Несправедливо.

Северный ветер.. Тихо ветви колышет.. А маленький, если сравнивать его с деревьями мальчик, в лице Акасуна но, бежит домой. Заходит.. Рядом плачет Чиё.  Женщина пытается хоть что то сказать. — „ Милая.. Дорогая моя. .. “ — рыдает она.. Он снимает свои огромные, отцовские, ботинки и бежит в спальню. — Мама.. Почему ты спишь?.. — он тянет к женщине ладони, как в детстве. — Мама, кто эти люди?.. Почему они одели тебя в это белое платье?!.. — вокруг лишь молитвы звучат. — Тётя, почему папа плачет? — он подходит к незнакомой женщине, его мозг отторгает происходящее. Он и так много натерпелся. Издевательства, избиения, насмешки и страх. — Папа, почему мама спит?! Давай ее разбудим, и снова.. Как раньше мы пойдем петь под фортепиано!.. — он кричит, но его будто не слышат. — Сынок... Твоя мама.. Заснула навсегда. — из глаз моего отца льются слезы. Ее кладут в гроб. Я цепляюсь за стенки но его закрывают и выносят из дома. Кое как натянув ботинки, я выбегают в одной рубашке да брюках на мороз и кричу. —  „ Мама! “ — бегу за людьми, но все равно оказываюсь медленнее. Глаза — только тронь их — рассыплются. Глаза умоляют о слезах, но совершенно не из-за чего плакать. Да и бессмысленно. Да и слез нет. Да и страданий нет. Размякшее тело ходит в поисках того, чего нет. Спина разламывается под тяжестью того, чего нет. Кожа зудит, нутро зудит по причине, которой нет. Погружение в то, чего нет, выбрасывает из реальности, которой нет. Говорю «да» всему, чего нет. Отдать безрассудству случайности в надежде, которой нет. Продолжаю игру, которой не может быть. Никогда. Нигде. — Мам.. Прости.. — падаю лицом в снег. Мне больно, но я терплю. Терплю и не плачу. Никто не будет знать о моей боли. Мне кажется, что вслед за мамой, я погибаю где то лежа в снегу. Засыпанный снегом, полностью раздавленный. Мои глаза закрываются, я вижу свет. Нет, неужели я умер? Неужели конец? — это опасно.. — все хрустит, все мое обездвиженное тело ломается. Теплые, нежные руки сжимают меня. Я не чувствую не обиды, не грусти. Я чувствую лишь, то самое тепло. Что когда-то дарила мне мама. — Терпи, мой милый друг. Потерпи, не умирай. — Я слышу этот теплый, нежный голос. Я отключился, как обычная кукла лежу на руках незнакомца. Белый свет, я открываю серо-коричневые глаза. Надо мной сидит он. Красивый брюнет, длинные тонкие пальцы, нежная.. Такая теплая улыбка. С некой радостью в голосе  он произнес. — Ты проснулся, друг мой. — Мои глаза болят, я ничего не чувствую. Нет ни сил, ни желаний. Мои запасы чакры были исчерпаны. Своими тонкими пальцами, незнакомец нежно берет меня за подбородок. Я с трудом выдавливаю пару слов. — Где я.. Кто ты? — Таким слабым тоном простонал я. Парень спокойно произнес. — Я Итачи, Учиха Итачи. Ты у меня дома, я нашел тебя пока был на миссии. Что ты там делал? — я молчал. Учиха притянул меня к себе, молча обнимая. Видимо понимая, что происходит. Прижался к теплу. Мне было холодно, хотелось плакать. — Почему жить так больно..— С грустью в голосе произнес я. — Жизнь вообще несправедливая штука. — нежно гладил рукой по волосам тот, что так непослушно вели себя. — а я даже извиниться не успел.. А она ушла... — С моих глаз текли слезы. — Это больно, знаю. Но сейчас ты не сможешь ничего сделать, я не смогу помочь. Никто не сможет помочь. Тебе нужно принять этот факт, нужно жить дальше. — Его рука вдруг остановилась. — Ты появился в моей, гнилой, пропахшей страхом и ненавистью жизни и освещаешь эту темную дорогу светом.. А огонь твой улыбки.. Согревает каждый раз, как вижу... Я вижу тебя впервые, но ты успел успокоить меня..— Тяжело было произносить эти слова, губы будто сами двигались. — У тебя жар, парень. — Воскликнул Итачи. — Сасори. — Промямлил я. — Что? — — Я Сасори. — Вновь простонал я. — Понял, не говори пока ничего. Лучше отдохни, нужно сбить тебе температуру.. — После этой фразы я отключился.