«осадки клубничного смузи.»

и вот он снова. вновь запах клубничного напитка, что так любили юноши. каждую ночь, живя на первом этаже, Инуи обязательно оставляет открытым окно и стул рядом, будучи увереным, что он снова придёт, оставив напоследок нотки клубники. может, это уже начинают развиваться галлюцинации на почве стресса, что появляется из-за ухода друга из жизни Инуи. по неизвестным всем причинам, тот решил будто раствориться в этом огромном мире, оставляя после себя лишь воспоминания и некоторые вещи, которые, возможно, просто оказались не нужны тому. осталась и совместная фотография Коко и Инупи вместе, что стояла в рамочек на тумбочке у Хаджиме. каждую ночь, засыпая под пение цикад, Сейшу лишь строит догадки о том, где же сейчас находится его бывший друг и что с ним сейчас? всё-ли в порядке? как только веки смыкаются, а Инуи засыпает, по его щеке скатывается одинокая слеза, которая никогда не успевает коснуться подушки, ведь её практически мгновенно вытирает чья-то ладонь. не очень аккуратным, но такими нежным движением. Коко никогда не забудет его, он обязательно придёт навестить своего товарища. правда, в тайне от самого Сейшу. а нужно ли его тревожить лишний раз? когда нибудь Хаджиме всё таки оступится и случайно разбудит Инупи, но сейчас же, пока тот спит крепким сном, иногда лишь тихо посапывая, крепко обняв одеяло, Хаджиме, сидя на стуле, что поставлен специально для него, любуется своим другом. а рука так и тянется к его плечу, что разбудить и сказать: "вот, смотри, я тут, я живой." но нельзя, что-то всё таки останавливает. без сомнения можно сказать, если бы Коконой предложить сбежать с ним, Сейшу без промедления собрал свои вещи и убежал с ним. убежал не оглядываясь. но этого не захотел сам Хаджиме, видимо, так будет лучше. лучше для обоих парней. голова склоняется, ложась на чужую грудь. прикрыв глаза, Коко вслушивается в дыхание Инупи. каждая ночь, хоть и проходит одинаково, спящий Сейшу, лежащий у того на груди Коконой, поднимающиеся шторы от ночного ветра и луна, освещающая обоих парней, но при этом каждая проведённая ночь запоминается отчётливо, будто бы происходит что-то особенное. но ничего. абсолютно ничего не меняется. всё так же Хаджиме пропадает, как только солнце восходит из за горизонта, оставляя после себя лёгкий запах клубники. возможно, перед каждой подобной "встречей" Хаджиме пьёт клубничный смузи, что так был любим обоими парнями, дабы напомнить о себе Сейшу, что после каждого пробуждения надеется, что это вовсе не обман и он был тут. он сидел рядом... ... и вот снова ночь, снова кажется, что утром будет этот сладкий запах, напоминающий о Коко... но нет. он сам решил напомнить о себе. оставив после себя на стуле ту самую фотографию в рамке, где оба парня безумно веселы и смеются над собой. ведь в тот день, ровно 4 месяца назад, они, не поделив последний глоток, разлили смузи на себя, после чего ходили все мокрые, зато с "клубничным парфюмом". а на той фотографии, на стекле, чёрным маркером выведено почерком Коко: "прощай, Инупи.♡︎" приложив руку к щеке, на которой, видимо, Хаджиме оставил мимолетный поцелуй на прощанье, Сейшу сидел, пристально смотря на ту фотографию, пока слезы одна за другой стекали, падая на постель, оставляя после себя мокрые пятна. теперь эта фотография стоит всегда на одном и том же месте. не на тумбе и не на шкафу. она стоит на стуле. Инупи даже не двигал её с того места, на которое поставил Коко. это всё, что осталось от него. время идёт, а привычки не меняются. всё так-же открытое окно и стул, стоящий с надеждой, что он вернётся и вновь приляжет на грудь, оставив после себя осадок клубничного смузи.