ты не ужасна, нет! Ну-ка, посмотри на меня! Лена оторвалась от Димы и взглянула на него. Тогда парень снова понял, что лицо Самойловой просто прекрасно. – Лен, ты не ужасна. Ты очень хороший человек, с талисманом ты или без. И для того, чтобы быть сильной личностью и преодолеть жизненные трудности, тебе не нужно быть Дикой Рысью. Почему именно Дикая? – Имя мне Теневой Бражник давал... Но... Я всегда очень любила диких животных, потому что всегда считала, что они свободны. – Знаешь... Дикость - это не свобода. Они не мыслят, руководствуются только инстинктами. У них тоже есть свои зависимости: от голода, например. Так что, честно говоря, глупое имя тебе дал Бражник. – Теневой. – Да один фиг! Злодей - он и есть злодей. После этих слов девушка почему-то улыбнулась. После этого пара снова обнялась, и так просидели около пяти минут, слушая дыхание друг друга. В палате присутствовал Анти-Бог, будучи невидимым для глаз, он стоял и с лёгкой улыбкой наблюдал за всем этим. Всё таки, скольких бы людей огорчило бы смерть Корсака, и если не этот личный поединок со Смертью, то Дима бы не выжил. В целом, Анти-Бог вышел победителем в этой битве, вернув в жизнь Диму, ибо после этого, Смерти не было смысла драться с таким же могущественным существом, как оно само. Три дня спустя Диму выписали из больницы, его навещал дядя, но на этом всё не закончилось. Теперь Дмитрий уверенно шёл по тротуару, а остаточная боль лишь придавала ему сил. Рядом шла Елена, причём её шаги были более робкими. – Дима, а может не надо? Ну, отобрал и отобрал, и ладно. – Нет, Лена, я доведу дело до конца. – А если он тебя убьёт? – Кишка тонка. – Поверь, он не такой, Корсак! – Мне всё равно, какой он, но твою честь мы отстоим любой ценой! – Не надо любой ценой! Мне-то всё равно, как он ко мне отнесётся, но ты и правда можешь пострадать! Дмитрий нажал на кнопку звонка. – Приказ №227, Лена. Ни шагу назад. За дверью послышались шаги. Вскоре дверь открылась и показался Самойлов. – Так, что ты здесь делаешь?! Пошёл вон отсюда!!! – И Вам не хворать, Павел Николаевич. – Так это к тебе Лена всё время ходила! А говорила, что к одноклассникам! – Ну... Я, в принципе, тоже сгожусь за одноклассника... Немножко. Дима вошёл в коридор дома, а Самойлова закрыла дверь. – Я говорил тебе не появляться здесь. – А ещё обвинили меня и Лену в том, что мы не защитили талисманы. Может, я и виноват в том, что не смог остановить Крамского, но вот Елена уж ничего не могла сделать с тридцатилетним мужиком с перцовкой!!! А потому я не прошу, а именно требую вернуть ей талисман рыси! Павел с ненавистью посмотрел на Корсака и пошёл в одну свой комнаты. Вскоре оттуда раздался едва слышный щелчок затвора. Хранитель вышел в коридор с "Валом" в руках. Увидев автомат, Лена тихо взвизгнула и прижалась к Дмитрию. Тот погладил её по щеке и тихонько отстранил девушку от себя, чтобы ту не задел выстрел. Было видно, что бедняжка уже начинала плакать. Отец же беспощадно шёл на Диму, надеясь увидеть хоть какой-то страх на лице неприятеля, но Корсак стоял подобно защитникам крепости Осовец*(известная "Атака мертвецов, когда в период Первой Мировой Войны, русские войска держали крепость). Совсем скоро грудь Дмитрия пронзил холод глушителя, через который смотрела сама смерть. – Вон из моего дома. Видеть тебя не хочу здесь и рядом с моей дочерью. – Папа, прошу тебя! – А ты молчи! Он подставил всех нас! Если бы не он, мы бы сюда не припёрлись, не пришлось бы за ним гоняться, и нас бы не ограбили! Палец Самойлова судорожно дёргался на спусковом крючке, готовясь зажать его до упора. Ствол всё сильнее упирался между рёбрами Димы, и он продолжал хладнокровно смотреть на Хранителя. Лена с древним ужасом смотрела на эту картинку. Скоро она закрыла лицо руками. Через секунду указательный палец Павла дёрнулся в последний раз... Ничего. –Товарищ, Вы с предохранителя не убрали. Ярость вскипела внутри Самойлова подобно расплавленной стали внутри котла. Он замахнулся на Диму прикладом, но перед парнем с криком "Хватит!" появилась Лена. Приклад остановился буквально в паре сантиметров от её лица. – Хватит! Мне надоело! Мне надоела такая жизнь и такие меры воспитания! Я практически всю жизнь жила так, словно я твоя преемница! У меня нет никакой личной жизни, но я должна драться, кусаться, защищать талисманы! Я не такой жизни хочу, отец, и это давно пора понять! Да, я влюблена в Диму, я люблю его сильнее всех, и я не дам тебе над ним измываться из-за того, что ты Хранитель! Мне надоело!!! Лена быстрыми шагами прошла в свою комнату. Через три минуты она вышла к компании с набитой спортивной сумкой. – И куда это ты? – Куда глаза глядят. Я не хочу оставаться здесь не на минуты. – Ты никуда не пойдёшь, Елена! – Тебе одной Дикой Рыси мало, да? Эту фраза шокировала Павла Николаевича. Где-то на минуту Паша остолбенел. После этого он вытащил из кармана чокер и грубо положил его в руки Самойловой. – Вот твой сраный талисман. Забирай свои манатки и вали на все четыре стороны. И не приходи, пока не признаешь свою вину! – Да с радостью, меня уже достали твои бесконечные тренировки, я как бы девушка, если ты не замечал! – Ну и катись отсюда! – Ну и ухожу! И не звони мне! – Да с удовольствием! Лена гневно пошла вниз. Дима тоже последовал к выходу. – Я сообщу, когда Лена будет готова с Вами разговаривать. – То есть ты сообщишь, когда она будет готова? Хех... Ах ты ж свол... Дверь захлопнулась, и Павел остался в полном одиночестве. Корсак последовал за девушкой. На выходе из подъезда ему удалось нагнать Самойлову. Та стояла со своей сумкой и глубоко вдыхала воздух, закрыв глаза. – Гипоксия? – Нет, Дима. Это свобода. И никаких акум не нужно, чтобы её почувствовать. – Мда уж... "Отцы и дети" - извечная проблема. А ты не думала, куда пойдёшь? – А я... Кстати, да... – Да ладно, шучу. Ща всё будет. Дмитрий достал телефон и набрал номер. – Алё? Привет, Лёва. Да, решил я там свои дела, да. Слушай, тут одноклассница в политическом убежище нуждается. Да, Лена. Не называй её так, Лёва! Ладно-ладно, в общем, нужно, по сути, приютить на неопределённый срок. Да у меня она поживёт. Хорошо, спасибо. Лёва! Слушай, не шути так! Ага, давай, пока. Дима отбил звонок и убрал телефон. Лена озадаченно смотрела на Корсака. – Ну... Что там? – Идём. Поживёшь у нас дома. – А не затруднит ли это вас? – Нет, я только спрашивал. Давай сюда сумку... – Ладно. Знаешь, Дима... Извини меня, пожалуйста... – Да не за что извиняться, Лена, я же тебе уже говорил. А что касается Павла... Не думаю, что он хотел сделать тебе больно. – Давай забудем об этом. По крайней мере, пока. – Да, ты права. Пошли. Дима взял у Самойловой вещи, после чего пара пошла в сторону дома Дмитрия. Лена смотрела на Корсака, а он - на дорогу. Но когда ребята дошли до станции метро и поехали на эскалаторе, Дима тоже посмотрел на Самойлову. И в глазах обоих читалось лишь одно чувство. Любовь. – Хех, они так молоды и резвые, хотят быть независимыми и свободными от контроля родителей. Напоминает мне моих детей... Такие же властные и не нуждающиеся в постоянном контроле. Помнится, я тоже держал из в постоянном контроле, и чем это обернулось? Смертью большой части полубогов и языческих богов, могущественных существ, места которых сейчас занимают такие чудовища, как Ктулху и Азатот. Левиафаны убили почти всех, но их остановил я и сам Господь, и силой загнали их в Чистилище – самую охраняемую территорию, когда либо созданная на всём белом свете. Они же были такими беззащитными и милыми существами, но уже через несколько сотен лет, убили почти всех высших существ своего времени, благо, на из место пришли другие боги. Может, я был не таким хорошим отцом? Да нет, бред какой-то. *** Тринадцать существ, с хорошо выраженной мускулатурой, смотрели на всю Метавселенную. – Будем собирать союзников, братцы? – прошипел один из этой тройки. – Да, но это надо делать максимально осторожно. Анти-Бог ищет нас во всех частях Омнивселенной, действуем тихо и незаметно, чтобы не менять временную линию и не привлекать внимание ЕГО самого – сказал второй из них. – Но как мы сможем собрать из всёх? Им же всем нужно что-то дать взамен, это же злодеи – проговорил третий из них. – Не бойся, Тригги, в бесконечной вселенной полно тех, кто хочет прибрать к себе власть над своей реальностью. Нам не составит труда объединить их всех одной целью. И тогда, свершиться месть наша над Анти-Богом – позором и гноем на наших лицах! – с восторгом произнёс Аврозии. Все 13 Левиафанов крикнули "Да", и уже предвкушали битву с их собственным отцом. – Да, Маринетт, да-да, я понял, что е буду больше гонять птиц под окнами твоей подруги – основателя ЛедиБлога – Кот Нуар в сотый раз слышал нотации от Маринетт о том, как он безобразно себя вёл и чуть не упал во время кормёжки голубей. "Всё таки приятное это чувство – любовь" – пронеслось в голове у Адриана. Адриан отключил телефон после прощального "Пока, не натвори ничего, котик". Он решил загладить вину перед Маринетт, и уже придумал самый хитрый план в его кошачьей карьере. *** Маринетт рисовала на скетчбуке новые идеи платьев, которых, возможно, она превратит в жизнь. На улице дул лёгкий ветерок. Весна – она прекрасна, но порой бывает холодной. Близился весенний бал, Анти-Бог не появлялся уже 2 месяца. Большинство телевизионных каналов не переставали настигать Зою даже у себя дома. В школе, на улице, дома, везде ей не давали успокоиться. Только в своей комнате или на заброшенной бедной улице, Зоя могла успокоиться. Местные бандиты с еврейских и африканских гетто не трогали Зою, ибо все знали, чья она "возможная" девушка и знали, что может сделать такое существо-человек, как Анти-Бог. И так вышло, что в самых опасных районах Парижа, да и всей Франции, спокойствие и умиротворение смогла найти та, что запала в душу самому "Богу". "Надеюсь, с Зоей всё хорошо. Как так-то, как же мог Анти-Бог бросить свою Зою на растерзание журналюг? И странно, его нет уже 2 месяца, а налёт акум всё увеличивается" – думала про себя Маринетт. Из мыслей её вывел стук в дверь балкона. Маринетт лениво попятилась к двери, надевая по пути лёгкий халатик в японском стиле и тапочки. – Хм? – Маринетт вышла на балкон, но на удивление там никого не было. – Добрый вечер, принцесса – сказал Супер-Кот, целуя за кисть испугавшуюся Маринетт. – Кот! Нельзя же так людей пугать! – Маринетт принялась отчитывать Кота за его шутки. – Не знал, что моя принцесса из пугливых – замурррчал Кот, сокращая расстояние между их лицами на пару сантиметров – я рядом, можешь не бояться. – Ты?!... – Маринетт смутилась и замялась, будто на линейке в первом классе. Кот незамедлительно протянул ей цветы, это были розовые тюльпаны. Так же рядом была коробка дорогого бельгийского шоколада. – Прошу прощения за то, что натворил, моя принцесса. Я и вправду не следил за собой в последнее время. Не обещаю, что это не повторится, но хочу ,чтобы ты знала, что я испытываю к тебе, Маринетт! Кот говорил тихо, нежно, а зелёные изумрудные глаза так и смотрели с добротой в два синих глаза, словно море, в котором они бы утонули. Щёки Маринетт приняли алый расцвет, словно тот, который был доступен лишь Адриану. Но это был не Адриан. Это был Супер-Кот. – Кот, зачем делать мне такие подарки, ты же ничего не сделал такого – Маринетт могла принять цветы, но точно не бельгийский шоколад, который славится своим качеством и который стоит в Париже чуть ли не зарплату инженера. – Для моей принцессы мне ничего не жалко, а теперь прошу меня простить, у меня патруль с Леди Баг, Химерой и Ярой, а время супергероев – на вес золото. Тут же опомнилась и Маринетт, но ничего не успела сказать, смотря в даль убегающему Нуару. Поставив цветы в вазу, а шоколад убрав в холодильник, Маринетт тихо сказала: – Тикки, давай! Красный яркий луч ослепил комнату и на встречу ветру вышла легендарная героиня Парижа, к своей команде. А ведь розовые тюльпаны – символ открытой любви и признания в чувствах.