Смерть необязательна

Донну неизбежно тянет в места, скрытые линией горизонта. Донна хочет увидеть океан посреди Лондона, бесконечные волны и морской бриз, что превратится в цунами. Она бы стояла на крыше и смотрела, смотрела, пока не улетит туда, где заканчивается буря. Но пока Донна здесь, а океан слишком далеко отсюда, в отличие от пустующих улиц на окраине и тупых шуток друзей, ждущих её за поворотом. Всё, как она любит. К чему она возвращается снова, подходя к лестнице возле «Крестного тунца и сына». Океан прячется в буквах и названиях, просачивается сквозь мили. Донна не видела Вивека и Бекки всего несколько часов после школы, но всё равно на душе становится легче, особенно в контрасте с очередными наставлениями сестры. Как будто она заслужила это. Как будто это должно иметь хоть какое-то значение. За спиной Донны горы ненужных и неважных слов, острова бессмысленной строгости. Поэтому когда она пришла, всё было хорошо заранее. Они болтают, смеются, смотрят в телефоны, снова болтают. Донне хочется уйти в себя и музыку, пройтись по улицам, но Вивек так очаровательно улыбается (и почти не пахнет рыбьим жиром), что она просто не может отказать себе украдкой смотреть на это. Даже Бекки сегодня спокойна – не язвит и не колется ядовитой лозой слов. А если бы и кололась – всё равно это было бы хорошо. «Зависла», – думает Донна. Слишком много думает о волнорезах. «Опять зависла», – Аделеке подхватывает падающий телефон, гневно смотрит на Вивека, толкнувшего её явно сильнее, чем стоило, следует глазами за его рукой и видит парочку. Парень и девушка страстно целуются и вваливаются в дом через дорогу. Именно это стало причиной чуть не разбившегося телефона Донны. Ей не кажется, что сексуальные фантазии друга – веский повод для скорой кончины любимого гаджета. Когда Аделеке говорит это вслух, Вивек выглядит почти оскорблённым. Он ведь следил за этим Незнакомцем, который только что привел очередную «жертву» в свой дом, целых три ночи из своего окна. «Извращенец». Донне всегда было интересно наблюдать за чужими эмоциями, поглощать их, как губка. Будь то истеричный смех до боли в животе, грусть или даже слёзы. Это было таким живым и настоящим, словно наблюдать за рукой Бога. Анализ человеческих чувств – процесс сложный и кропотливый, но с самоанализом, которому учится Аделеке, не идёт ни в какое сравнение. Потому что иногда она кажется себя конченной сукой. Потому что порой случались вещи, после которых казалось, что не чувствовать ничего – наилучший вариант. Со временем это проходило. И сейчас, от взгляда на эту поначалу кажущуюся обычной парочку, Аделеке почему-то стало жутко. Словно происходит что-то неестественное, 25-ый кадр и прочие реально существующие странные вещи (по словам Вивека), хотя, на первый взгляд, все было совершено обычно. Она не смогла бы объяснить, что именно было не так. Однако это что-то было. Определенно. Вивек рассказывает, что этот Незнакомец водит к себе разных людей, и девушек, и парней, однако Чоудри ни разу не видел, чтобы из дома выходил кто-то кроме самого Красавчика (он ведь действительно привлекательный). Вивек обрисовывает ситуацию в своей излюбленной манере: – Ну, сначала это были подозрения, но теперь я почти уверен. Он собирает партизанскую армию, – лицо Чоудри серьёзное и задумчивое, как на экзамене, а Донна тихонько смеется, пряча улыбку за ладонью и переглядываясь с Бекки. Ким сложно назвать хорошим или честным человеком, но в такие маленькие моменты она была настоящей. Донна смеётся и её совершенно не смущает обиженный взгляд Вивека. – Глупости, может это всего лишь странный секс. – Ах да, об этом я не подумал. Возможно, дело действительно в сексе, – Аделеке всегда нравилось, когда он говорил это слово. И как. – Давайте узнаем, есть ли он в Тиндере! – у Красавчика ведь действительно может быть там аккаунт. – Установим скрытое наблюдение, как твоя сестра! Аделеке смотрит на Вивека как на идиота. Будто он не знаком с Эммой, обожающей рубиться в карты, отчитывающей Донну по поводу и без и души не чающей в Эшлин, своей невесте. – Эмма не знает значения слова «скрытность». – Умираю со скуки. Как насчёт веселящего газа? – Бекки, как всегда, в своем репертуаре. – Класс, я за! Наверное, Ким действительно не стоило брать это сегодня с собой. Гениальные мысли легко рождаются в трипе, и сегодняшний раз не становится исключением. Донна смотрит на схватившихся за животы от смеха друзей, не может остановить собственные спазмы, а чертовщина в голове застывает и закономерно формируется в идею. Донна любит хорошие идеи.

~~~

На улице совсем стемнело, а трое всё также стоят у перил. Прямо под ними «Крёстный тунец и сын», где по будням после школы помогает отцу Вивек, а напротив, через дорогу, неприметная дверь, за которой скрылся Незнакомец. А Донне теперь тоже интересно – Донна тренируется в меткости, ведь на что только не пойдешь ради раскрытия тайны загадочного Красавчика. Они решают проследить за ним. Точнее, она сама это предлагает. «До сих пор не знаю, зачем это сделала». Определённо, всё дело в скуке, и в веселящем газе, и в странной двери, от которой не хочется отворачиваться, конечно же в Бекки, вечно таскающей с собой разное дерьмо. А может, Донне просто хочется всякого необычного. В процессе метания бутылок Аделеке действительно задумывается, что лучше – сесть в тюрьму на 20 лет и на выходе получить 20 миллионов долларов или получить их сразу, но умереть в 35. Очень напоминает приколы с вагонеткой и переключателем, бесконечным отелем и прочими нерешаемыми сложными штуками. Да, Вивек свое дело знает. С ним практически не бывает скучно. Бутылки словно сами ложатся в руку, а цели оказываются лёгкими и удобными. Тачку немного жалко, но что поделать. А вот разбитая камера радует глаз. За размышлениями Донна оперативно устраивает на улице бедлам, выкурив, наконец, Незнакомца из квартиры. И как они до сих пор не состоят на учёте в полицейском участке? Возможно, всё дело в быстрых ногах, умении вовремя свалить и не светиться перед камерами, конечно. Может быть, это волны прячут их от людей? Он выходит, не запирает дверь, лишь захлопнув её, спускается по лестнице и уверенно идёт по темной безлюдной улице в неизвестность. Налево, мимо сквера и склада, куда-то на северо-запад. Они втроём идут следом. «Красавчик действительно один, неужели Вивек был прав?» Обсуждение теорий заговора сопровождает их всю дорогу. Это точно не партизанская армия, и даже Чоудри соглашается с недееспособностью своей любимой идеи. Это был хороший вечер для начала чего-то неизбежного.