Неудобная правда

- Черт, быстрее. Доен несдержанно стонет, цепляясь пальцами за края подоконника, чтобы Джонни окончательно не вжал его туда, однако тот слишком напористо и сильно вбивался в него сзади, отчего невольно закатывались глаза от удовольствия. Мужчина называл это силой молодости: Джонни был всегда жестким, нетерпеливым, энергичным и сильным, как раз таким, каким Доен всегда хотел видеть своего партнера в постели. Это возбуждало до чертиков, а сам Джонни просто обожал то, каким степенным и чувствительным был Доен, как безудержно он отдавался, желая получить как можно больше удовольствия. Да, они идеально подходили друг другу в постели, хотя и редко до нее добирались, оставаясь в каких-нибудь случайных местах - на кухонном столе, на диване, на ковре у камина, в ванной, в машине. Джонни впивается зубами в шею Доена сзади и беспощадно мнет крепкими руками тонкую талию и бедра, низко выстанывая его имя. Это было слишком, и Ким, не выдержав, бурно кончает, содрогаясь всем телом. Его ноги становятся ватными, резко слабея, но юноша держит его в своих объятиях, целуя длинную шею и красивые плечи. - Вот так... вот так... хороший мальчик... Доен тихо стонет, цепляясь пальцами за чужие предплечья, пока тело окончательно не расслабляется, а затем ложится грудью на подоконник. Член парня мягко выскальзывает из него, заставляя недовольно прохныкать, а сам Джонни продолжает целовать Доена, не в силах остановиться. Он властно разворачивает его к себе лицом и усаживает на подоконник одним рывком, размазывая вытекающую сперму, и довольно улыбается, однако Доен резко хватает его пальцами за лицо и стискивает щеки так, что пухлые губы становятся похожи на утиный клюв. - Вздумал играть со мной? Я уже давно не мальчик, чтобы меня так называть, понял? - Джонни спешно кивает, однако ощущает, как внизу живота снова тяжелеет и становится горячее. Он поглаживает молочные бедра мужчины, который хитро хмыкает, медленно облизывая красные распухшие губы. - Ты такой послушный мальчик, Джонни. Хочешь меня снова? На этот раз я даже могу позволить тебе оставить на мне пару следов. Хочешь? Джонни тяжело дышит, снова возбуждаясь, и когда полувставший член задевает край подоконника, Доен широко улыбается. Он был снизу, но оба прекрасно понимали, кому принадлежит настоящая власть. - Да, хороший мальчик. Иди ко мне. Я ведь знаю, как сильно я волную тебя. Скажи, как тебе меня не хватает. Юноша жадно припадает губами к этой лебединой шее, которая всегда его волновала, заставляла горячую волну проноситься по телу, и думать о том, как безудержны их встречи. Каждая из них. Он оставляет большой засос у самого основания, - это было чем-то волнительным и долгожданным, потому то ему никогда не разрешалось оставлять хоть какие-то следы. - Я постоянно думаю о тебе. Даже во сне ты заставляешь меня трепетать. Доен ласкает его большой член, и тот постепенно становится все тверже и больше, а затем шепчет прямо на ухо: - Войди в меня снова. Он откидывается назад, спиной ложась на стекло, шире раздвигает ноги и сминает пальцами правую ягодицу, показывая юноше сочащуюся дырочку. Джонни не может с собой совладать, он знает, как сильно Доену нравится секс, и очень надеется, что только с ним. Он всегда слушается этого мужчину, всегда потакает ему, ведь тот был слишком соблазнителен, чувствителен и притягателен, чтобы отказывать. Ким широко открывает рот, когда член снова оказывается в нем, и тот легко скользит из-за прошлой спермы, которая до сих пор была внутри, и смазки. Джонни тут же проникает внутрь языком, заставляя громко стонать прямо в рот и хвататься пальцами за кисть, которая держала мужчину за шею. Он никуда не денется, никуда не уйдет от него. - Да, да, вот так! Доен всегда говорит всякие пошлости, кричит его имя, хвалит и заставляет усерднее доставлять ему и себе удовольствие, в котором они грозились утонуть вдвоем, но им это нравилось, заставляя снова и снова встречаться друг с другом, несмотря на запреты и осуждение общества. Доен был сторонником честных отношений, однако не тогда, когда его любовником является лучший друг его семнадцатилетнего сына. Их никто не поймет, но Джонни было абсолютно плевать. Он хотел любить этого мужчину открыто, но тот его постоянно сдерживал и скрывал ото всех. Это было обидно, но порой возбуждало сознание, сердце и тело. Может быть, так оно и лучше. Никто не станет вмешиваться в их отношения. Они немного опаздывают по времени, заканчивая на десять минут позже, и стоит одетому Доену услышать, как хлопает дверь, то паника охватывает его. Он тянет ничего не понимающего Джонни за руку и заталкивает в шкаф, а его вещи пинает под кровать. В следующую секунду в дверях комнаты появляется Хэчан. - Хэчан, добро пожаловать домой! Как твои занятия? Доен широко улыбается, нервно перебирая кончиками пальцев влажные от пота и жары волосы, и складывает руки на груди. Сын легко хмурится, негодуя. - Все как обычно. Ты чего такой нервный? Что-то случилось? - Нет! Хэчан удивленно распахивает глаза, потому что это было сказано как-то уж слишком громко и взволнованно. - Я просто немного устал на работе, еще и жара такая, ты же знаешь, как я ее ненавижу. В общем... я просто хочу принять душ. Хочешь поесть что-то? Я не успел ничего приготовить, поэтому давай закажем. - Нет, я сейчас все равно пойду, у нас встреча в кафе с Марком и Джонни. Буду в восемь. - Хорошо. С этими словами Хэчан уходит, и когда дверь захлопывается, Джонни вылезает из шкафа, а Доен облегченно выдыхает. - Ты серьезно засунул меня в шкаф? Джонни явно недоволен, но Доен совсем не понимает его возмущения. - Да, а что такого? Надо же было тебя где-то спрятать, под кроватью ты бы не поместился. Твои мышцы, которые ты накачал в зале, просто нечто. Он улыбается, протягивая к нему руки, но Джонни отступает, хмурясь. - В чем дело? - Ты засунул меня в шкаф. - Да, но я заботился о нас с тобой. Хэчан не должен знать о том, что мы спим. Джонни достает одежду из-под кровати, спешно одеваясь, и что-то тяжело обдумывает. Доен пытается разрядить обстановку: - Да ладно тебе, это в некоторой степени весело. Мы обнародуем наши отношения, когда вы выпуститесь, а до той поры нам нужно скрываться. - Но мы можем сказать Хэчану, он поймет. Он ведь твой сын и мой друг. Но мужчину явно не удовлетворяет такой аргумент. - Он еще ребенок, не смей даже заикаться о нашей связи! - А со мной, значит, спать можно?! Доен замолкает, понимая, что Джонни прав, и уже хочет извиниться, как тот тяжело вздыхает и произносит: - Знаешь, я все успокаивал себя тем, что тайные отношения даже лучше открытых, ведь так никто не может приставать к нам, это нас как-то защищает, но... меня это не устраивает. Я тебе столько раз предлагал рассказать Хэчану о том, что мы вместе, но ты раз за разом отказываешь мне. Я уже даже не уверен, хочешь ли ты быть со мной по-настоящему. Мужчине нечего сказать, потому что он до этого даже и не особо задумывался над тем, что в их отношениях есть какие-то чувства помимо страсти и желания. В глазах напротив он видит разочарование и странную тоску, и его дыхание перехватывает, когда он неожиданно понимает. Джонни в него влюблен. Это навевает чувство дежавю. Парень резко выдыхает, сглатывая ком, и тихо произносит, опустив голову: - Я не думаю, что нам стоит видеться какое-то время, знаешь... Может быть, я слишком много себе надумал. До свидания. Доена задевает это холодное "До свидания", и чувство горечи оседает где-то на языке. Это было глупо и совсем не по-взрослому, но Джонни был другим. Они познакомились в прошлом году, когда Джонни было семнадцать, и несмотря на то, что тот был на год старше Хэчана, он с ним хорошо ладил. Его родители переехали из США посреди года, и так как Хэчан был общительным и ярким парнем, он стал первым, с кем Джонни подружился. С тех пор они проводили много времени вместе. Доен сам не понял, как все это началось, и с каких пор этот высокий юноша стал привлекать его в том самом смысле, но точно знает, что тот был первым, кто его поцеловал в ванной комнате поздно вечером. Хэчану тогда было не до кого-то, кроме Марка, который тоже ночевал у них в квартире тогда, и поэтому они не слышали те тихие стоны и вздохи, из-за которых ужасно сильно возбудился Доен. Он должен, обязан был оттолкнуть его, сказать, что это ошибка, но мужчина, кажется, слишком сильно устал от одиночества и элементарно хотел расслабиться. Это "расслабиться" вылилось в многократные встречи тайком, пока Хэчана не было дома, и больше всего Доен боялся, что его сын обо всем узнает, ведь тогда Ким не смог бы быть для него образцом честности и достоинства. Джонни больше не появляется в их доме, как делал всегда, после школы занимаясь с Хэчаном домашней работой и игрой в приставку. Им было весело вместе, хотя на первый взгляд и совсем не подходили друг другу как друзья. Доену было обидно еще и потому что этот человек больше не отвечал на его сообщения и звонки, а Хэчан говорил, что Джонни сейчас занят тренировками в баскетбольной команде, а еще у него, кажется, что-то намечается на личном фронте. Ким старательно делает вид, что эта новость его совсем не задевает, но сын смотрит как-то взволнованно, непривычно тихо спрашивая: - Ты точно в порядке? В последние дни ты какой-то грустный. Доен только улыбается и треплет юношу по волосам: - Со мной все хорошо. Не обращай внимания. Они сталкиваются совершенно неожиданно в кафе, которым Доен владел. Он просто забежал туда на несколько минут, чтобы забрать документы и проверить, все ли там в порядке, как его окликает смутно знакомый голос. - Мистер Ким, здравствуйте! Доен не может не улыбнуться, когда видит это мягкое лицо с ямочками на щеках, и только потом замечает медленно плетущегося за Джехеном Джонни, и сердце заходится в волнительном стуке. Джехен - друг и одноклассник Хэчана, который, по собственному признанию, был влюблен в Доена год назад, пока Джонни еще не было и в помине в их компании. Чон вызывал в мужчине только самые положительные эмоции и чувства: он был милым, мягким и аккуратным, показывал свою внимательность к деталям, усердие в любых делах и излишнюю романтичность. Да и его сияющее лицо с мягкими щеками, прищуренными от широкой улыбки глазами и пухлыми красными губами не могло не заставлять Доена таять. "Боже, я просто растлитель несовершеннолетних парней. Я не должен находить еще и его привлекательным, черт", - у Доена откровенная паника из-за мыслей о Джехене, который за те месяцы их "разлуки" возмужал и стал еще привлекательнее. Теперь его круглое лицо стало более вытянутым и мужественным, а рост высоким, почти с Доена. - Здравствуй, Дже. Что ты тут делаешь? Юноша ярко улыбается от восторга, когда слышит привычное короткое обращение к нему, и оставляет между ними лишь пару шагов для приличия. - Мы с Джонни весь день гуляли и ходили по магазинам, решили вот зайти и поесть в самом лучшем кафе во всем городе. - Ах, какой льстец. Джехен смеется, видя подозрительно прищуренные глаза напротив, и подтягивается только ближе. Он всегда был невероятно тактильным. Доен пытается не выдать своей нервозной злости из-за Джонни и того, каким стал Джехен, и странные чувства плавают где-то внутри одним плотным сгустком. Это не должно быть так. Он же из-за Джонни страдал почти две недели, а стоило нарисоваться Джехену спустя пару месяцев, так Доен странно возбудился. А эти двое чертовски хорошо смотрелись вместе, они точно еще школьники? - Ладно, мне уже пора. Можете поесть за счет заведения, просто покажи администратору мое разрешение как обычно. Доен старается избежать этих странных феромонов, но, видимо, у Джехена на него другие планы, потому что он останавливает его одним касанием. - Мистер Ким, не хотите с нами поужинать? "Я не хочу ужинать с вами двумя", - с досадой думает Доен, однако с улыбкой отвечает: - Конечно, раз ты так хочешь. Джонни задевает то, как ответил Доен. Неужели Джехен настолько с ним близок, что он так легко соглашается на ужин из-за глупого желания? Они сидят какое-то время в молчании, говорит лишь Джехен, с непосредственной улыбкой выбирая себе еду, а Доен всеми силами избегает взгляда Джонни, сидящего напротив. Слава богам, Ким в свое время догадался сделать в своем кафе несколько приватных комнат, иначе их встречу можно было бы назвать фестивалем неловкости. - Как Ваши дела, я давно не заходил к вам домой? Просто столько учебы навалилось, еще и тренировки, а Вы ведь знаете, отец у меня строгий. - Все хорошо, живу, работаю, спорю с Хэчаном из-за его вечного упрямства. Главное, занимайся спокойно своими делами, можешь приходить в любое время, когда только появится время. Ты же знаешь, Дже, ты всегда желанный гость в нашем доме. Джонни недовольно косится на восторженного Джехена, который восседает совсем рядом с Доеном. С Доеном, с которым у него был просто потрясный секс. Они разговаривают, почти не замечая Джонни, которому с каждой минутой становится все не комфортнее, и ревность заставляет его незаметно сжимать кулаки. Доен не перестает улыбаться его другу, вдруг прислоняясь плечом к его плечу, а ногой задевая бедро Джонни под столом. Это заставляет замереть, и Со думает, что ему померещилось, однако Доен лишь мельком бросает на него хитрый взгляд, а сам проводит ногой дальше по бедру, явно намереваясь сделать кое-что подлое. Джонни не смеет пошевелиться, завороженный этим темным взглядом и мягкой непринужденной улыбкой, предназначающейся Джехену. - Вы ведь знаете, мистер Ким, я всегда готов исполнить любое Ваше желание, только попросите. Джехен явно тоже сошел с ума, раз говорит такое, горячо выдыхая в губы напротив. Их губы находятся слишком близко друг к другу, и Джонни прикусывает свою, когда видит искры между ними, и чувствует, как нога Доена уже давит на его полувставший член. Это заводит просто до жути. Доену кажется вполне справедливым такое наказание для глупого Джонни, который решил, будто он может помыкать им и манипулировать его чувством вины, но мысль о том, что Джехен идеально дополняет его представление о божественном сексе, не дает покоя. - А если я вдруг скажу, что хочу с тобой переспать, неужели согласишься? В твоем возрасте стоит встречаться с такими же юными и сильными парнями и девушками, я уже довольно стар. Джехен никогда не скрывал своих намерений по отношению к этому соблазнительному мужчине. Он хотел его все это время и на какое-то время пытался его забыть, перестав ходить к Хэчану в гости, однако эта новая встреча только усилила прежние чувства. Доена было невозможно не любить, а Джонни, что сидел напротив, глядя на них каким-то затуманенным взглядом, только добавлял огня. Да, он сам позвал его на свидание, но хотелось чего-то более острого и пламенного. Доен переводит взгляд на Джонни, с ухмылкой спрашивая: - Ну, до сих пор на меня обижен или же хочешь снова стать послушным мальчиком? Он не удосуживается услышать ответ, как захватывает пухлые искусанные губы Джехена своими, вовлекая в жадный поцелуй, и Джонни тихо скулит, словно собака, из-за давления на вставший член и этой будоражущей картины. Это было слишком, но сопротивляться не было сил и желания. Доен усмехается в поцелуй, глядя на него, и продолжает целовать Джехена, который явно был куда более податливым и послушным, чем Джонни, и это заставляет Со ревниво подняться на ноги и подтянуться к Доену со спины. Тот отрывается от чужих губ и насмехается: - О, кто-то решил стать хорошим мальчиком? Давай, покажи, как ты исправился. Джонни припадает к его губам так, будто желал этого больше всего на свете, а Джехен начинает расцеловывать белую длинную шею старшего. Они почти забыли, что находятся в общественном месте, и поэтому Доен легко отталкивает этих двоих от себя за грудки, и, облизнув распухшие губы, произносит: - Ну, поиграли и хватит. Мне пора домой, Хэчан меня ждет. Мужчина поднимается из-за стола, поправляя волосы и одежду под разочарованные взгляды парней, и усмехается, поглаживая подбородок Джонни, а второй рукой зачесывая густые волосы Джехена назад. У них от удовольствия прикрываются глаза, и Джехен почти мурлыкает, словно кот. - Мои мальчики недовольны? Не расстраивайтесь. Как только вы захотите работать в тандеме, я тут же дам вам то, чего вы оба так желаете. А именно себя. С этими словами он уходит, оставляя возбужденных юношей одних. Джехен спустя несколько минут напряженного молчания задумчиво выдает: - А он умеет соблазнять парней. Джонни выдыхает: - Это уж точно.