Двое на одного: Круглые очки

— Так, помнишь, если Роуз говорит «И!», то она голодная, если «Дё!» — то нужно ее помыть, если «Лии!», то хочет спать, «Эй!» — играть и… — Миа, я не в первый раз сижу с племянницей. — устало напомнила Мия. — Да-да, помню, но… — Миа. У меня у самой ЧЕТВЕРО близнецов! Уж с одной девочкой я справлюсь. — Да, я помню, но… — С Рози ничего не случится, — закатила Мия глаза. — Ну, знаешь, я волнуюсь…и не Рози, а… — Миа, иди уже! — Я нормально выгляжу в твоей одежде? Мия с упреком посмотрела на сестру. — Гермиона…мы близнецы! — Ой, точно, — засмеялась она. — Иди. Оптика может закрыться. — Ладно. Придет Гарри — уверяй, что ты — я. — Я помню, — кивнула Мия, улыбнувшись. Нередко Мия и Гермиона сидели с детьми, и если Мия обожала сидеть с полугодовалой Роуз, которую называла Рози, чем бесила сестру, то Гермиона часто просила Гарри дать ей отдохнуть от любых детей после того, как она сидела с годовалыми Салли и Сарой и трехлетними Седриком и Сириусом. В прочем, Гарри ее понимал — нередко и он был в доме семьи Уизли, а уж когда все собирались вместе, то Поттеры часто называли дом Уизли «детским садом». И действительно — одних только близнецов с головой хватало. За пять лет брака Гарри почти перестал путать жену с ее сестрой, однако при продуманном обмане, он мог ошибиться. Полугодовалая девочка тоже не всегда угадывала, где мама, а где тетя. То же самое можно сказать и о детях Мии. Приходилось сестрам меняться одеждой, чтобы Мию приняли за Гермиону, а Гермиону — за Мию. Чаще всего это было, когда Мия сидела с Роуз. Девочка побаивалась тетю, подозрительно похожую на мать. Но, чувствуя запах матери на домашнем платье, она всегда успокаивалась. Неделю назад Гермиона просила сестру посидеть с дочерью, чтобы сходить к окулисту — после рождения девочки ее зрение сильно снизилось. Однако ничего по поводу того, что сказал врач, Мия не знала. Только что сестра заказала очки.

***

— Я дома! — воскликнула Гермиона. — Получила? — Ага. — Покажешь? Мия усадила потянувшуюся к чехлу для очков Роуз в манеж, а затем повернулась к сестре. — Да. — Надевай. — Нет, — женщина загадочно улыбнулась. — Почему? — Дождемся Гарри. Он не знает ни о чем. Хочу удивить и тебя, и его. Да и к тому же, я в линзах. — Каких? Гермиона стала рассказывать, что именно сказал ей окулист: — Мои догадки по поводу зрения подтвердились. Чтобы не сажать его еще сильнее, нужно носить очки или контактные линзы. Второй вариант был более доступен, потому что очки нужно было заказывать. — И никаких противопоказаний? Гермиона посмотрела на сестру с ноткой усмешки. — Поняла. А я слышала, что очки нужно надевать, когда совсем ничего не видишь. — Нет. — покачала головой Гермиона, — если из не носить, глаза напрягаются. От этого зрение садится сильнее. — Так и сказал окулист? — Да. Скоро пришел Джордж с детьми. В тот день Гарри и Гермиона запланировали ужин, на который приглашены все Грейнджеры. Через пару минут пришли и родители Мии и Гермионы. — Как же вас тут много! — засмеялась миссис Грейнджер. — А Гарри где? — Скоро будет. Мия, помоги мне, достань блюда из холодильной комнаты, и попроси Кикимера… — Уже попросила. — засмеялась Мия. — Спасибо. Кикимер, уже не пытаясь понять, где Гермиона, а где Мия, слушался обеих. — Гарри, милый! — встретила миссис Грейнджер пришедшего. — Как дела? Как работа? — Да все хорошо, Роуз уже чаще в манеже своем, Миа тоже прекрасно себя чувствует, говорит, скоро вернется в университет очно…на работе все хорошо… — Я рада. — А где Миа? — Гарри! Не успел Гарри обернуться, на него накинулся вихрь с каштановыми волосами по имени Гермиона Поттер. — Милая, словно не виделись… — он посмотрел на жену, а затем сменил тему, — А зачем ты надела мои очки? Все внимание обратилось на Гермиону. Она стояла в голубом платье до колена и длинным рукавом…а на ее носу были круглые, в точности как и у Гарри тот момент, очки. — Они вовсе не твои, — улыбнулась она. Гарри помнил о любви Гермионы к его очкам, поэтому лишь закатил глаза: — Ты снова надела мои очки? Милая, они же тебе не подходят! — Это не твои очки, — Гермиона улыбнулась шире. Гарри снял очки с себя и жены и, надев очки Гермины, понял, что она говорила правду. — Что ты с ними сделала? — С этими? — она указала на те, что Гарри снял с нее, — Заказала в оптике. — Зачем? — После рождения Роуз у меня зрение село, — улыбаясь, ответила Гермиона. — Сильно? — Нет. — Ну, а почему именно эта форма я даже не буду спрашивать… — улыбаясь, Гарри одел очки на жену. — Зато буду различать тебя и Мию. — Ну, есть еще линзы, которые на глазах почти не видны, — улыбнулась Гермиона. — Сердце мне всегда подскажет, где ты, — Гарри обнял Гермиону.