Ты только мой сумасшедший

При расставании некогда любившие друг друга люди, казалось, могут предоставить много причин, а в реальности может не быть и ни одной, действительно важной. Иногда остаться вместе мешают стереотипы поведения, оглядка на окружающих. Если двое людей полюбили друг друга, уже имея семьи, общественное мнение и все эти разговоры «добрых советчиков» с просьбами подумать о детях и родителях, просто вынуждают их расстаться. Конечно же, о них нужно подумать, но и забывать о том, что жизнь - твоя, и она одна, не стоит. А так ли хорошо будет вашим детям рядом с несчастным, сломленным существом, являющимся их папой? И семья уже не такая, какой была. В такой сложившейся ситуации есть выход, но он лишь один. Нужно решить, что для тебя важнее: семья или любовь всей жизни. Один из вариантов окажется неправильным и вскоре можно пожалеть, хотя… не вскоре, а всю оставшуюся жалкую жизнь. И в этой ситуации оказался Джонгхён… что же он выберет? Ему 28 лет, казалось бы, он не отличается от других ничем существенным, кроме того, что он работает психиатром в больнице для умалишенных, и любит своего пациента, которого считают сумасшедшим настолько сильно, что порой это кажется не нормальным. Ведь встретившись с ним однажды на работе, он понял, что пропал. До определенного момента он не мог признать того факта, что он парень, а вот остальное не имело никакого значения. Даже то, что ему всего 17, и за такую недолгую жизнь он повстречал много препятствий, которые окончательно сбили его с колеи. Возможно, все это и привело Ки к нервному срыву, а после он стал воспринимать мир совершенно по-иному. Если раньше ему было совестно за такие маленькие грешки, как наврать жене, пусть и для дела, то теперь ему глубоко стало плевать на то, что он женат и имеет ребенка, что разрушает жизни когда-то близких ему людей. Ведь теперь они стали для него чужими, с ними он чувствует себя не в той тарелке. Все кажется другим. Что когда-то был отчаянным гомофобом, презирал не традиционные отношения, а теперь сам в их числе. Что сейчас ему по душе то, чего он так боялся, а это – ложь во благо только себе. Рамки приличия… они размылись примерно месяц назад, когда Джонг отчаянно спасал Ки от сердечного приступа. В тот день в его голове пролетело много мыслей, и перебрав их, он принял для себя важное решение – находиться рядом с ним, пусть это и принесет ему немало проблем. Переступить порог гордости ради своего счастья, почти отказаться от всего, без чего раньше жизни не представлял. Потому ему стало ясно: он мог бы потерять что-то большее, чем просто жизнь, ведь она могла превратиться в рутину быта, монотонности. Угнетая и душа своим чрезмерным обыкновением. Джонг не понимает, почему этот парень запутал его в свои сети. Может только потому, что он особенный для своего типа людей и подходит ему по всем параметрам, пусть они немного занижены. Возможно. Манера речи, поведение, мысли – все это не только завораживает, но и придает ему изюминку особенности: громкий заразительный смех настолько трогает его до глубины души, что уголки губ сами поднимаются вверх, и не проходит одной минуты, как он сам начинает заливисто смеяться, пусть и без повода. Их разговоры, которые всегда были немного странными, заполняли пустоту в сердце Джонга. Сколько бы он не думал, но ответы Ки были всегда какие-то своеобразные, а его мышление было уникальным, даже несмотря на его возраст и некую сумасшедшесть в поступках. Наверное, это еще одна из причин почему он им заинтересован. Прикосновения Ки вызывают у Джонга мурашки по всему телу, а место прикосновения будто горит. Появляется дрожь в коленях, мгновенная слабость от которой ему кажется, что он может не устоять на ногах. Он чувствует расслабленность по всему телу и прилив тепла в груди. При каждом таком случае он ловит себя на мысли, что принял верное решение. Собственное счастье дороже всяких там разговоров за спиной, недовольных взглядов в его сторону. Эгоист? Нет, просто ему тоже хочется быть чуточку счастливым. Все дни и ночи напролет он не может перестать думать о нем: Кибом будто засел где-то в голове и каждый раз напоминает о себе. Ведь возвращаясь домой он мысленно рядом с ним. Стоит ему только подумать о его пациенте, как все перестает существовать. Как будто все останавливается, нет нужды ни в чем. Все становится бесценно, кроме секунд, минут, часов проведенных в палате Кибома, в простом времяпровождении, обществе друг друга - только они стали на вес золота. Это как глоток воздуха, без которого он будет чувствовать удушение, и которое будет медленно окутывать своими холодными пальцами вокруг шеи. Находясь рядом с ним, мир обретает новые краски жизни, возможно известные только им. Джонг обретает тягу к жизни, тягу ко всему, где есть только они. Он даже и не заметил, как стал меняться внутри, стал нетерпелив, скрытен, эгоистичен, порой слишком навязчив, но это только из-за присутствия Ки. Только с ним он дает себе слабину, меняя свой образ. У Ки есть маленькая особенность о которой знает только Дино (так ласково называет Ки Джонга) - это его глаза. Ки умеет смотреть так, что внутри аж будто все переворачивается, и он перестает сопротивляться. Он перенимает все внимание на себя, так что отвернуться нет сил. Но стоит Джонгу обратить на это пристальное внимания, как Кибом быстро отводит смущенный взгляд в другую сторону. Все это длиться пару секунд, но для Джонга это кажется вечностью, ведь для него тогда все останавливается. Он хочет просто смотреть в эти глаза и утопать в их бесконечной пучине, которую он, кажется, тоже полюбил. Джонгхён давно перестал думать о том, что правильно, а что нет. Ведь все уже сделано и назад пути нет. Это словно ехать на полной скорости, без тормозов, прекрасно зная, что очень скоро можно разбиться. Но важно ли это? Нет, потому что сейчас есть человек, ради которого можно совершить не один подвиг. Ему нравится, как Ки, сидя на корточках, невесомо цепляется пальцами за рукав его халата, проникновенно смотря, словно заглядывая в душу. Тогда он чувствует, что Ки нуждается в его защите, и он готов это делать на протяжении всей жизни. Он готов его защищать от всего на свете. Он, черт возьми, готов пожертвовать собой ради такого маленького и хрупкого Кибома. Джонгхён старается все чаще проводить с ним время, дарить бесценные минуты. Наверное, так он чувствует что живет. Рядом с ним время бежит с неумолимой силой, складывается такое ощущение, что часы стали секундами, будто время играет с ними в игру. Джонг полюбил в Кибоме буквально все: от пальчиков ног до мягких и пушистых волос, которые всегда особенно пахнут, от его постоянно взмывающей груди, от необычного, но в тоже время нежного, голоса, от сводящих с ума пальцев рук, которые теперь часто перебирают волосы, от его стонов, которые заполняют всю его палату. Кстати об этом, Джонг до сих пор помнит их первую сумасшедшую ночь вместе, даже то, что он первый раз не пришел ночевать домой, совершив первый неверный шаг, но для него это не столь важно. *** Уставший и весь измотанный за день, Джонгхён как обычно отправился в палату Ки, чтобы хоть как-то облегчить свое состояние. Взглянув на него он чувствует прилив бодрости, некого спокойствия за человека, без которого теперь уже невозможно спокойно продолжать жить. Открыв тихонько дверь, он аккуратно зашел в палату и обнаружил, что Ки уже тихо посапывает и, наверное, видит десятый сон. - Опять за свое? – вопрос, заданный сам себе. И опять самому себе улыбнувшись. Может это полезная привычка, может - нет, но Ки любит не надевать что-то поверх своей груди, будь то футболка, или же кофта, просто так ему больше нравится. Так он думает, что сможет дышать полной грудью и просто наслаждаться языком прохладного воздуха, который медленно окутывает его. Присев на край кровати Джонгхён слегка задумался о его маленьком чуде, которое сейчас едва сопит. И мысленно пообещал себе, что всего лишь пару минут полежит рядом с ним, устроившись сзади, не нарушив его покой. Посидев так немного, Джонг плюнул на все и без раздумий прилег. Укрывшись одеялом, он почувствовал тепло, которое теперь никем не заменимо. Перевернувшись на бок, он приобнял Ки за талию, и притиснув ближе к себе, прижался к обнаженной спине. Джонг не раз так делает, перед тем как уйти, просто он знает, что его малыш до сих пор не может самостоятельно согреться, поэтому он уделяет ему немного времени. Ки едва слышно вздыхает, поплотнее кутаясь одеялом, и в ответ так же жмется к источнику тепла. Джонг улыбается чуть сумасшедше, утыкаясь в спутанные каштановые пряди и слушая тихое дыхание Кибома. Он точно знает, что в данный момент Бом находиться в полудреме все еще оставаясь в тисках сна, но прекрасно ощущает любые его действия. А потому легкие касания кончиком носа к бледной шее не остаются незамеченными. Тело, заключенное в объятие, вмиг напрягается, выдавая своего хозяина. И, когда Джонг ухмыльнувшись, касается губами нежного места за ушком Ки, тот рвано выдыхает, тут же чуть откидывает голову назад и выгнув поясницу. - Пожалуйста, продолжай, - звучит немного жалостно. - Но я не могу, - привстав с кровати, он оказался в сидячем положении и опустил голову, пряча свои глаза за длинной челкой, - Кибом-а, мне пора, - сказал Джонг на одном дыхании, и уже собирался встать, как почувствовал объятие Кибома со спины. - Останься, прошу, останься. Подари мне себя. Я устал ждать, когда ты сделаешь первый шаг. Я знаю, что я для тебя пациент и не больше. Но пожалуйста, подари мне себя. Дай почувствовать себя желанным, дай раствориться в твоих объятиях, - тоненьким и слегка уловимым шепотом говорит Ки, на левое ушко Джонга, роняя пару капель слез на его плечо. «Желанным?» – но ведь он давно стал таким. «Подарить себя?» - он давно об этом мечтал, но никогда не решался произнести это вслух. Стоит ли сейчас что-то говорить? Наверное, нет, что и собственно сделал Джонг. Нависая над Бомом, он поворачивает его на спину, потянув за плечо. Длинная челка скрывает глаза, и он почти нежно касается пальцами красивого лица с такими манящими чертами, чтобы убрать мешающие волосы и увидеть заалевшие щеки. - Дино, я люблю тебя, - карие глаза поблескивают в едва освещенном помещении, а бледные губы произносят слова, рвущиеся из души так неожиданно даже для самого Кибома. - Я больше, - Джонг касается пальцами тонкой шеи, сдвигая край одеяла. Ки сглатывает и жмурится, когда чувствует, как его тело медленно оголяют, спуская одеяло все ниже и ниже, пока не остается полностью обнаженным под взглядом серых глаз, неотрывно наблюдающими за каждым его робким движением. Холодок, скользнувший по разгоряченному после сна телу, вызывает волну приятных мурашек, и Ки ерзает, чем вызывает волну негодования со стороны Джонга. Сухие грубоватые пальцы касаются его губ, раскрывая их и касаясь белых зубов, которые тут же покорно размыкаются. Большой палец скользит по внутренней стороне нижней и верхней губы, смачивая подушечки слюной. Жар, исходящий от их сплетенных тел, заставляет еще больше заводиться. Джонг жадно ласкает Ки, будто бы это их первый и последний раз: он пытается насытиться, в то время как другой получает неимоверное блаженство. Сжимает пальцами кожу на внутренней стороне светлых бедер, гладит чувствительные ямочки под коленками, заставляя Бома все шире разводить стройные ноги. Едва слышные, сорванные стоны, ласкают слух, когда Джонхён обводит кончиком языка впадину пупка Ки, придерживая его за тонкую талию. Ки почти хнычет, судорожно сжав между пальцами подушку, когда его саднящий вход растягивается от проникновения чужой плоти, после чего цепляется ладонями за смуглые плечи, и невольно сжимается. Джонхён едва сдерживается, когда протискивается в тугое кольцо мышц, помогая себе рукой направлять член. - Тише, - соленые капельки скользят по виску, а горячее дыхание сбивается, когда его бедра соприкасаются с чужими, тесно прижимаясь кожей к коже. Жар волнами передается друг другу, при любом касании посылая волну наслаждения, тугим комом застывшего внизу живота. Мощные, глубокие движения, которые их делают еще ближе, сливают в единое целое. Ки стонет, обнимая Джонгхёна за шею, и сжимает пальцами темные влажные пряди на затылке, когда тот вдавливает его в кровать. Он мотает головой, чувствуя несдержанные укусы-поцелуи на своих плечах и шее, каждый толчок отдает яркой искрой наслаждения во всем теле. Джонг втискивает ладонь под его поясницу, царапая короткими ногтями светлую кожу, и выгибает на себя, зажимая член Ки между горячими телами. Влажная головка члена скользит, касаясь мышц пресса, и оставляет следы смазки на коже. Ки стискивает коленями бедра Джонга, прижимая к себе еще ближе и мешая двигаться, и вскрикивает, когда Джонг раздвигает ладонью его колени, толкаясь в расслабленный вход. - Дино, - шепчет он, касаясь приоткрытыми губами влажного лба. - Тише малыш, - отвечает Джонг, понимая, что даже так не отдавалась его жена. Запах секса только сильнее кружит голову, заставляя окончательно потерять рассудок от страсти. Несдержанные стоны вырываются вместе с жаром, будто из самих легких, пылающим огнем, когда Джонгхён грубо обхватывает ладонью член Ки, надавливая на головку большим пальцем, и начинает надрачивать. Смуглые пальцы окропляются белыми каплями, а жалобный стон Ки тонет в страстном поцелуе, когда Джонг впивается в его губы. Он и сам едва слышно стонет, двигаясь в рваном ритме, кончая в трепещущее, горячее тело под собой. Он не торопится покидать родное тело, распластавшись на Ки и снова вжав в его кровать, и позволяет себе перекатиться на бок только тогда, когда чувствует ладошки, упирающиеся в его плечи. Выровняв дыхание, первым тишину нарушил Джонхён, который после бурного секса решил затронуть тему, касающуюся обоих. - Кибом-а ты знаешь, я очень-очень сильно тебя люблю, но мы не можем быть вместе, ведь у меня семья. Я прекрасно понимаю, что возможно сделаю тебе больно, но я не могу оставить ее, и тебя тоже не могу... Недавно я понял, что у меня нет будущего без тебя. Прости, - закрывая глаза ладошкой, чтобы малыш не видел его слез. - У меня тоже, - убирая его руку, чтобы вытереть слезы. - Значит, у нас нет будущего… и тебя это устраивает? - Вполне. Ведь ты всегда рядом со мной. Теперь он не старается что-то изменить. А ведь надо ли? Ему и так комфортно, ведь сейчас есть все что нужно. Пусть он и потихоньку теряет семью, но зато он бесконечно счастлив рядом с Кибомом: рядом с ним он обретает то, что на протяжении девяти лет не испытывал. Ему плевать на все: на бесконечные шепоты за спиной, на косые взгляды его коллег. Ему стало буквально наплевать на все. Единственное, что его волнует это – Ки, и нет больше никого. Только ему он улыбается, строит маленькие козни, словно ребенок, устраивает скандалы на пустом месте, а потом шепотом просит прощения, понимая, что и он без него не сможет. Джонгхён счастлив, что только ему он разрешает касаться его, задевать его сердце. Только ему разрешает быть немного слабым. Немного ребенком, иногда взрослым, но только ему. Рядом с ним он настолько счастлив, что кажется мир только у их ног. Он не будет рвать и метать когда жена решит уйти от него, ведь тогда он может открыто демонстрировать свои чувства под нагую, не стесняясь своего выбора. Парень? Ну и что, зато он действительно настоящая любовь всей его жизни. Только он подчистую изменил его жизнь, только он заставил пересмотреть все и понять, что жизнь иногда бывает непредсказуемой и может набирать крутые обороты, постепенно прибавляя скорости в его когда-то захудалую и однообразную жизнь. Он будет бесконечно счастлив и благодарен Кибому, будет носить его на руках. И каждый день молиться, чтобы его счастье оставалось таким же нескончаемым. От: Автора Настоящая любовь - это большая редкость, если вы обладаете таким чудом, храните его, боритесь за свое счастье, второго шанса может не быть. Ведь потеряв его, вы не сразу поймете что просчитались, лишь спустя годы до вас дойдет, что та любовь была самая искренняя и надежная, а главное ответная. И не важно, что говорят другие, важно, что хочет ваше сердце, и пусть сомнения, засевшие в вас говорят об обратном. Не важно, даже то, что кажется все это безумием, ведь любовь сама по себе представляется сумасшедшей. Встретились недавно и поняли что любите? Не обращайте внимание, просто вы сами себе доказали факт того, что любовь приходит неожиданно, будь даже это любовь с первого взгляда.