Хроники королевства Зимы

      Обширное и холодное владение Старков Винтерфельских, королей Зимы, среди семи королевств Вестероса, считается первым и старейшим, ибо выдержало дольше прочих, и остается независимым до сих пор. Превратности истории и географии отделили Север от его южных соседей. За всю историю у Старков были жестокие, суровые короли как Брандон Погибель Кракена, так и мудрые правители, вроде Аларика Старка.       История взаимоотношения двух королевских династии, Таргариенов и Старков, не всегда были одинаковыми, велись кровавые войны, и столько же раз заключались браки ради примирения. Рассказ стоит начать с первых королей. Торрхена, Не Преклонившего Колена, и Эйгона Завоевателя.       Когда из Драконьего Камня полетели вороны, извещая что в Вестеросе ныне только один король и имя ему Эйгон, Торрхен Старк из Винтерфелла заседал со своими знаменосцами и советниками за полночь, решая, что делать с сим самозваным завоевателем. Лорды предлагали своему королю разное: выступить со всем северным войском на Юг в Речные Земли и встретиться с Эйгоном лицом к лицу на поле боя; занять Ров Кейлин и сдерживать завоевателей там; атаковать дом Таргариенов — Драконий Камень и много других бессмысленных планов.       В час волка Торрхен распустил своих лордов, заявив, что решение будет принято завтра. По отчетам тогдашнего мейстера Винтерфелла, король Севера изначально хотел выступить с войском на Юг, как предлагали многие из его знаменосцев. Торрхен после совета один направился в богорощу Винтерфелла, просить помощи у Старых богов и предков, там под сенью большого сердце-дерева он и уснул. В ту ночь, ему во сне, якобы явился Теон “Голодный Волк” и другие его предки, которые велели Торрхену не преклонять колена любой ценой, иначе ему в загробной жизни не поздоровится.       Утром Торрхен принял решение. Они не будут идти на Юг.       Вернемся к завоеванию Эйгона. Харлан Тирелл, после Пламенного Поля, без боя вручил королю-завоевателю ключи от замка Гарднеров и заверил его в своей преданности. В награду Эйгон пожаловал Тиреллу Хайгарден со всеми владениями, назначив его Хранителем Юга и Верховным лордом Мандера и наделив властью над всеми бывшими вассалами дома Гарднеров.       Намерениям короля Эйгона было продолжить поход на полдень и принудить к повиновению Старомест и Арбор, но в Хайгардене его ушей достигли вести с юга. Нимор Мартелл, принц Дорна, перешел Принцев Перевал и вступил в земли Простора, грабя и сжигая деревни, направляясь все дальше на север, а за собой он вел рать в тридцать тысяч дорнийцев. Принц очень долго собирал это войско, набирая туда всех, кто мог держать в руках копье, даже дряхлых стариков, зеленых юношей и слабых женщин. Посему лишь около половины войска Дорна была боеспособной.       Здесь стоит заметить, что изначально мать Нимора, Мерия Мартелл прозванная Желтой Жабой, по некоторым сведениям хотела использовать пески и солнце Дорна, чтобы сохранить независимость своего королевства, но спустя всего пару дней после получения письма от Эйгона, она споткнулась, спускаясь по одной из лестниц Солнечного Копья и её старое и хрупкое тело не выдержало.       Не мешкая, Эйгон отправился в полночь дабы встретить нового врага. На крыльях Черного Ужаса он намного опередил собственное войско. Кроме того, Завоеватель оповестил о новой угрозе обеих своих королев, а также всех лордов и рыцарей, преклонивших перед ним колена после Харренхолла и Пламенного Поля.       Нимор Мартелл, подойдя к берегам Мандера, узрел за рекой ожидавшую его вражескую рать, которая в полтора раза превосходило числом дорнийское войско. Явились все — и собственно лорды Простора, и пришлые из Западных, Речных и Штормовых земель. А над их лагерем описывая все более широкие круги, рассекали небеса Балерион, Мираксес и Вхагар.       Слышал Нимор о судьбе Харренхолла, где под обломками еще тлели пожары, о Пламенном Поле тоже, и ныне знал, что та же участь может постигнуть и его самого, попытайся он совершить переправу через реку. Некоторые вспыльчивые вассалы побуждали принца к бою, несмотря ни на что, уверяя что «дорнийская доблесть» добудет победу. Другие уговаривали его отступить за Принцев Перевал и обороняться там, среди пустынь Дорна, как и хотела сделать покойная мать принца, Мерия Мартелл.       Принц Нимор в итоге ночью послал свою дочь, Дерию, на ту сторону Мандера с тремя мейстерами — не убивать, а договариваться. Посланцы сновали туда и обратно всю ночь напролет, а наступившим утром переправился через реку уже сам Нимор Мартелл. Там, на полуденном берегу Мандера, он преклонил колено перед Эйгоном и поклялся быть ему верным вассалом. В благодарность за мирное присоединение, Драконовластный оставил правителю Дорна титул «принца», которую те носили до завоевания.       С того дня и по сей час Нимора Мартелла помнят, как Принца, Преклонившегося, Сдавшегося, Согнувшегося… но ни один дорниец не оставил у Мандера своих обгорелых костей, и мечи с копьями, которые Эйгон забрал у лорда Мартелла, не были погнуты, скручены или расплавлены.       Позже дороги Эйгона Таргариена и его королев вновь разошлись. Король повернул на полдень, выступив к Староместу, а обе его сестры оседлали своих драконов: Висения — дабы повторно завоевать Долину Арренов, а Рейнис — ради Винтерфелла и снегов Севера.       Старшая из сестер легко покорила Долину, трижды облетев Орлиное Гнездо верхом на Вхагаре вместе с юным королем, Роннелем Арреном.       У Рейнис Таргариен столь легкого завоевания не случилось. Сначала, она подлетела к могущественной крепости — Ров Кейлин, и поразилась его величию. Стена высотой сто футов, состояла из огромных, размером с сельский домик, блоков черного базальта и двадцать высоких башен, усыпанных скорпионами и катапультами, охраняли десять тысяч северян. Рейнис не стала вступать с ними в бой, она пролетела над Рвом, над снежными холмами, но нагрянув в Новый Замок, нашла лишь лорда Мандерли и пару стражников. Белая Гавань под стенами замка, была безлюдна, горожане опасаясь Мераксеса попрятались по домам, лишь немногие смельчаки собрались перед фонтаном в центре города, дабы лицезреть дракона.       Когда Рейнис потребовала лорда Мандерли преклонить колена и признать Эйгона своим королем, тот отказался, надменно заявив:       «Белая Гавань не признает иного короля, кроме Короля Севера, и имя его Старк».       Раздраженная королева покинула город и направилась вверх по Белому Ножу. По пути она остановилась в Черной Заводи, в Торрхеновом Уделе и в замке Сервинов, требуя преклонить колена, но получала тот же ответ.       Наконец, Рейнис добралась до Винтерфелла, древней твердыни дома Старков, где сидя на высоком троне королей зимы, её встретил Торрхен Старк. Как сообщают нам мейстеры, королю Севера тогда минуло за сорок, и двадцать из них он правил народом Севера. Несмотря на возраст, король все еще выглядел грозным, а под его серым стальным взглядом, по словам некоторых, даже королева Рейнис чувствовала себя неуютно.       — Я не стану с вами воевать, но и колена не преклоню, — молвил король. — Передай своему брату, что Север не преклонится драконам.       — Передам, — ответила Рейнис, — но мы вернемся, Старк, и с нами придут пламя и кровь.       — Я помню девиз вашего дома, — усмехнулся Торрхен, — Когда придет зима, пламя ваше погаснет, а кровь в ваших жилах остынет. Север помнит, сотни раз на наши земли вторгались и столько же раз мы выстояли. Вы с вашими драконами не будете исключением.       На том королева и король расстались, и Север остался не завоёванным…       …Эйгон покорил и Железные Острова, (где после пресечения рода Хоаров началась борьба за власть), позволив им самим выбрать верховного лорда. В итоге, Викон Грейджой, представитель небогатого, но очень старого и знаменитого рода Грейджоев был выбран Верховным Лордом Железных Островов и присягнул Таргариенам.       После коронации в Староместе Эйгон стал законным правителем всего Вестероса к югу от Перешейка. Оставался лишь Север. На него то и обратился взор короля-дракона. Поначалу Драконовластный попытался завоевать Север словами, послав в Винтерфелл к королю Торрхену высоких лордов и мейстеров. Послы должны были убедить его в выгодах присоединения Севера к остальным шести королевствам, но переговоры, длившиеся чуть ли не год, успехов не возымели.       Послы в начале 3 года З.Э. вернулись в Эйгонфорт, и в тот же день из Староместа прилетел белый ворон, извещая о начале осени. Видимо прошлые успехи, вскружили королю голову, ибо Эйегон рассчитывал покорить Север до начала зимы, что, учитывая широкие просторы сего королевства было попросту невозможным. Началась активная подготовка ко вторжению на Север. Поскольку на дворе была осень, в Узком Море очень часто штормило и сей путь был для Эйгона слишком рискованным.       Драконовластный, следуя совету своей десницы лорда Ориса и лорда Хайтауэра, призвал Сынов Воина и Честных Бедняков присоединиться к походу против язычников, что значительно увеличило его популярность среди последователей веры. Этот ход также имел и военные цели, поскольку благодаря этому, армию, идущую на Север, пополнили пять тысяч пеших воинов и две тысячи помазанных рыцарей.       Начало Первой Северной войны, относят к 4 году З.Э., когда Рейнис Таргариен вновь прилетела на Север. На сей раз, верная своему слову, она принесла пламя и кровь на непокорных. Слетев с ясного неба на Мераксесе, королева сожгла Белую Гавань — крупнейший город Севера. Относительно чистые и красивые улицы охватил огонь, белые стены защищавшие сей город, почернели от огня Мераксеса. Жители, спасаясь от пожара, прыгали прямо в холодные воды Белого Ножа, многие из них так и не смогли вновь ступить на сушу, а раздутые тела утопленников годами спустя прибивало к берегам.       Орис Баратеон тем временем вошел в Перешеек с тридцати пяти тысячным войском, в авангарде которого шли отборные рыцари ордена Сынов Воина. Лорд Эдмин Талли, Хранитель Севера, заявлял во всеуслышание, что с такими силами они могли бы разбить любую северную рать даже и без Эйегона с Балерионом. Возможная правота его слов так и не нашла подтверждения, ибо вплоть до Рва Кейлин северяне не давали ни одного открытого сражения.       Озерные жители Перешейка вели партизанскую войну, и словно назойливые комары, ночью совершали набеги на лагеря войска Таргариенов, сжигали обозы с продовольствием и уходили в болота. Сие действия оказывали очень сильный эффект на моральный дух армии Юга. В конце концов, в нескольких днях пути до Рва Кейлин, сир Бенфри Хайтауэр, лидер Святого Воинства, не выдержав, повел свою армию в болота Перешейка.       Десница короля Орис Баратеон воспротивился этому и запретил сиру Бенфри покидать армию, на что тот заявил:       «Я служу Семерым, а не Эйегону. Боги велят мне покарать язычников, этим я и займусь».       Сир Бенфри так и не вернулся, и все Святое Воинство пропало без вести в болотах, однако после того случая войско Ориса больше не тревожили озерные жители (многие мейстеры полагают, что люди Перешейка были заняты устранением Мечей и Звезд). Сие случившееся считается одним из предпосылок к будущему восстанию Святого Воинства во время правления Мейгора.       В итоге до Рва из тридцати пяти тысяч добралось лишь двадцать пять. Одни дезертировали, другие пали от отравленных стрел жителей Перешейка. Гарнизон замка составляли десять тысяч человек. Завидев двадцать высоких башен Рва Кейлин и стену высотой в сто футов, Орис Баратеон сразу же отбросил все мысли о штурме крепости и стал ждать прибытия Эйгона.       Драконовластный в это время, используя корабли лорда Редвина, высадился на Каменном Берегу с относительно небольшим войском — восемь тысяч мечей. Мейстер Гильдейн в своих трудах пишет, что изначально вместе с Эйгоном должны были высадиться в два раза больше воинов, но буря в Закатном Море унесла часть кораблей под воду.       Эйегон двинулся на восток, к Винтерфеллу, по пути планируя взять Родники, Барроухолл и Торрхенов Удел. Однако деревни перед ним оказывались пустыми. Северяне не оказывали никакого сопротивления. Родники, замок Рисвеллов, тоже был заброшен. Запасы начали истощаться и войску Драконовластного становилось туго. Оставив небольшой гарнизон Родниках, король направился дальше.       Висения же направилась к северо-западным землям Севера, в Волчий Лес. Не встретив никого на своем пути, она сожгла лес и вскоре вернулась к брату.       В нескольких днях пути от Барроутона, войско настигла сильная метель и снегопады, приостановив дальнейшее движение. Жителям юга, ранее не видевшим такую непогоду, пришлось несладко. Из-за невозможности охоты на местную дичь, начали появляться проблемы с продовольствием. К тому же, разведка на драконах стала невозможной.       Северянам, хорошо знакомым с суровостью зимы, метель сыграла лишь на руку. Еще когда до Винтерфелла дошли вести о высадке Эйгона на Каменном Берегу, король Торрхен послал своего второго сына, молодого принца Рикона Старка (на тот момент ему только исполнилось семнадцать) с двух тысячной ратью на помощь своим вассалам. В Барроутоне к нему примкнули Дастины и Толлхарты, а также Рисвеллы бежавшие от драконов.       Снежная битва.       На пятую ночь стоянки, на лагерь Таргариенов, не ожидавших какой-либо угрозы, нахлынули четыре тысячи свирепых северян. Подняться в воздух на драконе оказалось бессмысленным, ибо оба войско быстро перемешалось, и им пришлось испускать огонь на земле. Эйегон был ранен стрелой в плечо и командование перешло к Висение. Принц Рикон желая убить королеву, стал пробиваться через десятки её стражников. В конце концов, окровавленный и раненый он достиг цели, но оставшись совсем без сил, Рикон упал на колени и Висения лично отрубила ему голову Темной Сестрой.       Остается спорным, как Рикону Старку и его людям во время метелей и бурана удалось отыскать лагерь Таргариенов. Бринден Риверс считал, что принц Севера был оборотнем и мог вселяться в своего лютоволка. Зверь этот в данном случае оказался для разведки куда более полезным, нежели драконы Эйегона и Висении. Однако эта версия отвергается многими видными деятелями Цитадели и самим конклавом, потому не считается достоверным как и многие другие предположения Кровавого Ворона.       Атаку северян все же удалось отбить, но и захватчиков выжило всего несколько сотен. Скоро погода прояснилась, и войско медленным ходом достигло Барроутона, жители которого покинули город. Воинов, переживших Снежную битву, король оставил в качестве гарнизона города, а сам вместе с Висенией полетел ко Рву Кейлин.       Когда до защитников Рва дошли вести о Снежной битве, они начали медленно отступать, не желая, чтобы Ров стал вторым Харренхоллом, оставив в крепости лишь тысячу, от изначальных десяти тысяч. Орис, находившийся за сто футовыми стенами, об этом не знал. За пару дней до прибытия Эйгона и они ушли, забрав все запасы продовольствия. Ров Кейлин остался совершенно пустым.       Король встретился с десницей, когда тот уже занял покинутый Ров. Вместе они двинулись сначала к сожженной Белой Гавани, где должны были пополнить запасы и пойти вверх по Белому Ножу до Винтерфелла. Там они встретились и с Рейнис Таргариен, которая к тому времени уже успела посетить Черную Заводь, Старый Замок, Хорнвуд — все они оказались заброшенными.       Шел последний месяц второго года осени; запасы пищи и корма подходили концу и даже причаливший к Белой Гавани королевский флот с продовольствиями не сильно улучшил положение. Еды все равно не хватало и Эйегону пришлось разделить свое войско.       Семь тысяч человек, во главе с Эдмином Талли, Драконовластный оставил в Белой Гавани, удерживать крупнейший город Севера. Сей выбор оказался не очень удачным. Поскольку продовольствия не хватало, королевская армия начала безнаказанно грабить жителей города, а изнасилования женщин стали обыденным делом. Эдмин Талли не стал этому препятствовать, да и не мог. Изнуренные переходом через болота и снега, рядовые солдаты уже успели возненавидеть Север и всех его жителей. Про один довольно серьезный случай нам рассказывает мейстер Гильдейн в своем труде.       В один из многих вечеров, когда лорд Эдмин и его близкие соратники из Речных Земель на пиру в Водяном Чертоге растрачивали запасы лорда Мандерли, случился печальный случай, что предопределило будущее Талли. Уже довольно пьяный, и к тому же, вкусивший силу власти, лорд Эдмин велел двум внучкам лорда Мандерли — Леоне и Донелле, обслуживать гостей «не скрывая свои прелести». Девочки отказались и разъяренный Талли приказал страже схватить их и на глазах у лорда Мандерли и других членов его семьи, изнасиловал Леонну и Донеллу, а после отдал другим речным лордам.       Своих сестер, Эйегон отправил на дальние края Севера, Рейнис — в Усадьбу Мормонтов, а Висению на острова Скагоса. Жители Медвежьего острова спрятались в лесах увидев дракона. Рейнис сожгла Усадьбу Мормонтов и деревья. Висения же на Скагосе не встретила никого, ибо жители острова ушли в пещеры.       Орису Баратеону, Эйегон приказал брать Дредфорт и другие замки к востоку от Белого Ножа, предоставив десять тысяч пеших и три тысячи конных воинов. Путь десницы сложился не очень удачно. Брандон Сноу, сводный брат Торрхена, в это время собирал войско у Одиноких Холмов. Орис узнал об этом от разведчиков, когда взял заброшенный Хорнвуд. Десница не стал оставлять в захваченном замке гарнизон, понимая, что ему будут нужны все люди в битве против северян. Брандон Сноу встретил королевскую армию у истоков реки Рыдальница.       Битва Бастардов.       Расклады перед сражением. Во время пути от Белой Гавани до Рыдальницы, из-за снегопадов, мороза и последовавшего за этим дезертирства, Орис в общей сложности потерял трех тысяч человек и столько же лошадей, оставшись без конницы. Брандон Сноу имел под своим командованием тринадцать тысяч человек, две из которых являлись тяжеловооруженными всадниками. Армия состояла преимущественно из лордов восточной части Севера — Болтоны, Карстарки, Амберы, Локки, Мандерли. Оба войска утром заняли свои позиции на берегах Рыдальницы.       Из-за перевеса сил, у десницы изначально не было шансов на победу. Брандон Сноу легко отбил первую атаку вражеского войска, и позже сам перешел в наступление, успешно окружив людей Баратеона. Поняв, что все кончено, Орис собрал свою свиту и стал пробиваться к Брандону, надеясь убить его. На пути к цели, прославленный воин убил двух сыновей Карстарка, лорда Хорнвуда и еще немало северных лордов. Орис, порядком измотанный и окровавленный проиграл Сноу, в поединке потеряв руку. Десницу и дюжину лордов, за которых могли бы заплатить богатый выкуп все же пощадили, а остальных воинов перебили.       Королевская армия тем временем очень медленно продвигалась к Винтерфеллу. Урожаи вдоль Белого Ножа (одна из немногих мест на суровом Севере где можно вырастить хоть что-то) засыпало ранним снегом и войску приходилось очень туго. Подданные короля Торрхена поговаривали, что это первый раз, когда урожай сгинувший от снега пошел им на пользу.       Северяне не пытались совершать набеги на воинство Эйгона, надеясь, что зима сделает свое дело. Так и случилось. Рядовые солдаты, многие из которых видели снег впервые в жизни, стремительно теряли боевой дух и недовольство среди них росло. Только Балерион удерживал людей от массового дезертирства. Эйегон достигнув Винтерфелла, обнаружил там своих сестер Рейнис и Висению. Зимний городок под стенами замка, куда обычно перед зимой стекались жители далеких деревень, тоже был наполовину пуст. Оставшиеся жители уверяли, что знать не знают, куда подевались король и его лорды. «Волк поджал хвост и спрятался в снегу», — доложила королю Рейнис. Также в Винтерфелл прибыл белый ворон от Цитадели извещая о начале долгой зимы и потому продолжения похода стала невозможной.       В ответ на все это Эйегон провозгласил себя победителем. Сев на трон Королей Зимы в великом чертоге Винтерфелла и собрав немногих северных лордов, он сказал им, что Север отныне становится частью его государства, а они — его подданными. Не присягнувшие лорды объявлялись мятежниками, стоящими вне закона; за их головы, в особенности за голову короля Торрхена, предлагалась награда. Прочие замки, до куда еще не дошла королевская армия, вроде Темнолесья и Последнего Очага, Эйегон поклялся покорить после окончания зимы.       Лорд Лотар Фрей, брат лорда Близнецов, назначенный кастеляном Винтерфелла и Хранителем Снегов, оставался править Севером от имени короля на время зимы. Поставив своих людей в покоренных замках, король решил вернуться с войском домой. Кастелянами, в большинстве своем назначались речные лорды, знающие о зиме и снегах чуть больше чем жители других королевств. Часть гарнизона Белой Гавани под командованием Эдмина Талли присоединилась к Эйегону на обратном пути, желая переждать зиму у себя дома. Место лорда Талли занял сир Оливер Бракен. Драконовластный выбрал путь через Перешеек, но услышав об этом солдаты ужаснулись и умоляли его милость найти другой путь, на что Эйегон заявил:       «Теперь, когда с армией будут и драконы, болотники не посмеют совершать набеги».       Однако оказалось, что те и не собирались препятствовать отступлению южан. Солдаты увидели нечто куда более ужасное и зловещее. По приказу Торрхена Старка, лорд Рид и его люди вдоль их пути соорудили семь высоких башен, в каждой по тысячу черепов Мечей и Звезд, ранее пропавших в болотах.       Оставшиеся же солдаты и лорды обращались с местным населением крайне жестоко. На Севере обычно когда начиналась осень, все взрослые мужчины уходили в поля и собирали урожай. Но из-за вторжения Таргариенов им пришлось взять в руки меч и идти на войну, посему почти некому было заниматься сбором запасов на зиму.       «После, наступила долгая и суровая зима, продлившаяся целых четыре года (5-9гг. З.Э.). В итоге, это привело к массовому голоду, жертвой которого стали, по разным сведениям от одной пяти до половины всего населения королевства. Северяне помнят эту зиму до сих пор и считают её самой суровой со времен Долгой Ночи. К былому значению населения Север вернется лишь через полтора столетия».       Солдаты с Речных земель безнаказанно забирали почти все продовольствие, которого едва хватало самим северянам. Лорды не сдерживали своих людей, и те насиловали женщин, делали своими наложницами, грабили и сжигали дома.       Так к примеру, известно что Лотар Фрей забрал двенадцать самых красивых северянок из Зимнего Городка в Винтерфелл, сделав их своими наложницами. Сир Оливер Бракен сжег дотла несколько деревень, отказавшихся отдавать еду солдатам, а головы жителей насадил на пики вдоль стен Белой Гавани.       Отношение между Севером и южными королевствами, никогда не были столь враждебными, как к примеру, между Дорном и с их северными соседями. Но вышеупомянутые действия речных лордов посеяли семена глубокой ненависти северян к Югу.       Вседозволенность южан, однако, длилось недолго, стоило Эйгону добраться до Королевской Гавани, как Север взбунтовался. Брандон Сноу, недавно пленивший Ориса Баратеона, с десятитысячным войском осадил Белую Гавань, которым тогда правил сир Оливер Бракен. Жители города ночью сами открыли ворота и к утру над Новым Замком вновь реяло знамя Старков и Мандерли. Сира Оливера Брандон отдал своему волку. Родники, Барроухолл и Черную Заводь отвоевали обратно за три недели, королевские гарнизоны вырезали, стюардов и кастелянов замучили; им отрубали одну часть тела за другой, а северные лорды спорили между собой, чей пленник протянет больше, но это им быстро наскучило, поскольку победителем всегда оказывался лорд Болтон.       В живых оставался только Лотар Фрей со своими людьми. Считалось что Винтерфелл может выдержать любую осаду, но у жителей Зимнего городка почти не осталось еды, и они сами начали голодать. Всадники лорда Болтона из непокоренного Дредфорта убивали фуражиров, пытавшихся достать хоть что-то на востоке, Толлхарты из Торрхенового Удела делали тоже самое на западе. Когда до Винтерфелла дошли вести о кастеляне, заживо скормленного волку, Фрей двинулся на Белую Гавань, намереваясь взять город и наказать убийц сира Оливера. Но после трех дней пути, лорд Лотар попал в засаду короля Севера и Торрхен лично казнил его своим Льдом.       Подражая своему предку, Теону Голодному Волку, Торрхен насадил головы захватчиков на пики и расставил вдоль всего восточного побережья. Север вновь принадлежал Старкам.       Эйегон Таргариен был не таков, чтобы признать поражение и несмотря на зиму летал верхом на Балерионе на Север несколько раз, сжигать замки. Очень скоро война выродилась в цепь бесконечных стычек, набегов и убийств, перемежающихся долгим бездействием и дюжиной перемирий.       Самым знаменитым событием тех лет безусловно является обратный поход Брандона Сноу на Юг, (после которого он получил прозвище «Ужас Юга»); «Розовый шатер» из содранной кожи речных лордов сооруженный лордом Ройсом Болтоном; Пир в Доброй Ярмарке, кровавая свадьба в Близнецах и еще много ужасающих своей жестокостью вещи, о котором я расскажу в следующий раз…