***
Он хрупкий. Скорее похож на поэта Серебряного века, которых Красавец так упорно зубрил на филфаке курсе так на третьем, готовясь к зимней сессии, чем на опера. Виктор Бездарь. А в серых, холодных глазах - пустота. Выжженная, ядовитая. Андрей видит это против воли. Тут скорее срабатывает профессиональная выучка, что позволяет читать людей с одного только взгляда. Он думает, что бередить чужое у него нет права. Красавец лишь жмет в ответном рукопожатии протянутую ему тонкую руку и показывает Вите его рабочее место, постепенно вводя в курс дела. Андрей говорит обстоятельно и много, не отвлекаясь. Но он чувствует, что его изучают. Издалека, аккуратно. Серые напротив глаза рассматривают его с интересом. Словно бы проверяя на то:"а можно ли вообще тебе верить, а, товарищ подполковник?" Бездарь около двух недель держится особняком. Приходит раньше всех и уходит одним из самых последних. Бумажную работу, так некстати взваленную на него Денисом, выполняет исправно, но Андрей видит как круги под глазами Вити становятся все больше, а кофейный запах кажется пропитал весь отдел. - Поешь и через пару минут выезжаем в Колпино, - Андрей кладет перед Витей пакеты из соседней пекарни, напарываясь взгляд, в котором видно лишь удивление. - У тебя же остались связи? Нужно проверить передвижения одного человечка. - Зачем? - Бездарь не отвечает на поставленный вопрос, он по-прежнему смотрит на пакет с пирогами, словно перед ним лежит бомба, а не обычная еда. Андрея это откровенно вводит в ступор. Он замирает лишь на секунду, а после понимает. Но не озвучивает вслух. Лишь вздыхает, трет глаза и произносит: - Не хочу, чтобы мои опера выцветали на глазах и питались одним лишь кофе. Мне нужны работоспособные сотрудники. Ешь, а я жду внизу. Хватит тебе с бумажками возиться. - Спасибо за...заботу, - у него голос отчего-то на последнем слове сипит и начинает скакать по октавам. - Я просто думал, что скоро от этих бумажек с ума сойду. Красавец в ответ лишь кивает и выходит за дверь. Они доезжают до места, Бездарь говорит со своим засланным казачком и вроде как, все проходит неплохо. Андрей не контролирует, лишь ждет когда в машину сядет Бездарь и разложит полученную информацию по полочкам. Но все происходит в один момент. Он слышит свист тормозного пути, а после хлопок. Слишком сильный. "Витя". Андрей срывается из машины мгновенно. И кажется вовремя. Витя дышит тяжело и все лицо залито кровью. А от ударов двоих окруживших его не отбивается совершенно. - Отошли от него! Полиция. - Да ты охолони, мы тоже не просто тут. - перед лицом Красавца мелькает корочка удостоверения и тут же захлопывается. - А тебе, - это летит уже в сторону Вити вместе с пинком по голени. - Хочу следующее сказать: если ты еще раз в районе появишься, закопаю. Они уходят, а Красавец помогает Вите подняться и сам тяжело осаживается с ним рядом. - Может, пора рассказать? - Давай только до машины дойдем. Он рассказывает: колко и рубленно, взвешивая каждое слово. Про своих оперов, что по приказке бандитов труп в лесу закапывали, про то как и он там был и чуть сам не погиб, про то, как после налетели проверки и его как слишком честного начали подозревать в стукачестве гестаповцам. Витя параллельно стирает с лица кровь и отказывается от предложения Андрея по поводу посещения больницы. Красавец думает, что Бездарь дурной. Упертый и сломанный. Он тех, кто секунду назад его едва не убил, все еще называет товарищами и Андрей чувствует как чужая боль и разочарование эхом отдаются ему в солнечное сплетение. Витя абсолютно одинокий. И Андрей понимает это прямо сейчас, здесь, в этот самый момент, и дополняет найденную сломанную черту к уже сложившемуся портрету.***
После Колпино кажется что-то меняется. Витя начинает сближаться. Но все равно за очерченную для себя самого дистанцию он не выходит. Красавец и не торопит, даже настаивать не пытается, лишь совещания отдела устраивает чуть чаще, чем следовало бы, но причина у него весомая, как он резюмирует для начальства, а главное для самого себя: "упрочнение социально-коммуникативных связей оперативного состава". После, он часто раздает принесённые из дома печенья с ягодами, что по вечерам печет Лена. Денис вечно голодный и привыкший, свои забирает сразу, Бездарь же смотрит на печенья в руках Андрея с опаской и немым вопросом, что так легко читается в серых глазах. - Вить, ну ты как маленький, честное слово. Лена моя готовит для меня часто, спасибо язве и крайне много. Домашнюю и полезную пищу. Вот и приходится делится. Мне одному не съесть, до пенсии два года все-таки, но пока нужно держать себя в форме. А то будете меня с Денисом катать по коридорам Управления. - Красавец старается говорить это серьезно, но не выходит. Витя сдается первым. Прыскает от смеха негромко, но Красавец чувствует, что вот она, отправная точка. Андрей смеется в ответ, ощущая как в груди разливается тепло - странное, непривычное. И от чего-то кажущееся единственно-настоящим в окружающий их реальности. Просто после вызова, Андрей решается заскочить в отдел. Встряхнуть прошлые дела и разобраться не пересекаются ли эти два ограбления, из-за схожих примет. На часах полночь, там никого, ведь дежурство сегодня целиком его, поэтому он едет не задумываясь, ставя для себя самого галочку завтра же переговорить о схожести с Витей. Он входит в кабинет и на секунду замирает прямо на пороге. Благо ночная темнота прекрасно скрывает не только его присутствие, но и эмоции. Витя сидит к нему спиной, в руках у него гитара и он поет. В полголоса, но слова Андрей различает отчётливо. Это Цой и его "Группа крови". Мягкое кресло, клетчатый плед Не нажатый во время курок. Красавец смотрит в окно, а там резким барельефом на фоне чернильной ночи Санкт-Петербург. Гордый и монументально-холодный. Порождающий мысли и надежды и тут же отнимающий последние, заставляя жить по собственным законам. Так было до него, и Андрею кажется, что будет и после. - А ты тихо вошёл, - голос Вити выводит Андрея из омута внезапно налетевших мыслей, заставляя поднять глаза и встретиться с ним взглядом. - Я тебя даже сначала и не заметил. - Не хотел тебя отвлекать.- Андрей почему-то чувствует себя неудобно, словно он подглядел то, что для него не предназначалось. - У тебя здорово получается. - Семь лет музыкальной школы, тут кто угодно запоет. Но спасибо, - он усмехается как-то горько и мгновенно меняет тему. - Ты прости, что я вот так ворвался, не должен был, сегодня твое дежурство, просто... - Что случилось, Вить? - Красавец видит, что от вопроса Бездарь вздрагивает, словно от удара. Как заламывает тонкие пальцы перед собой в замок. Андрей не торопит, лишь ждет, пока Витя скажет причину самостоятельно. Потому что это - важно. Это кредит доверия, который ему возможно ему будет выдан. Бездарь молчит несколько секунд, а после, в свете ночника при котором Андрей отчетливо видит выступивший румянец на его щеках, произносит тихо и хрипло: - Меня попросили съехать со съемной квартиры. - Когда? - Ещё с утра позвонили. Хозяйка мотивировала тем, что к ней возвращается дочь откуда-то из-за границы. Отдала оплату за непрожитые месяцы. Поэтому я и не стал поднимать шум. - И ничего не сказал. - Не хотел беспокоить. - Витя произносит последнюю фразу и ещё сильнее краснеет. - Тут тебя твоя дедукция подвела. Так, герой-пионер слушай меня внимательно. К себе не зову, я знаю, что ты всё равно откажешься. Поэтому вот тебе альтернатива, - Андрей усмехается и подставляет к шкафу стул и встав на него открывает верхнюю полку, доставая аккуратно сложенное одеяло, подушку и наволочку. - Выбирай себе здесь любой диван, хочешь у меня в кабинете, хочешь здесь. - Я лучше здесь. - Тогда держи, - Красавец отдает в руки Бездарю постельные принадлежности и отходит к выключателю ночника. - Ты ложись, я выключу. А завтра решим вопрос с квартирой. Витя в одеяло сворачивается забавно, словно бы в кокон, подкладывая под щеку ладонь. Андрей чувствует как улыбается, думая о том, что крайне забавно видеть пылкого майора Бездаря в таком крайне умиротворенном состоянии. - Андрей? - Ммм? - Спасибо. За все. - приглушенно доносится откуда-то из-под одеяла. - Не за что. Спи. - Андрей выключает ночник и выходит аккуратно притворив за собой дверь.***
Дело маньяка затягивается, частое присутствие Крапивина в новом амплуа адвоката в самом Управлении и давление начальства, заставляет Андрея чувствовать себя безнадежно усталым и устревшим. Подполковник Красавец в изветшавшей, но все же дешево блестящей системе правосудия с набором громких фраз о чести офицерского мундира и не коррумпированности структуры - ошибка. Потому что Андрей знает, что будет, если копнуть глубже, разрушив идеальный фасад. Там будет лишь лживая гниль и собственные разбитые надежды на что-то большее. Красавец думает, что до пенсии два года, но бросить все и уйти отчаянно хочется прямо сейчас. И в этот момент он выцепливает взглядом Витю и Дениса, что сидят склонившись над разложенными на столе материалах дела и что-то негромко обсуждают. Андрей на секунду прикрывает глаза и думает о том, что рано. У него есть те, кто пройдут с ним огонь и воду и ради этого стоит ещё бороться. - Андрей, не переживай, мы на созвоне. Езжай. Тем более, если важный вызов. - у Бездаря под глазами синяки размером с планету, но вопреки этому он улыбается достаточно бодро и тянет руку к белой кружке с кофе, что стоит на краю его стола. Красавцу порой кажется, что Бездарь состоит только лишь из кофе. В котором он разбирается по-настоящему. Как-то Витя попытался объяснить Андрею, что кроется за витиеватыми названиями вроде "раф", "латте", "капучино". Красавец честно пытался запомнить и разобраться. А потом попросил Витю заказать ему что-то на свой вкус, а после попросил Бездаря руководить его картой напитков. Тот с усмешкой согласился, параллельно говоря о том, что:"Раз ты мне это дело поручил, то о той бурде из автомата 3 в 1 - забудь". - Раз отпускаешь, то хорошо. - Андрей подхватывает пальто, чувствуя, как необъяснимое чувство тревоги сковывает все внутри. Подполковник Красавец хочет остаться. Но вновь входящий вызов прерывает разговор, заставляя Андрея сказать короткое:"Я скоро вернусь". Когда раздается этот звонок, Андрей практически подъезжает назад к Управлению. - Ден, я уже практически на месте, что-то срочное? - Да, Андрюх...Тут такое дело... Приезжай в Центральную больницу. Мы взяли Исайчука, но Бездарь подставился сильно. Он ранен, его к операции готовят... Красавец, кажется, приходит в себя лишь тогда, когда проносится на красный на перекрестке под рев автомобильных сигналок. Он разворачивается через сплошные с разрывом и вдавливает педаль газа в пол. Плевать на штрафы. Он должен успеть.***
Андрей добежать по коридору до удаляющейся каталки все-таки успевает. Витя его замечает сразу же, чуть приподняться пытается, но врач останавливает тотчас же. Бездарь по каталке начинает руками шевелить, словно ища опору. И вцепляется руку Андрея, что рядом. Красавец вздрагивает и смотрит на Витю. А у того зрачки практически затопили всю радужку от боли и введённого через капельницу лекарства. У него пальцы ледяные и Андрей накрывает их своей правой рукой поверх в ободряющем жесте. - Я не сдавал своих, слышишь? И тебя Андрей, я никогда не предам. - у него срывается болезненно, с изломом. - Я знаю, Вить. И верю. Бездаря увозят в операционную, а Андрей осаживается на ближайшей кушетке прислоняясь затылком к стене. Рядом что-то говорит Денис, размахивая руками, словно ветряная мельница. Но Андрей не слышит. Ему до саднящего отчаяния хочется напиться, также как он когда позволял себе прежде, что бы обрести иллюзию спокойствия. Он приходит к Вите через день. Врач кивает в ответ и говорит:"Правильно, что вы пришли сейчас. Сегодня он полноценно отошел от наркоза, но состояние по-прежнему удовлетворительное. Пожалуйста, недолго". Витя с больничными простынями кажется слился. Умные аппараты следят за его жизненными показателями, у Бездаря закрыты глаза и лишь равномерные движения грудной клетки при вдохе и выдохе, заставляют Андрея облегченно выдохнуть и сесть на стул прямо напротив кровати. Витя глаза открывает и Андрей чувствует, как болезненно бухается сердце прямо об ребра. - Ты... Ты пришел? - Ты обещал не предавать, а для себя решил быть всегда рядом.