Варенье из ведьм

            Когда, наконец, сознание постепенно стало возвращаться, я ощутила пальцами мягкую струящуюся ткань. Казалось, веки засыпало песком, но приложив усилие, взгляд сфокусировался на стоящем впереди огромном букете цветов и расписанной узорами стене. — Черт… — в голове всплыли фрагменты прошлого дня. — Меня снова доставили сюда…       Слева донесся деревянный скрип. Тихие шаги оповестили о незваном госте. Перевернувшись на другой бок, я смогла разглядеть в дверном проеме женский силуэт. — Добро пожаловать домой, госпожа.       Я ничего не ответила, лишь кивнула служанке и подала ей рукой знак, что та свободна и может уходить. — У меня скоро не останется ни одного плана, как наконец свалить из этого проклятого замка, — медленно встав с кровати, чтобы не закружилась голова, подошла к огромному окну и раскрыла шторы, впуская в комнату солнечный свет. — Это ещё не конец, — я была серьёзной. — В этот раз не найдёте.       Я взглянула вниз, туда, где зеленела трава ненавистного двора. Каменные стены давили на меня. Всё здесь было таким страшным, гнетущим. Пожалуй, именно здесь было бы уместным выражение «даже у стен есть уши».       И если у стен были уши, то у дверей — глаза, потому что стоило мне подойти и дёрнуть за ручку, как по ту сторону в коридоре тут же раздался недовольный шёпот охранника. Я тяжело выдохнула и ощупала полы платья. Полная безоружность под розовым шелком. И только кровь, насквозь пропитанная магией, свирепо запела в жилах: «зер-ка-ло». Ноги сами подвели меня к своему отражению, и все тело, как зачарованное, прильнуло к стеклянной глади. Я смотрела в свои же глаза и не видела в них ничего, кроме подсвечиваемого кровью силуэта. В голове тут же вспыхнуло: «он нашёл меня!»       Однако, здравый рассудок все ещё не покинул затуманенную голову. Было очевидно: счёт идёт на минуты. Или он, или я. Конечно, выбор был очевиден. И я закрыла глаза, прогоняя из памяти кровавый образ в отражении. А затем почувствовала, как каждая клеточка тела наполняется ненавистью, подписывающей мою истинную силу.       Я шагнула вперёд. Стекло обратившись вязкой жидкостью утянуло меня за собой. Очнулась я уже на… Арене? Каменные стены окружали со всех сторон словно раздавливая рассудок на миллионы кусочков. О, нет, он обыграл меня.       Я обернулась, но уже поздно.       Резкий порез по руке, удар, еще один, два, три, четыре, я не вижу кто меня бьёт, крики боли. — ПОМОГИТЕ!!!       С моего рта течет солёная, как море, кровь, в воздухе оглушительная ярость и гогот толпы: УБЕЙ ВЕДЬМУ!!!       Я разглядела его сквозь боль и кровь — это был тхарр. Народ, что охотится на нас. Он сел на меня, и замахнулся топором, готовясь к добивающему удару.       Мне конец.       Закрывшись руками, уже готовая принять смерть, лежала и просто ждала. Но смерть наступала слишком долго, и я убрала руки от лица. Он продолжал сидеть на мне с топором в руках. Взгляд его зелёных, словно змеиная кожа, глаз прожигал насквозь. — Я передумал. Хочу сначала поиграть, а уже потом кокнуть. — Хочу чтобы ты пошёл ко всем чертям, — я плюнула в него ядом в прямом смысле этого слова и кожа на его щеке расплавилась как подожженный пластик. — Это ты зря, моя леди, — он встал с меня, кому-то махнул рукой и последнее, что я ощутила был удар по виску.       «Вот урод», — была последняя моя мысль.       На секунду всё пропало. Я не ощущала ничего, кроме своего дыхания. — Конец?       Я открыла глаза, пытаясь разглядеть пространство вокруг. Всё расплывалось, цветные пятна мелькали перед глазами, разноцветными солнечными зайчиками.       День сурка. Вот что могло идеально охарактеризовать мою жизнь.       Каждый месяц я сбегала, умирала и воскресала в одном и том же месте. Каменные стены этого чертового готического замка, навсегда стали тюрьмой. А ведь готика — стремление вверх. Жаль, что меня она всегда возвращает вниз. В личный ад.       Итак… Где я? Голова раскалывалась, все тело ломило от боли, но эти ощущения быстро прошли и я увидела, что снова нахожусь в том замке и все события стали повторятся. Это просто круговорот, событий проклятье, если проще. Итак этот способ снова не сработал. Сдаваться смысла нет. Так как я снова окажусь здесь… Что же тогда делать? Если снова буду медлить то результат повторится. Я стала оглядываться по сторонам в надежде найти какую нибудь лазейку, чтобы снова повторить попытку сбежать.       Лихорадочные размышления оборачивались вокруг шеи змеиным хвостом и осознанием — все пути обрезаны временем. Дорога из правильных намерений всегда приводит на арену, ходы на шахматной доске делает лишь противоположная сторона, а в голову ядом сочатся самые темные мысли. Я вижу эту чернь и тону в ней, как в болоте. Не хватает воздуха, и только редкие огни держат меня на дрожащих ногах. Комната перед глазами стягивается воронкой. Нужно что-то делать. Умереть здесь значит проснуться на арене, умереть на арене значит проснуться здесь. Решение пронизывает каждую клеточку тела молниями. Сбежать в другое место и сразиться на равных с теми, кто уничтожают ведьм. Недолго думая, я хватаю с туалетного столика пинцет и прячу его в карман платья, с громким стуком падая на пол. Хрипы и крики срываются с губ в тишину коридора, пока я не слышу первых шагов охранников.       Из-за спины слышится до мурашек знакомый голос, от которого по внутренностям бежит холодок. — Добро пожаловать домой, госпожа.       Я оборачиваюсь, совершенно не думая бросаюсь в дверной проем и хватаю за плечи девушку, лицо которой из раза в раз скрыто плотной красной тканью: — Прошу тебя, помоги! — голос прозвучал слишком жалко. Разве положено ведьмам умолять? Но я не в том положении, чтобы размышлять о таких вещах.       Девушка оттолкнула меня своими тонкими руками, отшатнулась, а потом и вовсе убежала. Негодование распирало меня изнутри, наполняло каждую клеточку тела чистым злом с примесью магии. Ещё никто так нагло и долго не смел удерживать одну из последних ведьм! Я РАЗНЕСУ ЭТОТ ЧЁРТОВ ЗАМОК ПО КИРПИЧИКАМ! Тело пульсировало, сердце разогналось до предела. Я поднялась в воздух, А глаза перестали видеть. Я знала: сейчас они светятся. В одну из башен ударила молния.       Она начала медленно рассыпаться и крошиться. — Раз ты не выпускаешь меня, не даёшь сбежать, я ни камня не оставлю от этого места.       Я начала ходить по комнате от стены до стены. Ярость в венах нагрелась до 120 градусов и выплеснулась наружу. Разбив кулаком зеркало, спалила шторы и выбив с ноги дверь вышла в коридор. Охранники, испугавшись такого неожиданного происшествия, отшатнулись и с ужасом уставилась на меня. Я медленно, словно лебедь вышла из комнаты, смотря вперёд и гордо подняв голову. На кончиках пальцев играло серебристые обжигающее пламя. После моего прикосновения на стене остался обугленный, дымящийся след. — Никто не смеет держать меня взаперти. Прекрасно. Вы разозлили ведьму.       Гнев пульсировал в висках, кровью приливал к моему лицу, заставлял кричать, настолько громко, что боялась, что сорву голос. Но это было неважно.       Я кругами обходила замок, поджигая всё, что видела, всё ненавистное, гадкое, противное. Казалось, сейчас от моих криков обрушится потолок. Мой привычный мир давно разрушен, истоптан, ведь у меня нет выбора. Я не могу выйти из этой игры, растворится во времени, будто бы меня никогда и не было.       Но раз так, то почему бы мне не насладится этой картиной? От моего огня в стене замка появилась маленькое свободное пространство ведущее на улицу, и я естественно решила не терять эту возможность, надеясь, что мне ещё вдобавок получиться сбежать.       Я выбежала на улицу, как можно быстрее стараясь не оглядываться. Но вот когда я уже удалилась шагов на сорок от замка, то я во что-то врезалась… Это что-то было невидимое. Купол? Ну нееет! Я не хочу все время мучатся здесь! Не хочу! У меня достаточно сил и я должна его сломать! Мне осталось же совсем немного для свободы, и эту возможность я не упущу!       Я чувствовала, как мой пламенеющий гневом взгляд темнел и оборачивался тлеющими углями отчаянья. Последние искры срывались из-под век и падали вниз по щекам кровью и слезами. Я поднесла дрожащие руки к лицу. На пальцах заблестел тёмный винный оттенок. В голове шепотом разлился голос наставницы:

«Если потеряешь слишком много сил — умрешь»

      Я осела на землю. Дрожащие ноги стали приговором. Ни уйти, ни вернуться. От замка остались руины, от сил — крошки и пепел, пропитавший воздух. Кровь стекала по лицу последними остатками самообладания. За спиной послышались тихие шаги. Всплеск, взрыв, молния. Последнее проявление разрушения. Я резко обернулась и, увидев силуэт напротив, прокричала: — Ты?!       Он лишь ухмыльнулся, и от этой ухмылки по затылку побежали мурашки. — Твоя магия также ничтожна, как и ты сама. Эти руины — песчинка. У меня сотня таких замков и крыш. Что можешь ты, жалкая ведьма, против моей силы?       Я попыталась встать, но ноги не слушались. Мир перед глазами плыл, а к горлу предательски подкатил ком.       Этот ублюдок прав. Чертовски прав.       И вдруг резким движением мощной ладони он сорвал с себя длинную изумрудную мантию. Послышалось зловещее урчание какого-то устройства… Сознание обожгло догадкой. И, будто красуясь, он сделал круг на месте.       К спине были прикреплены лопасти. Такие же, как на мельницах у помещиков. — Моё настоящее имя Карлсон, девочка. Думаю, теперь ты поймёшь, что попытки побега бессмысленны.       «Серьезно? ОН и есть моим пленителем? Этот мужчина, которого можно до смерти закормить вареньем? Хм… Звучит как вариант. Так. Стоп.» — А почему именно вы? Что вам плохого сделали ведьмы? — Как это «что»? Все крыши заняли со своими ритуалами и убийствами, а мне ЖИТЬ НЕГДЕ! Вот я и подумал, если вас будет меньше, то будет лучше для всех.       Я больше так не могу. Меня убивает не отсутствие сил, а тот факт, что Карлсон, кажется, играет в Ван Хельсинга. Ну уж нет, я тут не останусь! Соберу силу по крупицам, но убью его!       Как только я хотела сделать магический пас руками… — Не так быстро, дьявольская невеста!       Не успела я опомниться, как всё потемнело, стало холодно и пусто. Именно так выглядит смерть. Последнее, что я услышала это: — Малыш, иди пить чай с огромной плюшкой!