КВАРТИРА ХХХ

- Чёрт, вот же угораздило припарковаться у самой лужи! – недовольно переступив единственное на весь двор «озерцо» и кинув на сидение купюру, я подошёл к багажнику желтобокого такси. – Ну и чего? Будем яйца высиживать или откроем мне доступ к багажу? – уперев руки в бока, я стоял возле машины, широко расставив ноги и покачиваясь с пятки на носок. - А ты не кипишуй, я из-за твоего дышла чуть штраф ментам не заплатил, - с пыхтением выбравшись из машины, возмутился тучный таксист, но всё же неспешно подошел и открыл крышку багажника. – И коромысло своё забирай, - буркнул он и, подняв руки вверх, стал отвязывать от багажника на крыше ценный груз. - Поосторожнее, бестолочь! Я тебе достаточно заплатил, чтобы ты, дурья твоя башка, бережно относился к моим вещам, - отогнав незадачливого таксиста, я сам аккуратно начал снимать с крыши свой раритетный торшер, доставшийся мне от бабки Элеоноры. Его тяжелая медная ножка, соскользнув, больно ударила меня по пальцам, и я скривился, закусив губу. – Ладно, можешь помочь. Если до квартиры дотащишь – ещё доплачу. - Барин сегодня добрый, - съехидничал мужлан, но всё равно стал снимать торшер, поскольку увидел у меня в руках хрустящую купюру. Что с человеком делают волшебные дензнаки? Просто уму непостижимо… Поднявшись на этаж широкой немного облупившейся лестницы старого кирпичного дома, я подошел к двустворчатой двери, обитой коричневым блестящим дерматином и украшенной серебристыми гвоздиками. Массивный латунный звонок в форме львиной головы нагло выпирал пожелтевшей кнопкой, на которую я немедля и нажал. Раздался громкий «дин-дон», через несколько секунд дверь отворилась, и на пороге, распахнув широко глаза и еле заметно улыбнувшись, появился Вэл. Можно только представить, как я выглядел в глазах хозяина: парень открывает двери своей квартиры и видит гостя, за спиной которого маячит потный мужик в клетчатой рубашке с огромным размашистым торшером в одной руке и массивным красным чемоданом на колесиках – в другой. - Вовик, привет. Парниша со мной, - выпалил я и тут же, отстранив хозяина, прошел в коридор. – Так, торшер бережно опускаем на пол, чемодан ставим у стеночки, сумки притащишь, - скомандовал я и добавил вспотевшему таксисту: - и не вздумай смыться с моим багажом. Я запомнил номер твоей машины и твой фейс. Ещё я видел на панели твой позывной и фамилию. Так что, господин Кулёчкин, я тебя из-под земли достану со своим дизайнерским гардеробом. Да он тебе и по размеру не подойдет, - осмотрев мужика с ног до головы, я, прищурившись, добавил: - Ну, разве что мои галстуки и носки. Засопев и вытерев пот со лба, таксист Кулёчкин глянул на купюру в моих руках и молча пошел вниз по лестнице за следующей порцией багажа. - Круто ты его, - Вэл качнул головой и улыбнулся. Осмотрев мой раритетный торшер с шикарным тканевым абажуром и чемодан, украшенный цветастыми нашивками, хозяин уставился на мои руки. – А что за вилы у тебя? - Вот ты темнота, - я поднял повыше над головой стиснутый в руке семисвечник, - это же менора – символ иудаизма! Как такое можно не знать? – закатив глаза, я наигранно приложил тыльную сторону руки ко лбу, давая понять, что неприлично взрослым мальчикам быть настолько невежественными в еврейских религиозных вопросах. - Что изображаем, статую свободы? - в коридор вышел Женя и, упершись плечом в косяк двери, скрестил на груди руки. – Привет, Фима, чё за грабли притащил? Тут же раздался дикий смех Вэла, и я, не сдержавшись, тоже начал хохотать. Женя, не совсем понимая, в чем дело, всё равно проникся весельем и тоже захихикал. В следующую секунду распахнулась дверь, и в коридор ввалился здоровяк-таксист с моими сумками. - Что за народ, эти дачники, своими граблями уже успели мне машину поцарапать, - пробубнил он и бухнул две увесистые дорожные сумки в угол. Отреагировав на слово «грабли», мы все трое начали опять хохотать, вводя таксиста в состояние шока. Только нам было понятно и от этого смешно, что мой подсвечник стал предметом сравнения с сельскохозяйственным инструментом. Вволю насмеявшись и вытерев глаза от выступивших слёз, я поставил свою религиозную гордость на тумбочку и достал из кармана пару купюр. - Ладно, Кулёчкин, держи. Честно заработал, - протянув деньги и похлопав обалдевшего мужчину по плечу, я выпроводил его из квартиры. Закрыв двери и повернув массивный старый замок, я повернулся к парням. - Ну, что, мужики, с приездом меня? – распахнув руки, как заправский конферансье, я застыл в ожидании приветствий. Толпа безмолвствовала. Через несколько секунд тишины, опустив руки и звонко хлопнув ладонями по ляжкам, я, изобразив на лице серьёзность, спросил: - Поселять-то меня будем, Вовик? - Во-о-овик, - присвистнул Женя и гаденько заржал, - а может, к себе подселишь, а, Вовик? - Кот, не начинай, - почему-то смутился Вэл и тут же пошел по коридору по направлению к дальней комнате. – Фима, хватай чемоданы и шуруй сюда, - крикнул хозяин, и я, взяв в руки семисвечник и сумку, отправился за ним…