Холодное лето

The Fray – Be Still Микото почувствовал, как ему стало тяжелее дышать. Открыв глаза, он увидел то, что, наверное, ожидал увидеть меньше всего. - Пятнадцатое мая, семь десять утра, - проговорила девочка, сидящая на животе у парня и снимающая его пробуждение. - Ты что делаешь? – спросони спросил Суо. - Доброе утро, Микото, - выглянув из-за камеры, сказала Анна. Красноволосый вздохнул и принял вертикальное положение, сняв с себя ребенка. - Здесь кто-нибудь еще есть? - Изумо уехал за ликерами, Татара с ребятами рыбачат, а Рэйко ушла в магазин. - Ясно. - Ты куда? – засеменила девочка вслед за Королем. - В душ, - захлопывая перед любопытным ребёнком дверь, кинул Микото. Когда парень вышел из ванной, Анна уже была одета и даже причесалась. - Ты завтракала? – открывая полупустой холодильник, спросил парень. - Нет. - О, вы уже проснулись, - заметила Рэй, заходя с пакетами в бар. - Доброе утро, Рэйко, - кивнула девочка. - Доброе, Анна-чан, а что это вы тут делаете? – девушка подошла к Микото, который в данный момент как раз доставал ингредиенты для будущей трапезы. - Микото готовит завтрак. - Значит, завтрак готовишь? – подняла бровь блондинка. - Ааа… разве это не делают на кухне? - Слишком много мороки, - раскрошив морковку в руке, сказал Король. Следом было поджаренное яйцо, упавшее уже глазуньей на тарелку Анны. Сам же Суо, взяв батон хлеба, с довольным видом уселся напротив белокурого ребенка и начал жевать. Рэйко же, все еще стоя с пакетами в руках, с подрагивающим веком наблюдала за всем этим действом. - Анна-чан, ты будешь вафли? Девочка посмотрела на импровизированный завтрак, а затем на жующего всухомятку Короля и перевела взгляд на Мидзуиро. - Я буду вафли. - Дураком родился, дураком помрешь, - выхватывая из рук Микото буханку, процедила блондинка, уходя на кухню. - Татара, хватит меня снимать, - не поворачиваясь на друга, сказала Мидзуиро. - Двадцать третье ноября, десять тридцать вечера. Рэй-чан пришла вместе со мной посмотреть на ночной город, - не обращая на её слова никакого внимания, проговорил Тотсука. - Зачем ты это делаешь? – девушка повернулась на камеру, положив руки на железное ограждение. - Я хочу запомнить все моменты, когда я был счастлив, а потом поделиться ими с близкими мне людьми. - Ты же сам говорил Анне, что совсем не обязательно иметь записи, чтобы разделить счастливые моменты с друзьями… - Рэй-чан, невозможно рассказать обо всем, как бы мы того не хотели. Рано или поздно наступит время, когда новые воспоминания начнут вытеснять старые, а их хозяина и вовсе может не стать. Ни один момент, прожитый с искренней радостью, не должен быть забыт. А эти видео помогут вернуться нам в эти моменты даже через много лет! – улыбнулся блондин. - Что за глупость, - покачала головой Рэйко. - Ты говоришь, как девяностолетний старик на смертном одре, Татара! Зачем цепляться за прошлое, если мы можем еще столько всего сделать вместе? Мы должны создавать себе как можно больше новых моментов в настоящем, чтобы потом не жалеть об упущенном, - девушка снова перевела взгляд на сияющий город. - Так часто наша нерешительность становится причиной упущения столь ценно отведенного для нас времени. Тотсука посмотрел на девушку сквозь объектив. Нерешительность, как ему это знакомо. Пять лет он повторял себе, что, если Рэйко вернется, если снова будет рядом, он больше никуда ее не отпустит, привязав её к себе своим признанием. За то время, что её не было, у него были и другие девушки, и ко всем он относился самым наилучшим образом, но… он никогда не забывал о сероглазой девушке с платиновым цветом волос. И даже, когда он увидел её, стоящую посреди «Хомры» спустя столько времени, он не смог ничего сказать, не смог, именно в тот момент, когда это нужно было сделать. - Так, ну все, ты меня достал с этой штукой! – Мидзуиро резко вырвала камеру из рук друга и направила объектив в его сторону. - Все, теперь ты под прицелом! - Рэй-чан! – он снова улыбался, несмотря на то, что ему, наверное, совсем не хотелось. - Не нужно! - А-а-а! Вот оно как! – отступая назад, смеялась блондинка. - Мистер режиссер наконец-то в кадре! - Ну все, пойдем, дождь начинается, - предпринял попытку к бегству Татара. - Ага, конечно, дождь. Ой, - девушка почувствовала, как на её лоб упала большая капля, - и вправду… - Пойдем скорее, - Тотсука ухватил подругу за руку и повел с крыши. - Сейчас как ливанет, а у нас даже зонтов нет. - Ты же вроде здесь близко живешь, - пряча камеру от воды, подала голос Рэй, - пойдем к тебе. - Да, - опустив голову, проговорил блондин, - конечно. - Заходи, - открыв дверь в темное помещение, пригласил Тотсука. - А свет не работает? – шутя спросила девушка, однако встретившись с виноватым взглядом друга, поняла, что это не вполне может и быть шуткой. - Что, серьезно? А как же ты продукты хранишь? - Я дома питаюсь батончиками и консервами… - Татара, ты нормальный? – проходя внутрь, вздохнула блондинка. - Как же так можно? Мы же недавно были у тебя, все было в порядке. А вода включена? - Куда же я без воды? – доставая полотенца, подал голос Татара. - Действительно… Нужно было с тобой поселиться, - принимая полотенце, начала Рэйко. - Если бы я жила с тобой, ты бы не позволил себе такого беспредела… Ой! – она, пытаясь просушить волосы, нечаянно зацепила локтем лампу, чуть не уронив ее на пол. - Вот видишь, что бывает с гостями в темной квартире! - Рэй-чан, ты такая неуклюжая. Давай, я тебе помогу, а то, вдобавок ко всему, еще и квартиру мою разнесешь, - парень сел напротив подруги, беря полотенце в руки. - Когда мы были маленькими, - улыбнулась Рэйко, - я часто сушила тебе волосы подобным образом. Странно, как быстро летит время. - Ты вернулась уже год назад… - Да, уже год. Столько всего произошло. Мы все так изменились… И ты, Татара, тоже изменился, - Мидзуиро подняла на хозяина квартиры серые глаза, которые в полумраке квартиры казались почти черными. Тотсука тоже поднял взгляд, вглядываясь в очертания лица девушки. Его руки лежали у нее на затылке, касаясь полотенцем влажных волос. - Ты чего? – Рэй легко улыбнулась уставившемуся на неё парню. Блондин ничего не ответил. - Татара, ты… Он резко толкнул девушку на себя и, не дав ей закончить фразу, поцеловал. Его руки с затылка спустились на её скулы, удерживая лицо удивленной Мидзуиро. Парень хотел углубить поцелуй, желая превратить легкое прикосновение губ в нечто более серьезное. Но вдруг он почувствовал, как ладони Рэйко уперлись ему в грудь, пытаясь оттолкнуть его. - Зачем ты…? – начала ошарашенная девушка. - Прости! – перебил ее Тотсука, вскакивая на ноги. - Прости… я думал… - он закрыл глаза, встряхнув головой, - нет, ничего, прости. - Татара… - посмотрела на него снизу-вверх платиновая блондинка. - За этим что-то есть? Парень повернулся в её сторону. Рэйко поднялась с дивана. - Татара? – тоном на гране просьбы, снова спросила она. - Я… - прервался Тотсука, вздохнув. - Я люблю тебя, Рэйко, - он перевел взгляд в пол, - и всегда любил. С того самого момента, когда ты вернулась с Осимы и стала жить с нами. Мидзуиро смотрела на своего друга детства, не зная, что сказать. Он снова поднял на нее глаза, улыбнувшись в своей обычной манере. - Прости, я не хотел смущать или ставить тебя в неловкое положение. Я привык жить со своими чувствами, так что тебе теперь совсем не обязательно относиться ко мне как-то по-другому или что-то говорить. Я понимаю, для тебя моё… признание стало неожиданностью, но, уверяю тебя, я не хочу что-то менять между нами, и буду очень рад, если ты ко всему этому отнесешься, как к небольшому недоразумению… - Татара, хватит… - еле слышно прошептала Рэйко. Парень замолк на полуслове и посмотрел на блондинку. Они всегда были одного роста, но теперь, несмотря на то, что она была старше, он обогнал её сантиметров на десять. Тотсука слегка приподнял уголки губ. Казалось, он заметил это только сейчас. - Почему ты не сказал раньше?... - А это изменило бы что-то? – он горько усмехнулся. - Вряд ли, - после недолгой паузы сказала Мидзуиро. - Видишь, мне просто не нужно было ничего говорить… - Нет, - девушка резко оказалась рядом с блондином, взяв его лицо в ладони и развернув к себе, - тебе нужно было сказать, а теперь нужно выслушать меня. Тотсука ошарашенно глядел на подругу. - Я знаю, что для парня эти слова могут быть самым обидным, что он может услышать от понравившейся ему девушки. Но, Татара, ты – мой самый лучший друг. Ты – мой брат, которого у меня никогда не было, и я люблю тебя, больше всех на свете люблю, и всегда буду любить. Но я… я не могу дать тебе той любви, которой ты хочешь. Я не хочу врать тебе, давая пустые обещания что когда-нибудь, возможно, я смогу смотреть на тебя по-другому. Я не хочу, чтобы из-за меня ты страдал. Поэтому, я прошу, я знаю, что это очень сложно, порой, даже невозможно, но я прошу тебя… не люби меня больше, - Рэй и сама не заметила, как у нее на глазах начали наворачиваться слезы, - не надо… - Глупая, - добродушно улыбнувшись, сказал Татара, стирая пальцем одну единственную слезу со щеки подруги, - как можно не любить девушку, которая говорит тебе такое? – он подошел ближе, обнимая блондинку. Она обняла его в ответ, уткнувшись ему в ключицу. - Спасибо, Рэй-чан, - проговорил Тотсука, целуя девушку в макушку. - Прости… - она сильнее сжала материю его рубашки. Когда Рэйко вернулась в «Хомру» было уже начало третьего. Она зашла с заднего входа, запирая за собой дверь, и пошла к бару. Все-таки для кого-то подобное происшествие могло показаться обычной мелочью, но для неё… Хоть она и сказала, что все останется по-прежнему и её отношение к Татаре ничуть не изменится, но… девушка понимала, что это просто-напросто невозможно. Может быть, потом, спустя какое-то время, но только не сейчас. Она тяжело вздохнула и откупорила бутылку джина. - Что-то случилось? – вывел её из мыслей негромкий голос. Рука девушки едва дрогнула, а сама она перевела взгляд на источник звука. - Ты опять не спишь? Микото сидел на диване с бокалом виски, держа в зубах незажжённую сигарету. Рэй, взяв стакан, обошла стойку и села на высокий стул напротив. Она сделала еле заметный жест, будто чокаясь с красноволосым, и поднесла напиток к губам. Король ответил ей на жест и тоже отпил из своего стакана. Они сидели молча. - Последнее время ты очень мало спишь, - нарушила тишину Мидзуиро. - Ты настолько боишься своих снов? - Я не боюсь, - не смотря в сторону собеседницы, отозвался Суо. - Врешь, - она допила остатки джина в бокале и налила себе еще. - Больше всего ты боишься, что твоя сила навредит кому-нибудь из близких тебе людей. Поэтому ты не спишь по ночам: тебе страшно, что, если что-то случится, никто не сможет тебя остановить. - Хватит говорить так, будто всё знаешь, - почти скучающим тоном, ответил Микото. - Мне рассказала Анна. Сказала, что раньше она могла помочь тебе, будучи в твоем сне. А теперь ты перестал пускать её, - она подняла глаза на кравсноволосого парня. - Что произошло? - Ничего, - после минутного молчания сказал он. Рэйко покачала головой. Сколько времени бы ни прошло, а этот парень точно останется навсегда прежним. Она залпом осушила свой стакан, поднялась и пошла в сторону дивана. Блондинка подхватила подушку с кресла и, кинув ее на колени следящему за её действиями Микото, легла на диван и положила на неё голову. - Что ты делаешь? – глядя сверху вниз на лежащую на нем девушку, спросил Король. - Собираюсь спать. Советую тебе поступить так же. - Не делай этого, - нахмурившись, сказал Микото. - А что такое? – девушка открыла глаза, встретившись взглядом с Суо. - Я выпила, а в грозу мне часто мерещатся всякие ужасы. Рядом с тобой не страшно, так что, думаю, ты не откажешь мне в услуге. Она снова опустила веки и перевернулась на бок, подложив руки под голову. Микото все еще настороженно смотрел на нее сверху. - В отличие от тебя самого, я тебе доверяю, Суо, - тихо проговорила девушка. - Мой совет: научись делать то же самое. Король не сводил взгляда с лица блондинки. Зачем она это делает? Почему все, связанное с ней, заставляет его переступать через себя? Хотя, наверное, если бы ему не приходилось делать этого, у него не было бы оправдания перед самим собой, почему он должен прилагать какие-либо усилия. Микото легким движением убрал прядь челки с лица подруги. Она, скорее всего, уже заснула, и чему-то, как всегда, легко улыбалась. Парень откинул голову назад, тоже закрыв глаза. Татара и Рэйко всегда улыбались, что бы ни произошло. Наверное, это – прерогатива слабых, всегда быть сильными в глазах других людей. Но им, как никому другому, нужна защита.