one of her many faces

Гет
R
Завершён
2
автор
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
2 Нравится 0 Отзывы 0 В сборник Скачать

Настройки текста
в последнее время все вокруг кажется одним длинным дублем из так называемого «черно-белого кино», которым восхищается новый преподаватель по магголоведению и которое он ставит ученикам практически каждое занятие под предлогом знакомства с культурным наследием магглов. из жизни высосали все краски. серое небо, серые стены хогвартса, серая форма однокурсников. даже обычно пышущее румянцем лицо дафны сегодня было серым. гринграсс и паркинсон вместе подпирали стену около кабинета трансфигурации. сквозь щель приоткрытой двери до них доносился тихий, но строгий голос макгонагалл, объясняющий учебный материал сидящим внутри пятикурсникам. пэнси краем глаза заметила, что подруга теребит пальцами край рукава своей черной мантии и невидящими глазами смотрит куда-то в окно. директриса хогвартса ни с проста попросила ее зайти после уроков, это ясно как день. паркинсон тут стояла так, за компанию. возвращаться в подземелья в одиночестве не хотелось вообще. пэнси вертела в пальцах фамильное колечко, подарок матери. совершенно крохотный бриллиант сиял в свете коридорных свечей, под разными углами отбрасывая еле заметные блики на каменные стены. не успев вновь подхватить указательным пальцем, она выронила его, и кольцо покатилось по каменном полу. дафна закатила глаза, заметив это, и чуть слышно по-доброму усмехнулась. владелица кольца, пребывая в своих мыслях, не спеша сделала два шага и нагнулась, ища глазами потеряшку в темном углу. в этот момент урок подошел к концу, и толпа пятикурсников хаотично выплывала из кабинета, моментально начав что-то кричать и громко смеяться. последний урок перед выходными и походом в хогсмид, кто угодно будет радоваться. наконец, благополучно возвратив кольцо на прежнее место, пэнси резко повернулась и сделала шаг в сторону кабинета, нечаянно задев длинноволосую пуффендуйку. та остановилась, потирая ушибленный локоть, и исподлобья посмотрела на паркинсон. слизеринка, заметив взгляд, неохотно извинилась и решила подождать пока толкучка схлынет, чтобы потом спокойно добраться до дафны. — смотри куда прешь, паркинсон! — звонко пискнула пятикурсница, не отводя от пэнси глаз. подруги, стоявшие около пуффендуйки, притихли и, очевидно, были настроены так же враждебно, — или смотреть под ноги корона мешает? в этом учебном году, по понятным всем причинам, старшекурсников слизерина стараются обходить стороной и не иметь с ними никаких общих дел. да и горстка выживших и вернувшихся однокурсников пэнси держалась особняком, желая лишь окончить обучение. иногда вялые попытки общения предпринимали поттер с уизли, явно с подачи грейнджер или макгонагалл, но дальше разговоров о погоде или новом задании по зельеварению ничего никогда не заходило. но и открытую агрессию ученики других факультетов не проявляли, даже если она и теплилась где-то глубоко в душе. директриса ясно всем дала понять, что даже за словесные конфликты на почве чьих-либо убеждений, не говоря уже о дуэлях, все участники понесут серьезные наказания, вплоть до отчисления. поэтому такой открытый выпад застал пэнси врасплох. — я же извинилась, чего ты еще от меня хочешь? — нахмурившись, паркинсон вся сжалась внутри, но, стараясь не показывать это, скрестила руки на груди и подняла голову. — я хочу, чтобы тебя закрыли в азкабане вместе с остальными пожирателями, — сквозь зубы прошипела девчонка, сжимая палочку в левой руке, — но этому к сожалению не бывать, так что просто свали с дороги. от пуффендуйки волнами исходила непонятно откуда взявшаяся злость, и паркинсон в замешательстве даже не нашлась, что ответить. лихорадочно вспоминая, что это за девушка и чем паркинсон могла ей насолить до или во время войны, пэнси пришла к выводу, что даже имени ее не знает. зачем тогда раздувать скандал из ничего? тем временем ее подруги начали беспокойно оглядываться на кабинет макгонагалл, ведь опасно и откровенно глупо устраивать такие перепалки в поле зрения директора. они даже попытались успокоить и увести однокурсницу, но та лишь вырывалась и метала грозные взгляды в паркинсон. — эй, давайте не будем устраивать сцен, — мягко начала успокаивать девушек подошедшая дафна, схватив пэнси за руку и спрятав ту за своей спиной. не впечатленная словами гринграсс, пуффендуйка щурила глаза на пэнси. — ты просто маленькая самолюбивая дрянь, слышишь? никто и никогда не захочет с тобой водиться, кроме твоих мерзких дружков-пожирателей. ты заслуживаешь сдохнуть в одиночестве, паркинсон, запомни это, — выплюнула девчонка и скрылась за поворотом. пэнси так и стояла, не отрывая взгляда от места, где секунду назад была она. по щеке скатилась одинокая слеза. а эта сволочь знала куда ударить, чтобы было побольнее. успокаивающий шепот дафны превратился в белый шум, сливаясь с удаляющимся гамом остатков учеников. — я так не считаю, пэнс. никто так не считает, на самом деле. она это сказала просто чтобы пар спустить. тебя любят и тебя ценят твои друзья, а что там тявкает эта мелочь тебя трогать не должно, — дафна положила свою руку ей на плечо, а затем, мягко притянув к себе, осторожно обняла. после ужина, когда большая часть часть замка опустела, за исключением переполненных учениками гостиных, пэнси растеклась на подоконнике винтовой лестницы, ведущей к обители трелони. ярко-красный диск закатного солнца окрашивал стены башни в розовый цвет. не отрывая глаз от предмета в своей руке, паркинсон взвешивала все возможные варианты событий. маленькая синяя таблетка в прозрачном пакетике и вся боль уйдет. «счастье — это бабочка, которая ускользает, как только ты захочешь ее поймать» этот пакетик она купила за двенадцать галлеонов у полукровки с когтеврана на вечеринке в честь дня рождения пьюси. внутри тогда было семь круглых таблеток разных цветов. сейчас их пять: две синие, красная, зеленая и фиолетовая. разве можно убить мертвого? приняв решение внутри себя, пэнси резко открывает пакетик и мягко постукивает краешком по ладони, гадая, какая таблетка выпадет на этот раз. красная — ты же знаешь, что мы все переживаем за тебя? — словно из ниоткуда, в тишине ей чудится чей-то голос. подняв голову, она замечает нотта, точнее только его голову, торчащую между лестничными пролетами. пэнси быстро сжимает ладонь в кулак, пряча таблетку, внутренне осознавая, что он уже увидел все то, что ему видеть не следовало. она знает, что он знает. и он знает, что она знает. — твои попытки скрыть свое состояние перестали работать еще недели три назад, — глубоко вздохнув и так не дождавшись ответа, продолжил он. послышались его тихие шаги вниз по лестнице. еще один пролет, и она уже точно не отвяжется, — дафна плачет каждый вечер на плече забини, пока ты спишь в обнимку с унитазом. и, кстати, драко уничтожил все твои «секретные» запасы огневиски за гобеленом в нашей гостиной, так, на всякий случай. нотт стоял к ней боком, засунув руки в карманы форменных брюк. — неужели вы думаете, что это мой единственный тайник? — тихо ответила паркинсон, нехотя салютуя ему бутылкой, которая все это время была спрятана за спиной. он улыбнулся, неодобрительно качая головой, и продолжил свой путь вниз, не говоря ни слова. цепи на запястьях и лодыжках уже ощущаются как собственные части тела. спина и шея онемели от долго сидения в одном положении. перед глазами только бесконечный коридор катакомб, еле освещенный догорающими факелами. еще чуть-чуть и все будет хорошо. надо просто потерпеть. ничто не вечно. липовая роща около дома, сладкий и терпкий запах маков, белые поля, ветер, гуляющий в волосах, домашняя выпечка, холодное молоко, объятия отца и матери, хогсмид, сливочное пиво, заливистый смех друзей… — салазар меня раздери, неужели это маленькая паркинсон? эй, детка, посмотри на меня, — грязным пальцем он поднял ее голову за подбородок, заставив опустить глаза, — и правда она. вылитая мать! знаешь, а ведь мы ее пускали по кругу пару раз, твою мамашу-то. такая сочная, жаркая, на все согласная. скажи мне, ты такая же? пэнси вся вскипела внутри, и ее лицо перекосилось от злобы и подступающих слез. — отъебись от меня. в следующую секунду его густая слюна стекает по ее лицу, не давай открыть правый глаз. он берет ее за шею и поднимает над полом, впиваясь своими сумасшедшими глазами-щелками и оставляя синяки на коже своими костлявыми пальцами. — если еще раз откроешь свой рот в мою сторону, сдохнешь как шлюха-мать — абсолютно голая, вся в сперме и своих слюнях. ведь я то знаю, что ты точно такая же — слабая и безвольная тварь. резко открывая глаза, она не чувствует, не слышит и не видит ничего. только биение собственного сердца набатом стучит в ушах. хватая ртом воздух, пэнси лихорадочно щурится, пытаясь вглядеться в темноту вокруг. тихое сопение дафны и миллисенты, вместе с их еле различимыми силуэтами в кроватях напротив невольно успокаивают паркинсон. подземелья слизерина. ее комната. все хорошо. она в безопасности, бояться здесь абсолютно нечего. единственная капелька холодного пота, стекающая по ее виску, напомнила о том, что заставило ее проснуться. неконтролируемая дрожь сковала все тело пэнси, и, чувствуя поступающую к горлу истерику, она откинула свое теплое одеяло, тихо опуская ноги на пол. по всему телу, покрытому испариной, пробежал табун мурашек от резкой смены температуры. путь от комнаты до гостиной был проделан в тумане, на автомате. пэнси очнулась уже сидящей на диване перед догорающим камином. натянула форменный серый свитер с гербом факультета, забытый явно кем-то из парней, потому что в нос сразу же ударил тяжелый мужской парфюм. на другом конце сознания вспыхнуло узнавание, но развивать его у паркинсон не было ни сил, ни желания. ученик явно не будет сильно против, а пэнси стало легче. словно иллюзия присутствия другого человека. иллюзия победы над одиночеством. мысли гуляли сами по себе, не задерживаясь ни на чем конкретном, лениво перетекая из одной в другую. тлеющие угли в камине еле слышно потрескивали, не давая слизеринке отвести от себя взгляда. глаза пэнси словно прилипли к этой точке, и как бы она не пыталась оторваться от созерцания маленьких искорок, глаза не хотели слушаться. закончить этот порочный круг заставил тихий шорох со стороны спален. пэнси медленно обернулась, не понимая, реальность ли это или ее через чур разыгравшаяся фантазия. или паранойя. из тени вышел парень, засунув руки в карманы нелепых пижамных штанов. тео. не замечая паркинсон, утонувшую среди многообразия подушек разного размера, он внимательно осматривал гостиную. — что-то потерял? — не подумав, развязно протянула пэнси. голос ото сна был свистяще-скрипящий, как у двухсотлетней старухи. нотт вздрогнул, сразу же находя источник шума, и перевел дыхание. каждый из них после войны превратился в параноика. паркинсон даже стало приятно на душе от очередного подтверждения ее теории. — салазар тебя дери, — парень закатил глаза, не скрывая ухмылки, — тоже не спится? в ответ пэнси лишь неопределенно мотнула головой. — составить тебе компанию? сначала она раздраженно нахмурилась и хотела уже послать его туда, откуда он пришел, но взглянув в его глаза, она поняла, что ничего плохого в компании такого же разбитого человека ей не будет. — я не против. первые десять минут стояла гробовая тишина. паркинсон даже прислушалась к еле слышному тиканью часов, засекая. нотт сидел на противоположном конце дивана, бесцеремонно закинув ноги в шерстяных носках на низкий деревянный журнальный столик. он был загипнотизирован камином, как и пэнси пару минут назад, поэтому она в открытую и без тени стыда начала рассматривать его лицо, повернутое в профиль. вроде бы все тот же нотт, которого она знает с первого курса. последние пять лет всех окружающих парней она помимо своей воли сравнивала с малфоем, первым и единственным парнем в ее жизни. мерзкая привычка, даже учитывая то, что с драко она осталась в теплых дружеских отношениях. возможно именно поэтому вечное сравнение и ощущалось гадким. все они казались или недостаточно остроумными, или слишком инфантильными, или чересчур утомительными. никто не мог переплюнуть малфоя, даже после всего того, что он сделал. но проблема заключалась не в этом, а в том, что нотт, возможно, оказался первым парнем, которому малфой уступает в этой игре. пэнси вздрогнула от этой идеи, но поток мыслей уже был не остановим. на вид мягкие шоколадные пряди, сейчас всклокоченные от ворочания в кровати. совсем не острый, а прямой нос, в профиль выглядящий еще более скульптурно. — что, паркинсон, готова предстать перед директором за кражу чужого имущества? — голос тео прервал поток ее бессвязных мыслей, вытягивая из задумчивости. — с какой стати? — на тебе мой свитер. я за ним сюда и пришел. пэнси перевела взгляд на вязаную вещь, согревшую ее сегодня и вздохнула. вот почему ей показался знакомым запах. не имея сил на придумывание оправданий, она тихо извинилась. не ожидавший такой покорности, тео удивленно посмотрел на однокурсницу, а затем мягко улыбнулся. болтать с ноттом оказалось не так плохо, как пэнси казалось до этого. он не лез к ней в душу, не задавал кучу ненужных и никому не интересных вопросов. даже его иногда откровенно дурацкие шутки заставляли паркинсон слегка приподнимать уголки губ или слишком сильно выдыхать наподобие смешка. где такое вообще видано? — эй, пэнс, — после довольно продолжительной паузы в разговоре, подал голос тео, — все еще не хочется спать? он с любопытством заглянул в ее глаза, пытаясь найти ответ. — ни капельки, — со вздохом призналась та. — может прогуляемся до астрономической башни? настороженный взгляд. зрачки зеленых девичьих глаз сузились за секунду, чтобы потом расшириться настолько, что вся зелень потонула в черноте. завораживающе. тео остается только гадать, что же сейчас происходит в ее голове. — идем, — с полуулыбкой прозвучал ответ. на секунду пэнси задумалась, сведя черные брови и укусив губу, а потом неуверенно посмотрела на нотта, как будто ведя сражение внутри себя. — только сначала я должна переодеться, — наконец выпалила она, указывая на легкие пижамные штаны и отсутствие обуви, — не хватало еще заболеть из-за ветра, гуляющего в башне. тео согласно кивнул, и они неловко разошлись обратно по своим комнатам, условившись встретиться у выхода из подземелий через пять минут. решив, что не лишним будет хотя бы умыться, пэнси направилась в ванную. тихо прикрыв за собой дверь, чтобы не разбудить булстроуд, спавшую ближе всего, паркинсон медленно выдохнула. это должно быть все еще сон. пара шагов к раковине. сгорбленная спина, как будто на плечи давит непосильный груз. стянула свитер, отбросив его куда-то в сторону. пэнси наконец подняла глаза на свое отражение в зеркале. точнее на то, что когда-то было пэнси паркинсон. теперь же перед ней лишь пародия. уродливая сестра-близнец. доппельгангер. с всклокоченными, засаленными черными волосами и нездоровой желтизной кожи. с мертвыми глазами, похожими на рыбьи. она рвано выдохнула и собралась с мыслями. на ощупь нашла свою фиолетовую косметичку и, порывшись в ней, достала наполовину использованный тюбик с увлажняющим кремом. выдавив на пальцы немного лавандовой свежести, она аккуратно мазнула по лбу, щекам, носу и подбородку. ты просто маленькая самолюбивая дрянь, слышишь? пэнси плавно начала растирать крем по лицу, силясь забыть и выкинуть эти слова из головы. плевать. плевать. абсолютно похуй. ты заслуживаешь сдохнуть в одиночестве, паркинсон, запомни это. движения становятся все истеричнее и жёстче. не контролируя себя и не давая отчета своим действиям, паркинсон начала царапать свое лицо короткими обкусанным ногтями, совсем не чувствуя боли. только булькающие всхлипы вырывались из ее горла. испустишь дух как шлюха-мать, абсолютно голая, вся в сперме и своих слюнях. ведь я то знаю, что ты точно такая же — слабая и безвольная тварь. ухватившись за последнюю ниточку, ведущую к здоровому рассудку, она додумалась открыть кран и умыться ледяной водой, чтобы прийти в себя. наблюдая за тем, как капли падают с ее лица в белую раковину, она невольно вспомнила о дафне. единственном человеке, которому пэнси доверяла безоговорочно. тебя любят и тебя ценят твои друзья, а что там тявкает эта мелочь тебя трогать не должно. тебя любят. тебя любят. тебя любят. пэнси тяжело дышала, изо всех сил цепляясь за эту мысль. выдох-вдох. выдох-вдох. еще один взгляд в отражение. ты не дрянь. — ты не дрянь, — вслух прошептала паркинсон, повторяя свои мысли. слезы сами собой тонкой дорожкой потекли по ее щекам, еле различимые на мокром лице. они затекали в маленькие воспаленные царапинки на коже, которые нещадно щипали, и вымывали из них собравшуюся кровь, делая ее розовой. пэнси нахмурилась и вся напряглась от ярости и отвращения к себе и своей слабости. тебя любят. тебя любят. тебя любят. — ты не слабая, — ухватившись за края раковины уже громче просипела она. — ты не тварь. как будто повторение слов, не имеющих никакого смысла, сможет помочь ей. как будто вытащит ее из ежедневного кошмара. из сраного дня сурка. разрушит стену, так кропотливо возведенную ею самой. отлипнув от раковины, она схватила полотенце и вытерла лицо. на белой ткани остались маленькие пятнышки крови. отбросив его, паркинсон снова вперила свой взгляд в девушку напротив. зарычав и оскалившись, она заревела еще пуще. — ты не шлюха! — ткнув в заляпанную поверхность зеркала пальцев дрожащим голосом воскликнула она. — не сука, не чья-то подстилка! — ее голос все набирал и набирал громкость, в то же время звуча все более отстранённо, как будто под куполом. не имея сил стоять на ногах, пэнси опустилась на колени, держась за раковину, пока не слегла ничком на холодном кафельном полу ванной. мороз кусал открытые участки ее кожи, но все равно. какая разница. даже если бы она валялась в таком виде в сугробе где-нибудь в запретном лесу. не важно. это все неважно. — ты не испорченная, — еле выговаривая слова прошептала паркинсон, захлебываясь собственной слюной. — ты не монстр. не монстр, не монстр, не монстр. реальность начала медленно плыть перед глазами, а голова раскалываться из-за перенапряжения. в ту же секунду ее осенило. из этой ситуации есть выход. сейчас все станет лучше. резко поднявшись, из-за чего мир стал одним большим калейдоскопом цветов и линий, она села на колени и схватилась за нижний выдвижной ящик маленького шкафчика, стоящего рядом с раковиной. руки еще тряслись, непонятно от истерики или от адреналина. вырвав ящик из полозьев, она ощупала его заднюю стенку. ничего не найдя, пэнси с разочарованием отбросила его в сторону и взялась за средний. с этим пришлось повозиться, но дернув за ручку с нечеловеческой силой, она вытащила и его. заколки, ленты, невидимки и прочая мелочь дафны высыпались из него и раскатились по всему полу ванны. не обращая на это внимание, паркинсон, молясь салазару, ощупывала заднюю стенку ящика, и, наткнувшись пальцами на что-то маленькое, оторвала это что-то и поднесла к глазам. щурясь из-за застилающих взгляд слез, она пыталась опознать свою находку. бинго. маленький пакетик с четырьмя таблетками. две синие, фиолетовая и зеленая. выдохнув и отказываясь думать, высыпала все содержимое в свой рот и тут же его закрыла. не глотая таблетки, она отползала к ванне и, пошарив рукой под ее дном, достала полупустую бутылку огневиски, всю посеревшую от пыли. одним движением паркинсон открутила крышку, приложилась губами к горлышку и до хруста в шее запрокинула голову. таблетки неприятно царапали горло, которое поверх этого нещадно драл алкоголь. но ей было все равно. теперь по-настоящему хорошо. без притворства и цирка. пэнси медленно облокотилась спиной о ванну, вдыхая полной грудью. она не выживет, если все это реально. она не верит ни единому их слову. они не понимают. они тоже не выживут. мы все потонем. пока-пока. плевать на деньги, на кровь, на статус, на цвет кожи, на мнения и на мечты. мы все умрем. перед глазами пляшут несуществующие картинки. мир вокруг на паузе. все хорошо. жизнь прекрасна. в ушах звенит. сердце трепыхается в груди, будто мечтая вырваться из груди. тук-тук. тук-тук. невозможно. появилось предчувствие чего-то прекрасного, как будто завтра рождество и все что ей надо — это уснуть. завтра тебя ждут подарки, просто прикрой глаза. не смея противиться этому сладкому чувству, пэнси на секунду опустила отяжелевшие веки. но эффект оказался прямо противоположным. вместо обещанного праздника ее как будто столкнули вниз по лестнице. дышать становиться невозможно. лёгкие горят, а сердце ускоряет свой ритм в два раза. тук-тук-тук-тук-тук. её прошибает в пот, словно кидая из пекла адского пламени в холодную сырость ванны и обратно каждые пять секунд. хриплое дыхание вырывается из груди как скрип старого паркета. перед глазами чернота. абсолютная. где все? где она? кто она? что здесь происходит? тело не слушается, ноги совершенно онемели. словно их отрезали, а она этого не заметила. с трудом совладав с собой, она из последних сил ухватилась за край раковины, чтобы встать. этого сделать не получилось, но зато она смахнула рукой какой-то предмет, который грохнулся на пол с таким звоном, что у пэнси на пару секунд заложило уши. а что если оглохнет? навсегда? чтобы никогда ничего не слышать. здесь темно, одиноко и страшно. паркинсон почувствовала подступающую к горлу рвоту, но ничего не могла поделать. сознание потихоньку покидало ее, оставляя на растерзание врагу. одну, совсем, совсем одну. пэнси невидящими глазами смотрела на дверь и надеялась, что та сейчас откроется. и ее спасут. ее вытащат, обнимут, обогреют и успокоят. всё. финиш. в этом мире нет для нее места. что есть, то есть. что-то отделяет ее от других людей. куда бы она не пошла, везде тупик. она не может справиться и до смерти хочет чего-то настоящего. она так хочет чего-то настоящего. дверь так и не открылась.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.