***
- Здравствуй, Ранбу, - поздоровался Карл, заходя в почтовый военный отдел. - Привет, Карл! - приветственно отозвался почтальон, разгребая конверты, открытки и треугольники. - Ты чего сегодня ко мне пришёл? Я же и сам мог доставить тебе весточку. - Да вот, выходил за едой для себя и кошки, так что решил по пути заскочить, - отвечал ему шатен, усаживаясь на гостевой стул около стола. - Не дело тебе лишний раз собой рисковать, дабы доставить мне письмо в самую глушь этого города. - Тц, - цыкнул почтальон, перепутав письма, а после, закапываясь в бумаги, сказал, покачав головой, - это моя обязанность. Но ладно, коль заглянул, то держи весточку. - Спасибо, я могу её сейчас прочитать? - кутаясь в потёртый и изрядно потрёпанный шарф, спросил на всякий случай Карл. - Да на здоровье, - спокойно ответил ему парень, а после продолжил копошиться и собирать сумки с письмами. - Только недолго. Я планировал выйти где-то через полчаса. - Хорошо, я быстро, - нервно и задумчиво буркнул шатен, раскрывая треугольничек, дабы заглянуть внутрь. В небольшом помещении было достаточно светло, чтобы различить мелкий подчерк мужа. Родные завитки там, где они нужны и не нужны. Небольшие кляксы да милые смайлики, которые сам использовал Карл в своих письмах, что сейчас, что тогда, когда они только-только начинали встречаться. Тогда Сапнап и перенял у него эту забавную и несколько детскую привычку, от которой так и не избавился, как, собственно говоря, и шатен. Кареглазый не стал более медлить и впился взглядом в содержимое письма."Привет, Карл. Со мной всё хорошо. Недавно мы смогли продвинуться чуть дальше. Войска врага отступают ᕦ(ಠ_ಠ)ᕤ
Ходят слухи, что к весне потесним врага к северной границе. Мне обещали скоро дать возможность повидаться с тобой. Очень скучаю ಥ╭╮ಥ
С любовью, Сапнап ( ˘ ³˘)"
- Как у него дела? - решил спросить паренёк, собрав очередную сумку, и застегнул молнию, которая так и норовила разойтись. Карл пробежался ещё раз взглядом по содержанию письма, чуть облегчённо улыбаясь, когда наткнулся на крайний смайлик в письме, а после принялся доставать свою весточку. - У него всё хорошо, - ответил всё же Карл, чуть улыбаясь, а после, поправив потрёпанные очки на носу, вытащил свой треугольничек. - Для него это уже прогресс, - невесело подметил Ранбу, а после достал очередную пачку открыток и отметил, как нахмурился Карл. - Хэй, ты чего? - А? - переспросил шатен, а после цыкнул. - Да вот, на душе от чего-то неспокойно. Может, нервничаю... Парень посмотрел на клиента, на письмо и обратно, прежде чем облокотиться о стол локтями и чуть уставше сказать. - Сейчас у всех так. Революция, как никак. - И то верно. Ладно, спасибо, Ранбу. Удачи, - нервно улыбнулся Карл, а после, получив в ответ такую же улыбку, удалился из почтового отдела их города. Разбитые ступеньки, взорванные дороги, обвалившиеся стекла уцелевших домов, разрушенные здания и несколько кровавых луж, не говоря уже о пятнах. Ещё совсем недавно этот город бомбили и, наверное, не успей на помощь полк, находившийся относительно недалеко от этого места, то не было бы уже этого населенного пункта. Сейчас же всё было спокойно, армия противника была оттеснена на север, и воздушные силы врага не достигали городов с налаженным производством оружия и поставляющих провизию революционерам. Вообще юг их страны был изначально нацелен именно на выращивание зерновых культур, овощей, а в некоторых местах и фруктов, так как климат был пригоден. На данный момент после ряда бомбардировок производство еды заметно замедлилось, однако было по-прежнему стабильным. Уж тут выжившие постарались на славу. Даже зимой, которая сейчас как раз наступила, у них было относительно тепло. Достаточно, чтобы не особо придирчивые культуры могли расти. Так что уж хлеб из разного зерна у них всегда присутствовал. А большего и не надо. Не до изысков. Тут выжить бы, а лучше - победить. Обогнув относительно целое здание, - верхний этаж был разрушен во время бомбардировки - в котором находится почтовое отделение, Карл дошёл до уже заполненного почтового ящика. Вынул из кармана свой треугольничек, коснулся пальцами протеза своего почерка с адресом, а после, покрутив в руках, закинул к другим письмам. Не желая более оставаться на открытом пространстве из-за чувства уязвимости, он скрылся под деревьями и через парк направился до аллеи, откуда завернул в разбитые дворы, а оттуда уже до дома было не так уж и далеко идти. В руке пакет с половиной буханки хлеба, маленьким куском сырого мяса и совсем немного зелени, буквально два-три стебля лука, да петрушки. Ближайшие пару дней ему будет чем перекусить. А кошке требуется и так немного, ей мышей хватает.***
- Здравствуй, Ранбу, - чуть уставше поздоровался Карл, чувствуя себя, мягко говоря, никаким после четырнадцати-пятнадцати часов беспрерывного труда (перерыв был лишь для небольшого перекуса). Завтра он отоспится чуть подольше и снова за работу. Но прежде нужно кое-что отправить и желательно получить. - Привет, - также устало ответил ему почтальон, снова разгребая бумажную волокиту. - Это тебе. - Спасибо, - и сел на стул, тут же распечатывая треугольничек. Лишних слов не нужно, Ранбу разрешает сидеть шатену до тех пор, пока сам не уйдёт по работе. Письмо было в очередной раз ёмким с знакомым витьеватым подчерком его мужа. На полях, но не в сообщении были нарисованы смайлики. Словно впервые Сапнап забыл их вставить в свою весточку или просто не успел... Эта мысль немного сбила с основного потока размышлений, заставляя, нахмурившись, задуматься. Но надолго разума не хватило и, сдавшись под напором мигрени, Карл просто напросто ещё раз осмотрел письмо и в тёплом освещении настольной лампы принялся читать."Привет, Карл. Сейчас начинается самое веселое, так что, скорее всего, я пропаду на некоторое время. Прости, но так нужно. И извини, что не смогу приехать повидаться - работа.
Я очень сильно по тебе скучаю. Береги себя.
С любовью, Сапнап."
Сердце недобро ёкнуло, а на душе стало паршиво. Почему-то Карлу совершенно не понравились последние строки этого письма, не говоря уже о том, что на некоторое время хоть какая никакая, но всё же связь будет прервана. Нервно дернув губой, он ещё раз перечитал сообщение, надеясь, что хоть так нутро перестанет выть белугой. Но это, наоборот, кажется, ещё больше его взвило и заставило теперь уже кричать, вселяя тревогу с страхом на корке подсознания. - Что-то случилось? - осторожно спросил Ранбу, заметив спустя пять минут замершего приятеля. - Карл? - чуть более встревоженно позвал парень. - Возможно... За окном впервые за всю зиму ревел так страшно ветер.***
Идя по мокрой и разрушенной улице, Карл старался укрыться от дождя под потертой кепкой Сапнапа, вздернув воротник на своём плаще, покрытый катошками и шерстью Голубики. Она, скорее всего, сейчас лежит на его одежде, укрывшись от резко наступивших холодов. Из-за резкого перепада температур на внушительных территориях погиб урожай. Теперь еды стало в два раза меньше, ибо поставка на фронт должна была быть такой же, как и раньше. И шатену пришлось изворачиваться, ловя голубей и воробьев, дабы протянуть до очередной выдачи еды. Кошка лишь немного схуднула, но по-прежнему могла себя прокормить целыми колониями мышей и крыс, снующих, если не в их доме, так в соседнем. Иногда их можно было даже увидеть на улице. Поначалу было сложно, но, со временем, Карл свыкся с новой пищей и новой диетой. Хотя, куда ещё более худеть? Он и так уже - одни кости, да кожа. Впереди стало виднеться здание и свет, бьющий из окна в столь поздний час. То, что последнюю неделю не давало покоя Карлу с новой силой заскребло на подкорке нутра, воя и скуля, как побитый пёс. Откинув в сторону неприятные размышления и ощущения, он взбежал по скользким ступенькам, покрытым льдом, а после, чуть не улетев назад, всё же открыл дверь и зашёл в тёплое помещение, заметно расслабляясь. За столом снова копошился Ранбу. Несколько хмурее, чем раньше, однако, не Карлу судить. Но что-то подсказывало, что лучше бы он так не был легкомыслен в своих суждениях и мыслях. - Привет, - чуть хрипло поздоровался Карл, чувствуя, как горло снова начинает першить. Прокашлявшись, он заметил, как внимательно его изучает почтальон. - Держи, - скупо и несколько скованно произнёс парень, подавая немного иное письмо. Не треугольник, а обычный конверт. Сапнап никогда ещё не писал ему письма в конвертах из-за их редкости и нужности для военных дел. Карл соврал бы, если бы сказал, что не напрягся, однако принял протянутое письмо в белом чуть пожелтевшем конверте. На стороне, где указывается от кого письмо Карл не увидел привычного витьеватого почерка и такого излюбленного имени Сапнап. Вместо этого был лишь какой-то Техно Блейд. - Это точно мне? - несколько неуверенно спросил Карл, ибо никакого Техно Блейда он не знал. - Я уверен, что никогда не пересекался ни с каким Техно Блейдом. Ранбу несколько замялся, а после скомкано кивнул, возвращаясь к разбиранию писем. Словно боясь Карла, почтальон даже старался не глядеть в его сторону... Кареглазый ещё больше заволновался, тут же распечатывая странное письмо в белом бумажном конверте. И лучше бы он вообще сегодня сюда не приходил."Здравствуйте, Карл Джейкобс.
Меня зовут Техно Блейд, командир отряда разведчиков, в котором служил ваш муж. Мне крайне неприятно извещать Вас об этой новости, но долг обязывает. Четырнадцатого числа Ваш муж, Сапнап Джейкобс, был отправлен на миссию. Спустя неделю, с учётом погодных условий, он так и не объявился. С сегодняшнего дня, двадцать второе февраля, Сапнап Джейкобс является пропавшим без вести. Приношу Вам свои искренние соболезнования.
С уважением, Техно Блейд."
Карл где стоял, там же и сел, неожиданно перестав чувствовать собственные ноги, руки, слышать всё, что происходит вокруг и видеть. Кажется, внутри только что что-то треснуло и с оглушительным звоном разбилось вдребезги.***
Он сидел с Голубикой, покоившейся на его коленях, в кресле, повернутым в сторону окна. На улице был довольно хороший день из-за ряда причин: солнечная погода, наконец-то, вернувшееся в эти края привычное тепло. Всё это было идеально для празднования победы. Революционеры смогли прижать к стенке вражескую армию и разбить партию, против которой и восстал народ. Теперь к власти пришла партия того самого Уилбура Сута, президентом которой стал молодой юноша, в некотором роде гений, подающий большие надежды, Таббо Смит. Но отчего-то, смотря на счастливые лица исхудавших людей: женщин, детей и вернувшихся домой солдат, ему совершенно не было радостно. Безразличие от вкуса победы, безразличие от празднования, веселья и всеобщего облегчения. Счастье цвело на улицах вновь ожившего города, где было так шумно, что даже собственные мысли порой нельзя было услышать. А в его доме тихо. Непривычно тихо и холодно, даже если само помещение теплое. Даже если Голубика мурчит и трётся об руку, уговаривая хозяина приласкать её. По привычке он поглаживает и почесывает её за ушком, глядя в пустоту перед собой. Неужели за это и боролся Сапнап? За то, чтобы умереть на миссии, чтобы отдать жизнь за тех, кто даже никогда не подумает о ценности его усилий и стараний, окупившиеся лишь пустым домом, пустотой в душе у Карла и выплаканными слезами кареглазого. Ах, точно. Ещё и пустой победой. Без Сапнапа. Как бы юноше не хотелось сейчас вновь разрыдаться, больше не было в запасе слёз. Шатен ждёт новой поставки, а пока наблюдает за чужим счастьем и чужими слезами радости. Не печали. Радость, облегчение, всеобщие вопли о победе. Тихо завидуя чужому счастью, он снова погрузился в себя с головой. В свои мысли, в свой собственный мир, в котором есть только он и та дыра, которую никогда нельзя будет заполнить. Она словно язва, которая постоянно болит и ноет, напоминая о себе ежесекундно. И только недовольное мяуканье вывело из транса Карла, заставляя его пойти поесть. Точно, уже прошло пять часов с возвращения солдат.***
Он в очередной раз начинал шить рубашку - то, чему он так хорошо научился, дабы продавать хоть что-то для поддержания пустующего дома и собственного тела. Кошка, кажется, уже смирилась с тем, что её хозяин больше не будет прежним. Лишь блеклая тень самого себя из прошлого. Ни музыки, ни книг, ни забавных иллюстраций, которые так любил ранее рисовать Карл, дабы себя развлечь. Лишь портной, живущий от зарплаты и до зарплаты. Уже минуло полгода с возвращения домой солдат. Сегодня двадцатое июля. Слёзы уже давно полностью иссякли. Шатен делает очередной стежок, а после аккуратно отгрызает нитку, дабы завязать узелок на получившейся рубашке. Зелёная ткань идеально сочетала в себе узор на плечах, делая ту на вид чуть более дороже и солиднее. Ещё одну сделать и можно идти продавать. Целая кладовка с разного рода материалами для шитья. Как хорошо, что ткань досталась ещё от бабушки Сапнапу по наследству... Сердце неприятно кольнуло и Карл скривился. Наверное, не стоит вспоминать его. Пока что. Кошка снова спала, но теперь на подоконнике, лениво наблюдая за задумавшимся о чем-то своём хозяином. Хозяин даже не услышал, как уверенно постучались в парадную дверь. Кошка слушала бубнеж Карла, паралельно вслушиваясь в стук. Фыркнув, как настоящая леди, кошка спрыгнула на пол, а после резко запрыгнула на колени к шатену, громко закричав своё мяу. Шатен тут же вздрогнул и, наконец, услышал, как настойчиво стучатся к нему, тут же вставая и усаживая на диван свою маленькую кроху. Открыв лишь на замок, а цепочку оставив не тронутой, Карл выглянул в щель, видя довольно знакомое ему лицо. - Здравствуй, Ранбу, - привычно поздоровался Карл, открыв полностью дверь, прежде отцепив цепочку. - Привет! - чуть воодушевленно произнёс почтальон, подавая ещё один белый конверт. Смотреть сил не было на этот кусок бумаги, однако он всё же взял его из рук парня. - Обязательно прочитайте! Вас может обрадовать содержимое. С неким подозрением и скептицизмом взглянув на Ранбу, Карл изогнул бровь, ожидая пояснений, однако почтальон просто улыбнулся и, попрощавшись, ушёл, оставляя в руках шатена этот чёртов белый конверт. Джейкобсу даже казалось, что у него на них появилась аллергия. Однако, что он потеряет, если просто прочитает содержимое? Он уверен, что ничего. Прислушавшись к молчавшему нутру, Карл просто несколько обречённо вздохнул, занося письмо в дом. Закинув конверт на журнальный столик, Карл вздохнул и ушёл на кухню за ещё одной чашкой чая из успокоительного сбора трав. Как хорошо, что у него он всё ещё остался, даже спустя полгода постоянного употребления, то осенними днями, то зимними вечерами, дабы пережить тот стресс, который царил повсюду. Усаживаясь на уже свободное кресло, он просто хотел продолжить шить одежду. Просто доделать очередную рубашку, да продать в лавку с одеждой, чтобы получить свою небольшую оплату, на которую, в целом, можно было выжить одному с кошкой, да накопить при этом на будущее сумму для покупки тканей, когда запас уже имеющихся иссякнет. Но вместо всего этого он с неприязнью глядел на белый конверт, делая глоток горячего чая и гадая, что на этот раз ему прислали. Неужто труп по весне нашли? От этого предположения Карлу стало как-то худо, и он резко взблелнул, ощущая, как подступают ненужные мысли и предположения, угнетающего характера. А, может, всё не так просто? Вдруг его запытали... насмерть? Кошка, до этого наблюдавшая с неподдельным интересом за белым конвертом, громко мяукнула, заметив замешательство и замедление своего хозяина. Тот тут же вышел из транса, где накрутил себя по полной настолько, что отбил у себя последние крохи желания посмотреть в содержимое письма. А стоило ли вообще открывать этот ящик Пандоры? Но громкий и протяжный мяу решил всё за Карла, ибо кошке надоело ждать и она сбросила конверт на пол, разглядывая будущую игрушку, но шатен вовремя спохватился, забирая письмо из-под кошачьих лапок, чтобы, вздохнув, распечатать его. И чуть сощурился, вчитываясь в слова."Здравствуйте, Карл Джейкобс.
Меня зовут Томас Иннит. Я являюсь агентом особого подразделения армии, изучающее дела о пропавших на войне солдатах. В результате многочисленных расследований мы смогли найти всех выживших разведчиков, которые ранее обозначались, как пропавшие без вести.
Ваш муж, Сапнап Джейкобс, жив.
К письму приложено досье на него."
Глаза резко расширились, дыхание сбилось, пальцы сжали бумагу до скрипа. Ещё раз пробежавшись взглядом по тексту письма, Карл спеша выхватил досье протезом, чуть ли не роняя столь дорогую бумагу на пол. Голубика запрыгнула на колени, когда информация по Сапнапу была распечатана. Волнение окутало с головы до ног, в душе поселилась надежда, а в груди, где ранее была зияющая пустота, неожиданно вспыхнул пусть и маленький, но всё же огонёк. Неужто, всё обошлось? Но почему Сапнап не вернулся? Что-то стряслось? Он скрывался от врага? И вообще, что произошло? Почему он пропал? Столько вопросов, а ответ всего на всего один, и, вчитываясь в письмо, Карл, кажется, стал задыхаться от слёз, которые уже заслонили весь обзор, душа крепкой хваткой. На душе смешанные чувства, в груди разбитое сердце, а в руках досье на Сапнапа.«Нынешнее имя: Ник Браун.
Адрес проживания: северо-восток Л'мамбурга, г. Л'бург, ул. Горная, 67.
Брак: Квакити Браун.
Рабочая занятность: строитель.
Был пленен в промежутке с четырнадцатого февраля по двадцать второе февраля. Во время заключения принял препарат DGS-2. По приказу начальства тюрьмы всех «чистых» требовалось расстрелять. Был спасен медбратом Квакити Брауном.
Ник Браун и Квакити Браун сыграли свадьбу третьего мая».
Карл не смог вымолвить и слова. В голове воцарился впервые за полгода такой кавардак, от которого подташнивало, который давил на грудь, мешая нормально вдохнуть воздух, который заставлял чувствовать лишь одно – полное одиночество. И его сравнить можно разве что с вымиранием всего человечества, а ты один такой счастливчик выжил. Это вправду настоящее и безумно страшное чувство, разъедающее глаза первыми слезами за последние полгода. «Наше обещание для него ничего не значило…» И только кошка под боком успокаивающе мурчит, по-своему утешая разбитого вдребезги и израненного до жути хозяина.***
Собираясь с нечитаемым выражением лица, Карл устало и несколько печально осматривал свою собственную квартиру в своем доме. Хотя уже нет, не свою. Завтра в неё заедут новые хозяева, ибо это здание оказалось одним из уцелевших при бомбардировке, а таких совсем немного в связи с относительно недавними военными действиями. Сейчас уже конец лета – тридцать первое августа, скоро стукнет год, как Карл расстался со своим мужем. Ещё раз осмотрев то, над чем он так усердно трудился пять лет назад, любовно проектируя каждую комнату, он с тихим вздохом вышел в коридор, осматривая сумки с вещами, переноску кошки и ещё один уголок родного его сердцу гнездышка. Но, если выбирать между этим уютным местом, в котором он впервые смог почувствовать себя окутанным спокойствием, пониманием и теплом, и тем, где есть шансы, что он сможет встретить Сапнапа, то он предпочтет второй вариант. В этом коридоре ночью Сапнап пришел, держа у себя за спиной маленькую коробочку, в которой покоилось милое кольцо, которое он и по сей день гордо носит на своей целой руке. Однако сейчас, вместо теплых воспоминаний, на ум приходят лишь воспоминания прошлого года, когда ещё ничего не предвещало того, что Карл потеряет единственного самого дорого для него человека. - Пора, Голубика, - осмотрев коридор и чуть печально улыбнувшись, он выглянул на улицу, где его уже поджидала заказанная ранее машина, дабы перевезти его вещи из этого гнездышка в совершенно новое. Взяв в руки переноску и ухватив поудобнее все оставшиеся сумки, он в последний раз взглянул на их семейное гнездо, прежде чем закрыть дверь и выйти из их дома. Распихав на задних сидениях остатки своих вещей и поставив кошкино ложе, он сел на переднее сидение, рядом с водителем. Но, взглянув в окно, он попросил подождать ещё немного и снова вышел из машины. - Переезжаешь? – несколько печально поинтересовался парень с почтовой сумкой на плече и парой писем в руках, которые, кажется, ему надо было сейчас доставить. - Да, - прямолинейно ответил Карл, а после вздохнул, чуть улыбаясь. – Я чего подошёл-то. Спасибо за твой тяжелый труд. Надеюсь, что у тебя в жизни всё наладится. Так что… Удачи, Ранбу. Парень на несколько долгих секунд замер, а после запоздало, но счастливо улыбнулся, чуть щурясь от солнечных лучей закатного солнца, скользящих по его лицу. - Всегда пожалуйста! Удачи, Карл. Шатен лишь кивнул, а после помахал на прощание рукой, возвращаясь в машину и усаживаясь на своё сидение. Почтальон стоял всё там же, провожая взглядом отъезжающую от привычного и такого родного для Джейкобса дома.***
- Да, Эрет, я добрался. Нет, всё хорошо. Да ладно, ты же знаешь, что я уже не маленький, - стоя в уличной телефонной будке, говорил Карл, чуть улыбаясь от общения со старым другом, с которым он, пусть и нечасто, но всё же поддерживал связь. Шатен всегда был и будет готов прийти на помощь этому парню, ибо обязан тому очень многим, включая возможность переехать в такое неспокойное время на северо-восток Л'мамбурга, где ведутся активные работы по восстановлению городов и изрядно побитой экономики. – Да, меня устраивает дом. Нет! Это лучший вариант из всех, что есть поблизости. Неа, даже если и есть более хороший, то я останусь в этом. Он мне нравится. И да, как мне передать тебе деньги? - Считай это моим подарком. Я в долгу перед тобой, - ответил он. - А я в большем, - с напором заявил Карл, чувствуя, что, возможно, придется впервые за столь долгое время с кем-то так привычно бодаться за право быть правым. - Не думаю, что спасение жизни и потеря своих руки и зрения, ради моей и моего сына свободы, стоят на том же уровне, что и покупка протеза, небольшого домишки на окраине города, поиск необходимой тебе информации и самая малая помощь, в качестве подстраховки, в устройстве на нужную тебе работу. Карл лишь фыркнул, а после посмотрел на наручные часы, что любезно подсказывали скорое окончание звонка. - Эх, как скажешь. Спасибо за всё, Эрет. На связи. - Удачи. И Карл повесил трубку, выходя из кое-как уцелевшей будки. Правда, она не совсем была в порядке. В одной из стенок так вообще дырки от пуль, но, если сравнивать с другими вариантами телефона, то эта выглядит одной из самых презентабельных, не говоря уже о том, как мало осталось рабочих телефонов в городе. По пыльным улочкам то и дело, что сновали люди. Некоторые куда-то быстро шли, перекусывая на ходу. С завтрашнего дня он тоже будет загружен, но это нужно для собственного выживания, а ещё он надеется, что всё правильно понял и накопал верную информацию, иначе не будет ему прощения. Голубику он более не выпускал. Не в незнакомых краях, которые буквально кишат потерявшимися минами, бомбами и другими взрывоопасными зарядами. На этой неделе прогремело целых два взрыва, а это с учетом того, что с конца гражданской войны прошло вот уже как полгода. Да, кошка его не особо прихотливая, однако всё же напряглась такой резкой смены обстановки. Но, даже если бы он ее выпустил, то, скорее всего, она бы не рискнула гулять по развалинам, которых пусть и стало поменьше, но всё ещё те не были такими уж и безопасными. То и дело, что после особо сильных дождей и гроз каркасы и корпусы в очередной раз обваливались из-за своей неустойчивости. Однако, сейчас Карлу не придется созерцать всё это слишком долго, так как расположена та будка не так уж и далеко от его дома. Фактически в шаговой доступности, поэтому он довольно быстро добрался до дома, где его любезно встретила маленькая кроха. Ей определенно было неуютно, но ничего с этим поделать Джейкобс не мог. Максимум открыть ей окно, дабы она могла через сетку понаблюдать, как потихоньку всё разбирается и заново отстраивается. Взглянув на улицу, Карл лишь несколько уставши выдохнул, видя, что уже начинается закат. - Пойдем, Голубика. Пора ужинать.***
Утро второго рабочего дня выдалось тяжелым, после переезда. По правде говоря, ночь тоже была не самой легкой, ибо сон в последнее время совершенно неспокойный то ли из-за излишних переживаний, то ли из-за смены жилья. Но факт остается фактом – ему сложно было просыпаться под трель старого будильника, переехавшего вместе с ним в совершенно иной город. Для него - незнакомый до жути, но с недавних пор родной для одного самоуверенного парня, которого так хочется увидеть. Однако шатен не спешит на улицу, нервно умываясь и быстро готовя завтрак, чтобы потом потратить на свой внешний вид около получаса. Да, он постарался над одеждой и имиджем. Да, словно снова пришёл устраиваться на работу, предъявляя свой диплом об окончании филологического факультета для устройства секретарём, которого, после революции, толкового днем с огнем не сыщешь. И Карл был рад, что его посчитали таковым, иначе, он не знает, что делал бы со всем своим шатким планом. Нет, он бы его переделал, однако тогда шансы были бы куда хуже, чем сейчас. Собравшись раньше положенного, Карл плюнул на то, чтобы выйти чуть позже и быстро обулся, прощаясь с сонной Голубикой, которой на день были оставлены две миски – с водой и едой. Выходя на улицу, Карл натянул перчатку на свой протез. Не хотелось, чтобы задавали лишние вопросы. Начальству, конечно, было не то, чтобы всё равно, однако после войны на это спокойно закрывали глаза. Нехватка кадров есть? Есть. А то, что инвалид – это ладно. Главное, что работать мог, а всё остальное – это уже время покажет. Если им он не понравится, то его хоть с обеими руками, хоть с одной, но уволили бы. Так что Джейкобсу определенно придется потрудиться, чтобы сохранить новоприобретенное место на этой работе, а то придет потом какой-нибудь ещё филолог и окажется, что у него не одна рука, а целых две, да и, кажется, не хуже предыдущего в плане мозгов. Неожиданно у него дернулось веко, и Карл вышел из транса, уже находясь у более-менее целого, но небольшого здания. Часы показывали, что до открытия филиала строительной компании в этом городе ему ждать ещё около пятнадцати минут, так что, оглядевшись в поиске хоть какого-нибудь подобия лавочки, он устроился на относительно чистом кирпиче трёхуровневой клумбы, побитой жизнью и революцией. Ещё раз нервно поправив свою перчатку, шатен перепроверил наличие успокоительного сбора, дабы, если что, выпить его, а не успокоительное, которое только ухудшало работу мозгов. Скоро двери изнутри открыл охранник, и Джейкобс поспешил войти в холл. Подойдя к регистратуре, он заметил знакомую девушку, которая по-прежнему смотрела на него с неким болезненным любопытством, словно хотела сожрать глазами. Или чего похуже… - Здравствуйте, Шарлотта, - несколько неловко поздоровался кареглазый, слегка улыбаясь, но внутренне содрогаясь от того, как голодно она поглядывала на него. Шатен покосился на журнал посещений, где должен был расписаться. - Здравствуйте, Карл, - нежно улыбнулась рыжая девушка. – Держите, - протянула она ручку, «случайно» задевая своей рукой настоящую ладонь парня. Карлу стало совсем не по себе. По спине прошелся озноб, и он постарался побыстрее расписаться, резко забирая со стола ключи и уходя наверх, где расположен его кабинет. Ещё вчера ему показали, где он будет работать, а потому он уже успел познакомиться с этой неспокойной девушкой с большими серыми глазами, полными разного вида чертей. И Карлу это определенно не нравилось. Завернув на лестницу, он хотел было подняться, чтобы попасть к себе, как неожиданно его окликнули. Шатен повернулся, видя приближающегося начальника. - Здравствуй, Карл Джейкобс. - Здравствуйте, - ответил ему кареглазый, находясь в небольшом замешательстве. Он ведь даже ещё не приступил к работе, а тут уже дергают. - Вот, держи, - он резво достал из чемодана какую-то бумагу, протягивая своему секретарю. Джейкобс тут же взял её, вчитываясь в написанное. – Это список документации, которые тебе надо будет забрать у главного инженера, Джорджа Фаунда. Это требуется срочно, для поправки кое-каких данных и сдачи их в главный офис, так что принеси их мне максимум через полтора часа. - А где он сейчас находится? - Недалеко. Спроси у нашего администратора, Шарлотты. Она подскажет. Карл аж немного побледнел от перспективы снова пообщаться с этой напористой личностью, которая каждый раз то кокетничала с ним, то пыталась как-нибудь, но прикоснуться к нему. - Хорошо…***
- Джордж Фаунд? – подходя к Главному инженеру, неуверенно окликнул Джейкобс. - Да? – обернувшись, отозвался невысокого роста парень, напоминающий чем-то подростка. Карл облегченно выдохнул, доставая из папки список документации. - Здравствуйте. Меня прислал Джеймс Тейлор, попросил срочно забрать эти бумаги, - протянув лист со списком, сказал шатен. Брюнет выгнул бровь, но взял в руки, тут же ругнувшись под нос. - Это срочно? – уточнил Фаунд. - Сказал, что да, - утвердительно ответил ему шатен, наблюдая за тем, как быстро стал собираться инженер. - Подождите меня здесь. Я сейчас вернусь, - нахмурившись, Джордж быстро накинул каску на голову и направился на стройку, оставляя Карла в замешательстве стоять около стола с различными чертежами, расчетами и некоторыми записками. Оглянувшись, Карл мог подметить чуть меньшую разруху и непривычное для города оживление, которое только здесь, на стройке, и можно было наблюдать на постоянной основе. Стройка шла полным ходом, а он стоял и наблюдал за этим, поочередно хлопая глазами. Со сном приходилось бороться только так, ибо вчера он засиделся допоздна с заданием от начальника. Но по итогу он хотя бы его закончил, а то что вернулся домой где-то в пол десятого его не особо-то и беспокоило, до тех пор, пока не проснулся с непривычной для него тяжестью в голове. В попытке стряхнуть надоевшую сонливость Джейкобс стал осматривать стройку. Шорох песка и щебня, ссыпаемых неподалеку в небольшие горы, брызги раскаленного металла при сварке, шум проезжающих машин с строительными материалами. Работа шла полным ходом, а Карл то и дело, что морщился от резкого и хаотичного шума со стройки. Он даже сначала и не заметил, как к нему кто-то подошел. Истина была, к сожалению или к счастью, такова, что вечно можно было смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода, как работают люди. А резкая перегрузка и плохой сон не способствовали меньшему зависанию его мозга. Благо его всё же окликнули, а то так бы и слушал столь приятный и завораживающий голос. - Хэй? С Вами всё хорошо? – несколько обеспокоенно задал на повышенных тонах голос, дабы хоть как-то достучаться до человека. - А? Ох, простите, неважно себя чувствую, - поворачивая голову, говорил Карл, параллельно ощущая дикий стыд за то, что человеку, находящемуся рядом, пришлось до него буквально докричаться. – Вы что-то говорили?.. Посмотрев на человека, находящегося рядом с собой, Карл обомлел. Он слишком хорошо почувствовал, как разбитое и израненное сердце делает кульбит, и как в животе бабочки словно восстали из мертвых, нелепо кружась в пьяном танце, после продолжительной скорби и тоски. Мышцы напряглись, готовые обхватить человека, стоящего перед ним, а рефлексы оглушительно закричали, завидев то, что принадлежит по праву ему. Ему, а не какому-то пройдохе-медбрату. Всё тело напряглось, даже голова загудела от того шока, который он прямо сейчас испытал. Это было нереально больно самого себя остановить от такого душевного порыва податься вперед, заключая столь знакомый и родной силуэт в самые крепкие и удушающие объятия, которые только были у него в арсенале. Всё нутро трубило о том, что жив! Он жив! Правда почему-то глаза больше не таили в себе ту нежность, с которой ранее они взирали на него. Совсем по чужому, путая ещё больше мысли, разрывая старые воспоминания в клочья, стирая их в кашицу. - С Вами точно всё хорошо? – несколько тревожно поинтересовался парень, настороженно осматривая незнакомого для него человека. А шатен совсем растерялся, запутавшись окончательно в веретене из всего того, что творилось в голове. - Да? – неуверенно ответил Карл, чувствуя, как каждый удар сердца отдается и получает отклик из всех уголков тела. Душа снова замерла, а кареглазый постарался поскорее что-нибудь ответить. Лишь бы продолжить разговор. – Так что т… Вы говорили? - Я спрашивал, где сейчас находится Джордж Фаунд, - недоверчиво пояснил Сап… Ник. Такие привычные черты лица. Такие родные, но в то же время совершенно чужие. Его Сапнап всё ещё здесь, но он теперь совершенно иной. - Да-а, он сейчас подойдет, - чуть помявшись, ответил Карл, нервно почесав протезом в перчатке шею и отведя глаза в сторону. Было настолько уютно, что всё, по итогу, перешло в настоящую неловкость, ибо это совершенно не его человек, но при этом и его. Чуть пододвинувшись в сторону, Карл постарался сохранить крупицы логики и адекватности, так как нельзя ему было просто глазеть на человека перед собой. В голове, дабы удержать эту простую истину, он постоянно повторял: «Теперь это другой Сап… Ник». Пальцы нервно теребили ткань перчатки на протезе, а глаза то и дело, что норовили соскользнуть на человека, стоящего неподалеку. Да, это могло казаться со стороны странным. Да черт подери! Джейкобс был в этом уверен на все сто процентов! Однако он не хотел допустить открытого повышенного интереса к Нику. Если он так себя поведет, то мало того, что опозорится, так ещё и подставит себя. Он попробует наладить контакт, но потом. Не сейчас. И пусть на душе кошки скребут, а на языке оседает горький привкус боли старых ран, но он не должен спешить. Однако, когда Карл уже было расслабился, ожидая прибытия Джорджа Фаунда, он решил ещё раз оглядеться, дабы отвлечься, к примеру, на весёлый и шумный молодняк, чуть младше самого Карла. Ребята что-то задорно обсуждали и шутили, жестикулируя руками. И за этим было забавно наблюдать. Но вскоре Карл решил осмотреться уже в поиске Джорджа, с момента пропажи которого прошло уже около пятнадцати минут. Джейкобс всё понимал, однако лучше бы Фаунду поторопиться, иначе выговор сделают не ему начальство, а секретарю. И неожиданно для себя Карл боковым зрением заметил открытое разглядывание со стороны Сап… Ника, направленного на шатена. - Эм, что-то не так? – чуть охрипшим голосом спросил шатен, чувствуя, как с новой силой расцветает в душе надежда. Махонькая, но буйная и полная веры в лучшее. А вдруг вспомнил… - М? Нет, всё хорошо, - как не бывало ответил Сапнап… Карл сдался, не желая более себя переубеждать. Однако, снова посмотрев боковым взглядом на брюнета, Джейкобс не заметил изменений. Тот по-прежнему смотрел исключительно на него, изучая с головы до пят своим цепким взором. И раздражающий шум, который источала вся стройка, совершенно не сбивала Ника с его занятия, которым он так сильно увлекся. Карлу было… он соврет, если скажет, что неприятно. Нет. Ему было приятно такое внимание брюнета. Кольцо на руке, которое он до этого носил, не снимая, сейчас покоилось в аккуратной коробочке на дне ящика прикроватной тумбы в его доме, дабы не потерять его нигде и не получить ещё большую порцию ненужных вопросов. Отвлекать себя на стройку было крайне трудно и ужасно мучительно. Время начинало замедляться, а каждый стук сердца отдавался в ушах. Сдаваясь, Карл принял свою смерть с фееричным позором в глазах окружающих и особенно в глазах Сапнапа. Однако, снова повернув голову, он наткнулся лишь на какой-то задумчивый и заинтересованный взгляд, направленный исключительно на него. Рука тут же сжалась в кулак от напряжения, но в ответ шатен получил лишь скромную улыбку и такой любимый прищур глаз с толикой озорства. Кажется, его сердце всё же не усидело на месте, совершая очередной кульбит. Что же Сапнап… Ник творит. - Кхм! – громко кашлянул в кулак главный инженер, проходя мимо парней. Карл тут же оживился, неохотно отрываясь от гляделок с мужем из прошлого и проходя вслед за невысоким специалистом. – Я нашёл, вроде как, всё, что было перечислено в списке, - положив три заполненные папки на стол, брюнет тут же в них стал копаться, разыскивая по списку необходимую документацию. Находя нужную, он её тут же передавал в руки Джейкобсу, который быстро расфасовывал их по чемодану и часть прикрепил на планшет. - Все документы на месте? – спросил Джордж, и, вычеркивая из списка последний файл, Карл кивнул. - Спасибо за помощь, - поблагодарил шатен, получая в ответ кивок. И кареглазый уже было хотел взять и уйти, полностью опечаленный такой спонтанной, странной, а самое главное – короткой встречей, которая лишь сильнее заставила изнывать всё нутро. И, делая очередной шаг, он посмотрел на Сапнапа, который тут же несколько игриво усмехнулся. - Вы забыли, - подойдя поближе, Ник протянул ручку Карла и сложенный аккуратным треугольничком махонький конверт. Сердце жалобно взвыло, но шатен постарался этого не показать, вслушиваясь в тихие слова. – Приходи завтра на обед. А после аккуратно вложил конвертик с ручкой и сжал в кулачок ладонь Карла, дабы тот держал бумажку крепко, а после, улыбнувшись, направился к Джорджу, что-то расспрашивая и уточняя. Джейкобс не мог поверить своим глазам, да и вряд ли сможет это сделать в ближайшее время. Однако на сердце отчего-то очень легко и радостно.***
Вернувшись домой, Карл наспех закрыл дверь на замок и быстро включил свет в прихожей. Она порадовала пока что ещё относительным порядком, который так бессовестно нарушил Джейкобс, стягивая кое-как обувь с ног и накидывая на тумбочку свой пиджак, потесняя и сбрасывая вещи, находящиеся ранее на мебели. Даже кошка, сидящая в доме, меньше нашалила, чем хозяин за какие-то жалкие три минуты. Карл кое-как добрался до дивана и улегся на него, рассматривая с придыханием и трепетом махонький треугольничек. Тупая боль и чертовы воспоминания не так сильно лезли в голову, как безмерное счастье и тепло по отношению к Сапнапу. Может, ещё не всё потеряно и к нему вернется его муж. Родной и ненаглядный, шебутной и с нездоровой тягой к огню, а также с тонной упрямости за пазухой. Губы сжались в тонкую линию, а после дрогнули в неловкой улыбке, обращенной не то мыслям, не то записке. Всё это было так привычно в своей сумбурности и неожиданности, что хотелось просто улыбаться. Карл этим и занялся, чувствуя себя впервые за долгое время в разы лучше.***
Выходя из офиса, Джейкобс тяжко выдохнул, перекидывая пиджак через плечо. Сегодня было слишком жарко для северо-востока Л'мамбурга, ибо обычно летом температура здесь не превышает отметки в двадцать два – двадцать три градуса. Но не сегодня. Конкретно сейчас термометр показывал, что никакие привычные градусы не сравнятся с тридцатью тремя. Голова закипала довольно быстро, но Карлу было всё равно на своё самочувствие, пока начальник не напомнил об обеде и намекнул на то, чтобы шатен всё же сделал перерыв, так как продуктивной работе способствуют здоровые работники без перенапряжения или болезней, возникших на этой почве. Так что сейчас, идя по непривычно раскалённой улице и чувствуя себя ещё хуже, Карл мог подметить, как вибрирует воздух. Может, всё же не тридцать градусов? Здесь под сорок, не иначе. И если всё так плохо на севере, то Джейкобсу даже страшно представить, что творится на юге. Некоторые растения, пробившиеся из-под руин разрушенных зданий, уже поникли, приклоняясь к земле. Недостаток влаги, который присутствовал в этом регионе из-за редких осадков летом, только усугублял положение фауны. Природа словно сама себя возненавидела, принявшись за саморазрушение. Или, может, она так хочет их, всех людей, выжить с этого света, ненавидя вечные конфликты и постоянные потрясения, которые доставляет человечество. Не везет же Л'мамбургу в этом году. Мало революции с оттенком гражданской войны, так ещё и природа взбунтовалась, не давая толком всё отстроить и вернуть на круги своя. То неожиданные грозы с ливнями, то долгие засухи, то вот такие резкие и несвойственные этой местности перепады температур. Ступая по горячей земле, Карл мог почувствовать жар сквозь офисные туфли. Настолько нагрелась дорога. Но преждевременные похороны самого себя Джейкобс был вынужден перенести, ибо впереди завиднелось то кафе, о котором говорилось в записке. Кареглазый точно это знал, расспросив до этого многих людей из персонала про это место. Некоторых даже два раза. Сердце затрепетало, дыхание слегка сбилось, а на лице сама по себе расцвела некая улыбка. Это было странно, но ему было приятно, что ему решили уделить время, даже если Ник и замужем. Это очень непонятно и почему-то Карл предпочитает закрыть на это глаза, не желая нагружать себя ещё и обмозговыванием всего этого перепутанного комка мыслей. Лучше пусть сейчас не забудет надеть новую темную перчатку на протез, ибо старая белая уже пришла в негодность. Чертов кофе... Милая вывеска с изображением еды встречала посетителей на входе, а изнутри разносились крайне аппетитные запахи. Жаль только, что в жару есть вообще ничего не хочется. Максимум мороженое или какие-нибудь салатики. Зайдя внутрь, Карл был встречен звоном колокольчика, находящегося над белой дверцей. Чуть оглядевшись в довольно уютном помещении, он заметил копну брюнетистых волос и тут же улыбнулся. Сапнап сидел спиной к выходу на самом дальнем месте, которое располагалось в тени, а не под солнцем. Однако что-то в этом силуэте казалось ему странным, и рука тут же вспотела, а глаза чуть сузились. Аккуратно пройдя к столику Джейкобс понял, что ошибся. Это был не Ник, а совсем иной парень. Чуть нахмурившись, он опечаленно выдохнул, уже желая пройти назад, поближе к выходу, как неожиданно парень, читающий газету, поднял глаза, внимательно рассматривая стушевавшегося шатена. Но попытку избежать неловкого момента быстро пресекли на корню, когда совершенно незнакомый парень очаровательно улыбнулся. Только сейчас Карл мог заметить, что у незнакомца был шрам, растянувшийся от лба и до щеки, пересекая глаз, который, кажется, был ослепшим. - Привет! Я так понимаю, ты тот самый секретарь со стройки? – несколько осторожно, но всё же оживленно и воодушевленно спросил брюнет. Глаза по-прежнему цеплялись за каждый вздох Джейкобса. Газета была отложена в сторону. - Эм, да? Я Вас знаю? – несколько недоуменно спросил Карл, а в голове наждачной бумагой словно проехались. Сознание буквально уставши выдыхало, говоря попутно, что его хозяин идиот. - Давай на ты, - тут же отозвался собеседник, а после продолжил. – Меня – нет, а вот его – да, - и парень указал на окно, за которым по дороге чуть спеша шел Сапнап. Глаза округлились, а в голове сошлись все кусочки пазла, тут же выдавая неприятную картину для кареглазого. И что вообще здесь забыл новый муж Ника? Карл настороженно посмотрел на парня, который улыбнулся и, подмигнув, представился. – Меня зовут Квакити, Квакити Браун. А тебя? Настроение у шатена резко упало, а в голове возник тихий шепот плюнуть на всё и уйти. Такой подлянки от Сапнапа... Нет, Ника, он не ожидал. Ощущение, словно в душу харкнули, заставляя корчиться от неприязни и раздражения. Но, сделав вдох и выдох, он постарался подавить в себе злость и ревность, натягивая мирную улыбку и беспечный взгляд. - Меня зовут Карл Джейкобс. Можно просто Карл, - с неохотой, но он всё же выдавливал из себя флюиды спокойствия и гармонии со всем миром. Как же пакостно от этого становилось. Хотелось убивать, а не смотреть на эту чёртову идиллию. - Квакити! – но этот голос может всё спасти. Карл поворачивает голову, встречаясь взглядом с темными омутами Ника. На душе всё тут же зацвело, а голос ненависти успокоился, уступая место интуиции, которая тут же посоветовала остаться, не видя ничего в этой встрече плохого. Или же не спасет. - Привет, - милый со стороны поцелуй прямо в нос. Снова захотелось всё бросить и уйти из-за своей ненадобности. Но интуиция более не отпускала, так что, подавив свою ревность и дикую ярость, Карл улыбнулся, когда встретился глазами с Сапнапом. И парень повторил этот жест за Джейкобсом, протягивая руку. - Привет, секретарь со стройки, - он серьезно прямо так и говорил о нем? – меня зовут Ник Браун. - Карл Джейкобс, - несколько заторможено протянул протез вперед, пожимая ладонь Ника. Тот в свою очередь несколько удивился, обхватывая обеими ладонями искусственную часть тела и, когда Карл спохватился, то уже было поздно. Кожаная перчатка была стянута, являя белому свету то, что шатен предпочитает скрывать. И ладно бы это увидел только Ник, но здесь также была ещё одна пара любопытных глаз, которые тоже удивились, замечая протез. Аккуратно, но настойчиво высвободив замену руки, Карл раздраженно промолчал, выхватив кожаную перчатку из протянутой вперед руки. Черт, но зачем он вообще пожал руку Сапнапу? Да, было бы несколько грубо, но зато сейчас всё было бы определенно спокойнее. - Прости, Карл, - виновато отозвался любимый им человек, заставляя сердце смягчиться к данной своевольности со стороны Ника. Да, пусть нутро и рокочет, ибо только что совершенно посторонний человек увидел слабость Карла, но это же Сапнап. Разве можно злиться на небольшой конфуз? - Ничего, - фыркнул Карл, а после перевел тему. – Так зачем я тебе понадобился? Квакити аж запыхтел, замечая с какой простотой и спокойствием обращался Джейкобс к Нику. Без всякого «Вы» и рабочей натянутой учтивости. Сапнап тут же расслабился, не почувствовав угрозы и обиды в голосе столь милого парня напротив. Ник мог почувствовать то, с какой нежностью глядят эти шоколадные глаза, а также почему-то некую горечь и тоску. - Может, для начала присядем? – предложил огненный парень, а Карл лишь кивнул, садясь напротив супружеской пары. Та была столь счастливой, что кареглазому потихоньку становилось даже больно. Брюнеты заказали себе стандартный обед из небольшого меню данного заведения. Джейкобс обошелся лишь одним прохладным напитком, почувствовав, что есть теперь не так уж и хочется. - Заказ будет готов через пятнадцать минут, - вежливо предупредила официантка, переходя к другому столику. Потихоньку кафе заполнялось и теперь здесь было не так уж и тихо, как ранее. - Так ты… вы что-то хотели мне сказать? – решил возобновить разговор шатен, чувствуя заинтересованные на себе взгляды брюнетов. То, что Квакити пялился на него также, как и Сапнап, заставляло парня несколько стушеваться. Да что на нем такого написано, раз уж оба так открыто пялятся? - М? Нет, просто захотелось тебя пригласить пообедать вместе с нами. Мне ты показался приятным человеком, - открыто заявил Ник, вызывая небольшой ступор и вздох, полный смешанных чувств. - Хорошо? Однако вы не думаете, что я могу вам помешать своим присутствием? – учтиво поинтересовался Карл, раздраженно вздернув бровь. Это становилось всё более и более странным. - Такой милашка, как ты, нам точно не помешает, - сказал Квакити несколько игривым голосом, заставляя Карла замереть и, переварив смысл слов парня, вытаращиться на нисколько не смущенного брюнета. Шок потихоньку расползался по телу, заставляя подумать, что Джейкобсу показалось. - Прости, что? – шатен, ничего не понимая, переспросил. Сапнап как-то сдавлено усмехнулся, намеренно приглушая смешок, но Карл всё видел и прибывал в шоке. - Ты в курсе, что у тебя ангельские черты лица? – чуть нагнувшись вперед, крайне очаровательно улыбнулся Квакити, заставляя шок смениться на небольшое замешательство и легкое смущение. Взглянув на Ника, Карл постарался придать взгляду большего непонимания и желания, чтобы всё прояснили и остановили. Но столь родной ему человек лишь усмехнулся, а после сам поддался слегка вперед. - Квакити, ты говоришь про его милые кудряшки или про его большие шоколадные глаза? – Сапнап несколько успокаивающе улыбнулся, вгоняя в ещё большее смущение и скованность. - Я не понимаю… - выдавил из себя Карл, судорожно ища ответы на свои вопросы в бессовестных лицах собеседников. Но те лишь с озорством ухмылялись, разглядывая смутившегося парня напротив. Первая попытка ответить с треском провалилась из-за пересохшего горла и болезненного кашля. Джейкобс готов был поклясться, что не такого ожидал от встречи в кафе. Приняв любезно придвинутую к нему воду в стаканчике, он слегка откинулся на спинку мягкого кожаного дивана. Правда за ним так пристально следили, что Карлу даже показалась, что жидкость ему особо не поможет вернуть дар речи. Глаза плутали по кафе в темных пастельных тонах, но по итогу возвращались к брюнетам, рассматривая их. - Лучше, котенок? – ласково спросил Сапнап, как тогда, когда шатену было особенно плохо. И Джейкобс вскинул голову, стараясь отыскать маленькие крохи из прошлого. Но, кроме живого парня и привычного прозвища, Карл так ничего и не выудил из образа родного сердцу человека. – Что-то случилось? Карл хотел было ответить, что всё в порядке, но в голове зародилась скромная идея, которую тут же поддержал весь остальной разум. На лице расцвела нежная улыбка, и, сощурив глаза, он посмотрел в любимые темные омуты вздрогнувшего парня. Да, смущение с замешательством всё ещё отчетливо отжигали чечетку в подсознании, но не так явно, чтобы себя проявить. - Да вот, узрел неожиданно истинную красоту в двойном размере, - перевел глаза Карл на несколько занимательного жениха своего мужа. Да, ревность довольно сильно рычала на этого самодовольного человека, однако что-то зацепило в этом парне его интуицию. Тем более это всего лишь невинный флирт. Что может пойти не так?***
Карл буквально всеми фибрами души ненавидел свою идею ответить флиртом на флирт. Сейчас он красный, как помидор, сидел на диване и смущенно заливал в себя охлаждающий напиток под веселье со стороны супружеской пары. До конца перерыва ещё было время и достаточно много, чтобы не спешить в душный офис. Тем более тогда, когда тебя оттуда буквально вытащили, приказав развеяться. Очередное невинное и «нечаянное» прикосновение Сапнапа вызывало кучу приятных ощущений, а ещё большее смущение, ибо эти двое определенно заранее сговорились. Прикрыв лицо ладонью и протезом, кареглазый почувствовал, как его пальцы аккуратно отцепляют от лица. - Ну, Карл, ну, не закрывай от нас своё милое личико. Мы без него, как без кислорода, - руки Квакити были словно развязаны после того, как Джейкобс совершил одну из самых глупых вещей в своей жизни – решил пофлиртовать с этим самоуверенным брюнетом. - Вы сейчас меня оба доведете, - жалобно проскулил Карл, чувствуя, как горят щеки. Да, он плох в флирте. Но он никогда и не претендовал на звание мастера. Но, чтобы не сказал сейчас Джейкобс, он не выдернул свою ладонь из аккуратной хватки рук Квакити. Даже наоборот, сжал в ответ горячие пальцы и подавил смешок от щекотки, которую ему доставлял Сапнап своей ногой. - Как скажешь, котенок, - ответил Ник, глазами попросив мужа не давить на шатена. Нога под столом перестала щекотать щиколотку, и Карл, наконец, смог спокойно вздохнуть. Наверное, будь это не Брауны, то над столом повисла бы неприятная и неловкая тишина. Однако это были Сапнап и Квакити. С такими вообще бывает тишина? Карлу кажется, что в их браке это крайне редкое явление. - Сколько времени, Ник? – склонившись над рукой с часами, спросил Квакити, плохо видя, что именно они показывают. - Тринадцать часов двадцать минут, - ответил ему Сапнап, следя за реакцией мужа, который тут же встрепенулся и подскочил, захватывая пиджак и чемодан. - Пиздец! Я опаздываю! Извините, что прерываю наше свидание так резко и неожиданно, но, если не поспешу, то клиент меня убьёт! – выскочил из-за столика брюнет с одним целым глазом, а после быстро, но ощутимо поцеловал в лоб Сапнапа и, подцепив целую ладонь Карла, легонько коснулся губами тыльной стороны. Карл вскинул брови, проследив за развеселившимся брюнетом, который, махнув на прощание, выбежал из кафе. Джейкобс проследил за удаляющимся силуэтом Квакити, а после перевел взгляд на спокойного и довольного всем на свете Ника, который сейчас мирно допивал свой напиток, щурясь из-за задевающего его лучиков палящего и беспощадного солнца. - Почему вы устроили со мной свидание? – задал вопрос Карл. Ему всё время не давало покоя эта мысль, жужжащая на периферии разума. - Потому что ты мне показался очень милым и несколько интересным, и не ошибся, - поначалу улыбнулся, а после нахмурился Сапнап, задумавшись. – На самом деле ты вызвал у меня большой ворох положительных эмоций при первой встрече. Такой же, как если бы это был Квакити, - задумчиво протянул Браун, а после пожал плечами. Карл почувствовал, как его сердце болезненно сжалось, а нутро тоскливо взвыло, желая заключить в самые нежные объятия своего человека. Посмотрев ещё раз на беззаботного Ника, Джейкобс горько усмехнулся, а после покачал на молчаливый вопрос со стороны Брауна. Хоть что-то, но в Сапнапе осталось неизменным, даже если прошлое для него теперь и закрыто. - Эх, я пойду, пожалуй, - посмотрев на часы, произнес Карл. Ник тут же вскинул голову, наблюдая, как кареглазый парень начинает собираться. - Ещё встретимся? – аккуратно и несколько робко поинтересовался брюнет, настороженно следя за действиями Джейкобса. Тот тут же удивился, а после умилился, замечая ещё одну привычную и родную черту Сапнапа. - Конечно… - начал было говорить Карл, когда потянулся за своим пиджаком. Но неожиданно вместо черного он взял темно-синий. Это совершенно точно принадлежало не ему, – Это пиджак Квакити? Ник поначалу обрадовавшийся, несколько не понял резкого вопроса. Однако, когда брюнет взглянул на элемент одежды, то тут же прыснул со смеху. - Да, определенно, - сквозь смех ответил Браун, а после несколько печально вздохнул. – Он постоянно путает вещи. Ты прости его, он, скорее всего, даже не заметил подвоха. У тебя там что-то важное было? - Хорошо, что нет, - раздосадовано выдохнул Карл, а после посмотрел на часы. – Видимо, мы расстаёмся не на такой уж и долгий промежуток времени, - произнес он несколько более бодро и радостно. Хоть что-то светлое и положительное во всей этой ситуации. Сапнап улыбнулся, а после кивнул. - Тогда подскажи, где нам тебя подождать, - сказал брюнет, параллельно наблюдая, как Джейкобс расцветает на глазах от такой простой заботы.***
Джейкобс даже не думал о том, чтобы сегодня засиживаться в офисе допоздна, собираясь домой в тот момент, когда его рабочий день подошел к концу. В кабинете было довольно-таки душно и жарко, а пространство помещения было частично то тут, то там завалено бумагами, которые он всё ещё не разгрёб. Но на это у него ещё в первый день был свой пунктик в списке дел. Обливаясь потом, Карл наспех убирал часть разобранных папок на свои места, а те, которые всё ещё были спутаны и перемешаны, он сложил в отдельные ящики своего стола. Забрав все свои вещи, он попрощался с начальником, который тоже уже потихоньку сворачивал всю свою деятельность. Быстро выйдя из офиса, Карл поспешил вниз по лестнице с третьего этажа невысокого здания на первый, прямиком в холл. Как бы Джейкобсу сейчас не хотелось проходить через этот ресепшен, но иначе выйти нельзя. Только если не через окно. Но, подумав и взвесив эту идею с рисками, шатену оставалось устало выдохнуть, быстро подойти к Шарлотте, слегка улыбнувшись, положить на стол ключи и уйти. Прекрасный план. Ужасное исполнение. Когда он подошел к регистратуре, он успел сотню раз пожалеть, что не полез через форточку на улицу. Ему даже в голову не приходило, что Шарлотта сегодня к концу дня будет с более решительным и упрямым настроением, а также с большими планами на вечер. И почему-то они касались исключительно Джейкобса, не подозревающего о предстоящей подставе. Только он положил ключи на столешницу, как его руки были резко обхвачены ладонями. Выдергивая тут же протез, Карл не успел вытащить свою кисть, смотря на перевозбужденную девушку с страхом и паникой. Теперь-то что?! Смотря на раскрепощенную администраторшу, которая глядела на него, как мартовская кошка, он готов был продать душу, но только бы сейчас смыться с её глаз долой. Попытка сделать шаг назад была обречена на провал, ибо хватка Шарлотты была нешуточная. - Карл Джейкобс, - томным голосом заговорила девушка, огибая стойку. Джейкобс видел, как она в попытке привлечь внимание начала покачивать бедрами. От шока он аж потерял голос, следя за серыми глазами, что почему-то не хотели отпускать свою жертву. – Вы не хотели бы сегодня уделить мне немного своего свободного времени? Шатен аж поперхнулся, смотря на это исчадие ада с милой оболочкой, как на свою смерть. Он не был готов на такое уверенное наступление на его персону. И ища выход из ситуации, он спешно осматривал небольшой холл. Охранник сейчас отсутствовал в помещении, так что надежда на спасение с каждой секундой становилась всё меньше и меньше, погружая кареглазого в истинное отчаяние. - Дамочка, он вообще-то занят, - раздался голос со стороны парадного входа, куда впоследствии устремились два взгляда: один полный счастья и безграничного облегчения, а другой полный злости и ярости. А Квакити умеет оставлять хорошее впечатление о себе. - Не могли бы Вы уйти? Я сейчас вообще-то говорю с Карлом Джейкобсом, а не с Вами, - зашипела девушка, не хуже всякой дикой кошки, а после, всё ещё цепко держа в ладони целую руку шатена, обошла парня, загораживая собой обзор брюнету. – Ну, так на чём мы остановились, милый? Согласишься пойти со мной в ресторан? Я там забронировала отличный столик на двоих. Карл буквально ощущал, как его начала раздражать эта милая, но крайне настойчивая девушка. Ее настойчивость выводила душевное равновесие из себя, обращая то в адское пламя, которое тихо разгоралось. Джейкобс учтиво улыбнулся, вкладывая в жест всю тихую ярость, которая у него была в наличии. Жуткое раздражение скреблось и зудело где-то в глубине разума, рыча на Шарлотту. Та потихоньку стала догонять, что только что вывела лампового тихоню из себя. - Шарлотта, спасибо большое, но я уже состою в отношениях, - вежливо, а главное четко изъявил свою позицию и статус Карл, заставляя девушку несколько стушеваться под холодом колких карих глаз. Она тут же отпустила его руку и отступила, понуро глядя на объект любовного интереса. И вновь она промахнулась. Ревность сгрызала изнутри, но девушка сжала в кулачки маленькие ручки, злобно зыркнув на незваного гостя. И замерла, наблюдая, как Карл, слегка расслабившись, подошёл к довольному происходящим брюнету. - Хорошего вечера, Шарлотта. До завтра, - скудно попрощался шатен, следя глазами за замершей девушкой, которая, поджав губы, фыркнула. - И вам приятного вечера, - с толикой обиды ответила девушка и ушла по своим делам. Выходя на улицу, Джейкобс буквально ощущал кожей незримое облегчение, нахлынувшее очень скоро. - Она мне этого не простит, - устало вздохнул Карл, тут же почувствовав, как его мизинец подхватывают и переплетают. - А мне кажется, что ты правильно поступил. И серьезно? В отношениях? – усмехнулся победно Квакити, наблюдая за смущением шатена. Кареглазый чуть кашлянул, а после фыркнул. - А был получше вариант? – тем более он, по крайней мере, не лгал, ибо он по-прежнему на бумагах супруг Сапнапа, а сейчас любовный интерес Ника и Квакити. И это не беспечность с самоуверенностью, просто факт. Браун в очередной раз усмехнулся, а после подал пиджак, который всё это время нес, закинув на плечо. - Держи, прости, что взял. Не заметил, - виновато отозвался он, а после проследил за тем, как Карл снимает с себя его пиджак. - Всё хорошо. Твой тоже удобный, - искренне улыбнулся Джейкобс, а после обменял чужую одежду на свою, замечая, что от чего-то Квакити примолк, странно на него косясь. На улице было не так уж и много людей, а до места встречи надо было идти не так уж и далеко. Карл осмотрел пустующую тропинку, уводящую в полуразрушенный парк. От всего города веяло захламлённостью и запыленностью, но с этим ничего нельзя было поделать. Разве что переехать в другое место. Но Джейкобс не стал бы так поступать. Тем более он уже привык к этой особенности послевоенного времени в прошлом эпицентре вооруженной революции, что унесла столько жизней. Гражданская война – это не шутки. Вечернее солнце разливало краски на небо, медленно и постепенно перекрашивая его в различные тона. На этом фоне уже кружились и вились ласточки, охотясь за мошкарой. Ветер ласково стал обдувать лицо, наконец, принося долгожданную прохладу в перегретый город. И Карл долго не задержался на месте, рядом с замершим Квакити, если бы не крепкая, но осторожная хватка последнего. Снова была схвачена целая ладонь Джейкобса, которая за сегодня уже не раз пострадала. Но, как только шатен хотел вытащить свою конечность из капкана рук, ее неожиданно поднесли к пересохшим губам. Брюнет смотрел с улыбкой в карие глаза замешкавшегося парня, а после оставил легкий и еле ощутимый поцелуй. В разы слабее, чем в обед, но в разы нежнее и чувственнее. - Я думаю, Ник нас заждался. Поспешим? – и снова эта беспечность, которая так раздражает. Но приятное чувство в груди совершенно не противилось всему этому.***
Уже минуло недели три, а то и все четыре с тех пор, как Карл познакомился снова с Сапнапом, ставшим Ником, и впервые встретил Квакити. Оба были и до безумия похожими, и совершенно разными. И это не могло вызвать ничего, кроме умиления и очередной мигрени, когда вечером Карл в очередной раз сидел в зале и слушал перепалку двух брюнетов. Спорили о еде, которую ещё даже не начали готовить. А время тикало, даже не думая остановиться. Скоро будет десять часов вечера, а Карл ничего не ел после обеда. Максимум какой-то старый шоколадный батончик, который нашелся завалявшимся за кухонной утварью в доме Квакити. Сейчас же они были у Карла. Впереди их ожидал целых полтора выходных, которые хотелось бы потратить с наибольшим комфортом и уютом, а потому, побывав дома у парней, шатен предложил тем остаться у него в гостях. И всё было бы хорошо, если бы не опрометчивое предложение этим двоим самим выбрать что сегодня готовить Джейкобсу. Спор был больше шуточным и с азартом, но также и достаточно утомительным. Живот уже скрутило от голода, а уставшее лицо, обращенное ранее на неспокойных парней, повернулось в сторону столовой. Тихо встав и пройдя по коридору на желанную кухню, Карл прислушался к спорящим голосам, обладатели которых даже не заметили его отсутствия. Шатен решил просто на просто приготовить то, что готовил вчера вечером себе. А именно жаренный хлеб с овощами и горячий черный чай, который всё ещё остался у него в банке с прошлого года. Да, не верх совершенства, но не до изысков, когда экономика хромает на обе ноги, а погода лишь ухудшает состояние сельских районов, тем самым прибавляя проблем с провизией. Шкварчание хлеба на сковородке заполнило всё пространство кухни, перекрывая голоса брюнетов из зала. Запах вкусной и сытной еды заставлял желудок сворачиваться в трубочку, жалобно завывая. Но Карл держался, нарезая сочные овощи на тарелку. Появилась мысль сделать салат, но ничего толкового не было в качестве связующего. Джейкобс так задумался и завис за процессом нарезания растительной пищи, что даже не заметил, как в его обитель заявились две брюнетистые макушки, одна из которых соизволила устроиться у него на плече. Шатен вздрогнул всем телом, когда почувствовал непривычную тяжесть на своем плече, а после с осуждением фыркнул, вытерев руки о полотенце и растрепав шевелюру Сапнапа, чувствуя тут же, как на второе плечо опускается вторая голова. Квакити на это действие в ответ получил легкий и мягкий поцелуй в лоб, а после Карл сощурил глаза, когда слегка отстранился от двух собственников, глядя им в глаза. - Помочь? - улыбнулся Ник, получая в ответ кивок. - Расставьте посуду, я пока что закончу готовить, - ответил Джейкобс, следя за тем, как оживляется Квакити, что тут же улыбнулся, а после удалился с кухни под непонимающим ничего взглядом карих глаз. - Что это с ним? – тихо спросил Карл, впервые наблюдая такую реакцию на раскладывание посуды. Сапнап неопределенно пожал плечами, переворачивая чуть не подгоревший кусок хлеба, за которым шатен не уследил из-за двух макушек. Фыркнув, кареглазый продолжил шинковать овощи, но буквально через минуты две к ним снова пришел Браун с бутылкой вина. - Откуда это у вас? – удивленно вскинул брови Карл, замечая алкоголь. - Секрет, - несколько лукаво и с озорством ответил Квакити, а после поставил бутылку на стол, улыбнувшись. – Может, у тебя есть целый сервиз? - На втором этаже в моей библиотеке у дальней стенки, - ответил ему Джейкобс, ловя на себе удивленные взоры мужей. - У тебя есть библиотека? Ты нам не говорил, - удивленно произнес Сапнап, замечая кислое выражение лица Карла, что тут же помрачнел. - Я когда-то писал… И не так уж и много там книг, - шатен не любил эту тему для разговора, ибо его разум тут же окунался с головой в воспоминания о былом, начиная с того как именно он начал писать и заканчивая тем, как он покончил с этим промыслом. На кухне повисло неприятное молчание, которое разрезал голос кареглазого. – Ну, так что? Поможете или мне самому всё сделать? - Я уже иду, - пропел Квакити, выходя из комнаты и следуя указаниям Карла, направился наверх, ступая по лестнице и с интересом оглядывая интерьер, мебель, а после замечая приоткрытую комнату, заглянув куда брюнет мог заметить шкафы, набитые под завязку всевозможными романами. Пыль, покоящаяся на большинстве поверхностей, явственно говорила о запущенности этого места. Только пара книг была вытащена на стол, а после благополучно забыта там же. Благо лампы и торшеры работали. - Ну, да, конечно, мало у него книг... – фыркнул Браун, осматривая горы книг, а после мотнул головой. Карлу явно было больно почему-то об этом говорить, так что пока тот не соберётся с духом, то Квакити будет стараться не давить на дорогого шатена. Проходя к дальней стенке, он думал о том, насколько душно в этой комнате. Даже кошка, которая вилась всю дорогу около него осталась сидеть у двери, периодически чихая из-за пыли. Наконец, пробравшись через завалы, Квакити оказался рядом с сервантом из какого-то темного дерева. Мебель была определенно не из дешевых. На это намекало всё: начиная с материала и заканчивая качеством. Может, подарок? Покачав головой, он принялся доставать бокалы и красивый сервиз для ужина при свечах, об этом он тоже позаботился. Улыбнувшись из-за проскользнувшей в голове мысли, Браун продолжил вытаскивать посуду. И, наверное, он даже не заметил в углу комнаты тумбочку, прячущуюся за одним из шкафов, но, в очередной раз чихнув, он как раз повернулся лицом к ящику, который почему-то был приоткрыт. И это его выделяло, ибо остальные в это время были наглухо закрыты, пока этот был не заперт, да и пыли на нем как таковой не особо много было, словно всё здесь - это сплошные декорации, которые были воздвигнуты только ради этого укромного уголка. Поддавшись своему больному любопытству, Квакити аккуратно отложил в сторону сервиз, а после, оглянувшись, тихо прошел к интригующей тумбе. Текстура мебели была достаточно приятной на ощупь, но не это привлекало, а то, что было внутри. Ящик очень легко поддался на махинации Брауна, открывая взору темного ока всё содержимое. А в числе всего того, что находилось внутри, были маленькие треугольнички, несколько из которых развернутые, а все остальные такие, словно только-только прибыли с фронта, одна почтовая открытка и пара вскрытых конвертов, а рядом… Рядом лежала махонькая коробочка, обитая красным бархатом, внутри которой лежало одно кольцо. Квакити замер, чувствуя дикий ступор, а также смесь противоречивых эмоций: начиная с тихой злости, заканчивая огромным негодованием. Что это? Почему оно находится у Карла? И почему он ничего не говорил о кольце? Что всё это значит? Хотелось сбежать вниз, затолкать всё это в руки шатена, а после устроить настоящий допрос с пристрастиями. Но здравый смысл предлагал прочитать то, что написано в этих конвертах. Оглянувшись, Квакити тут же вернулся к двери в эту комнату, закрывая ту на замок, а после, настороженно и с некой неприязнью глядя на первое письмо, аккуратно взял его в руки, разворачивая бумагу."Здравствуйте, Карл Джейкобс.
Меня зовут Томас Иннит. Я являюсь агентом особого подразделения армии, изучающая дела о пропавших на войне людях. В результате многочисленных расследований мы смогли найти всех выживших разведчиков, которые ранее обозначались, как пропавшие без вести.
Ваш муж, Сапнап Джейкобс, жив.
К письму приложено досье на него."
Квакити напрягся, чувствуя зубную боль из-за того, как сильно сжал он свою челюсть. В глазах заплясали искры, а руки готовы были порвать этот чертов конверт на мелкие кусочки, но он постарался успокоить своё нутро. Здравый смысл уже управлял телом, доставая из ящика то, что лежало под этим письмом. То самое досье оказалось развернуто в рекордные сроки, а глаз впился в строчки из аккуратного подчерка какого-то военного.«Нынешнее имя: Ник Браун.
Адрес проживания: северо-восток Л'мамбурга, г. Л'бург, ул. Горная, 67.
Брак: Квакити Браун.
Рабочая занятность: строитель.
Был пленен в промежутке с четырнадцатого февраля по двадцать второе февраля. Во время заключения принял препарат DGS-2. По приказу начальства тюрьмы всех «чистых» требовалось расстрелять. Был спасен медбратом Квакити Брауном.
Ник Браун и Квакити Браун сыграли свадьбу третьего мая».
С каждой строчкой, прочитанной за какие-то жалкие секунды, Квакити всё больше и больше погружался в шок. Дочитав содержимое конверта, он ещё раз пробежался глазом по нему, чтобы тяжело осесть в кресло. Ему нужно немного времени, чтобы переварить это… определенно нужно.***
- Что-то долго Квакити достает сервиз… - протянул Сапнап, до конца расставляя миски с едой, а после аккуратно поглядывая на часы. Сверху никаких возгласов и криков не раздавалось с момента исчезновения одного из Браунов. - И вправду. Чего его так… - начал было Карл, а после запнулся, роняя на стол тарелку с овощами. Часть выпала на скатерть, оставляя после себя цветные пятна, но Джейкобсу было не до этого. В животе все внутренности скрутило от страха, когда он резко развернулся и направился наверх. Но только он ступил на первую ступеньку лестницы, как заметил сбегающую вниз Голубику, следом за которой шёл Квакити. В тени сложно было разобрать эмоции с его ужасным зрением, даже если на носу и покоились очки. Однако шестым чувством он ощущал то, насколько тяжелый характер сейчас пробудился в этом милом парне. Угрозы не было, был лишь немой укор и бархатная коробочка с письмом в ладони, которые вызывали ещё больше тревоги и переживаний. Отступив назад, Карл с диким страхом следил за тем, как спокойно, но тяжело спускался Браун, который тоже не спускал единственного целого глаза с паникующего Джейкобса. - Объяснишь? – напускное спокойствие заставляло покрыться кожу мурашками, размеры которых должны были бы испугать, если бы не сложившаяся ситуация. Ком в горле предательски перекрыл возможность говорить, оставляя губы шевелиться в попытке вымолвить хоть слово. - Что случилось? – Ник быстро оживился, подбегая к лестнице, на которой всё ещё стоял Квакити, держа в руках конверт и коробочку в бархате. Поначалу Сапнап было обрадовался последнему, но вскоре до брюнета дошло, что здесь определенно не всё так просто, как могло бы показаться поначалу. - Спроси у него, - хмыкнул Квакити, строго глядя на шатена, который, кажется, потерял дар речи. – Верно, Карл? А Джейкобс даже не знал, что ответить, пребывая в шоковом состоянии. - Карл? – чуть настороженно спросил Сапнап, но неожиданно ему вручили в руки пожухлый конверт с двумя письмами, которые тут же были обнаружены для взора темных карих глаз. И даже если возмущение и было в сознании Джейкобса, то оно сейчас благополучно было заткнуто осуждающим взглядом целого глаза Квакити. Много времени не потребовалось, чтобы заметить резкую перемену в лице Ника… Сапнапа. - Это что? Шутка? – нервно хохотнул Ник, а после пристально посмотрел на замешкавшегося Карла, которому только-только стал возвращаться голос. - Квакити, Ник… - Сапнап, - перебил его одноглазый брюнет. Холода и молчаливого осуждения хватило бы на то, чтобы удавить целый стадион «счастливчиков». Но так получилось, что этих «счастливчиков» не так уж и много – в размере одной штуки, на которую и свалился весь поток негодования и обиды. Карл промолчал, не желая ни подтвердить высказывание Квакити, ни опровергнуть его. - Я всё объясню, честное слово, - дрожащим голосом произнес Карл, чувствуя, как в легких начинает не хватать кислорода. Страх сковал руки, глаза замерли, а сердце жалостливо заскулило. – Может, присядем? Опустив в пол взгляд карих очей, шатен просто проплелся к дивану, где, устроившись поудобнее на мягком диване, он позволил себе приподнять глаза, смотря на севших напротив него супругов. - Что именно вы хотите зн… - Всё о тебе и обо мне, - резко оборвал его Сапнап, чувствуя подкатывающий страх вперемешку с множеством эмоций. Однако первоначальный шок настиг и законного мужа Карла, так что пока тот сидел в подобии прострации. Джейкобс тихо вздохнул, набирая побольше воздуха в легкие, чтобы начать этот короткий и одновременно долгий разговор обо всём на свете, связанным с ним и его Сапнапом. Чуть помедлив, дабы собраться с мыслями, шатен оперся локтями о колени. - Хорошо… Я был обычным мальчишкой из трущоб, до того, как попался в лапы работорговцев, - тихо произнес Карл, неприятно морщась от фантомной боли в отрезанной руке.***
- Карл! – тихо произнес чей-то голос позади. Такой звонкий и детский, что аж больно стало, но шатен с улыбкой посмотрел на маленького мальчишку, сильно напоминающего настоящего лисенка. – А как долго мы здесь пробудем? Карл улыбнулся, беря обеими недоедавшего ребенка и пододвигая того поближе к себе. Нельзя было давать детям замерзнуть в этой чертовой темнице. Камень холодил кожу, ошейник на шее неприятно сдавливал горло, мешая дышать. - Скоро всё закончится, Фанди, - прошептал Карл, стараясь согреть детей чуть младше его самого. Глядя сквозь решетку в коридор Джейкобс напряженно вглядывался в противоположную клетку, где сидели истощенные взрослые. Глаза не сразу различили фигуру, прижатую к прутьям метала. Но она была и внимательно вслушивалась в голоса из отсека для детей. – Мистер Эрет? – тихо окликнул шатен, когда дети уснули. Подросток с напряжением следил за тем, как медленно, но уверенно кивнул мужской силуэт. На сердце заскребли кошки. Фанди был прав, и сюда он попал не один, а со своим отцом. - Спасибо, что присматриваешь за сыном, - тихий хриплый голос был полон благодарности и боли, которую ему доставили их похитители. Как понял Карл, этому мужчине вырезали глаза, дабы испытать новые технологии для адаптации слепых людей. - Меня продали, как расходный материал для экспериментов, в какой-то концлагерь, из которого в последствии нас перевили в темницу, - чуть дрожащим голосом продолжил он, помня всё. Рука сжалась в кулак, находясь на коленке. Взгляд был прикован к полу. - Тише-тише, Фанди, - успокаивал маленького ребенка Карл. Предпоследних ребят: маленькую кроху с таким же маленьким мальчишкой вытащили за шкирку под громкие возгласы и плач. Оба рыдали навзрыд и брыкались, как крольчата, а Джейкобс безуспешно пытался отбить детей у охранников. Взамен шатен ничего не получил, за исключением фингала и головной боли, полученные от одного из надзирателей. - Фанди? – хриплый голос из противоположной камеры раздался слишком надрывно, слишком панически, слишком обреченно. По коже прошлись мурашки, а голову снова прострельнуло. - Мистер Эрет, он здесь, - ответил вместо плачущего ребенка Карл, прижимая лисенка к груди. Тихие всхлипы потихоньку нарастали, а мальчик всё больше вздрагивал в слабых объятиях подростка, у которого ком в горле был определенно не меньше, чем у маленького Фанди. Но он набрал в грудь побольше воздуха, дабы, повернувшись к отцу ребенка сказать: «Он в порядке». Напряженная фигура тут же дала слабину, оседая в клетке, прислонившись головой к толстым железным прутьям темницы. Свет из коридора скользнул по бледному исхудавшему мужскому лицу. И оно ничем не отличалось от множества других, за исключением полностью белых глаз без намека на радужку и зрачок. Просто склера с несколькими кровеносными сосудиками. - Я думаю, что следующими стали бы мы, я и Фанди, пропав без вести в стенах лаборатории, - немного осипшим голосом произнес Карл, вспоминая все мелочи из далекого прошлого. Пальцы теребили кончик рубашки, в которую он был одет, а после сжались в кулак, стискивая ткань. – Но нам повезло… - На выход, - грубый голос разбудил Карла, к которому всю ночь жался маленький лисенок, стараясь согреться. Страх заклокотал где-то глубоко в груди, а дыхание сбилось. Хотелось сжаться до размеров мышонка и просто сбежать от надзирателей, что уже тянули руки к нему и Фанди. - Хорошо, - максимально спокойно и холодно ответил Джейкобс, вызывая у бугаев одобрительное хмыканья. Будя маленького рыжеволосого мальчика, шатен поглядывал на противоположную клетку, в которой он так и не смог обнаружить мистера Эрета, заставляя панику эволюционировать в рекордные сроки в животный страх, от которого коленки подгибались. Но, сделав глубокий вдох и выдох, он встал перед бугаями, закрывая лисенка собой. - На выход, - повторил тот, что в прошлый раз оставил Карлу фингал под глазом, привкус железа во рту и мигрень на остатки паршивого дня, сопровождающийся оглушительной тишиной. Молча повинуясь, кареглазый последовал вперед, держа за руку хныкающего мальчика. И каждый раз, когда последний готов был сорваться и заплакать, Джейкоб сильнее сжимал маленькую ладошку ребенка, который, казалось, успокаивался от этой немой поддержки. Коридоры встретили их тяжелым освещением, угнетающей тишиной, обрывающейся каждый раз, когда кто-то делал шажок вперед. В голове взрывались мысли, разносясь по всему разуму. Желание сбежать было как никогда так остро. Но путь их не был долгим, и вскоре коридоры сменились огромной дверью, которая, открывшись, представила лаборатории новых подопытных, чей страх так хорошо сочетался со всем тем, что творилось внутри. Начиная с людей, которые, сидя в огромных вольерах, были похожи на овощей или слизняков и заканчивая такими же посетителями, какими были и дети. Бугаи в обмундировании не остановились, толкая вперед замерших Карла и Фанди. Мальчик стал сильнее хныкать, и Джейкобс быстро прижал того к себе, дабы скрыть от взора малыша всё то, что творилось вокруг. Хрипы и жалостливые мольбы о помощи угнетали, повергая в шок и ужас юношу. - Всё будет хорошо, - успокаивал шатен маленького лисенка, которого била крупная дрожь из-за страха и холода, что царили в этом месте. Кареглазый старался убедить в своих словах маленького мальчика. Но почему-то сам он в них всё никак не мог поверить. - Уверен, что повезло? – тихий и учтивый вопрос остывших ребят повис в воздухе на пару долгих секунд. - Возможно, - неопределенно хмыкнул Карл, а после продолжил свой рассказ, рассматривая свой протез. - Карл! Карл! – плакал мальчик, когда его утаскивали в операционную. И как бы шатен не бился в попытках вернуть себе Фанди, у него ничего не получалось, ибо бугаи тут же его отталкивали и избивали. Хотелось закричать на них, убить всех, кто здесь находился. Это потихоньку превращалось из надоедливой мысли в полноценную мечту, которая для места с белыми стенами, клетками для людей и операционными, где вытворяли всё возможное с «расходным материалом». - Подождите! Возьмите меня, вместо него! Пожалуйста! – обреченно закричал юноша, смотря вслед удаляющимся спинам ученых и маленького крохи. Если он потеряет или бросит ещё и эту кроху, то подросток никогда не сможет себя простить. Один из врачей остановился, счастливо вскрикнув, словно только что выиграл пари в их чертовых спорах. А Карл знал, что подобное имело место быть, ибо всего лишь за один день он успел услышать таких споров множество раз среди их ужасных мучителей. Шелест бумаг и скорое одобрительное хмыканье заставило ухнуть сердце Джейкобса. Плачущего Фанди быстро вернули обратно, заталкивая в клетку, пока кареглазого быстро вытаскивали наружу. - Тащите его в отсек для операций на глаза, - быстро обронил какой-то мутный мужчина. Кажется, именно он обрадовался, когда Карл предложил свою персону для экспериментов. И, подгоняемый охраной, Джейкобс быстро шел всё вперед и вперед, стараясь запомнить развилки коридоров. Пусть надежды на спасения и не было, но никогда не стоило упускать небольшие шансы на какой-нибудь побег. Карл, по крайней мере, старался не терять духу. Светлые проходы между кампусами были переполнены различными людьми с разной степени тяжести искалеченности. Кажется, некоторые уже не шевелились. Трупы выносили очень бегло. Шатен уже понял, что для лаборатории это привычное дело. Но каждый раз, когда он замечал большие тачки с трупами, ему становилось дурно и плохо. Тело била крупная дрожь, а в голову закрадывались мысли о том, что стоило бы попрощаться с Фанди, прежде чем покинуть мальчика навсегда. И почему-то в последнее он очень даже верил. Всё остальное завертелось в темпе вальса. Страх сковал разум, замедляя мысли и позволяя делать с телом парня всё, что требовалось для очередных экспериментов. Очнулся Карл лишь тогда, когда он, будучи прикованный к операционному столу, смотрел на хирургический светильник. Он очень сильно слепил, однако почему-то пошевелить головой Джейкобс был не в состоянии. И только тогда он понял, что что-то не просто не так, а слишком странно. Почему он не под наркозом? Где хирурги или другие ученые? Что всё это могло значить? Вопросы всё прибывали и прибывали, но ответов на них всё никак он не мог найти. Стерильно белое помещение пугало своей пустотой. Ничего кроме стола, к которому он был прикреплен и светильника. Ничего не было. Он хотел бы закричать от того, насколько ему было страшно. Всё тело било дрожью. Казалось, что ещё немного и сердце разорвется на маленькие кусочки, оставляя ученых ни с чем. Однако в голове тут же всплыл образ маленького лисенка, заставляя Карла взбодриться и не сдаваться хотя бы ради рыжего паренька. И тут произошло то, чего Джейкобс никак не мог предугадать – потолок неожиданно стал шевелиться. Присмотревшись получше, шатен заметил какой-то большой квадрат железа, из которого стало что-то выдвигаться. Что-то массивное, что-то громадное и что-то, что двигалось определенно к нему. Сердце замерло, когда в свете хирургического светильника блеснула громадная иголка, вокруг которой вились различные трубки. Игла. Большая игла, которая двигалась по направлению к его голове. Та замерла ровно над его головой, напротив глаз, угрожающе отражая белесое освещение. Сердце с новой силой стало качать кровь, дыхание сбилось, руки стали пытаться вскрыть крепление на запястьях, а ноги беспомощно дрыгались в попытке освободиться. Но ничего не получалось, а на его дергание ему лишь что-то вкололи в руку. Кажется, успокоительное, ибо рассудок резко помутнел, мысли стали вялыми и на тело навалилась непривычная сонливость и усталость. Руки и ноги расслабились, как и всё туловище в принципе. И даже страх стал надоедливым жужжанием, от которого можно было с легкостью отмахнуться. И тогда игла начала движение, приближаясь к глазам. Следующее, что он помнил – это агония в глазах… - И именно тогда всё закончилось, - чуть более облегченно произнес Карл, по-прежнему находясь в подвешенном состоянии. - Операция успешно проведена. Если расчеты верны, то острота зрения постепенно будет нарастать, - сквозь пелену и звон в ушах раздавался чей-то строгий голос. – Давайте ему необходимые препараты и следите за состоянием подопытного. Карл всё же смог очнуться, чувствуя накатывающую тошноту и ужасное головокружение. Попытавшись открыть глаза, Карл почувствовал дикую боль, ужасное жжение, а вместо четкой картинки мир превратился в одно смазанное пятно, заставляя разум пошатнуться. - О, очнулся, - раздались более юные голоса, но их носители определенно были старше самого Джейкобса, который всё никак не мог сориентироваться в пространстве. - Сколько пальцев показываю? – с весельем и задором говорило какое-то мутное темное пятно на белом полотне. - Где я? – вместо ответа хрипло вторил Карл, готовый выплюнуть все свои внутренности. Тошнота с новой силой накатывала на организм и, не успев понять, что происходит, он перевернулся на бок, выплевывая что-то горькое и едкое. - Фу! Тазик вообще-то с другой стороны! – раздался всё тот же голос мутного темного пятна. - Подожди-ка, - более спокойный и уравновешенный голос принадлежал пятну на два или три тона светлее предыдущего. Перед глазами что-то медленно проплыло и, прищурившись, Карл почувствовал новую волну подкатывающей тошноты. Но прежде, чем его стошнило, ему подсунули под голову что-то пластмассовое. Скорее всего тазик, в котором и оказалось содержимое желудка шатена. – Как плохо ты различаешь окружающий мир? Прокашлявшись, Джейкобс хрипло задышал, восстанавливая кислород. - Я ничего не могу различить… - тихо пролепетал подросток, не способный хоть что-нибудь рассмотреть. Но в повисшей тишине Карл отчетливо смог различить шорох чего-то бумажного, а после остроту в руке. Сердце ухнуло, а мысли с новой силой завертелись в голове. Это была определенно игла. Игла… Однако, как только ту вытащили, Джейкобс, открыв зажмуренные веки, с трудом, но всё же смог различить некоторые очертания, силуэты и предметы. - А теперь? – записывая что-то в планшет, спросил парень чуть выше кареглазого. - Всё выглядит намного лучше, однако всё ещё плохо, - настороженно говорил Карл, чувствуя страх каждой клеточкой своего бренного и, кажется, помятого тела. Он видел, как двинулся тот самый парень, желая выяснить ещё пару нужных для исследования данных, включая самочувствие и показание аппаратов, подключенных к Карлу, которые тот заметил лишь сейчас. Но только ученый потянулся к мониторам, как по всей лаборатории раздался оглушительный писк, закладывающий уши и, кажется, разрывающий мозги на раз. Как только он прекратился, то воцарилась такая же оглушительная тишина, за которой последовала нарастающая сирена. - Что случилось? – с тревогой отозвался Карл, следя за тем, как неожиданно отключился свет. - Расходники взбунтовались, - цыкнул один из наблюдателей, хватая, кажется, ключи со стола? – Джимми, пошли. И второй тут же подорвался, забирая с собой планшет с записями. Джейкобс растерянно захлопал глазами, стараясь безрезультатно вглядеться в силуэты парней. - А я? – запоздало окликнул их Карл, уже и не слыша шаги ушедших ученых. – Чёрт! За дверью в кабинет раздавался непрекращающийся шум и гомон, а также череда выстрелов. Всё внутри обомлело, когда шатен вспомнил про маленького лисенка. А что с ним сейчас? Мертв или жив? А если жив, то в каком состоянии? Постаравшись собраться с силами, Карл, пошатываясь, встал на дрожащие ноги, которые так и норовили подкоситься. Руки тоже вело, как и все тело, но, выровнявшись, кареглазый аккуратно переступил с ноги на ногу. Дрожь очень скоро сошла на нет, а в голове набатом заиграла четкая мысль: «Спасти Фанди и сбежать». Оглядевшись, шатен нашел нечеткий силуэт двери, за которой по-прежнему раздавались шум, крики и выстрелы. Но ясность ума говорила, что не это важно, а стул и вентиляция. С последним проблем не оказалось, а вот с первым пришлось повозиться, учитывая то, что сделали с его зрением. Потихоньку он подтащил стул к тому самому столу, вставая ногами на него и с какой-то отверткой, что лежала неподалеку от ручек, рядом с винтиками, Карл постарался открутить болтики на люке достаточно широкой вентиляции. Пусть это и было глупо делать так, но у него под рукой фонарь, отвертка, отличная память и карта здания, которую он сорвал со стены около входа в кабинет. Чуть порванная она тоже на что-то могла сгодиться, так что, подтягиваясь и заползая в вентиляцию, Джейкобс волновался больше за Фанди. Сверяясь периодически с картой, шатен полз в сторону того места, где, как ему кажется, держали маленького лисенка. Но пока он изучал карту, то шатен также понял, где была возможность сбежать из лаборатории. Был один черный выход неподалеку, находящийся на складе. И ползя вперед, Карл слышал внизу очередные крики охранников и победные восклицания плененных против воли людей, но как именно проходил бунт он не мог точно понять. Вентиляция то и дело, что плыла перед глазами, уступая место размытой картинке мира и головокружению с накатывающей волнами тошнотой. Периодически хотелось остановиться и просто лечь, отдавшись прохладе железа вентиляции, дабы прекратить истязать свой разум. Но в голове вертелась одна настойчивая мысль, которая и двигала изнуренным телом Карла. Она набатом играла в душе. «Спасти Фанди и сбежать». Суматоха была на руку шатену, так как большинство освобожденных переманивали всё внимание на себя, позволяя Карлу очень быстро открутить пару винтиков и выбить люк вентиляции, чтобы после тихо спрыгнуть в пустующем секторе подопытных для операций на глаза. Оглядевшись, Джейкобс ругнулся, ибо был, как слепой крот. Ободранная длинная рубаха на теле не придавала большего комфорта, ибо холод проникал сквозь ткань, оседая на коже и ухудшая тем самым состояние шатена, которое и без того было ниже некуда. Потихоньку, волоча свои ноги и придерживая карту с фонариком, Карл дошел до развилки коридоров, где остановился, привалившись к стене. Резкая тишина пугала и настораживала, так что, наспех проверив, что он движется в верном направлении, Джейкобс пошел дальше, следя за землей, которая то и дело, что хотела уйти из-под ног. Неожиданно раздался громкий взрыв с той стороны, где сейчас находились большинство свободных «расходников», заставляя всё нутро обомлеть. Времени осталось совсем немного. Шатен, шатаясь, побежал, периодически падая на пол, но тут же стараясь подняться. - Фанди! – заворачивая за угол, звал, срываясь на истошный крик, кареглазый. Где же этот маленький лисенок?! Нижняя губа дрожала, ком в горле предательски давил, а глаза то и дело, что начинало сильнее обычного жечь. - Карл! – послышался тихий и хриплый голос сбоку, который был определенно знаком шатену. Джейкобс тут же дернулся, стараясь, прищурившись, вглядеться в тень за углом. - Мистер Эрет? – аккуратно спросил Карл, когда заметил смутно знакомый силуэт, почему-то жавшийся в угол. - Да, - тихо ответил ему уже более привычным голосом мужчина. - Где Фанди? – быстро шагая, пролепетал Джейкобс, стараясь не выронить из рук очень ценные вещи. Спотыкаясь и чуть ли не падая, он стремительно приближался к отцу маленького лисенка. - Он у меня на руках, без сознания. Что с твоими глазами? – тихо спросил мужчина. Карл включил фонарик, замечая, что силуэт Эрета почему-то был всё ещё зажат. Или ему просто показалось? Как никак, но острота зрения всё ещё оставляла желать лучшего. - Эксперимент, - присаживаясь неподалеку, сказал Джейкобс. - Быстрее, помогите мне снять ошейники, - он протянул отвертку, кажется, ввергая в шок мужчину, но последний крайне быстро собрался и принял протянутый инструмент. Винтики с усилием откручивались и с громким звоном падали вниз, а следом за ними один за другим и ошейники. Теперь проблема отслеживания была решена, и Карл раскрыл карту, щурясь, дабы различить написанное. - Неподалеку отсюда есть черный выход. Пойдемте, пока есть время, - тихо прошептал шатен, с настороженностью оглядываясь, дабы сориентироваться и понять куда именно двигаться им сейчас. - Я буду вам помехой. Забирай Фанди и уходите, - наконец-то, отозвался мистер Эрет, передавая в руки юноши маленького кроху. - Что? Почему? – растерялся подросток, а потом он почувствовал странное тепло на руках. Что-то мокрое и, кажется, красное… - Вы ранены?! Приглядевшись чуть получше, Карл заметил оттенок красного на боку у взрослого. - Почему Вы молчали?! – голос паренька был пропитан беспомощностью и обречённостью. - А толку-то? – хрипло ответил Эрет, но тут же замолчал, когда его аккуратно потянули за локоть. Мужчина, тихо хрипя, посмотрел на Карла, который, кажется, плакал, судя по вздрагивающей хватке. В коридоре откуда прибежал Джейкобс с каждой секундой выстрелы и крики становились всё громче и громче. - Просто помогите мне. Я не справлюсь один, моё зрение… И, посмотрев на двух детей, один из которых не выдерживал напора давления, Эрет, шипя от боли, всё же поднялся на ноги, зажимая огнестрельное ранение в животе. Боль была резкая, но, кажется, пуля прошлась лишь по мышцам. Жаль, что кровь давно вытекает и конечности уже плохо слушались мужчину, а голова кружилась безжалостно. - Тогда закидывай Фанди на мою спину, - повернувшись, ответил Эрет. Карл тут же послушался, устраивая маленького мальчика у мужчины сзади. - Следуйте за мной, - хлюпая носом, произнес Джейкобс, стараясь вернуться в строй и заставить подчиняться своё непослушное тело. Как можно быстрее, шатен раскрыл карту и включил фонарик, забирая отвертку с собой. Сзади выстрелы можно было услышать совсем неподалеку, а также предсмертные крики подопытных, что восстали против лаборатории. Эрет старался поспевать за резвым подростком, крепко держа на спине маленького сына, находившегося без сознания. Они недолго петляли меж коридоров, вскоре оказавшись около склада, если верить словам Карла. Мужчина мог различить пространство вокруг благодаря эхолокации, внедренной ему ученными, но не надписи. Шум доносился уже из того закутка, из которого Джейкобс вывел их. - Заходите быстрее, - панически прошептал шатен, пропуская вперед ребенка с отцом, а после закрывая за собой дверь на замок. - Что дальше? – прошептал Эрет, следя за тем, как метается подросток. - Подождите, - тихо затараторил парень, зачем-то ощупывая стены. - Что ты делаешь? – хрипло спросил мужчина, наблюдая, как в очередной раз дернулся Карл. - Дверь откроется, если нажать на кнопку, но здесь слишком темно и я не могу ее найти, - заявил ему парень, продолжая искать. Эрет огляделся, замечая в углу комнаты что-то очень похожее на то, что ищет Карл. - Проверь в углу, - ответил ему мужчина, придерживая маленького сынка и всё хуже ощущая своё истощенное тело. Потеря крови сильно ударила по способности трезво мыслить, но Эрет не мог позволить себе бросить ещё совсем юного пацана с маленьким ребенком на руках против тех, кто сейчас сновал по коридорам за дверью склада. - Да! Я нашел! – громко прошептал парень, нажимая тут же на нее. Карл всё никак не мог не нарадоваться находке мистера Эрета, а потому потерял осторожность, случайно задевая плечом стеллаж с, кажется, какими-то железными банками. Возможно краска, возможно что-то ещё, но факт оставался фактом – одна из них с грохотом свалилась на пол. В повисшей тишине, Джейкобс мог почувствовать каждой клеточкой своего тела напряжение, исходящее из собственного нутра, а также он мог услышать, как к складу быстро и уверенно приближаются чьи-то тяжелые шаги. Через секунду другую ручка двери дернулась – это было слышно, даже с другого конца комнаты. Эрет тут же рванул к открывающейся двери с ребенком на спине. Карл добежал первым, но пропустил вперед отца с сыном, ибо первому уже было не до шуток. Даже с мутным зрением шатен смог различить неестественную бледность кожи и слишком большое красное пятно сбоку на белой рубахе для подопытных. - Быстрее, - прошептал кареглазый, вслушиваясь в ругань надзирателей. Неожиданно дверь распахнулась, и Карл услышал, как рванули к кнопке. Тут же поднятая раздвижная дверь начала с двух метров стремительно опускаться вниз, но шатену хватало бы времени, чтобы быстро переползти. Свобода была так близка. Протяни руку, и больше не будет никаких страданий. Однако только одна рука осталась на свободе, ибо, когда Джейкобс выползал, он услышал, как издалека раздался черед выстрелов из какого-то огнестрела. Не по шатену, а по механизму, опускающему и поднимающему дверь. Следующее, что помнил Карл – это, как где-то на уровне плеча руки, не вытащенной со склада, был произведен рубящий удар, заставляя весь мир перед глазами покрыться черными пятнами, уши заложить от истошного вопля, а тело содрогнуться в агонии, прежде чем Джейкобс потерял сознание.***
- По словам Эрета, он смог затащить нас в машину с грязным бельем, которая, как раз, уезжала. Её успели проверить до бунта, так что ту пропустили без лишних махинаций. Когда мы оказались в городе, то Эрет донес нас до больницы, где все мы получили первую медицинскую помощь, - продолжил говорить Карл, сжимая и разжимая от напряжения пальцы на своем колене. – После мы эмигрировали в Л`мамбург, где наши пути разошлись. Эрет забрал с собой в вторую столицу нашей страны Фанди, где он смог удачно устроиться. Мы стараемся поддерживать связь и дальше, но созваниваемся крайне редко. В комнате повисла гробовая тишина, разрываемая тиканьем настенных часов и частым-частым дыханием шатена, который, сделав глубокий вдох и выдох, продолжил. - С тобой, Сапнап, я познакомился в городе Календула на юге Л`мамбурга. Ты рос с детства сиротой, но, закончив училище, устроился работать фотографом для газеты того городка. Платили хорошо, и, после того, как мы начали встречаться, ты перебрался ко мне. Чуть погодя мы сыграли свадьбу и завели махонькую Голубику, а через год ты ушел на войну, пропав без вести. Я, кажется, тогда морально умер, - с болью в голосе, переходя на шепот, заканчивал свой монолог Карл. Пальцы теребили штанину брюк для дома, время клонило к полуночи, живот сводило от голода, а на сердце скребли кошки, разбуженные небрежным отношением к травмирующим воспоминаниям. Голубика сидела около ног, успокаивающе мурлыкая и ластясь, но шатен словно не видел её, погруженный в самого себя. Кошка же, заметив отстраненность хозяина, просто легла неподалеку. Переведя дух, Джейкобс набрал в грудь побольше воздуха и искоса взглянул на кошку, слегка почесав ту за ухом, он попытался успокоиться. - Но, когда я узнал, что ты жив, - осипшим голосом продолжил Карл, чувствуя раздирающую и клокочущую боль в груди, по-новому заведенную стараниями всех присутствующих, - я был словно воскрешен и окрылен, до тех пор, пока не узнал, что ты с каким-то незнакомцем сыграл свадьбу. Не в обиду, Квакити, - дрожащим голосом постарался пошутить Джейкобс, зажимаясь с каждой секундой всё сильнее и сильнее. – Врач… Престижная работа. Так ещё и спас Ника, естественно, что у вас завязался роман. Правда я почувствовал себя брошенной и сломленной куклой. Если бы тогда на стройке Сапнап ко мне не подошел и не пригласил на свидание, то я не знаю, как бы поступил. Пожирающая изнутри боль заставляла давиться кислородом. Зал, погруженный во мрак, казалось ещё больше сжимался. Стены комнаты начинали двигаться, смазываться и наползать друг на друга вместе со всем содержимым пространства вокруг. Глаза уже не просто щипало, а по-настоящему сильно жгло. Стараясь убрать неприятные ощущения, Карл потер руками покрасневшие, опухшие веки, но вместо устранения дискомфорта он почувствовал, как кожа на ладонях намокла, а на щеках появилась первая влага. - Я хотел вам рассказать всё, но не сейчас, а когда был бы готов выдержать удар прямиком из прошлого, - тихо-тихо прошептал Карл. Боль пожирала нутро, поглощая каждый миллиметр, каждый уголок и закуток. Больно ему было всегда, но почему именно сейчас эти предательские слезы… - Я сломленный человек, а от внутреннего стрежня остались лишь крохи, так что это было бы, правда, не скоро. И , когда он хотел было продолжить свою исповедь, Джейкобс поднял глаза, замечая смягчённые черты лиц брюнетов, что, более немедля, притянули к себе дрожащего юношу, заключая в крепкие объятия. Бьющееся в агонии нутро не выдержало натеска, выплескивая в полном объеме слезы боли. - Простите меня, пожалуйста, - тихо шептал Карл, жавшись к теплу и уюту. – Простите-простите-простите, - как заколдованный повторял он. - Тише. Тише, котенок, - прижимаясь в ответ, говорил Ник. Пальцы с некой осторожностью перебирали вьющиеся шатенистые пряди, отливающиеся золотом в мягком освещении комнаты. После каждого всхлипа Сапнап что-то успокаивающе нашептывал, аккуратно и нежно целуя в макушку. Второй брюнет молча обнимал две свои самые большие радости в жизни, понимая, что, пусть и с трудом, но теперь они могли хотя бы друг другу доверять. Да, будет тяжело начать открываться друг другу, возможно, ещё не раз они столкнутся с проблемами взаимодействия друг с другом. Но почему-то сейчас это кажется истинным пустяком, в особенности после всего того, что пережил в одиночку их Карл. И, крепче прижимаясь к самым дорогим на свете людям, Квакити мог почувствовать облегчение, уют и некое счастье. Даже если на их жизненном пути и появятся новые трудности, то он постарается защитить Карла и Сапнапа от напастей всеми возможными способами.