"Нам с изысканным цинизмом Продают эрзац мечты Только миф о сладкой жизни Не заполнит пустоты"
Би-2 "Депрессия"
13 мая. По радио сообщили, что в этот день будет солнечная погода, преимущественно без осадков. Так и случилось: с самого утра птицы напевали своеобразные яркие мелодии, деревья уже во всю цвели и окрашивались в ярко-зеленую палитру, а люди не упускали возможности прогуляться по солнечному парку или уехать на теплое море. Да, в такой день можно придумать невероятное приключение на одно место, а еще лучше отпраздновать свой день рождения. Такая идея была бы каждому по душе, кроме пациента психбольницы Питера. Больше всего он ненавидел этот день, особенно когда в глаза светило солнце, и окружающие не упускали возможность подбодрить его словами "сегодня такой прекрасный день!". Именно поэтому больной решил не вставать с кровати и попытаться заснуть до окончания этой пытки. Вот только мысли об очередном прошедшем годе жизни и медленном умирании снова не давали покоя. Парню даже начало казаться, что эти мысли ему надоели. Спальное место депрессивного пациента находилось рядом с Хоти и Моти, не повезло, что эти двое очень часто находились именно в своей кровати. Он совершенно не воспринимал болезнь "сиамских близнецов" адекватно, поэтому предпочитал думать, что они всего лишь парочка геев, которые укрываются от не принимающего общества. Хорошо, что сегодня они тоже, как и остальные пациенты, решили выйти за пределы спальни и оставить шатена одного. -Черт... - Питер тихо вздохнул, смотря на окно, через которое был виден прекрасный пейзаж. Жаль, что монохромия не передавала всей красоты величественных холмов, пушистых облаков, яркой зелени. Все, абсолютно все было серым. Многие пациенты не понимали ужасности его болезни: зачем думать о смерти, когда вокруг столько чудесных вещей? Но они никогда не ставили себя на место него. Представьте, что в какой-то момент вы просто теряете цвета, будто смотрите серый унылый фильм до конца своей жизни. Может быть к этому привыкаешь, если с рождения живешь с такой особенностью, но когда она настигает на самом пике твоей существования, когда ты еще холеный и только учишься принимать и терпеть ошибки -получается надломленная жизнь с вечно свежими ранами. Именно по этой причине Питер не торопился умирать, потому что не в этом состоял, когда-то существовавший в его голове, смысл жизни. Он действительно был счастлив до той трагедии, хотел получить первое место по плаванию, создать свою музыкальную группу, и чтобы его песни услышал весь мир. Психолог не раз говорил шатену, что все проблемы из-за его навязанной мысли о настроенности всего мира против него. Но на самом деле эта мысль довольна обоснована, ведь именно тот метеорит, что упал на его песочный замок 10 лет назад и оставил на нем как моральный, так и физический ущерб. Эта неприятная яркая вспышка, которая обволокла жгучей пеленой глаза пляжного строителя, нанесла ужасную травму, из-за которой парню пришлось несколько лет провести в больницах ни одного города. Был момент, когда он мог и вовсе остаться слепым котенком, который не успел осуществить свои мечты. Наверное, если бы с ним случился такой исход событий, он бы точно покончил с собой. Но так как ему был дан шанс видеть этот мир, хоть и в мрачном свете, то в сердце теплилась надежда на лучшее. Может изобретут специальные очки, как для обычных дальтоников, специальный лазер или появится в его никчемной жизни то, от чего в глазах загорится огонек? Все может быть, а пока из состояния уныния его только изредка выводила неприятная боль в глазах, напоминающая о травме и заставляющая испытывать отчаянную злость. А в этот солнечный день Питеру исполнилось 27. Возможно, если бы не комета, он бы был солистом известной немецкой группы, в которой сейчас состоят его прошлые друзья. Пока Питер предавался унынию, глядя в полуоткрытое окно, в общей комнате происходил настоящий переполох: Петра бегала по всему залу с блестящей мишурой и кучей ненадутых шариков, которые раздавала каждому, кто попадется ей под руку, Дроггельбехер писал на большом плакате поздравление «Дроггельбехер!» в честь дня рождения самого депрессивного пациента ярко-красным восковым мелком, который незаметно стащил у Человека-Пчелы, а Алюмен зажигал гирлянду каким-то таинственным образом. Ах да, всем этим действом управлял конечно же Король Адриан, встав на диван у окна, за которым яркий рассвет пробивался через железные прутья. Из-за этого создавалось впечатление, что король общей комнаты светился, а кастрюля придавала его властной позе еще большее величие. -Петра, ну и где же твой друг?!- громко обратился человек с манией величия к человеку с гипоманией, -Ты обещала, что он придет вовремя, а еще закажет всем пиццу с помидорами! -Дроггельбехер! -Да, и с бананами. Девушка обеспокоенно с глупой улыбкой посмотрела на своих друзей, затем оглядела помещение и радостно сообщила: “А я сейчас его найду! Как же без именниника??” Блондинка резко передала все праздничные атрибуты в руки Адриану, у которого они чудом не повалились в ноги от удивления, и развернувшись на пятках, выбежала в припрыжку из комнаты. Всем остальным ничего не оставалось, кроме как закончить приготовление веселой атмосферы и ожидать обещанную пиццу. Выбежав в коридор, девушка решила сначала забрать подарок из общей спальни: она знала, что по расписанию Питер сегодня должен был посетить психолога, поэтому у нее будет время, чтобы незаметно прокрасться в комнату и выжидать возлюбленного под его кроватью. В голове Петры план был безупречен: никого нет, тишина (прямо как любит виновник торжества), и лишь солнечный свет пробивается сквозь бледные шторы. Такая больничная романтика именно и нужна была девушке. Точнее она думала, что это будет очень романтично выглядеть. Улыбнувшись во все 32 зуба своей гениальной идее, она спустилась по старой лестнице, проскользив ладошкой по перилам, и тихо подошла к двери. Чтобы удостовериться, что в спальне никого нет, она прислонила ухо к дереву, разделявшему ее от места рандеву: к ее удивлению, там…кто-то пел! Так тихо, вкрадчиво, будто бы хотел чтобы его услышал кто-то определенный, а для остальных это осталось большой тайной. В светлой голове со смешными косичками что-то неприятно загудело, а в горле встал ком. На душе стало ужасно неприятно, и в тоже время тоскливо, словно она вспомнила самый приятный момент в своей жизни, который никогда не вернуть. Это было похоже на дежавю, но что именно оно из себя представляло девушка не могла понять. -Я бы написал песню про песочный замок, - послышался голос будто у самого уха Петры. Она резко подскочила и закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Сердце начало предательски громко и быстро стучать, но развернувшись и оглядевшись по сторонам, пациентка ни с кем не встретилась. Послышалось? Неужели она стала еще более сумасшедшей? Голос продолжал звучать, правда теперь из спальной комнаты. Украдкой заглянув, девушка увидела предмет своего обожания: Питер сидел на краю кровати и тоскливо смотрел в окно. Его волосы были слегка взъерошены после сна, тело выглядело истощенным, а сухие губы шевелились в такт музыке. Точнее блондинке показалось, будто она услышала мелодию, которая сопровождает песню из уст пациента. Она не могла полностью разобрать слова, но его голос был прекрасен! Это было действительно не любительское пение короля Адриана, а настоящий голос прирожденного певца. Петре стало впервые интересно узнать, чем раньше занимался ее печальный друг. Он играл в группе? Был популярным? Что вообще с ним творилось за стенами этого места? Вдруг Петре стало страшно: она впервые за долгое время задумалась о том, что происходит в оживленном городе, как протекает жизнь у его жителей, построили ли волейбольную площадку на пляже…Пляж! До нее снова донеслись обрывки той немецкой песни: они вдруг начали напоминать о теплом песке, мягко накрывающем ее ноги, играющих ярко-голубых волнах и таком ярком солнце, лучи которого нежно дотрагивались до кожи, вызывая мурашки. Девушка словно оказалось на том пляже: вот ее школьные друзья, играющие в волейбол, вот ее щенок Тоби, копающий чей-то замок... -Эй, Тоби, фу!- вот Петра уже подбегает к своему питомцу, чтобы уберечь замок незнакомого парня от нападения,- Боже, Тоби, ну нельзя ломать чужие песочные замки, плохой мальчик!- девушка укоризненно посмотрела на собаку, потрепав ее за ухо, и взглянула на незнакомца. Из-под светлых ресниц блондинки на нее смотрел кудрявый миловидный парень ее возраста. Серый цвет удивленных глаз блестел из-за ярких лучей, а легкая улыбка показывала доброжелательность намерений. Дальше яркость бледных глаз заменила огненная вспышка, крики людей, вой скорой помощи… Боль, жуткая пустая боль. Именно она вывела Петру из странных воспоминаний, девушка не заметила, как скатилась по стенке на пол и настороженно вглядывалась в одну точку. Этот отрывок из ее жизни так быстро пролетел в голове, что она не смогла хорошо переварить его и понять, что к чему. К тому же кто-то неожиданно ее окликнул. -П-петра? - кудрявый мужчина вышел из спальной комнаты и увидел самую веселую пациентку лечебницы доктора Марселя. Петра выглядела отрешенной, это был первый раз, когда Питер видел ее такой, не безумной, не слишком активной, не слишком радостной. А спокойной и даже немного грустной. Он подумал, что ей даже идет такое состояние, когда глаза прикрыты в задумчивости, а тело никуда не несется в поисках приключений. Но вот она медленно поворачивает голову на его голос, и ее грусть превращается в удивление. -П-питер?! Ой, а я как раз тебя ждала! То есть я должна была тебя потом ждать, а ты должен был не быть здесь, ведь у тебя сегодня прием и…- от волнения мысли блондинки спутались. -Ты все слышала?..- шатен тихо вздохнул, словно его бы не устроил ответ «да», но в тоже время он равнодушен и вовсе. Дело в том, что его совсем не устраивала мысль о том, что весь день и не только придется провести в расспросах о песне и его скрытом пении. Однако, несмотря на предсказуемый ответ, девушка лишь резко встала и виновато замахала руками. -Что слышала? Нет, я ничего не слышала! Я просто тут гуляла, ду-ди-ду-ди-ду…Вот хотела кое-что забрать,- Петра прошмыгнула через Питера за дверь спальни, добежала до своей кровати, чуть не споткнувшись, забрала из-под матраса подарок имениннику и так же грациозно попыталась исчезнуть из поля зрения Питера. Именно попыталась, ведь впереди нее величественно стояли закрытые на замок ворота! -К-как же так? Они же были открыты!- возмущенно насупилась девушка, расшатывая довольно крепкий замок. -Выпустите нас! Срочно!!- завопила в не себя пациентка, держась за железные прутья. Кажется, она даже начала плакать. Девушка будто была охвачена густой пеленой, ей хотелось впервые убежать от своего предмета воздыхания да и вовсе от всех спрятаться где-нибудь в темном месте, как любил делать Питер. -Эй, не кричи так! Давай просто подождем! – пытался унять Питер девушку, все еще пребывая в недоумении от ее поведения. Но она лишь вырывалась из его рук, хваталась за голову и жалобно повторяла «Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!». Эти неожиданно нагрянувшие воспоминания о пляже почему-то делали очень больно по непонятной причине, ей хотелось кричать, но вместо этого она с дрожью в коленях опустилась на холодный пол. Парень схватил блондинку за плечи и попытался заглянуть ей в глаза: в них было ужасное отчаяние, она явно была не в себе. - Боже, Петра, что с тобой? – шатен гладил ее плечи в попытке успокоить. Он первый раз оказался в такой отчаянной ситуации, когда он единственный, кто может помочь. Обычно он не видел в себе такого человека, ведь всегда были те, кто могут его заменить. Питер был ненужным, пустым, как лишняя пара неудобных туфель. Но сейчас именно он был тем героем, который должен вывести девушки из объятий кошмара. -Боже, она истекает кровью! Срочно вызовите врача! Петра, милая, мы с тобой! Петра, очнись! Петра! – голоса заполняли разум, все больше надавливая на чувствительные точки. - Я-я схожу с ума? – была единственная мысль девушки перед тем как упасть в обморок.***
-Меня зовут Питер, а тебя? – сквозь туманную пелену было сложно разглядеть очертания человека, но его голос был таким вкрадчивым, спокойным и добрым, что девушка невольно заулыбалась, глупо и влюбленно всматриваясь в так и оставшийся нечетким силуэт парня по имени Питер. - Я Петра… - представилась девушка, уже более уверенно протягивая руку. Его рука была теплой и сухой, почему-то это вселяло доверие. Они гуляли весь оставшийся день по пляжу. Питер узнал, что его новая подруга увлекается танцами и хотела бы стать детским хореографом, попутно занимаясь дизайном разных вещей. А Петра узнала, что строитель песочных замков увлекается музыкой и архитектурой. - Петра, мне кажется ты необычная девушка, - сделал заключение под конец дня шатен. На водяном горизонте уже сияло огненное солнце, и люди начали собираться в дружные компании на песке, разжигая костер для интересных историй и душевных песен. - Правда? – озорно хихикнув, спросила юная девушка. Она облокотилась о перила деревянной набережной и глядела на своего собеседника снизу верх, внимательно изучая его реакцию. В этот момент блондинка была похожа на непоседливую зверюшку, которая прямо светилась от счастья. От такого сравнения в голове Питер невольно улыбнулся и на секунду отвернулся в сторону, чтобы скрыть смущение. - Правда. И поэтому я бы хотел, чтобы ты первая это услышала, - парень жестом показал удивленной девушке, что «сейчас вернется» и быстро направился в сторону палатки своих друзей, скрипя кроссовками по деревянным дощечкам. Петра видела, как он забирает из палатки что-то большое и черное, по форме напоминающее грушу. Это было ничто иное, как гитара. За их пляжную прогулку она уже успела узнать, что ее новый друг с детства увлечен музыкой и уже пишет песни. Неужели она станет свидетельницей его восходящего хита? Сердце молодой Петры забилось быстрее, она почему-то представила, как эта музыка становится на слуху у всего мира, как она становится его музой, как Питер посвящает ей свои произведения, как он берет ее за руку… Да, девушка уже успела влюбиться в этого загадочного музыканта. И все эти мысли неслись свежим вихрем, пока шатен не добежал до места назначения. -Эту песню написал мой отец маме…- запыхавшись проговорил Питер, - в нее вложено много любви, и я бы хотел донести ее до душ других людей, - парень из-под ресниц посмотрел на девушку, в чьих глазах отражался алый закат. Он улыбнулся, будто бы окончательно убедился в своем выборе.***
Что-то холодное и мокрое коснулась лба Петры, заставляя ее выбраться из яркого сновидения. Казалось, что она словно пролежала в коме лет 10, но прошло всего лишь 10 минут, две из которых Питер нес пациентку до кровати. Она попыталась раскрыть глаза, но яркий солнечный свет ослеплял до тошноты, почему-то это вызвало необъяснимое беспокойство. Гипомания даже в такие моменты давала о себе знать, поэтому блондинка попыталась резко встать, но чья-то рука ее обеспокоенно остановила. - Тебе лучше лежать, кто знает, что ты еще натворишь, - дрожащий голос убаюкивал, девушка послушно вернулась в прежнее положение и тихо вздохнула. Светлые веки были мягко окутаны теплым светом, курносым носом чувствовался искристый запах сирени за окном, ее худую ладонь бережно держала другая рука человека, которого она хотела уберечь, вылечить, спасти от всех невзгод. И по иронии судьбы теперь он взял на себя эту ношу, не обдумав хорошенько, но чувствуя болезненно одиноким сердцем, что это правильно. -Питер…- перевернувшись в сторону спасителя прошептала пациентка. Все это время парень обеспокоенно смотрел на руку блондинки, словно пытаясь найти знаки, подсказки, чтобы начать разговор. -Да? – шатен нервозно взглянул в большие глаза молодой пациентки, немного покраснев. Он первый раз за последнее время так близко находился рядом с девушкой наедине. Хоть и ситуация данной сцены являлась последствием не совсем романтичных обстоятельств, все же в этом что-то было. То ли душистый запах сирени за окном, то ли самый разгар весны, а может и эта неуловимая тихость Петры, которую не удавалось еще никому видеть за стенами психбольницы. -А ты умеешь играть на гитаре? - Да, но какое это имеет значе… - парень не сумел полностью понять суть допроса, как его резко перебили. - Это не важно! – Петра вмиг стала серьезнее, она приподнялась на локтях, и ее карие глаза оказались почти наравне с серыми глазами, - Ты всегда говорил, что твоя жизнь никчемная и скучная. Она ведь не всегда была такой. Что с тобой случилось? – девушка щенячьими глазами пыталась выпытать ответ у своего неразговорчивого друга. Казалось, она была уже в шаге от разгадки! Питер не мог выдержать такого напора. Он нервно сглотнул и всячески избегал взгляда девушки, оттягивая серый ворот толстовки. - Я-я… я смутно помню то время… Как мне сказали, я получил серьезные травмы от кометы, которая упала на пляж. После этого в моей жизни все пошло на нет. Я потерял лучшие годы жизни, проходя лечение в больницах. Сначала казалось, что все поправимо: ко мне приходили друзья, они подбадривали и ждали меня. Но потом настала гробовая тишина… - шатен тяжело вздохнул, ему было тяжело этим делиться, но это было ему так нужно, - Знаешь, какого это, когда твоя надежда обрывается? Это, кажется, не сравнится ни с чем. В один миг все будто забыли обо мне. Я предпринимал попытки суицида, хотя это было больше похоже на охоту за вниманием. Я просто хотел быть услышанным… - Питер медленно перевел взгляд на открытое окно, в котором переливалось светло-янтарным блеском солнце. Он замолчал так с минуту, как бы давая переварить эту информацию своей слушательнице. Ветер мягко пробивался в окно, играя с волосами пациентов. В этой тишине все было так правильно, оба молчали, но понимали сквозь этот шум листвы, этот запах сирени и тихий вой ветра. -Ты прости меня, - на лице человека-депрессии вдруг образовалась легкая улыбка. В ней будто собрались все те крупицы радостных моментов, хранившихся для этого мгновения, -я постоянно говорил тебе, что ты еще та заноза, невыносимо надоедливая и кучу других оскорблений…- парень радушно кратко рассмеялся, уводя глаза в сторону, будто предаваясь воспоминаниям. -Но именно ты держала меня в этом мире, удерживала от бесконечного сна, - опустив взгляд на колени, тихо прохрипел шатен. Солнечной рамкой обрамлялся силуэт парня: такой умиротворенный и необычный. Петре казалось, что она видит его таким впервые, но на затворках сознания девушка понимала, что это не так. Тонкой рукой блондинка завела руки за голову и оттяннула ярко-красные резинки, которые туго затягивали ее косички. В легких и голове будто стало тесно, душно. Хотелось избавиться от лишних атрибутов. Распустив волосы и сняв чудной зеленый колпак, Петра тихо произнесла, будто размышляя про себя. -Интересно, а если бы мы встретились не в больнице… - Что? -А если бы мы встретились за этими стенами, просто на улице? Смогла бы я так же непринужденно к тебе подойти, улыбнуться и… сделать это? – в следующую секунду девушка немного грубо и нервно хватает за край серой толстовки ее предмет воздыхания, притягивая ближе. Сердце не дрожит, не мнётся в сомнениях, ведь еще в тот момент, когда Петра забирала подарок для любимого человека из комнаты, взгляд зацепил записку на столе, и она все поняла. Просто не сразу. «Ты открыла сквозь тьму уныния Теплоту лучей солнца светлого. Прикоснувшись к губам твоим теплым, Я забыл, что есть видеть все черным» 13 мая, ровно 11 часов утра. За окнами каменной лечебницы Марселя поднималось обжигающе красное солнце, и был подарен обжигающе терпкий поцелуй.