Неделя под знаком дракона

О невозможности иметь секреты — Ааз меня убьет! — простонал я. Глип утешающе лизнул меня в щеку и, кажется, прихватил половину брови. — За что Ааз тебя убьет? — донеслось от двери. В этом доме невозможно иметь секреты. — Ааз всегда найдет, за что, — попытался выкрутиться я. Но врать Тананде было все равно, что притворяться, будто драконий навоз пахнет розами. — Девушки? Покупки? Деньги? — выстреливала она вопросами, не забывая, как хороший дознаватель, следить за изменениями в моем лице. — Значит, деньги! Ты, ни с кем не посоветовавшись, заключил сделку с деволом? Я в ужасе помотал головой. — Дал взаймы бесу под честное слово? Я повторил прием. Танда скользнула по мне взглядом. — Ты выглядишь невыспавшимся, от тебя несет табаком по меньшей мере пяти сортов и проблема связана с деньгами… Ты играл в драконий покер! — воскликнула она, угрожающе наставив на меня палец. Я пожал плечами. — Ну да, поиграл немного… а потом еще немного. В «Перекрестке» время летит незаметно. — Ты проиграл корпорацию? — в ужасе спросила она. Оказывается, мои дела еще не так плохи! — Ну что ты, Танда. Несколько десятков… тысяч золотых. — Ааз тебя убьет, — успокоенно произнесла Танда. А я что говорил! — Если только… — продолжила она, закусив губу. Мы с Глипом притихли. Тананда была прекрасна — как всегда, когда обдумывала очередную рискованную затею. — Пожалуй, я могу тебе помочь. Она решительно направилась к выходу. Я бросился следом. — Э-э-э… Тананда, не стоит пороть горячку. Подумаешь, деньги. Может, Ааз не так уж рассердится… — Ты с ума сошел? — спросила Танда, останавливаясь. — Впрочем, о чем это я — если ты сел играть в драконий покер… — Танда, ты только сильно никого не убивай, хорошо? — попросил я. Глип положил голову мне на плечо и умоляюще пыхнул пламенем. Я спихнул его морду и затушил начавший тлеть рукав. — Не беспокойся, милый, — весело ответила тролляля, начиная свой головокружительный танец. — Обещаю, что буду ангелом, и все останутся живы! — Но… — Я не успел продолжить — Танда исчезла. А ведь я еще не взял с нее обещания никого не калечить, не лишать лишних, по ее мнению, частей организма и не забрасывать в далекие измерения. — Ааз меня убьет, — повторил я, выдирая рукав у закусывавшего мной Глипа — он, очевидно, решил, что я предпочту быть съеденным. В сущности, он был прав… — Почему Ааз тебя убьет? — раздалось от двери. В этом доме вообще возможно иметь секреты?! О танцах и джокерах К тому времени, когда Танда вернулась, все уже знали, куда, зачем и почему она направилась. Гвидо и Нунцио поигрывали кастетами, Маша нервно перенизывала свои перстни, а Корреш уговаривал всех успокоиться. В его интонациях явственно прорывался Большой Грызь. Мы с Глипом сидели в уголке, я грыз ногти, а Глип — меня. В обычное время я прикрикнул бы на него, но сейчас мне было все равно. — Привет, ребятки! — Танда появилась, как всегда, неожиданно. — О, у вас совещание? По какому случаю? — По случаю того, что ты в одиночку влезла в какую-то карточную заварушку, — прорычал Корреш, роняя стул. Танду это, естественно, не напугало. — Какая заварушка, братец? — почти естественно изумилась она. — Так, легкая и приятная прогулка! И она бросила на стол увесистый мешочек. Ошибиться в его содержимом было невозможно: так звякают только золотые монеты. — Забирай, Скив! — весело предложила она. — Свою долю за работу я уже вычла. — Спасибо, Танда! — я обнял ее. В голове у меня пели бабочки, а в животе порхали соловьи… или наоборот? Словом, я был совершенно счастлив, пока Глип не внес в нашу идиллию свою липкую лепту. — Ну, и как это было? — ворчливо спросил Корреш после завтрака, когда члены корпорации, умиротворенные и добродушные, пили кофе. Танда сыто потянулась. Ей явно не терпелось рассказать. — Кабинет, где играл Скив, я нашла без проблем, — начала она, поправляя роскошную зеленую гриву. Я не усомнился в ее словах. На месте сотрудника казино я бы сообщил ей не только номер кабинета, но и код центрального сейфа. — Дождалась, когда один из игроков выйдет, и попросилась в игру. На вступительный взнос у меня немного не хватало, и я предложила компенсировать это танцем. Никто не возражал. Ну еще бы! — Несколько партий дела шли ровно, а потом замаячил крупный банк. — Танда улыбнулась. — Двое деволов пасанули, у одного было Полное Брюхо, у другого Единорог, третий — джинн — продержался немного дольше. Он сидел на «северном» стуле и воспользовался возможностью изменить масть своей восьмерки. Но на четвертом открытом круге бес поднял ставку, я поддержала, и джинн слился со своим Черным Единорогом. Мы остались с бесом один на один. Вот это была игра! Все слушали Тананду завороженно. Кроме меня — я слушал тупо, потеряв нить рассказа где-то между деволом и джинном. В драконий покер я играть так и не научился — иначе почему бы нынче ночью я проиграл? — У меня был флэш-стрит, но дама в последнем открытом круге убила мою пятерку, — продолжала Тананда. — Однако у меня была еще четверка. При последней сдаче втемную бес получил пятерку, и он ткнул когтем в пятно на стене. Оказалось, это миниатюрные часы со стрелками. Они показывали три пятнадцать… — …и его пятерка стала дикой! Звезда! — хором простонали все, кроме меня и Глипа. В драконьем покере мы разбирались одинаково плохо. — Мне досталась совершенно ненужная двойка, — неторопливо сказала Тананда. Она определенно знала, как удержать внимание публики. — Бес уже потянулся к фишкам, и тут я отдернула шторы и указала на башенные часы. Они показывали два пятнадцать и ни минутой больше… — Но как?!! — хором заорали члены корпорации М.И.Ф. — Не зря же я танцевала перед игрой, — подмигнула Тананда. — Все кабинеты всех казино похожи друг на друга. Мы просто оказались на Улите, где, как известно… — …время отстает от Базарного ровно на час, — выдохнул Корреш. — Молодец, сестренка. — Твоя четверка с трех до четырех была дикой, а его пятерка — просто пятеркой, — хохотнула Маша. — Звезда против Креста! Молодец, Танда! — Спасибо, — еще раз от души сказал я. — И, пожалуйста, не рассказывайте об этом Аазу. — О чем мне не следует знать, малыш? — прогремел из коридора знакомый голос. — Ты купил еще одну магическую тварь? Заключил сделку с деволами? Дал денег бесу? Я уже говорил, что в этом доме невозможно иметь секреты? О маниях и комплексах Не то чтобы Ааз сильно ругался. То есть я не могу сказать, что он спустил мне проигрыш с рук: два дня он со мной не разговаривал — в смысле, начинал орать на любую попытку открыть рот — и пообещал предупредить все казино в радиусе четырех-пяти измерений, чтобы ни в коем случае не пускали на порог одного молодого неблагонадежного пентюха с испорченной кредитной историей. Я хотел спросить, что такое кредитная история, но Ааз швырнул в меня кувшином. Естественно, пустым. От которого я, естественно, увернулся. И все-таки… и все-таки мне было не по себе. От Ааза, заставшего меня за драконьим покером, я ожидал большего. А несбывшиеся ожидания меня всегда беспокоят. Знаете, как это бывает: если не случилось ожидаемой неприятности, значит, жди неожиданной, а она по умолчанию хуже. Я хотел расспросить Тананду, но тролляля со своей долей карточного выигрыша бесследно исчезла. Корреш объяснил, что она направилась в измерение Шоппинг, а оттуда не так просто выбраться даже тролляле. Он, похоже, совсем не беспокоился за сестру, и я счел за лучшее последовать его примеру. Но мне все равно хотелось знать, что не так с Аазом. Гвидо и Нунцио ничем помочь не могли — они, как и Банни, были знакомы с ним еще меньше меня, а у Корреша были слишком странные для тролля понятия об этике. Подумав, я направился в «Желтый полумесяц». — Привет, Гэс! — я жизнерадостно вскарабкался на высокий стул и уцепился за край стойки. — Как поживаешь? Молочные коктейли здесь еще подают? — Привет, Скив! — улыбнулся горгул. Из трещин в углах его рта слетело облачко пыли. — Что случилось? Ну почему сразу случилось?! Пришлось рассказывать про покер, Тананду и Ааза. Горгул выслушал меня, не перебивая — все-таки слушать он умел, как никто — и протер тряпкой идеально чистую стойку. — Видишь ли, Скив, — сказал он, задумчиво покачивая Берферта на указательном пальце — тот обвил вокруг пальца хвост и время от времени плевался огнем в пространство. — Ааз — непростой демон… — Мне ли не знать, — согласился я. — …и с картами у него отношения тоже непростые, — продолжал Гэс. — С одной стороны, возможность сделать деньги буквально из воздуха притягивает извергов с чудовищной силой. Это самые азартные игроки, которых я только знаю. Счастливчиков ведет жажда еще большей наживы, неудачников — мечта отыграться; но, так или иначе, ни один изверг еще не бросил карты по доброй воле. Аазу не повезло — он на примере своей семьи уже узнал, что такое разорение, и он ни за что не допустит, чтобы это случилось снова — с ним или с кем-то из его друзей. Но призрачная возможность вернуть семье состояние и былую славу манит его. Внутри него идет постоянная борьба между желанием сесть за карточный стол и врожденной, хм… — Скупостью, — подсказал я. — Осторожностью, — заключил Гэс. — В общем, он не может отчитать тебя за покер как следует, потому что на твоем месте поступил бы еще хуже. — Проиграл бы корпорацию? — хмыкнул я, вспомнив предположение Тананды. — Вполне возможно, — без тени улыбки подтвердил Гэс. О крупных капиталовложениях Идя через Базар к нашему дому, я напряженно думал о словах Гэса, в результате чего налетел на Али-Мента. — Простите, господин Скив, — вопреки обыкновению, не заверещал, а почти по-человечески извинился он. — Я не хотел путаться у вас под ногами. — Вы не виноваты, — признал я. — Извиняться следовало бы мне — не смотрю, куда иду. — У вас столько забот! — всплеснул руками девол. — Следить за дорогой должен был я, у которого нет никаких проблем, кроме разве что казино. — А что за проблема с казино? — заинтересовался я, услышав слово, которое и без того крутилось в голове. Я тут же прикусил язык, но было поздно: показав свой интерес деволу, вы неизбежно чего-нибудь лишитесь — не денег, так толики времени. — О! — пожал плечами Али-Мент. — Я в очередной раз наказан за свою доверчивость: когда я приобретал это казино, мне сулили золотые горы. Увы, «Золотой желудь» приносит лишь маленькую, хоть и стабильную прибыль. У меня нет связей, я не могу пригласить в игру достаточно влиятельных или достаточно богатых существ. Я позвал бы вас, господин Скив, зная ваше доброе сердце; но вы не любитель драконьего покера. Деньги вложены, а отдачи почти нет. Как несправедлива жизнь, господин Скив, вы не находите? — Я могу изменить ваше представление о ней, — сказал я, улыбаясь. Сам того не зная, Али-Мент подсказал решение не только своей, но и моей проблемы. Я куплю для Ааза казино! Уж он-то сумеет организовать там работу! Надеюсь, оно стоит не слишком дорого. — Если бы ты продавал свое малоприбыльное казино, в какую сумму ты бы его оценил? — спросил я небрежно. Али-Мент махнул рукой. — Сейчас спрос на игровые залы крайне низок, — сказал он с отчаянием. — Кому может понадобиться «Желудь»? Я готов продать его за ту же цену, по которой купил, но где взять покупателя? — Считай, что ты его нашел, — сказал я онемевшему от восторга деволу. Когда к Али-Менту вернулся дар речи, мы составили договор. Я попросил Банни посмотреть его, не сообщая никому о моей покупке. Банни прочитала мне нотацию, но согласилась. Иногда она бывает чертовски милой. При осмотре казино я был дотошен, как изверг, но не нашел никаких недостатков: ремонта почти не требовалось, бухгалтерия была в идеальном порядке, небольшой штат служащих демонстрировал профессионализм и преданность делу. Я подписал договор, и «Желудь» со всеми сейфами, колодами, рулеточным столом и симпатичной эльфийкой на ресепшене перешел в мое владение. Но очень ненадолго. Однажды утром я положил перед Аазом документ, прочитав который, он выпучил глаза, как больная рыба, и некоторое время молчал. Потом, конечно, начал орать — я этого ожидал и теперь сохранял спокойствие, — а потом прочел бумаги снова и очень внимательно. — Казино, значит, — произнес он, окидывая меня взглядом с головы до ног.— Управляющим, значит. Я кивнул. — Согласен? Я думал, он еще поорет, но Ааз неожиданно поднялся из-за стола и положил руку мне на плечо. — Ну, пойдем посмотрим твое казино, — сказал он. — Наше, — уточнил я. Об интуиции и неодобрении Мы как раз заканчивали осмотр столов для блэк-джека, когда дверь открылась, и в зал ввалились несколько странных существ. Прежде мне не приходилось видеть никого подобного. У них были невероятно голубые глаза и вязаные зимние шапки. На Пенте такие вышли из моды лет двадцать назад. — Смотри, в этой реальности «Желудь» снова работает! — радостно выкрикнул один из них. — Нужно сообщить ребятам! — подхватил второй. Потом они заметили нас, вежливо поздоровались и исчезли так же стремительно, как и появились. Ааз повернулся ко мне и схватил за грудки. — А сейчас, — сказал он ровным голосом, противоречившим пляске золотых крапинок в глазах, — ты мне расскажешь, где, как и у кого купил это казино. В подробностях! И я рассказал. А у меня был выбор? — Арканианцы? — спросил Гэс. Ааз кивнул. — Арканианцы. Остальные молчали. Дамы смотрели на меня, как на раненого олененка, прикидывая, закопать или дать еще помучиться. — Понятно, почему Али-Мент был готов сбыть его с рук за любую цену, — проговорил Корреш. — Непонятно, почему судьба опять послала ему Скива! — рыкнул Ааз. Банни успокаивающе погладила меня по руке. — А кто такие арканианцы? — осмелев от дружеской поддержки, спросил я. Ааз будто только этого и ждал: он мгновенно очутился передо мной, дыша пламенем по методу Глипа. — Арканианцы, — зашипел он, — не имеют своего измерения. Они живут в арках — проходах между измерениями, причем во всех сразу. — Это как? — спросил я. Что-то раньше мне о таком не рассказывали. — Очень просто. Никто не знает, как, — Ааз, как всегда, был невыносимо логичен. — Просто запомни: они существуют во всех измерениях сразу. Одновременно. — То есть одного арканианца много? Это как копии, да? — снова задал я вопрос, пытаясь уложить в голове то, что никак не желало в нее укладываться. — Наоборот, — вмешался в разговор Корреш, незаметно оттесняя Ааза от меня. — Через арканианца проходят все измерения. В каждый момент времени он видит все возможные реальности, в каких только может существовать данная точка пространства. — Да? — спросил я недоверчиво. — Это невозможно. Вы же шутите? — При этом они заглядывают и в будущее, — будто невзначай, добавил Гэс. Лужа, в которой я сидел, плеснулась куда-то к пределам горизонта. — Но все это они делают без использования магии, — перехватил инициативу Ааз. — Поэтому запретить им участвовать в азартных играх напрямую незаконно. Владельцы придумывают разные штуки, чтобы пресечь их участие, не выходя за официальные рамки… — Как? — поразился я. — Если арканианцы в курсе всего предстоящего… — На этом и играют, — ухмыльнулся Ааз. — Например, люстра над головой арканианца может упасть. Ни один дурак не останется на месте, зная, что в одном из вариантов реальности на его незащищенный мозг могу уронить двести фунтов стекла и металла. Главное, быть действительно готовым сделать это, чтобы возникла такая реальность. Но не будешь же постоянно подвергать опасности жизнь и здоровье всех игроков, чтобы вывести из игры одного провидца. — Зачем они вообще играют? — удивился я. — Так ведь неинтересно. — Они говорят, — объяснил Корреш, — что только в картах количество возможных комбинаций, а, следовательно, реальностей, настолько разнообразно, что представляет для них хоть какой-то интерес. — Что не мешает им выигрывать, — буркнул Ааз. — В общем, если казино облюбовали арканианцы, можно смело закрывать его сразу. К счастью, они малочисленны; но, к несчастью, они облюбовали «Желудь». Я думал, ты поумнел, Скив. — А я думал, тебе понравится быть управляющим, Ааз, — убитым голосом сказал я. И Ааз не нашелся, что ответить. — Мы что-нибудь придумаем, — сказала Маша тем голосом, которым обещала клиентам, что все непременно будет отлично — если только не еще замечательней. — Конечно же, придумаем. Как я уже говорил, у меня хорошие друзья. Но когда имеешь дело с арканианцами, этого, пожалуй, маловато. Давно уже я не ловил на себе таких сочувственно-снисходительных взглядов. Об умножении сущностей Но я недооценил команду. Точнее, я был готов взять все на себя — ведь расхлебывать кашу должен тот, кто ее заварил; но когда я утром вышел к завтраку, половник уже был в руках у другого. У изверга — и я не был этому удивлен. — Мы не можем изменить арканианцев или воспрепятствовать им пользоваться их природными способностями, — лекторским тоном вещал он, сидя во главе большого обеденного стола. Я проскользнул на свободное место. Банни сочувственно улыбнулась мне, а неунывающая Танда подмигнула. Я дернул лицом в попытке ответить обоим сразу. — По крайней мере, не можем легальными способами, — уточнил Нунцио. Ааз кивнул. Братья наверняка изнывали от невозможности решить дело привычными им методами. — Поэтому, — продолжал Ааз, — я предлагаю действовать в рамках закона и использовать против арканианцев их же собственный модус операнди. Что он сейчас сказал? — То есть? — уточнил Гэс. — Ты предлагаешь заглянуть в будущее? — Нет! — рявкнул Ааз. — Я предлагаю усложнить им возможность туда заглядывать! Бледные, оливковые, каменные и прочие лица членов корпорации застыли в гримасах разной доли скепсиса. — Невозможно, — озвучил общее мнение Корреш. Я был с ним согласен, но счел за лучшее промолчать. Рука Ааза неосознанно пошарила по столу и наткнулась на кувшин. Я проследил, как донышко сосуда поднимается все выше, по мере убывания жидкости, и решил, что без моего мнения это собрание прекрасно обойдется. Ааз грохнул кувшином об стол. На бронзовом горлышке остались чуть заметные следы когтей. — Смотрите, — он вынул откуда-то колоду карт. — Идет игра. Арканианцы предпочитают садиться за стол поодиночке — с соплеменниками им играть неинтересно, ведь в итоге в игре остаются только они. И поскольку каждый просчитывает все возможные ходы, дело решает слепой случай: кому какая карта выпадет. А в этом для арканианцев нет интереса. Я все еще не понимал, к чему он клонит. Но я верил в Ааза. Его извращ… изверговский ум был удивительно изворотлив, когда дело касалось сохранения звонкой монеты в наших карманах. — Теперь представьте, — продолжил он, убедившись, что всеобщее внимание приковано к его чешуйчатой персоне — я никогда не упоминал, что Ааз тщеславен? — Представьте, что ни один из игроков за столом не знает своих карт. Вы их просто не открываете — кроме уже открытых, конечно. Открывает только тот, кто в данный момент заходит. — А остальные? — недоверчиво спросила Тананда. — Остальные делают ставки наугад. — Это же верный способ потерять деньги! — не выдержал Гвидо. — Поначалу — возможно, — нехотя признал Ааз. — Но в этой ситуации количество возможных вариантов будущего возрастает неимоверно. Каждый раз, увидев свои карты, игроки будут выстраивать новые стратегии, а те, кто карты уже знает — их корректировать. В итоге вариантов возможного развития событий окажется миллионы! Арканианцы не боги, им понадобится чуть больше времени, чем обычно, на то, чтобы изучить все и понять, какие именно варианты имеют шанс реализоваться в данной реальности. Я был достаточно знаком с игрой, чтобы понять, о чем говорит Ааз. Сложные правила, условные модификаторы — да, пожалуй, в предложенной Аазом тактике было достаточно безумия, чтобы дать нам хоть крохотную надежду на успех. Глаза Гвидо и Нунцио блестели. Гэс задумчиво чесал подбородок, стряхивая каменную крошку. Маша улыбалась. Тролли и Банни хмурились. — Вроде бы все логично, — высказался наконец Корреш. — Конечно, это подрывает сам принцип игры… но способности арканианцев духу покера тоже соответствуют слабо. Можно попробовать. — Нас предадут анафеме в кругах игроков, — добавил Гэс. — Но не думаю, что осуждение будет слишком эмоциональным — об арканианцах слышал каждый, и почти все их не жалуют. — Значит, попробуем? — спросила Танда. — Чур, я играю первой! — Мы открываем карты и начинаем выстраивать стратегию, — медленно повторил молчавший до сих пор Вик. — С каждым ходом открывается масса новых вероятностей будущего. Признаемся честно — мы никогда не сможем выстраивать план игры быстрее, чем арканианцы просчитывают подходящие реальности. Но при этом количество таких реальностей намного превышает их обычное число в драконьем покере... Знаешь, Ааз, я надеюсь, что никто никогда не услышит об этой идее. Потому что ты только что придумал лучший способ привлечения арканианцев за карточный стол. О простых решениях Вик говорил негромко, но эффект от его слов был как от грома среди ясного неба. Ааз смял кувшин и запустил в дальний угол. Можно было не задавать вопроса, кто прав — если, конечно, вы не имели суицидальных настроений этим вечером и не мечтали закончить свои дни в зубах разъяренного изверга. — Ааз, — да, это был я. Я ведь уже говорил насчет каши. — Давай просто сбудем с рук это проклятое казино. И я поклянусь, что больше никогда, нигде и ни за что не буду иметь дел с деволами. — У нас его не купят и за половину цены! — громыхнул мой партнер. — Наверняка половина Базара знала, в чем там дело! Но Великий Скив и компания — почему бы не позволить им потратить немного денег на то, что не стоит ни гроша? Нас не очень любят на Базаре, Скив; и я сделаю все, чтобы нас еще и боялись! Иногда Ааз впадает в демагогию. К этому я уже привык. Плохо то, что я пока не научился отличать его демагогию от пафосных, но вполне реальных обещаний. Оставалось только надеяться, что сейчас он просто сотрясает воздух. Мне бы не хотелось, чтобы нас боялись. Мне больше нравится, когда нас уважают. Но это мое личное мнение, а я не уверен, что изверги принимают мнение пентюхов в расчет, когда речь идет о святом. О деньгах и картах, например. — Но что же делать? — вернула нас Танда к началу разговора. Я не помнил, чтобы мы когда-либо оказывались в таком тупике. Преимущество в силе, богатстве, магических способностях — всего этого у наших противников порой бывало предостаточно; но знание будущего… Что мы можем этому противопоставить? — Дело не в том, что арканианцы предвидят будущее, — словно отвечая мне, начал Вик. — Дело в том, что они видят все его варианты. Им интересна именно игра с этими вариантами, угадывание хода событий. Мы не можем лишить их способности заглянуть вперед; но не сможем ли мы сделать так, чтобы заглядывать туда было неинтересно? — Что ты хочешь этим сказать? — Ааз вышел из кратковременного уныния и навис над вампиром, как небольшой зеленый каменный столбик. — Что значит «неинтересно»? — Умножая сущности, мы подстегиваем интерес арканианцев к игре. Но если сущностей будет так мало, что их сможет предсказать обычный пентюх — прости, Скив, — будет ли арканианцам интересен такой покер? — Такой покер никому не будет интересен, — заметил вполне пришедший в себя Ааз. — Но это мы сможем исправить после, не так ли? Итак, перед нами стоит небольшая задачка: упростить драконий покер! За дело! Если вы никогда не пробовали упростить драконий покер, мой вам совет: и не пытайтесь. Я не знаю игры, которая сильнее сопротивлялась бы любой попытке сделать ее более понятной. Для начала мы определили для игры определенные дни недели и часы. Это сделало часть условных модификаторов постоянными. Изображения святых и часы со стрелками мы убрали из казино еще раньше. Это, кстати, тоже было не раз плюнуть: прежние владельцы хитро замаскировали их в пестрой росписи стен. Наверное, немало новичков теряли здесь последние деньги, когда противник вдруг указывал им на большого розового фламинго в венке из повилики и кусков пиццы и сообщал, что дикие карты отменяются на три сдачи вперед. Лично меня на этот счет просветила Тананда, сообщив, что милая птичка — изображение самого почитаемого на Ависе святого. Я закрыл рот и мысленно еще раз пообещал себе никогда больше не садиться за драконий покер. Вот только разберемся с арканианцами… «Желудь» стал пользоваться дурной славой среди игроков. Те, кто смотрел на вещи поверхностно, называл нас идиотами, более подозрительные — хитрецами и жуликами (последнее — не в лицо). Посещаемость казино упала почти вдвое. Все-таки рулетка и прочие развлечения шли лишь дополнительным блюдом к главному — драконьему покеру. — Ааз, — сделал я еще одну попытку в тот вечер, когда для подсчета гостей казино хватило пальцев рук. — Давай продадим «Желудь». Я не говорю о прибыли — мы скоро начнем нести убытки. Беспроигрышный аргумент, не правда ли? По лицу Ааза скользнула легкая тень — и пропала. — Плевать, малыш — прорычал он. — Эту партию мы выиграем! А я-то думал, что он уже преподнес мне все возможные сюрпризы. В словах Гэса об азартности извергов было зерно истины… размером с хорошую булочку. Однако все принятые нами меры уменьшили больше количество посетителей, чем количество возможных комбинаций карт. Впрочем, многого от упрощения правил мы и не ожидали. Основная ставка делалась на игроков. Все знали, что делать и как себя вести, нам не хватало пустяка — очередного визита арканианцев. И вот великий день настал. — Добрый вечер! — вежливо улыбнулся арканианец, глядя на меня добрейшими голубыми глазами. Все-таки они были чертовски обаятельными ребятами, и если бы не страсть к картам… — Добрый! — кивнул я. — Во что желаете сыграть? — Драконий покер, — мечтательно произнес арканианец, и я проводил его к столу, где лениво перебрасывались картами члены корпорации. С появлением арканианца они оживились, загремели стульями и заулыбались. Подобные теплые встречи вообще-то практикуются разве что давними приятелями, намеревающимися раздеть догола залетевшего к ним новичка; обычно игроки сдерживают ненужные эмоции. Но нашего гостя бурный прием не насторожил. Недоумение на его лице появилось чуть позже, на втором открытом круге, когда Тананда радостно взвизгнула. — У меня пара, пара! Она торжествующе помахала двумя дамами. Остальные добродушно улыбались и никак не протестовали против столь вопиющей наивности. Арканианец нахмурился. Когда на пятом круге Маша принялась демонстрировать сданного ей втемную Дракона, уныние прочно поселилось в голубых глазах. А когда Вик, Ааз и Корреш, побросав свои карты рубашкой вниз, столпились вокруг Гэса и принялись растолковывать тому, что его пятерка, убитая дамой в прошлом круге, вновь действует, поскольку новая дама аннулировала действие предыдущей, арканианец тихонько положил карты на стол и под шумок сбежал. Впрочем, на его месте из такого дурдома сбежал бы любой. — А они не вернутся? — спросила Танда. Она сидела в кресле боком и грызла нечто попискивающее, а я старался повернуть голову так, чтобы видеть ее, но не ее ужин. — Мы в любой момент можем повторить этот трюк, — прогрохотал Гэс. — Казино в измерениях достаточно, зачем им возвращаться туда, где игра невыносимо предсказуема? Где игроки даже не пытаются сохранить хотя бы видимость интриги? — Верно, — Ааз обвел всех взглядом. — Но «Желудь» мы все-таки продадим. Когда он начнет приносить прибыль, конечно. Я хмыкнул. Ааз, продающий нечто, приносящее прибыль? Не нужно быть арканианцем, чтобы понять: такого варианта будущего просто не существует.