Хяккимару

            Хяккимару окинул взглядом пепелище, место, где погибла его мать, его брат и человек, который вырастил его, который стал ему настоящим отцом. В районе груди, что-то больно кольнуло, а потом защимило, вызывая глухую боль. В его голове мелькнула мысль, что надо будет потом спросить у Дороро, что это за чувство, которое сжимает горло спазмом и заставляет слезиться недавно обретённые глаза. Юноша последний раз провёл по месту взглядом, собираясь развернуться и уйти прочь. Но вовремя заметил шевеление под, чудом, уцелевшими досками. В районе груди появилось новое чувство, что так приятно согревало его из нутри, но в то же время заставляло сердце в страхе пропускать следующий удар. Хяккимару сорвался с места к уцелевшим доскам, кое-как отодвинув балки он обнаружил их, раненных, но живых. Юноша помог перевязать раны, а потом вдруг понял, что находится в крепких объятиях рыдающей матери и Джукая. По телу сначала прошёлся скоп покалывающих мурашек, которые позже сменились теплом. Почувствовав странные щекочущие ощущения на щеках, он дотронувшись, с недоумением обнаружил там влагу. Подняв глаза, Хяккимару увидел как сконфуженный младший брат украдкой стёр что-то со своего лица. Юноша поднялся с колен и под встревоженные взгляды Джукая и матери подошёл к Тохамар.       — Я... — договорить наследник Дайго не успел. Хяккимару взял лицо брата в своих руки и своим лбом потёрся о лоб брата. И хоть Дороро говорила, чтобы он так не делал, юноша почувствовал, что сейчас можно. Неожидавший такого Тахамару широко распахнул свой уцелевший глаз, почувствовав как тот мгновенно заполняется влагой, брат уткнулся лицом в плечо Хяккимару. Юноша обхватил Тахамару руками, кажется, Дороро говорила, что это называется объятия.       — Я ещё не простил тебя за Мутсу и Хёго, и навряд ли прощу... — пробурчал юноша.       — Я знаю.       — Тогда почему? — Тохамару посмотрел брату в глаза.       — По той же причине, что и в горящем замке. Я не демон, я - человек и хочу остаться человеком.       — Ты сможешь, Хяккимару. Я в тебя верю. — Нуи Но Ката подошла ближе.       — Матушка... — женщина заключила обоих сыновей в объятия.       — Я вас никогда не отпущу. Теперь я не отпущу вас обоих. — проговорила она, утыкаясь носом в макушки сыновей.       — Матушка. — повторил Хяккимару, пробуя новое слово на вкус.             Юноша мягко отстранился:       — Мне надо идти.        — Куда ты? — спросил Тахамару. — Ясно. — младший прочёл ответ в глазах старшего. — Хяккимару... Отец, он...       — Я ещё злюсь на него. — медленно проговорил юноша, мысленно пробуя новое слово. Но по отношению к другому человеку, тому кто был долгие годы рядом, заботясь о нём. — Но я не демон. — закончил Хяккимару.             Двери открылись и старший сын вошёл внутрь.       — Похоже ты вернул всё, что демоны у тебя забрали. — необорачиваясь произнёс Дайго Кагимицу — Какой же этот мир, который ты наконец увидел? Красивый?       — Я бы так не сказал. — обвёл взглядом помещение Хяккимару.       — Вот именно. Эта страна и эти люди пролили слишком много крови ради тебя и их кровь продолжит ради тебя течь. — жёстко сказал правитель. — Но я дам всему этому окончится. Мир устроен так, что либо ты, либо тебя. Так тому и быть, я обреку себя на жизнь в этом Аду. Если демоны желает человека, то я просто скормлю его им. — закончил Кагемицу.       — Ты снова скормишь меня им? — глаза юноши опасно сузились.       — Почему бы и нет? Я правитель самураев и власть это единственное чего я желаю. Ради неё я заключу столько сделок с демонами сколько потребуется. Если я когда-нибудь и ошибался то только в одном: не надо было отдавать тебя той повитухе. Надо было задушить тебя собственными руками. — мужчина сжал руки. — Презираешь меня? Когда я умру моя душа присоединиться вместе с Тохамару в виде демона, что будет защищать эту страну. — произнёс Кагемицу, заметя, что Хяккимару взял в руки меч.        — Тохамару жив.       — Что?        — Тохамару жив и твоя жена тоже. — повторил юноша, мысленно назвав Нуи Но Кату мамой. — И ты тоже будешь жить. — закончил Хяккимару, вонзив меч в лежащий рядом шлем.       — Почему?       — Потому что я человек - не демон. И хочу остаться человеком. И тебе тоже советую оставаться человеком. — выходя юноша услышал крик, который сопровождали рыдания.               «Потому что я человек - не демон. И хочу остаться человеком» сколько раз он уже повторил эту фразу? Но он будет её повторять, пока люди его поймут. Юноше предстоит долгий путь, чтобы избавится от адского пламени, который всё ещё горит внутри него. Хяккимару будет бороться, пока не поймёт, что он справился. Он будет бороться, чтобы не причить вред тем, кто ему дорог.              Хяккимару заметил Дороро не сразу. Она сидела на камне и гладила жеребёнка, заметив юношу, она, подбежав к нему, заключила его в объятия.       — Дороро?.. — спросил юноша, отвечая на объятия.       — Я думал ты меня оставил. Я думал, что ты ушёл без меня. — проговорила девочка, уткнувшись носом в его кимоно.        — Дороро, я никогда тебя не оставлю. — юноша взял лицо Дороро в свои руки. Её щёки покраснели, как тогда, когда их вытаскивали из колодца. Надо будет потом спросить, что это значит.        — Братец... Ну ты чего. — сказала она отходя на несколько шагов назад.       — Ничего.        — Кстати, братец, я поговорил с местными жителями, они решили, что теперь пора обходится без самураев. И мы им поможем.        — Как? Дороро хитро улыбнулась:        — С помощью золота, которое оставил мне мой отец.

Прошло пять лет

              Лошади прискакали к месту, которое было границей между двумя равными государствами, которые раньше были одним целым. К одному из коней подошёл юноша. Когда всадник слез, братья обнялись. Тохамару и Хяккимару смогли простить друг друга, чему их мать и Джукай были рады.       — Ну здравствуй, братец. — глаза младшего, один из которых был искусственный, весело смотрели на брата.       — Здравствуй, Тохамару.       — Хяккимару. — мать обняла своего сына.        — Здравствуй, матушка.               Тохамару взял в руки предложенный стакан:       — Так значит, народ решает все проблемы сообща.        — Верно, всё так. Хорошо, что братец тогда остался со мной, без него я, наверное, бы не справился. — сказала Дороро.       — И всё-таки я не могу представить, чтобы народ спокойно обходился без самураев.       — От самураев раньше не было большого толку, так, что сейчас народ вздохнул спокойно. — пожала плечами девчонка.       — Но самураи защищают свой народ. — возразил Тохамару.        — Ага-ага и устраивают новые войны, отбирая у народа последнее, что у него есть. — зло сказала Дороро. Между Дороро и Тохамару разрослась огромная дискуссия на эту тему.        — Что ты вообще можешь знать, ты ребёнок?       — А ты принц, который носа дальше родной деревни не высовывал. Они оба поняли, что спор никуда не приведёт, но всё равно спорили дальше, доходя чуть-ли не до оскорблений.        — Братец, скажи ей. — указал Тохамару на Дороро.       — Да, братец скажи ему. — ревниво посмотрела на Хяккимару Дороро. Хяккимару посмотрел на них и рассмеялся. Тохамару и Дороро сконфуженно посмотрели друг на друга, и извинившись, смущённо расселись по разным углам.        — Братец, как насчёт, чтобы ты съездил к нам? Можешь взять Дороро, матушка будет рада. Ведь так?        — Так. — кивнула мать Тахомару и Хяккимару.        — Я не знаю... Просто там...       — Отец сожалеет о содеянном. — произнёс младший. — Да, он сам себе ещё не до конца признался в этом, но он сожалеет. — сказал Тохамару, заметив скептицизм в глазах старшего брата. — Тогда он не знал другого способа, конечно, это не оправдывает его... Но всё-таки... — с надеждой продолжил юноша.        — Я ещё не готов морально вновь встретиться с ним...       — Но братец, он же всё-таки твой отец. — вмешалась в разговор Дороро.        — Дороро, я не когда не смогу его так назвать. Для меня отцом является Джукай. — сказал Хяккимару. — Но когда-нибудь я приеду к вам, обещаю. — смягчился юноша, заметив разочарованные взгляды Дороро и Тохамару.               Люди, сидящие за общим столом в маленьком доме, разговаривали между собой. Люди из двух разных государств, которые смогли жить в мире. В одном государстве до сих пор правила семья Дайго, в другом государстве торговцев народ решал все проблемы сообща. Люди наконец нашли общий язык и теперь земля больше не будет захлёбываться в людской крови, небо больше не услышит предсмертные крики боли и отчаяния. Наконец наступил мир. конец