Протокол

      Когда Сова открыл глаза и сделал глубокий вдох, все его тело сковало паническое желание набрать еще кислорода, и еще, и еще. Его легкие жгло от дыма, заполонившего башню, в которую он упал от ударной волны. К тому же он лежал на спине неизвестно сколько, и теперь позвоночник отдавал тупой болью, как и затылок. Проведя пальцами по щеке, русский обнаружил кровь: видимо, он ударился о перила лестницы или же о винтовку, когда падал. Но второго взрыва мужчина не помнил.       Сова медленно поднялся. До его ушей начали доходить голоса и звуки: были они не самыми радостными. Наконец продышавшись, он собрался с мыслями и подошел к окну. Все внизу выглядело, как разогнанная копами вечеринка с фейерверками и незаконным алкоголем. Он видел, как некоторые военные выводили людей в белых халатах в сторону корабля, стоящего на пристани, но, как ни старался, не видел Аресу. Черт, а ведь именно он отправил ее туда. С ней что-то случилось?       Сова обернулся, подошел к винтовке, но поднимать ее не стал — она ему вряд ли понадобится, если придется драться. Взглянув на деревянный корабль, все так же стоявший вдалеке от базы, блондин захотел идти туда, бросить здесь все на самотек и быть первым, кто узнает правду. Но всегда шел на поводу у своей совести и не мог просто так разбрасываться жизнями людей. Особенно когда есть шанс, что они все еще живы. Вынув пистолет из кобуры, Сова направился к лестнице вниз — Аресе нужна его помощь.       Освежающий холод Севера окончательно привел Сову в чувства. Его словно завели, как куклу, наделили его той самой энергией, которую только что отобрали огнем от взрыва. Под ногами хрустел молодой снег вперемешку с осколками от выбитых ударной волной стекол. Над базой кружили вертолеты, все везде кричали, отряды военных бегали по территории в поисках виновных, а русский намеренно шел в главное здание, пока тяжелый дым полностью заслонял хоть какой-то обзор. Непонятно, сколько людей там осталось – никто не решался заходить туда без масок, дабы не задохнуться: в начале спаси себя, потом спасай остальных. Да, это верно. Только Сова уже слишком давно привык рисковать собой, пусть и только ради одного человека, но этот алгоритм действий въелся в его ДНК.       И пока остальные «храбрецы» ждали свои маски, Сова нагло прошел мимо них под недовольные возгласы, полностью скрываясь в тумане из пепла, копоти и пыли. Пройдя пару метров, все рассеялось, оставляя русского в полном недоумении: напротив него как раз была лаборатория, где держали те самые старые самурайские доспехи. Их должны были увезти на более подробные исследования в главный корпус Кингдома, они просто ждали своего часа. Теперь же огромные куски стекла висели на тонких нитях из радианитовой энергии, крыша лаборатории была пробита насквозь — она тоже повисла в воздухе, противясь всем законам физики — капсула с доспехами была разбита, маска — украдена. Но почему не весь доспех? Кому нужна только маска?       Сова отвлекся от своих теорий только тогда, когда услышал чьи-то стоны под завалами из расколотых кубов, доверху наполненных радианитом. Русский подбежал к жертве, словно коробку с перьями отбросил куб в сторону и обнаружил там Аресу, лежащую на животе. Выглядело все не очень: военная форма была порвана, окровавлена, легкие еле-еле вздымались. Русский опустился на колени и медленно перевернул Аресу.       Аресы, которую он знал, уже не было: на лице и на шее пульсировали светящиеся вены, которые явно доставляли боль, один глаз был здоров, второй же — горел ярче новогодней елки. Военная еле дышала, ее пальцы цеплялись за одежду русского, губы дрожали. — Что случилось? — спросил Сова, нависая над Аресой. Желание взять на руки девушку абсолютно отсутствовало, предоставить медицинскую помощь — тоже. Ему было так чертовски интересно услышать подтверждение своей теории, что он на секунду увидел образ Сабины, сидящей за столом в лаборатории, и ее заинтересованный взгляд каждый раз, когда она обнаруживает нечто новое. — Я… я… облучена? — голос Аресы будто ломался с каждым новым словом. Она, может, и хотела заплакать, но слезы больше не работали так, как должны были. Наверно, она узнала Сову лишь по голосу, ведь ее взгляд был пуст, неосознан. — Ничего страшного в этом нет, — холодно сказал русский, внимательно изучая костюм Аресы: он искал ткань, не запачканную никакими иными биоматериалами. Блондин схватил военную за рукав и оторвал огромный кусок от ее униформы. — Как ты думаешь появляются радианты? — продолжил он и поднес ткань к крови, сочившейся из порезанной вены где-то сбоку шеи. Она как раз пульсировала светом, это то, что ему нужно. Каждый раз, когда она говорила, крови выделялось все больше. — Я буду супергероем? — сквозь боль спрашивала Ареса, но Сова ей не отвечал. — Это должно быть… так больно?... — начала отчаиваться она, а русский смотрел, как ткань заполняется кровью. Когда на ней не осталось сухого места, Сова завязал ее вокруг своего ремня, а потом поднялся, переводя взгляд на то, что осталось от главной лаборатории Айсбокса. Под стоны и мольбы Аресы, русский отходит чуть подальше, прикидывая возможные маршруты до эпицентра катастрофы: он должен изучить там все.       Вдруг в углу промелькнул чей-то силуэт. Может показалось? Тень убежала в сторону запасного выхода, русский сорвался за ней.       Он буквально вылетел из-за дымовой завесы в группу военных, которым только сейчас принесли маски. Растолкав их, Сова увидел голубую вспышку, а потом на снегу в паре метров от него стали появляться чьи-то шаги: «призрак» удирал, что было мочи, отчего свежий снег поднимался от каждого его шага. Русский помчался в сторону складских помещений и столовой. Шаги вели его к огромным контейнерам с грузами, которые ждали часа отплытия.       Сильнее сжав рукоять пистолета, Сова добежал до самой западной части базы: дальше было только море, и тот самый странный деревянный корабль, появившийся из ниоткуда. Стараясь держаться стены, русский аккуратно выглянул. Впереди было много свободного места и еще больше контейнеров — настоящий лабиринт. Было слишком тихо, следы внезапно закончились, как будто призрак растворился, или будто его никогда и не было. Оглянувшись, русский убедился, что еще не сошел с ума и гнался сюда не просто так.       Блондин сделал шаг вперед по направлению к контейнерам, потом еще и еще, держа пистолет на изготовке, он будет стрелять в любой момент. Каждый крик или визг, проносившийся во многих метрах от него, заставлял на себя реагировать: эта суматоха так отвлекала. Добравшись до самого последнего ряда с контейнерами, русский разочарованно остановился — здесь никого не было. Он опустил и без того уставшие руки и ничего не понимал. Буквально через секунду он решил вернуться обратно, все это было похоже на бред, куда делись шаги? И только он повернулся, как до его ушей донесся странный звук: будто ты только что вылез из новомодной палатки, будто снял с головы одеяло, когда прятался от родителей с книгой и фонариком ночью. Сова застыл на месте.       Там, где закончились шаги, стоял какой-то нервный парень, одетый в синюю куртку. Он пытался сделать что-то руками, будто только что сбежал со съемочной площадки Доктора Стренджа, но у него ничего не получалось. — Эй, — негромко позвал его Сова, начиная идти навстречу, рука с пистолетом мгновенно поднялась. — Эй! — уже кричал блондин, срываясь на бег. Неизвестный обернулся — на его лице была та самая маска, что оказалась украдена из капсулы с доспехами, — а потом он начал еще быстрее дергать руками, стараясь наколдовать нечто очень важное. — Руки вверх! — крикнул русский еще раз, сбавляя шаг, когда между ним и нарушителем оставалось чуть больше пары метров. Но тот его не слушал. — Черт, черт… — шептал вор, не отчаиваясь ровно до тех пор, пока дуло пистолета не уперлось ему в висок. Только тогда его магия начала работать. — Я сказал тебе… — начал Сова. — Сработало, — радостно произнес вор на японском, а потом и он, и русский мгновенно исчезли.       Их выплюнуло на деревянном корабле вдалеке от базы, разбросало в разные стороны. Сова еле держался на ногах, весь его мир крутился, было сложно сфокусироваться, а вот японец стоял бодрячком, он даже снял маску, рассматривая ее. Он был слишком спокойным. — Удивительно, что ты еще жив, — с очень смешным акцентом, но слишком серьезно, начал вор, сделав пару шагов к русскому, — ты радиант? — А ты кто? — грубо спросил Сова, вытерев каплю крови, стекающую из носа. Он выпрямился, глядя на маленького японца с высоты своего северного роста. — Они там! Держите их! — раздались голоса военных с базы. Они указывали пальцами на корабль, а вертолет, висевший над главным зданием, начал двигаться в их сторону. — Их?.. — повторил Сова. — Ха-ха, — японец рассмеялся, — кажется, у тебя тут тоже проблемы. Ну, удачи, — кивнул он, а потом снова начал колдовать очередной «портал». — Ты перемещаешься куда угодно? — Сова встал перед японцем. — Отвянь. — Жить хочешь или нет? — Не вижу у тебя желания меня прикончить. — Желание прикончить нас обоих есть у тех, кто на этом вертолете, — русский угловато указал рукой на приближающуюся машину. Японец глянул туда, потом бросил взгляд на лицо блондина, однако просто пожал плечами. — Я одиночка. — Одиночка, который хреново пользуется своими способностями, — кивнул Сова, — ты сюда-то попал по случайности, здесь до Японии сквозь материю бежать далеко. А вот вертолет будет поближе. — Что? — японец еще раз глянул на вертолет. — Я не телепортирую нас в вертолет. Зачем?! Чтобы ты сдал меня своим друзьями? — Если ты не заметил, они меня тоже не особо любят. Ты нас телепортируешь, я их нейтрализую, а дальше мы поговорим. На пути отсюда.       Вертолет оказался прямо над старым кораблем, единственное, что мешало ему опуститься пониже — мачты и паруса, которые бы застряли в винтах.       Японец взглянул на русского, потом на открывающийся люк вертолета, откуда виднелась пара голов военных, готовых сбросить канаты вниз, а после махнул рукой, сложа пальцы определенным образом, и он с Совой исчезли в голубой вспышке. ***       Томное Солнце Бермуд грело и без того блестящую кожу Винсента. Он принял за правило всегда наносить солнцезащитный крем на кожу: это сохраняет молодость, избавляет от морщин и просто делает тебя невероятно счастливым. Никаких больше красных пятен на переносице от постоянного ношения очков.       Он и Питер сидели около широкого неглубокого бассейна с торчащими из него двумя батареями: все для того, чтобы охладить и без того постоянно нагревающиеся радианитовые блоки. Томас Поуэр и Пол Делмонн что-то оживленно обсуждали в тени за соседним самодельным столиком: первый раскинул новомодные чертежи, второй что-то записывал в блокноте обгрызанным карандашом. Все шло как часы, Винсент был очень рад, что его план понемногу поднимает голову все выше, но подводных камней не избежать. — Не знаю, какой потенциал ты видишь в этих двух, — начал Питер, открывая бутылку пива рукоятью пистолета, — но вряд ли они построят тебе портал, который Бог знает, как работает, быстрее, чем это сделает орда таких же задротов на исследовательской базе правительства. — О, мой дражайший друг, — протянул француз, — дело не в количестве людей, а в их прямых руках, финансировании и моем учтивом надзоре. Все под контролем, ты можешь не волноваться, — Винсент медленно поднялся, поправил немного смявшуюся жилетку и направился в сторону лестницы.       Он четко дал всем понять, что это в их же интересах, описал им возможные исходы получения Алефом безграничной власти над силами, что предлагает радианит. Никому не захочется жить в таком мире. Однако Питер был прав: вдвоем они не справятся, Эверетт-Линд запустит коллайдер и мир пойдет трещиной.       Винсент потянул за рычаг, и перед ним открылась дверь в небольшой коридор: своеобразный «короткий» проход от пристани к складским помещениям. Он зашагал в сторону мостика к причалу для танкера — корабль как раз был пришвартован. В его контейнерах, половина из которых была пуста, все еще находились необходимые для постройки портала вещи: мистер Вулф, хозяин этого острова, любезно стал анонимным «покровителем» этой небольшой заварушки, поэтому ни одна душа понятия не имела, чем же здесь на самом деле занимаются.       Выйдя на высоченную пристань, Винсент приблизился к большому сооружению, накрытому плотной водонепроницаемой тканью — в тропиках всегда много дождей. Мокрый песок и запах талой воды ударил по изысканному французскому обонянию: перед ним возвышался трехметровый портал. Сооружение в виде треугольника, вернее — его макет. Нужно еще встроить необходимые механизмы, запрограммировать их, подумать над обшивкой и, наконец, напитать чем-то мощным. — Макет хорош, — раздался знакомый Винсенту голос. Он обернулся и словно глянул в зеркало. Хорошо, что высота этой пристани напрочь закрывает две их фигуры от взгляда тех, кто сейчас находится внизу, недалеко от батарей. — Oui, — кивнул наш Винсент, вновь переводя взгляд на портал, — работы много. — Нужно что-то делать с коллайдером, — двойник Винсента подошел ближе, — и добыть еще людей для постройки. Умных. — У вас его строят? — Non, — покрутил головой двойник. — Не могу никого уговорить, как будто так и нужно. Будто так и задумано. — Если не к вам, куда тогда будет вести этот портал? — Может, это именно то, что нужно нашим планетам? — двойник посмотрел на нашего Винсента, последний ответил на это своим взглядом. — Может, мы найдем помощь там, куда никто из нас еще никогда не попадал? — Нужно быстрее закончить портал, — сказал наш Винсент, — для этого нужен Рубен. Он работает над созданием коллайдера. — Украдешь своего? — Заметят. — Нет, если на его место попадет такой же Рубен. — Украдешь своего? — Никто не заметит. ***       Одноместный самолет приземлился на небольшой самодельной посадочной площадке одного из парящих кусков Венеции. Когда шлюз открылся, на итальянской земле появился чей-то черный башмак. Он был накрепко зашнурован, штанины заправлены вовнутрь. — Вот это забавно, — женский голос разрезал бушующий на такой высоте ветер, а потом с траппа сошла среднего роста рыжеволосая девушка. Ее руки были в шрамах и веснушках, глаза переполнены смесью доброты и неподдельного интереса, а на голове красовалась толстая коса и бандана. — Кирра! — бросила Сейдж, расставляя руки в стороны. — Ты прилетела так быстро! — китаянка подошла к подруге и заключила ее в теплые объятия. Ответ не заставил себя долго ждать: рыжеволосая была настоящим воплощением Солнца и обняла Сейдж так же тепло. — Уверена, что местные власти не заинтересуются непонятными самолетами? — это было первым, что спросила Кирра на своем задорном австралийском акценте. — Пока что они уверены, что это все Кингдом, — кивнула Сейдж, — что в Нимбине? — Ужасная червоточина висела в небе, распугала всех животных в лесу. А примерно через час кто-то забрался на склад Кингдома и опустошил его. — Там был радианит? — Да. Что еще они могут там хранить? — Что ж, — протянула китаянка, — пойдем, я познакомлю тебя с небольшой частью нашего отряда. Спасибо, что вообще… согласилась на это. — Эй, — Кирра схватила Сейдж за предплечье, — прекрати. Я знаю, что Кингдом замешан в этом, что они врут и приближают смерть нашей планеты. И я считаю своим долгом предотвратить это. К тому же, — австралийка отпустила предплечье коллеги, — пришло время забыть все обиды. ***       Алеф прилетел на исследовательскую базу пару часов назад. Он был ужасно расстроен тем, что его родной сын не смог нормально организовать общественное мероприятие в таком-то сознательном возрасте.       Постепенно количество работников СМИ, продюсеров и потенциальных спонсоров стало равным показателю гнева внутри Алефа. Сегодня нельзя было ударить в грязь лицом, как это случилось пару месяцев назад в Венеции.       Итак, трибуна стояла перед своеобразным балконом в секцию с коллайдером. Он выглядел хорошо, пока был не включен, и возможно, будет выглядеть еще лучше, если включится. В любом случае, Алеф надеется убраться с этой базы на безопасное расстояние до того, как эта машина заработает в полную силу. Поиски Экхардта не увенчались успехом: он засел в какой-то каморке и не хотел выходить в свет, что только усугубляло и так не очень доверительные отношения с отцом.       Достав карточку из внутреннего кармана пиджака, Алеф еще раз пробежался глазами по заранее написанному тексту. Он никогда не придерживался слов, которые сам не сочинял, но привычка есть привычка. После мужчина бросил карточку на землю и поманил пальцами свою помощницу, которая была одета в ужасно неудобную юбку-карандаш и стандартные туфли на тонком каблуке. — Лунго мне, минуты через четыре, — первое, что сказал он, когда девушка подошла. Она хоть и держала два дипломата, но все равно умудрилась вынуть блокнотик и ручку, записывая все прихоти босса. — Что-нибудь еще? Может, перекусить? — спросила та, не глядя мужчине в глаза. — И где… во-первых, где мой сын, черт его дери, а, во-вторых, где Фаброн? Кто меня охраняет? Где все? — Kingdom Defense выделил отряд, они сейчас проходят краткий инструктаж, — говорила девушка, пока из ее рук вываливалось все, что только могло, — еще Фаброн пару недель назад говорил об «отличном агенте», который «оправдал все надежды Сантос». — Кто это за хрен? — Это радиант. — Радиант? — Алеф задумался. — Из Протокола? — Нет, из KD. — О, так Фаброн, оказывается, умеет удивлять. Ладно, — защелкал пальцами мужчина. — Где мой лунго? Почему он еще не здесь? — Сейчас будет, извините, сейчас. ...       Винсент впервые зашел на территорию Эверетт-Линд не через главный вход. В его руках была темная длинная сумка, и он очень не хотел, чтобы хоть кто-то говорил с ним сейчас. Ноги несли француза к реактору «22-А», где как раз уже собирались люди. Их было так много, что на какого-то неотразимо привлекательного молодого человека никто не обратил внимания.       Фаброн приложил свой пропуск к двери с небольшой комнатушкой для охранника, который мониторил все камеры видеонаблюдения и озвучивал важные сообщения через рупор. — Bonjour, Матильда, — поздоровался Винсент, уже наваливаясь на дверь в противоположном углу, которая ведет за пределы огражденной территории базы. — Бонжур, Винсент, — женщина средних лет была без ума от внимания такого «знаменитого» человека, — куда идешь? Не останешься на представление? — Пожалуй, не смогу. Я же в личной охране Алефа, — улыбнулся француз, а потом захлопнул за собой дверь. Конечно, он солгал. Его сейчас искали все, кому не лень, а Алеф и его сынок наверняка обливаются потом от незнания, где же сейчас тот, кому (единственному) они доверили свои жизни.       Впереди был прекрасный вид на зеленую долину и реку. Винсент оглядел пейзаж и вдохнул полной грудью — было так красиво, жаль, нельзя просто броситься со скалы и, словно птица, расправить свои крылья, убраться далеко отсюда, отключиться от этого мира. Просто наслаждаться тем, кто перед глазами и прекратить все на себе тащить. Но только не сегодня.       Шагнув вниз по пыльной лестнице, через щели которой нагло лезла длинная отросшая трава, Винсент подошел к старому широкому дереву, росшему на краю обрыва. С этого места открывался прекраснейший вид на коллайдер и, что самое главное, его ядро. Как только его запустят, он будет еще невероятнее. Здесь нет камер, из-за кустов его не заметят, так что француз расстелил на траве покрывало, поставил туда сумку, присел рядом и стал доставать оттуда части винтовки. Пока толпа соберется, пока «вечеринка» начнется, он как раз успеет.       Солнце медленно спускалось ближе к горизонту, грея спину Винсента, а музыка и разговоры на Эверетт-Линд становились все громче. Вдруг до избалованных изысканной музыкой ушей француза донесся знакомый голос. От него в воздухе так и витал ток, еще немного и начнется гроза. — Мы с вами прям спецагенты! — девушка с синими волосами подбежала к своим коллегам из Kingdom Defense и затеяла разговор. Конечно, ей особо не отвечали, но и не это ей было нужно. Она, как Винсент знал, любила произвести впечатление и не любила помалкивать. — Bonjour, Neon, — прошептал Винсент, глядя в затылок знакомой через оптический прицел винтовки. Словно почувствовав это, девушка обернулась, заставляя француза прижаться к земле вместе с оружием. На лице девушки красовались какие-то железные детали, словно ограничители. Ничего не заметив, она повернулась к коллегам. — Ладно, я пошла, — сказала она, а в следующую секунду ее силуэт уже скрылся в толпе.       Винсент вернулся на позицию, глянул в прицел и понял, что давней знакомой больше нет. Итак, теперь пришло время подумать о том, как он будет подставлять своего зеркального двойника, когда в коллайдере найдут дыру. — Винсент? — слабый мужской голос раздался позади француза, и последний этого никак не ожидал. Резко обернувшись, Фаброн обнаружил в метре от себя Экхардта. Тот стоял, изумленный ситуацией настолько, насколько ему позволяла его не актерская мимика. — Что ты тут делаешь? — спрашивал он, не желая складывать в своей голове два и два. — Скажи, что это для безопасности моего отца, — пытался добиться своего Пэддингтон-младший, хотя ствол винтовки был направлен прямо в сторону трибуны, где его отец должен выступать буквально через пять минут.       Винсент медленно поднялся, выражая абсолютное спокойствие, хотя в его французской голове сейчас происходили жизненно важные расчеты. — Уходи, — произнес он, — и как можно дальше. Если жить охота. — Ты… хочешь убить моего отца? — Не сдался мне твой Papa. Уходи. — Зачем тебе это? Я думал, ты на нашей стороне, — Экхардт понял для себя что-то. И это «что-то» было не тем, чего Винсент добивался. Да, ему было плевать на него, на его отца, да на всех и вся, кроме своей миссии. В этой Вселенной у него есть парочка незаконченных дел, а если такая версия Винсента вас не устраивает — можете поискать его в иных зеркальных вселенных. Но… вряд ли там он будет отличаться. — Я не позволю тебе угробить то, что мы с отцом так долго строили, — Экхардт неуверенно, но очень решительно стянул с себя пиджак, выставляя кулаки вперед. — Мы не будем драться, — покрутил головой француз, — тебе меня не одолеть. И, soyons honnêtes, ты ни на что не годный травмированный мальчик в теле взрослого мужчины. Не лучшее сочетание. Je vous en prie, не мешай, — Винсент был уверен, что это заставит Пэддингтона-младшего одуматься, но впервые просчитался. Слова, выскользнувшие из уст француза, так больно ударили плеткой по спине Экхардта, что тот больше решил не терпеть.       Резко схватив Винсента за жилетку, Пэддингтон-младший отшвырнул его в сторону обрыва. Фаброн быстро сгруппировался и, ухватившись за крону дерева, затормозил. Медленно подняв голову, он расстегнул все пуговицы на жилетке и глянул на противника сверху-вниз. — Я предупреждал, — единственное, что произнес Винсент прежде, чем на базе включились прожекторы и громкий голос Алефа прокатился по всей округе.       Их никто не замечал, их скрывала природа, но «вечеринка» уже началась, и ее не отменить. Сейчас Винсент должен сделать все, чтобы коллайдер не заработал, если он не предотвратит это, две планеты столкнутся в этом и так проклятом месте, положат начало еще большей лжи.       Алеф начал читать свою речь. Винсент бросил взгляд на винтовку, которая теперь была позади Экхардта, от взгляда последнего это не утаилось. Он решил напасть первый, полетел с кулаками на француза, но тот ловко увернулся, оставляя Пэддингтона-младшего в метре от утеса. — Прекрати это, — попытался остановить его Винсент, — мне нужно просто уничтожить коллайдер. — Знаешь, сколько сил и денег мы угробили на него? — Экхардт был несогласен с планами теперь уже не близкого друга. — Лучше выбросить деньги в никуда, чем увидеть ту катастрофу, которой запуск коллайдера обернется, — Винсент опустил руки, продолжая глядеть на мужчину перед собой. — Сейчас я опущусь к винтовке, сделаю один выстрел, сломаю коллайдер, и все мы вернемся домой живыми. C'est clair? — Фаброн долго ждал ответа, параллельно слушая речь Алефа, которая с каждой секундой подходила к своему завершению. Кнопка в его руках может быть прожата в любую минуту.       Винсент стал медленно опускаться, все еще глядя на воинственный вид Экхардта. Последний, вроде бы, хотел согласиться, но все равно ринулся к Фаброну. Он схватил его за рукав рубашки, швырнул об каменный выступ слева. Винсент больно ударился спиной, но мигом присел, потому что после такого удара последовал кулак Экхардта. Он впечатал костяшки в камень, а Винсент уже был позади противника. Француз мертвой хваткой взялся за затылок Экхардта и со всей силы приложил его лицом о каменный выступ. Конечно, он сломал парню нос.       Экхардт отшатнулся вбок, мотнул головой, но все равно направил свои кулаки на Винсента. Почему же все так хотят драться с человеком, который всю свою жизнь посвятил оружию, стратегиям, схваткам и крови?       Пэддингтон-младший замахнулся еще раз, Винсент увернулся от правого кулака влево, вновь оказываясь за спиной мужчины. Устав драться или поняв, что ему не победить, Экхардт глянул на винтовку. — Не трогай ее, — предупредил его Винсент. — А то что? Я просто скину с обрыва, — заявил он. Руки Пэддингтона-младшего только потянулись к оружию, как какая-то золотая карточка вонзилась рядом с винтовкой, пройдясь по тыльной стороне ладони Экхардта. Оттуда мигом начала сочиться алая кровь, а боль сковала всю руку Пэддингтона-младшего. Глянув на карточку, тот узнал в ней визитку Фаброна. Его глаза тут же устремились на лицо француза. — Я же сказал, чтобы ты ее не трогал.       Алеф уже подошел к выводу, к пожеланиям, к его ежемесячной лжи насчет светлого будущего, продемонстрировал свой пульт управления и был готов совершить самое главное преступление века. — Черт, — бросил Винсент, понимая, что времени у него совсем не осталось. Только собравшись делать последний шаг навстречу винтовке, Экхардт считал это и, под веселый возглас Алефа, шум от начинающего работать коллайдера, Паэддингтон-младший ринулся к Винсенту. Он замахнулся, все еще надеясь этим достать француза, однако тот увернулся. По инерции тело Экхардта понеслось дальше, он просто не смог затормозить. Ноги скользнули вниз с обрыва, а Фаброн ринулся к винтовке. Казалось, все должно получиться.       Длинная рука Пэддингтона-младшего в самую последнюю минуту схватила Винсента за щиколотку, отчего Фаброн упал и тоже «поехал» ближе к обрыву. Ухватившись рукой за низкорастущую ветку старого дерева, двое мужчин остались висеть над пропастью. — Чтоб ты сдох, Экхардт, — разозлился Винсент, глядя на противника внизу. Его нога уже начинала ныть и, если ничего не сделать, то он ее просто вывихнет.       Вся исследовательская база затряслась. Любопытство сыграло злую шутку с французом, его глаза зацепились за активный коллайдер во многих метрах впереди. Неужели... он правда работает? Лучше бы что-то пошло не так.       Внезапно Винсент услышал нечто, похожее на звук, сопровождающий землетрясения. Молния вмиг расколола Эверетт-Линд на две части, француз даже увидел трещину в паре сантиметров от себя, изнутри которой исходило странное синее свечение. — Что происходит? — запаниковал Экхардт, пытаясь карабкаться вверх по телу Фаброна. Ну, это высшая степень наглости. На базе послышались крики — они не были радостными, скорее паническими. — Отправляйся туда, — начал Винсент, сильно ударив второй ногой Экхардта по голове, — откуда, — еще удар, — вылез, — удар, — твой папаша, — удар – и руки Пэддингтона-младшего разомкнулись, а его тело полетело вниз, будто первый осенний листок. А потом последовала яркая вспышка, почти ослепившая француза.       Фаброн залез на твердую землю и на секунду присел отдохнуть. Трещина, которая образовалась сбоку, была не самым странным из того, что произошло. Вместо зеленой травы и деревьев перед Винсентом расположилась настоящая мертвая и безжизненная пустыня. Взглянув на Эверетт-Линд, Винсент понял, что опоздал: часть базы теперь принадлежала Омега-Земле. Планеты соединены и разделены одновременно. И это было именно тем, что он пытался предотвратить.       Паника продолжалась, француз заметил, что «наши» ученые и работники стараются держаться на «зеленой» стороне. Но что тогда случилось с теми, кто работал на стороне, которая теперь другая? Где они? Они живы? Они же не могли исчезнуть в никуда?       Взяв с собой пару гильз, Винсент придавил ножкой винтовки листок с посланием, и отправился на территорию базы. В его руке мигом появился золотистый пистолет, когда он подходил к месту с «главной сценой», там он увидел и Алефа, и охрану, и большую часть журналистов, и Неон. Их взгляды пересеклись, но ни о чем друг другу не сказали.       С «оранжевой» стороны к Алефу вышла его точная копия. Все молчали, никто даже не посмел произнести и слова, шумно выдохнуть или сделать фотографию. Все было слишком сюрреалистично. На «другой стороне» когда-то цельной исследовательской базы Винсент увидел своего двойника. Тот тоже стоял с пистолетом, тоже выглядел немного помятым и неудовлетворенным тем, что происходит. Не дожидаясь ничего, наш Винсент развернулся и направился вглубь «нашей» стороны базы. Его двойник сделал то же самое с другой стороны.       Наш должен добраться до винтовки своего двойника раньше, чем такое же произойдет с ним. Винсент вообще не знал, что Алеф собирается делать с тем, что только что угробил половину работников базы, но, другой Алеф, видимо, придерживается таких же взглядов.       Вылетев с другой стороны базы, Фаброн увидел огромную спутниковую антенну — ему туда. Когда он переступал «разлом», пусть тот и был всего пару сантиметров, Винсент боялся, что сейчас его разорвет. Но ничего такого не произошло, он был на другой планете, но с ним ничего не случилось. Сбоку лежала странная знакомая карточка: Фаброн поднял ее. Там была фотография Пола Делмонна, но как она там оказалась? — Повезло тебе, что ты не здесь, — прошептал Винсент, возвращая вещицу на место. — Пришел подкинуть мне улик? — свой голос француз узнает всегда. Обернувшись, его двойник стоял, демонстрируя записку, что наш Винсент ему оставил. — А ты мне уже подкинул? — Я нашел записку, — протянул Омега-Винсент кусок бумажки нашему Винсенту, тот взял, — написал тебе такую же, — добавил он, доставая из другого кармана идентичную бумажку. — Забавно, — кивнул наш француз, комкая записку, и засунул ее себе в карман, — что дальше? — Ничего из этой дыры не выйдет. Все ведь ненавидят друг друга. — Мне нужен Рубен Понтес, — заявил наш Винсент, — чтобы помог построить портал. — Но он работал над коллайдером, и сейчас будет делать то же самое. — Да, поэтому мне нужен ваш Рубен, пока наш Рубен будет работать здесь и ни о чем не подозревать. — Но двоих Рубенов поставят работать вместе над коллайдером. Теперь две планеты будут трудиться во благо двух Зеркальных Галактик, — наигранно сказал Омега-Винсент. — Черта с два Альфа и Омега когда-то будут трудиться вместе, — кивнул наш француз. Вдруг из громкоговорителей по всей базе прошелся гул объявления: «С сегодняшнего дня все работники исследовательской базы Эверетт-Линд обязаны носить специальные костюмы для сокрытия своей личности от своего зеркального двойника. Работать с двойником запрещается, вводятся правила сегрегации. Любой, нарушивший правило сегрегации, будет депортирован и лишен любой возможности вновь находиться на территории Эверетт-Линд, » — закончило объявление. Винсенты вздохнули. — Когда он успел все это придумать… — протянул Омега-Винсент. — Видимо, Алефу нечем заняться. — Вот они! — раздался голос Неон где-то позади, отчего французы обернулись на звук. Прямо за девушкой показался небольшой отряд из Kingdom Defense. — Оставайтесь на месте! — крикнул один из командиров. — Альфа-Винсент пройдет с нами. — Омега-Винсент с нами, — сказал голос с другой стороны. Французы обернулись в другую сторону и перед ними уже стоял отряд с надписями на жилетах, которые гласили: «Force Atlas». ***       Сабина еле-еле посадила самолет на площадку: летунов уже было около четырех, а места на парящем куске Венеции не прибавлялось. Феникс и Джетт с радостью покинули корабль, разговаривая о том, что им довелось пережить, а Сабина продолжала думать о новом знакомом. Вряд ли он будет когда-либо еще чем-то полезен, но что-то в нем было такое… что не отпускало.       Прикрыв глаза, женщина откинула голову, расслабляясь в кресле пилота, и еще раз вспомнила Доминика: такой спокойный, красивый, притягательный, немногословный и загадочный — да это же сплошные красные флажки. — Привет, — раздался голос Бримстоуна за спиной брюнетки. Та лениво открыла глаза и медленно встала с сидения. Даже в сумерках и плохом освещении порезы и ссадины на ее лице были хорошо видны. — Ты в порядке? Кто тебя так? — американец хотел подойти ближе, но женщина вскинула руки, как всегда отмахиваясь от какой-либо помощи. — Я в норме. — Ладно, — понимающе произнес Бримстоун, — у нас там пополнение, и надо решить, что делать с французом. — Пополнение? — Сабина приподняла бровь. Она точно не хотела новых знакомств, либо же давно забытых лиц. Хватило того шведа и латиноамериканки — всех не стерпишь. К тому же в ее голове сейчас было всего трое: Доминик, Сантос и Сова. — Да… Кирра присоединилась. — Ох, Кирра? — саркастично произнесла ее имя Сабина, проходя мимо Бримстоуна на выход из салона. — И что же, сидит говорит, что люди убивают природу, мы должны всех остановить, о, как же мы можем убивать нашу Мать? — рассмеялась женщина. — Тебе не обязательно так предвзято к ней относиться, — мужчина последовал за ученой. — Так говоришь, как будто мы не работали на Кингдом вместе. И как будто они с Сейдж не повернулись ко мне спинами в самый ответственный момент. — Кирра изменилась, как и Инь Вэй, — Лиам поровнялся с Сабиной, но на нее не смотрел, — и ты уже не та, кем была. От нас остались только наши кодовые имена: все, что напоминает нам о нашей личности, сущности и целях. Попробуй посмотреть на каждого человека, так или иначе появляющегося в твоей жизни, как на новый путь, по которому ты либо пройдешь, либо нет, — Лиам взглянул на Сабину, — соберись и приходи в штаб. Все и так уже ждут, — добавил он, оставляя брюнетку в полном одиночестве.       Она гордо стояла на ногах, провожая командира зелеными глазами, а когда его фигура скрылась за лестницей, женщина подняла лицо к небу и шумно выдохнула. Слова Бримстоуна еще больше расковыряли и так увеличивающуюся дыру в ее груди: теперь она уже ничего не понимала . — А-а-а-а! — заорала Сабина настолько громко, насколько смогла, до хрипоты кричала последнее слово, а потом небо ответило ей холодным дождем. Черные волосы Сабины мигом намокли, она опустила голову и зашагала к штабу. Сейчас она сдаст этого француза, откроет досье на Сантос и попросит Доминика сделать кое-что. ...       — О боже, это еда, — как только Сону зашла в штаб, сразу накинулась на еду, которая стояла на столе с компьютером Киллджой. Кореянка упала на колени и руками запихивала себе в рот чипсы со вкусом краба. — Да, и она моя! — немка недовольно посмотрела на коллегу, потом схватилась за миску и попыталась ее отобрать. — Да мламно тембе, я такбую дишь перешила! — говорила с набитым ртом Сону, схватившись за тарелку мертвой хваткой. — О, чипсы! — Джейми подлетел к девушкам и тоже запустил руку в миску. — Да чтоб вас! — плюнула на это дело немка и согласилась с поражением. Она потянулась за монитор компьютера, доставая оттуда новенькую пачку Принглс. — О… — протянула Сону, когда отвлеклась от еды, — а ты у нас кто? — спросила она, когда из соседней двери показалось лицо Кирры. Она вместе с Сейдж держали в руках кружки с горячим травяным чаем, от которого веяло мокрым дождем. — Я Кирра Фостер, — представилась австралийка, — но можно просто Скай. — Привет, Скай, — раздался холодный голос Сабины, когда она показалась в дверном проеме. Все агенты глянули на нее, и в воздухе повисла тишина. Австралийка сделала шаг назад, но не скрывала боевого настроения, к тому же ее радианитовые силы были куда полезнее ядов этой гадюки.       Сабина прошла к Киллджой и достала бумажку с координатами, что ей выписал Посланник. Ничего больше не говоря, брюнетка удалилась из главной комнаты в сторону душа. — Я так понимаю, вы нашли француза, — кивнула немка, разворачивая слегка влажный листок. Рейз, которая до этого сидела в самом дальнем углу и чинила для Бримстоуна виниловый проигрыватель, резко встрепенулась. Она толкнула дремлющего в старом кресле Брича и кивнула в сторону Киллджой. — Сейчас посмотрим, где он окопался… — протянула та, закрывая все другие вкладки и программы, где она тщетно пыталась найти Питера. Введя координаты в специальное поле, немка нажала на «Ввод» и программа мигом показала точку на карте. Все резко подошли к монитору, пожирая глазами один несчастный островок в Атлантическом океане. — Мы с Бричем поедем туда, — заявила Рейз, бросая серьезный взгляд на Бримстоуна, — и это не вопрос, старик. — Возьмите Киллджой и достаньте все, что нужно нам для портала, — кивнул тот, пока «дети» осознавали, насколько им повезло, — быстро! ...       Еще один самолет приземлился на посадочную площадку базы Протокола Валорант. На этот раз самолет был не их, слишком тяжелый и грузный, боевой, но этот тоже пригодится. Когда шлюз открылся, на пороге показались две мужские фигуры: одна повыше, побольше, другая еле доставала ему до плеча и была худее. — И что это за дыра? — спросил парень с японским акцентом. — Если повезет, то это твой новый дом, — немного хромая, Сова шагнул вперед. Перед тем, как захватить летуна, им вдвоем пришлось сражаться за него: хотя русский сражался больше, потому что японец пытался сделать так, чтобы они не разбились к чертям собачьим. Но именно это чувство лишний раз напоминало блондину, ради чего он стал агентом — адреналин, чтоб его. Интересно, ждет ли его хоть кто-то? Вернее, он бы хотел, чтобы кое-кто его все-таки ждал, но настолько прямой вопрос задавать себе в голове побаивался. Задашь — разочаруешься. Не будешь ничего ожидать — не разочаруешься. Просто, как блинчики любимой бабушки.       Ничего не говоря, японец последовал за новым другом. Он внимательно рассматривал окрестности и вдруг понял, что это именно то место, которое взлетело в воздух из-за Кингдома. И, уже подойдя к лестнице, ведущей в подвалы и сам штаб, парень резко остановился: — Так ты и твои друзья из Кингдома? — Нет, — Сова обернулся, — я уже ведь ответил на все вопросы твои. Зачем начинаешь снова? — Пытаюсь понять, в какой момент ваш старик решил, что вы больше на них не работаете. — Тут как с людьми, — пожал плечами Сова, начиная спускаться вниз, — иногда понимаешь, что вам не по пути. — А твоя загадочная женщина, — японец решил не отставать, — она тоже тут? Тоже агент? — Советую вообще не говорить о ней здесь. Она все услышит. — Она такая свирепая? — Бессердечная, скорее, — усмехнулся русский, потянувшись рукой к железной двери, за которой проходили громкие разговоры. Однако прежде, чем зайти, его взор привлек мелькнувший женский силуэт, появившийся на долю секунды где-то в конце коридора — там как раз была ванная. Сова открыл дверь. — Что я пропустил? — было первым, что он спросил.       Все замолчали, вытаращившись на коллегу. А потом Сону сорвалась с пола и бросилась русскому на шею. Еще немного и она бы его точно задушила. — Мы думали, ты погиб, — говорила та серьезно, — какого хрена произошло? — Если не отпустишь, я точно погибну, — с хрипом произнес он, нежно погладив кореянку по спине. — Это она? — шепотом спросил японец, на что получил от русского осуждающий и недовольный взгляд. — Жаль. — Что случилось? Кто это? — Сону отпустила русского и отошла на пару шагов. Сова очень тяжело начал снимать верхние слои своей одежды, мех, теплые свитеры и прочие ненужные тряпки. В Италии жарче, чем на Севере, к тому же раны и порезы, когда соприкасались с одеждой, неприятно ныли. — Я Рё Киритани, — сам представился японец, а в голосе его были надменные нотки. Он прошелся глазами по всем, кого здесь видел и лишь на одной персоне его взгляд остановился более, чем на секунду. — Радиант? — спросила Скай, подсознательно считывая то, что она по каким-то причинам выделилась из общей массы в глазах новенького. — Радиант, — подтвердил Сова, оставаясь в старом легком свитшоте, который давно уже пора было выкинуть, но никому тут неизвестно, как же хорошо на него садятся бронежилеты, — очень плохо пользуется своими способностями. Говорит, что может проходить через пространство, телепортироваться. Но не как Омен, Рё бежит сквозь материю. — Да, типа того, а еще… — А еще это он взорвал Icebox и оттуда всех эвакуировали. Теперь на базе никого и куча радианита. Вопрос времени, когда зеркальные нагрянут туда, чтобы все присвоить, — добавил Сова и медленно поплелся к двери, — а, и это он тогда влез в главный корпус Кингдома в Токио. Помните, те записи с камер, которые нашел Сайфер? — О да, — кивнула Киллджой, поправляя очки, — я их вам показала. — Ну вот… — устало бросил напоследок Сова и вышел из комнаты. Он знал, что остальные агенты как-нибудь найдут с этим японцем общий язык, а если нет — то бросят его в клетку рядом, да и все. Хорошо, что он здесь не главный, слишком уж он нерешителен для таких масштабных событий. ...       Сабина вышла из душа другим человеком. Как приятно было смыть с себя запах того ужасного клуба, убрать мелкие осколки из ран на лице, обработать их, как подобает, и взглянуть наконец на себя в зеркало.       Перед ней стояла та самая женщина, которая видела уже слишком много, понимала слишком много, устала играть с другими и хотела видеть только простую схему: решил — сделал. Вот, значит, кто был перед Домиником, когда он предложил сходить на то дурацкое свидание. Какое свидание? В таком-то возрасте, какие могут быть свидания? Свидание — это по-детски, что бы они там делали?       Переодевшись во что-то посвежее, Сабина вышла в предбанник перед ванной. Там стояли старые шкафчики для всех агентов: сумка с досье на Сантос лежала в ее запертом на замок шкафу. Открыв его, брюнетка схватила сумку и долго собиралась с мыслями прежде, чем вновь приступить за эту грязную работу: работу с тайнами людей. — Сабина? — прозвучало ее имя знакомым голосом. Женщина застыла, даже перестала дышать на пару секунд. Она медленно повернулась к двери, на пороге которой стояла высокая фигура Совы, и продолжала молчать. Рука брюнетки медленно засунула сумку обратно в шкаф, русский сделал шаг навстречу, а потом еще один, а потом еще — пока не оказался так близко, как только мог. Он осмотрел лицо Сабины и медленно дотронулся пальцами до свежих порезов. Сабина поморщилась от неприятных ощущений и повернула голову в сторону. — Кто это сделал? — спросил русский. — Никто, — нагло соврала та. Она никогда не врала, особенно насчет чего-то, что поставило ее в некомфортное положение. Как она посмела врать о таком? Сова просто опешил — хотя на его лице это и не отразилось — и в следующую секунду схватил Сабину своей широкой рукой за лицо, неслабо сдавливая щеки, заставляя ее посмотреть на него. Да, он понимал, что ей было больно от ссадин, но почему-то ничего не мог поделать с собой. — Я поранилась на задании в клубе, — процедила женщина, глядя русскому в глаза. Тот мигом ее отпустил, не отрываясь от взгляда, и чего-то ждал. В его голове проносилось столько мыслей, столько желаний и вопросов. Но почему она сразу его не поцеловала? Или не обняла? Что было не так? А он ждал. — Я… — начала Сабина. — Все думали, что ты погиб. — Ты тоже так думала? — Не знаю, — женщина опустила взгляд, начиная осматривать тело русского, — может, мне хотелось так думать. — Хотелось? — Может, тогда все было бы проще. — Что случилось, Сабина? — решительно не понимал Сова. Теперь его голова стала думать о вещах, которые до сего дня в нее не лезли. Неужели за эти пару дней между ними кто-то встал? Тот, кто сделал ей больно? Или тот, кто спас ее, пока главного защитника не было рядом? Узнать бы, кто это был.       Сабина медленно взяла русского за руку и повела в ванную. Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней спиной. Никто бы и так их не подслушал, этот штаб был скорее похож на летний лагерь. Сова непонимающе посмотрел на брюнетку, на что та кивнула в сторону его одежды.       Ничего не говоря, русский еле-еле снял свитшот, кидая его в раковину, и взглянул на женщину. Все его тело было в ссадинах, шрамах и порезах, синяках. — Нам пришлось украсть самолет у военных Кингдома, — пояснил блондин сразу, чтобы его возлюбленная не тратила силы на и так очевидные вопросы. — Нужно все это обработать, — заворожено глядя на его тело, произнесла Сабина. Она обошла его по кругу и вновь встала спиной к двери, наконец поднимая глаза на его лицо. Не успело ее зрение сфокусироваться на нем, как Сова резко прижал Сабину к двери и поцеловал в губы. Вдвоем они понимали, что дальше поцелуев не зайдет, сейчас и они казались каким-то безумием. Русский поднял руки брюнетки над ее головой, зафиксировав запястья в одной ладони, а другой придерживая Сабину за талию.       Поцелуй сменялся другим, потом мокрые губы Совы переместились на шею женщины, но все это продлилось недолго. Он выпрямился в полный рост, вновь целуя Сабину в губы, а ее руки тем временем выбрались из хватки русского, медленно возвращаясь к нему на грудь. — Мне нужно обработать твои раны, — прервала Сабина поцелуй, грубо отталкивая парня от себя так, что ему пришлось отойти на шаг точно. Он глубоко дышал, зверь в нем почти проснулся, но он умело сдерживал его.       Выйдя из ванной, брюнетка подошла к шкафчикам и хотела взять кейс-аптечку сверху. Она была не очень большого роста, так что для этого понадобилась бы лишняя табуретка, если бы таковая имелась. Встав на носочки, Сабина дотянулась до рукояти на кейсе и потащила его на себя. Так как ее шкаф был не закрыт за замок, уголок кейса зацепил дверцу и та открылась, а вместе с ней на пол выпала сумка, где лежало досье, вот только было отчетливо видно, что сумка пуста. — Что? — не поверила своим глазам ученая. Она быстро поставила кейс на пол и опустилась на колени, засунула руку в сумку чуть ли не по локоть и стала рыскать там, будто то, что она искала, было размером с иголку. — Нет-нет-нет, — бормотала она, — нет! — уже злобно крикнула Сабина. На ее вопль из ванной вышел Сова, быстро подошел к ней, потому что увидел свою женщину на коленях, и тоже взглянул на сумку. — Что пропало? — спросил он. — Чертово досье! — рявкнула Сабину, швырнув сумку об стену. — Досье на Сантос! Со всеми данными детей! — Черт… — протянул русский, глядя на помятую жизнью сумку. — Кто его взял? — Я не знаю, — пожала плечами Сабина. — Ты знаешь. Кто его взял? — Не знаю, говорю же! — женщина схватилась за голову. В последнее время внутри нее рождалось слишком много сторонних мыслей, она никогда не отвлекалась на такие эмоции, дела так не делаются. — Я не… я не… — стала вспоминать Сабина, а потом перед ее глазами отчетливо всплыла картинка, где Рейна кидает ей в руки ее сумку перед полетом в Нью-Йорк. Сейчас Рейны нигде нет, как и досье, и никто больше не видел Сабину, читающую эту кипу бумаг, кроме Рейны. — Это она… — Кто? — Это она, — повторила брюнетка, медленно вставая на ноги, — эта мексиканская сука. Это она украла мое досье. Оно у нее. Она украла его из моей сумки! — последнее действительно разозлило ученую, ведь никто, просто никто не имеет право трогать ее вещи. Это же ее личное пространство, ее личные тайны, планы и стратегии — какого хрена? — Мы найдем ее, — спокойно кивнул Сова. — Сомневаюсь, что она поняла из этого досье хоть что-то. — Ох, ей не нужно понимать, ей нужно просто увидеть одно имя и она сорвется. ***       Рейна поставила черную сумку на стол в убежище Сайфера. Как и обещала, она достала у одного местного авторитета пару стволов и патронов, теперь коллега должен был удивить ее. Вампирша сняла накидку, которая уже успела обрасти пылью и песком, словно пустыня. Мексиканка прошла в главную комнату и уселась в кресло позади. — Ну? — спросила она. — Получил доступ к камерам, хи-хи, — кажется, марокканца это забавляло, — еще немного и мы увидим все, что они делают на том этаже. — Как можно было столько времени провести в штабе Кингдома и ни разу не заглянуть в «особую секцию»? — недовольно спросила Рейна, достав из внутреннего кармана своей униформы колоду карт. Она повернулась к столику и, что-то прошептав им, начала тасовать. Из колоды нужные карты выскакивали сами и когда их скопилось пять, женщина остановилась. Она разложила их на столе в том порядке, в котором они вылетели из колоды, и принялась внимательно их разглядывать. — Что говорят тебе духи? — хоть лица Сайфера и не было видно, но улыбка, видимо, была до ушей. — Маг, — протянула мексиканка, — какая-то девушка с большими силами и тягой к разрушению захочет засунуть нос в мои дела. — Звучит, как отличное начало путешествий, — марокканец что-то настойчиво печатал, а потом резко перестал, поднимая ладони над клавиатурой так, будто перед ним лежали слитки настоящего золота, — мы внутри. — Что? — Рейна мигом собрала карты и ринулась к столу с компьютерами. Ее глаза начали бегать с одного монитора на другой, пытаясь разглядеть в работе тысячи сотрудников хоть что-то отдаленно напоминающее ее сестру. — Я ее не вижу, — через пару секунд произнесла Рейна, — где она?! — Думаю, для наблюдения за субъектами есть отдельный канал и отдельный смотрящий. — Субъектами? — вампирша бросила недовольный взгляд на Сайфера. — Они дети. — Для нас, может и дети. Для Сантос — не особо, хи-хи, — мужчина ткнул пальцем в одно из окошек, — А вот и она. Приве-е-ет.       Рейна глянула на Сантос. Теперь она ее точно запомнит: выражение лица, манеру ходьбы, вплоть до лицевых тиков. — Где она держит детей? — мексиканка схватила папку с бумагами и принялась листать к краткому списку «субъектов» и проводимых над ними процедур. — Сейчас узнаем. Идет по восточному коридору, 38-й уровень. У нее персональная карточка с седьмым уровнем доступа. Для сравнения, у нас был пятый. — Да-да, очень полезно, — отмахнулась Рейна, на что Сайфер захихикал. Он сменял камеры по мере прохождения доктором Сантос по коридорам и, в конечном итоге, она привела их на тридцать восьмой этаж.       Выглядел он странно: куча белых дверей с маленькими решетчатыми окошками, пару смотрителей в белых халатах, держащих в руках длинные палки. В середине главного коридора располагалась еще одна комната, полностью застекленная, а внутри стояла одна мягкая кушетка и куча-куча разных приборов вокруг. — Похоже на капсулу, где держали Омена, — указал на нее Сайфер. — Где же дети? — Скорее всего в камерах, — продолжил объяснять Сайфер, — а капсула, похоже, закрывается изнутри, если сработает охранная сигнализация. Хотя, если так, то и камеры сделают так же. — То есть без шума? — А ты хочешь достать всех или только свою сестру? Мы до сих пор не знаем, она ли это? — Ты говоришь так, будто Люсия восстала из мертвых, — злобно начала спорить Рейна, — для того, чтобы ты оказался прав, она должна была умереть. Отсюда она уезжала живой. — Хорошо, что ты в этом уверена, — улыбнулся Сайфер, — смотри! — указал он быстро на одну из открывающихся камер. Сантос как раз подошла к ней и провела своим пропуском перед электрическим замком. Дверь открылась и один из смотрящих вывел оттуда маленького мальчика. Доктор Сантос взяла его за ручку и повела к центральной комнате.       Когда Сантос вошла, включился свет. Сайфер переключил изображение на нужную камеру и чуть прибавил яркости и резкости, чтобы приблизить. — О, Люсия… — сорвалось с уст Рейны, когда она узнала свою младшую сестру на том большом центральном кресле. Сантос подвела мальчика ближе к Люсии и они втроем стали о чем-то говорить. Не сказать, что младшая сестра мексиканки выглядела хорошо, даже через камеры видеонаблюдения было заметно, что ей нездоровится. — Надо вытащить ее оттуда, срочно, — заявила Рейна, — мне плевать как, я пойду туда. Мне нужен самолет. — Одна ты все равно дальше вестибюля не пройдешь, — пожал плечами Сайфер, — ты вампирша, а не бабочка. К тому же, может, они ее лечат? Тебе даже неинтересно, что происходит? — Я знаю, что со мной ей будет лучше. — Но ты же доверилась Вайпер, когда дала ей сестру, верно? — Это другое. — Здесь такие же врачи. Сантос и Вайпер в прошлом коллеги. Как и Сейдж, как и Омен. Вдруг то, что ты увидела, не то, что есть на самом деле? — Сайфер вернулся взглядом к монитору и продолжил наблюдать за героями сегодняшнего реалити-шоу. Рейна на удивление стояла молча.       Сантос указала рукой на мальчика и отошла в сторону. Жаль, разговор услышать не получится, но Люсия вдруг подняла руку и приложила мальчику к груди. Свет немного замигал, а мальчик тут же упал на землю, забившись в конвульсиях. От него исходило странное свечение, которое поступало в руку Люсии, будто бы она подглядела это движение у своей старшей сестры.       Рейна неохотно глянула на свою татуированную ладонь. Она была единственным радиантом с такой силой, не может же ее сестра просто так взять и открыть в себе радианитовые способности? — Что они с ней сделали… — протянула мексиканка, глядя на то, как несколько охранников заковывают руки Люсии широкими наручниками, а та кричит и брыкается. — Что ж… сомневаюсь, что кредо Протокола — стелс, но у нас есть Омен. — И что с ним? — Он может просочиться через вот эти воздуховоды, видишь их? — Сайфер переключил изображение на внешний коридор и указал тонкими пальцами в кожаных перчатках на широкие трубы, ведущие в центральную комнату. — Его так однажды Джетт освободила. Он чуть ее не убил. — Как мило. Как сделать так, чтоб он согласился? Спасать ее надо сейчас. — Да-да, я понял, — махнул рукой Сайфер, а потом хихикнул, — сейчас позвоню в штаб. — Сейчас? — Не понимаю, тебе нужно срочно сестру спасать или отложим на завтра? — марокканец повернулся к Рейне, глядя на нее, как на героиню самой нелепой трагикомедии. Ничего не отвечая, вампирша закатила глаза и подошла к столу ближе. — Сайфер? — раздался бодрый голос Киллджой. — Не ожидала твоего звонка, — улыбнулась она, подъезжая на стуле ближе к монитору. За ее спиной творилась настоящая вакханалия: кто-то кидался вещами, ходил туда-сюда, громко кричал слова на непонятном языке, и вообще творил разную несуразицу. — Что у вас там происходит? — спросил марокканец. — Нам тут немного тесно, — неловко улыбнулась немка, — Бримстоун пытается всех устроить. Я, Рейз и Брич полетим за французом сегодня ночью, а еще у нас новенькие: Скай и Йору, — Киллджой пыталась указать пальцем на них, но ничего не получалось. — Мы вас почти не слышим. — О, Рейна! Не заметила тебя, привет. — Ближе к делу, — мексиканка не скрывала своего презрения ко всем, кто не обладал радианитовыми способностями, но иногда контролировать это получалось у нее лучше, нежели сейчас. — Нам нужен Омен, чтобы достать сестру Рейны из лаборатории Сантос, — сказал Сайфер и весь гам резко прекратился. Девять пар глаз уставились в монитор со стороны Киллджой и ждали объяснений. — В досье на засекреченный проект Сантос мы с Рейной узнали, что она пытается облучать детей радианитом, чтобы развить в них способности, — начал Сайфер, — так как Люсия была, кхм... похищена из бутанского храма, где проходила лечение, она сейчас находится в главном штабе Кингдома. — В Токио, — добавила Рейна.       Сейдж и Бримстоун переглянулись, последний пошел к двери и быстро закрыл ее. Хорошо, что Совы и Сабины сейчас здесь не было. — Вы хотите похитить одного ребенка? — уточнил бывший военный, возвращаясь на место перед монитором. — А что будет с остальными? — Я хочу, чтобы все дети с развитыми способностями перешли к нам, — заявила Рейна, — но больше всего меня интересует, как вернуть мою сестру домой. — Откуда у тебя досье? — спросила Сейдж. — Украла его у Вайпер. Она бы все равно вам не рассказала, потому что сама украла его у Совы. Никто бы ничего не узнал, пока бы не стало слишком поздно, — заявила Рейна, скрещивая руки на груди. Да, это была правда, которую почему-то никто не хотел замечать. Чем так нужна им эта гадюка, что они прощают ей все выходки? — Где Омен? — настойчивее продолжила мексиканка. — Я не прошу никого из вас мне помогать, но сама я могу лишь перебить их. Нам нужен тот, кто действует скрытно. — Я здесь, — в углу показалась фигура эфемерного человека. Он подошел ближе к монитору и остановился. — Мне нужно, чтобы ты пробрался в комнату Люсии и выломал дверь. Сайфер думает, что провода от передатчика, который закроет при сигнализации все двери, находятся изнутри каждой капсулы. — Никто не говорил, что я не могу убить, если нужно. — Мне все равно, что ты сделаешь, — покрутила головой Рейна, — главное, чтобы моя сестра была жива и рядом со мной. — Тогда я тоже иду! — Сону ударила себя кулаком по груди. Она помнила, что последний раз видела малышку в лапах у Сабины, а потом ее под шумок вывезли куда-то за пределы страны — не странное ли совпадение? Недоверие к доктору Каллас уже не знало границ. — И я, — присоединилась Сейдж, глянув в начале на Бримстоуна, а потом на Джетт. Она как раз знала историю маленькой Люсии лучше, чем кто-либо, и раз уж она ввязалась в эту историю, то пусть хотя бы попытается изменить ее трагический конец. — Тогда я тоже с вами, — начал Джейми. — Нет, — перебила его Сону, — ты остаешься. — Я не останусь! Ты там будешь рисковать, а я что? Хуже что ли? — Ты не пойдешь! — повысила голос кореянка, хватая парня за предплечье и быстро вывела его за дверь, в коридор. Они отошли к самой лестнице наверх, потому что девушка боялась, что кое-кто может их подслушать. — Какого хрена, Сону? — всплеснул руками Джейми. — Ты никуда не поедешь, потому что кто-то должен приглядывать за Сабиной и Сашей. — О, так я нянька? — Заткнись и послушай, — ткнула она его пальцем в грудь, — никто тут не смотрит на этих двоих так, как мы, понимаешь? — Нельзя просто попросить кого-то другого? — Либо мы вдвоем смотрим за гадюкой, либо мы вдвоем на шаг позади. Я помогу Рейне, потому что она тебя ненавидит, а нам нужен ее гнев против Сабины, а не против твоих тупых выкидонов, а ты постарайся сблизиться с Совой. Понял? — Понял-понял, — передразнил ее британец, — вот так всегда. — Спасибо, — улыбнулась Сону, быстро чмокнув парня в губы, а потом направилась обратно в главную комнату штаба. Джейми же остался глупо стоять в коридоре. ***       Как и обещала, Сабина обработала раны Совы и, где было нужно, наложила мягкие повязки и достала сухую одежду. Пока русский переодевался, она думала о том, как вернуть свое досье. — Тебе не избежать разговора насчет клуба, — сказал Сова, когда полностью оделся. Сабина закатила глаза и махнула рукой: — Это не так важно сейчас. Если Рейна узнает, что ее сестра жива, то пойдет и прикончит Сантос. А если то, что та делает, реально работает, тогда нужно оказаться в отряде, который поедет в Токио, чтобы не потерять эти знания. Мы тогда сможем сами делать радиантов, понимаешь? — Чем твоя философия отличается от Рейны? — Она хочет сделать из них армию, а я хочу подчинить генетику. — Обычно с такими словами в мире случаются зомби-апокалипсисы, — усмехнулся Сова. — Так что случилось в клубе? — Опять… — раздраженно протянула брюнетка, — я же сказала, что это просто царапины. — Не поверю, что ты получила их по неосторожности, — русский продолжал спокойно смотреть на ученую, пока та старательно придумывала всевозможные истории. В какой-то момент она просто сдалась и, всплеснув руками, сказала: — Ладно! Да, меня приложили об стол. Лицом.       Сова старался сохранять спокойствие, но уголки губ дернулись в неодобрительной и даже немного злой улыбке. Он сжал кулаки и шумно выдохнул: — И… и кто тебя спас? — По-твоему, меня всегда нужно спасать? — фыркнула Сабина. — Я тоже могу постоять за себя, не хуже твоего. — И все-таки? — Меня спасла визитка француза. Он и Посланник, оказывается, партнеры или друзья — я не вникала. — Посланник, — кивнул Сова. — То есть вы нашли Посланника. Это Посланник, верно? Это все он? — Что «все»? — спросила Сабина быстро, а потом резко нажала на ручку ванной и вышла в предбанник. Сова слишком сильно давил на нее и своим голосом, и своими вопросами, и этим взглядом. — Ты странно себя ведешь. Это из-за него? — Сова проследовал за Сабиной. Та остановилась к нему спиной и долго молчала. С одной стороны можно было бы принять это за согласие, но русский знал, что она так или иначе ему ответит. Потом женщина медленно повернулась и взглянула на парня совершенно серьезно: — Мне нужна была от него информация, я ее получила. Ничего больше, кроме координат местоположения француза нас не связывает.       До ушей агентов донесся шум заведенных самолетов: их было, по меньшей мере, двое. Переглянувшись, русский и американка рванули к лестнице наверх. Да, они оказались правы, и два самолета Протокола уже висели в небе, выстраивая курсы в противоположных направлениях.       Недовольно взглянув на Сову, брюнетка развернулась и направилась к Бримстоуну. Если бы не разговор о Доминике, она бы не допустила такого. — Кого ты отправил? — было первым, что спросила Сабина, ворвавшись в главную комнату штаба. Бримстоун как раз доставал виниловую пластинку из упаковки. — Киллджой, Рейз и Брич поехали за французом, может, кстати, они узнают, что случилось с Питером. Сейдж, Джетт и Омен отправились в Токио. — В Токио к Сантос? И ты даже не додумался послать меня с ними? — Я думал о том, как документы о Сантос могли оказаться у Рейны и, не поверишь, могу сложить два и два. Так что лучше пусть освободят детей. Не нужны тебе эти глупые эксперименты, — пожал плечами Лиам. Он точно знал, о чем говорил, потому что провел уже слишком много лет бок о бок с Сабиной. Иногда она просто не видит иного пути и готова пожертвовать другими ради собственной цели. — А-а-а, — закричала Сабина, выходя из комнаты в коридор, куда как раз подошел Сова. Брюнетка направилась на улицу, насладиться ночной Венецией с высоты птичьего полета и немного успокоиться. — Это она? — раздался голос японца, его глаза как раз смотрели на застывшую в дверном проеме фигуру Совы. Тот взглянул на нового друга и нехотя кивнул. Он решил, что не будет действовать Сабине на нервы, даст ей немного побыть в одиночестве: обычно после этого она придумывает новые интересные вещи.       Сова вошел в комнату, зашагал к холодильнику и достал себе бутылку немецкого пива, открыл его складным ножом и плюхнулся на диван. Бримстоун как раз опустил язычок проигрывателя на пластинку и спустя какое-то время раздалась тихая приятная мелодия. Сам военный присел в кресло напротив и, уставший от всей суеты, прикрыл глаза. В комнате их было уже не так много: Сова, Бримстоун, Йору, Феникс и Скай. Настоящая мужская компания, если не считать двух прекрасных леди, одна из которых сейчас гуляет где-то по поверхности. Всем сейчас нужно было отдохнуть.       Кирра подошла к холодильнику и достала каждому по бутылке. Раздала их, никто не был против, а после агенты принялись распивать Лагер в полной тишине. ***       Самолет Протокола нарушил воздушное пространство Бермуд. Остров, на который вели координаты, был расположен вдалеке от главного и очень популярного места отдыха всех европейских богатеньких академиков. Легенды о том, что в Бермудском треугольнике живут русалки или неведомые силы давно канул в лету, а экономика этих небольших кусочков земли в последние несколько лет просто взлетела.       Киллджой посадила самолет на единственную посадочную площадку, которую нашла: на носу у пришвартованного к причалу танкера. Там как раз было много места для разных маневров. Прилетели они туда лишь под вечер, хотя, скорее это были сумерки, которых в экваториальном поясе в принципе нет. — Мы слово на отдыхе, — произнес Брич, первым выходя из самолета. Будучи шведом, он не очень привык к таким высоким температурам, поэтому сразу же начал потеть, снимая с себя верхнюю одежду. — Пока весь мир входит в зиму, эти ублюдки наслаждаются летом, — подытожил он, кидая свою жилетку обратно в салон самолета. Следом вышла Рейз, разгибая спину, а за ней — Киллджой. — Где будем искать французика? — спросила латиноамериканка. За столько времени, Бермуды были местом пока что максимально близким к ее родине, а Бразилию она очень любила. Ох, вам не понять, столько свободы, такие сочные девушки и спелые фрукты… а этот раскаленный воздух? Вы такой вдыхали? — Зачем его искать, когда у нас есть это? — Киллдой увидела перед собой странное сооружение в форме пирамиды, накрытое сверху плотной тканью. Ничего не говоря, немка сорвала ткань и обошла его, чтобы встать с фронтальной стороны. — Мне кажется или… — протянула она, пока ее коллеги вставали рядом с ней. — Это портал, — кивнул Брич. — Сраный француз строит из наших запчастей портал! — фыркнула Рейз. — Один? — Киллджой подошла к неработающему порталу ближе. — Он ведь просто дизайнер оружия? Или вы знаете что-то еще? — Один бы не построил, факт, — кивнул Брич, оглядываясь. Его очень привлекла торчащие батареи, которые охлаждались внизу резервуаром, наполненным водой. Дверь, ведущая в коридор, где обычно принимали контейнеры, стала подниматься. — Ух ты ж! Прячьтесь! — спохватился швед, хватая девушек за руки, и быстро отвел за портал, откуда они могли наблюдать за тем, что происходит.       Железная дверь поднималась медленно, а потом на пороге показались двое мужчин, одетых в странную «докторскую» одежду. — Ученые? — прошептала Рейз. — На кой черт тут ученые? — Тихо! — выдавила из себя Киллджой, а потом подняла свой небольшой планшет и навела прозрачный экран на лица мужчин. Программа тут же пробила их по базе данных и выдала личные дела «работников Эверетт-Линд». Сразу за двумя незнакомцами, программа схватилась за новое лицо. Киллджой не поверила своим глазам, когда отвлеклась от прочтения досье. Она медленно убрала планшет, а ноги сами вывели ее из-за убежища. — Ты что делаешь? — Брич попытался схватить ее за руку, но немка успела выйти на самый край платформы. Человек на лестнице напротив остановился — в его руках было оружие. — Питер? — спросила она тихо, он бы ее никогда не услышал, но прочел по губам. — Клара? — точно так же прошептал он. Эта встреча была неожиданной для обоих, но очень приятной. Она искала его днями напролет, он пропал и даже не дал знать, что жив. — Они знают друг друга? — тихо поинтересовался Брич, взглянув на Рейз. — О… амиго, они, походу, влюблены, — кивнула латиноамериканка.       Киллджой и Питер одновременно зашагали к мосту, который соединял пристань и тот самый коридор для принятия контейнеров с танкера. Встретившись посередине, капитан Элорди отбросил автомат за спину и крепко обнял немку за талию, приподнял ее над землей, не собираясь отпускать. — Почему ты ничего не сказал? — спросила Клара, уткнувшись Питеру в плечо. — Я искала тебя везде. Знаешь, сколько засекреченных вещей я уже взломала? — Прости, — единственное, что произнес в свое оправдание капитан, — прости. — И все? И ты даже не объяснишься? — Винсент сказал, что тебе лучше не знать обо всем этом. — Винсент, значит, — Клара выпуталась из крепких объятий Питера и взглянула ему в глаза. — Я думала, тебя схватили зеркальные, или что ты сейчас где-то на другой планете. Я взломала резерв Пентагона, чтобы посмотреть, не попался ли ты в руки разведки и не подставил ли тебя Кингдом. А ты тут, на Бермудах, отдыхаешь и наслаждаешься солнцем вместе с новым французским другом? Неужели тебе не хотелось самому связаться со мной? — Хотелось, малышка, — Питер прикоснулся большим пальцем к щеке немки, но та отбросила его руку, — то, что я на стороне Винсента, как раз и подразумевает то, что я против Кингдома. Нас они точно когда-нибудь найдут, ведь он украл двоих работников Эверетт-Линд. Подумай только что будет, если и ты будешь здесь, когда они нагрянут? — Не нужно меня защищать! — Хорошо, но просто пойми меня. — Это твой бойфренд? — раздался голос Рейз позади немки, а рядом с латиноамериканкой стоял ее шведский друг. — А это кто? — спросил Питер. — Наши новые рекруты, — кивнула Клара, — ты бы знал, если бы не объявил мне радиомолчание. — Клара, послушай… — Что вы тут делаете? — перебила его немка. Рейз и Брич переглянулись. — Портал строим, — признался Питер, не думая ни секунды. Ему было не за чем скрывать что-либо от Клары, каков в этом смысл? — Зачем этому Винсенту портал? — Глава Кингдома хочет запустить коллайдер, который соединит две планеты на исследовательской базе. В тайне от них, на своей территории, они хотят построить портал, чтобы попасть на Омега-Землю, пока те, в свою очередь, думают, что мы сотрудничаем с ними по добыче и разделению радианита. — И что будет потом? — Потом Алеф хочет, чтобы Kingdom Defense вторгся на Омега-Землю через портал и уничтожил там все. — Кто главный в KD? — спросила Рейз. — Винсент. — Ага… ну, все сходится! — всплеснула руками латиноамериканка. — Сейчас он построит тут портал и мы все развяжем межгалактическую войну. Это ведь так продумано! А главное, мы сто процентов победим! — Стой, — Киллджой схватила Рейз за руку, чтобы та умолкла, а сама продолжала смотреть на Питера, — ты сказал, что вы здесь против Кингдома. Но строите для них портал? — Нет. Да. Ну что-то вроде того, но не совсем. — Что за херня? — протянул Брич. — Винсент сказал Алефу, что сделает ему супер-мега-крутую пушку, а на самом деле хочет построить портал раньше, чем это сделают на Эверетт-Линд, чтобы попасть к Омега-Протоколу раньше и договориться о перемирии. Предотвратить войну. — Этот лягушатник? — рассмеялась Рейз. — Еще какой фигни он тебе наплел, амиго? И ты поверил? Ох уж эти европейцы… — Это все не так, как вам кажется, — пытался убедить их Питер, — поверьте, он сам против Кингдома. Если бы мы не имели одной цели, я бы в жизни не остался с ним сотрудничать. Я слишком долго работал под его руководством в KD. — Ладно, — все еще обиженно говорила Киллджой. — Ладно? — повторила Рейз. — Допустим, я тебе поверю, — продолжала немка. — Ну началось… — Брич схватился за голову своими механическими руками и подставил лицо ночному небу. — Допустим, Винсент хочет договориться с Омега-Землей, опередить Алефа и уничтожить таким образом Кингдом. Но вы правда верите, что сможете втроем, без обид, Питер, построить портал, который не смогли построить сотни ученых на исследовательской базе? — Я примерно так же сказал Винсенту, — Элорди кивнул. — О, значит в тебе еще сохранилась логика, — огрызнулась Рейз. — Где Винсент сейчас? — Поехал на Эверетт-Линд, хотел уничтожить коллайдер. — Хотел… что, прости? — почти выплюнул последнее слово Брич. — Что за долбанутые люди здесь вообще? Где я? — Надо поехать на этот Эверетт-как-его-там и прихлопнуть лягушатника! — заявила Рейз уже разворачиваясь, но Киллджой вовремя остановила ее, схватив за штанину. — Я помогу построить портал и мы никого не будем убивать. — Ты серьезно? — латиноамериканка была просто в шоке. — Бримстоун тоже верит, что конфликт можно решить мирно. Кингдом этого не хочет и никогда не захочет. Если нравится жить на этом голубом шаре, то вы прислушаетесь ко мне.       Все замолчали. Немка впервые были такой серьезной: то ли ее подкосила обида на Питера, то ли она решила немного ответственнее подойти к вопросам сохранения человеческой жизни как таковой, но на прежнюю Киллджой это было не похоже. — У вас есть чертежи? — нарушила молчание немка. — У Томаса и Пола, — Питер указал на двух ученых, что-то ковыряющих за столом внизу. — Вы двое будете мне помогать, — Киллжой указала на Рейз и Брича, и пусть им это не нравится сколько угодно. — А, то есть мы прощаем лягушатнику все, что он сделал? — недовольно бубнила латиноамериканка, пока они со шведом спускались к похищенным с Эверетт-Линд ученым. — Клара, послушай, — Питер взял немку за запястье, когда она уже хотела уходить. — Что? — Правда, прости. Я не думал, что ты будешь так сильно переживать. Все просто потеряло временные рамки, я очень устал. — Ну отдохни, — бросила девушка, высвобождая свою руку, и направилась к коллегам. ***       Гана. Как мало мы знаем о том, что происходит с нашими братьями и сестрами по ту сторону экватора. Так много стран и государств, а мы до сих пор мелочны. Если представить всю нашу Вселенную, то человеческие проблемы кажутся песчинками на пляже. И это так иронично.       Сумерек тут не было. Солнце зашло за горизонт, жара не спадала — да она и не собирается. Скоро должна была начаться зима, но в этой части земного шара о ней знали лишь на словах.       Эфия должна была сходить на рынок и принести домой свежих овощей и фруктов. Ее браться и сестры любили спелые ананасы и мушмулу, а родители заставляли их первым делом есть вяленую рыбу и горох.       Как старшая сестра, Эфия справилась. В ее сумке было все, что она должна была принести, но солнце село так быстро, а водитель в автобусе отказался ее везти потому, что посчитал, что она выглядела, как воровка. Что ж, Эфия старалась одеться как ночная бабочка, потому что таких здесь уважают и не нападают посреди дороги. Сегодня ей не повезло.       Родители всегда боялись, когда Эфия задерживалась после захода солнца, потому что на проселочных дорогах фонари не стояли, а сотовая связь почти не работала. Да и для начала нужен был телефон.       Решив срезать через небольшой лесок и когда-то популярную курортную зону около озера Босумтви, Эфия совершила большую ошибку. Она думала, что после сельскохозяйственного кризиса из-за глобального потепления и невыносимой жары отели рядом с озером еще должно будут оставаться заброшенными, но после ухода средств и владельцев, эти леса заселили бездомные и воры. Они собирались в небольшие общины и разводили костры, приносили украденных коров в жертву богам этого озера, в которых Эфия особо не верила. Она хотела уехать в ЮАР или Марокко и попробовать в этой жизни добиться большего, нежели ее родители, которые просто смотрели за детьми и скотом.       Эфия решила держаться ближе к воде, когда огибала озеро. Местные воришки настолько возносили несуществующее божество, что и близко не подходили к воде без даров. Когда-то в деревню, где живет Эфия, приехал европеец. Его кожа была такой белой, что девушка могла поклясться, будто все его вены и кости просвечивались. А глаза были голубого цвета, как небо. Волосы тонкие, прямые, высокий рост и желтоватые зубы. От него пахло ванилью и кофейными зернами, а еще он говорил с воздухом, приложив странный блестящий квадрат к уху.       Сейчас Эфия все понимает — тогда она была совсем маленькой. Телефон, интернет, перспективы, развивающийся с каждой секундой мир, ракеты, новые планеты — она в курсе. Только в Гане ничего не меняется. Иногда она наслаждалась одиночеством и изоляцией, тогда мир будто бы просто останавливал время и его становилось больше. Но каждый раз, когда она смотрела на звезды — а она очень любила забираться на дерево рядом с домом и часами лежать на его кроне, разглядывая сияющие точки наверху — она думала, что однажды прикоснется хоть к одной их них.       Вдали от дороги и рынка можно было увидеть весь Млечный Путь. Когда-то Эфия нашла старую английскую книгу по астрономии для детей. Неужели такие величественные объекты действительно существуют? Если бы она только могла, она бы стала космонавтом и летала между звездами туда-сюда. Может, создала бы когда-нибудь свою? Что там для них надо: газ, пыль и мусор? Этого в Гане очень много. Назвала бы ее «Звезда Данзо» в честь фамилии своей семьи.       Взглянув на водную гладь, Эфия даже не заметила, как остановилась: ветра не было, поэтому озеро стало одним большим зеркалом, которое отражало невероятной красоты небеса, усеянные звездами. Было слишком красиво, чтобы казаться реальностью. — Dɛn na woreyɛ wɔ ha? — раздался чей-то грубый и, скорее всего, пьяный голос позади Эфии. Она знала, что человек говорил на акане, а именно на его диалекте — тви. Но незнакомый темный силуэт посреди недружелюбного района просто украл у девушки последние граммы мужества, которое она приобрела за столько лет жизни здесь. — Я ухожу, — ответила она на тви и начала быстрым шагом двигаться по краю озера в сторону своей деревни. Шаги за спиной приближались, она нехотя обернулась и увидела целую группу незнакомцев, которые ее преследовали: не стоило ей так одеваться сегодня, лучше бы оделась, как воришка, тогда бы тут ее точно не тронули. Вот она, тонкая грань маскировки.       К горлу стал подступать ком, а воображение уже рисовало страшные картинки перед глазами. И пусть Эфию уже не раз насиловали на улице, пока она была еще ребенком, сейчас все будет иначе. Засунув руку в мешок, Эфия достала самый тяжелый и колючий ананас, уже прикидывая, как его можно будет бросить к тому, кто первый подойдет.       Кто-то схватил ее за руку и отобрал сумку с едой — ее она никогда больше не увидит. Эфия обернулась спиной к озеру и насчитала примерно четверых мужчин. Все они были уродливые и исхудавшие, но именно такими были и гиены.       Девушка подняла ананас выше, ноги от страха сами стали ступать назад, а потом она почувствовала прохладную воду. Это было приятно, учитывая сколько градусов было сегодня днем. — Akyirikyiri! — закричал один из них, явно недовольный, что Эфия вошла в «священные воды», но девушке было плевать. Если нужно, она его переплывет. Быстро оглянувшись, Эфия поняла, что уже стоит в воде по колено, однако она пошла дальше. Пару смельчаков ринулись за ней, но быстро остановились, когда намочили коленки, и стали кричать, что она разгневает богов, если осквернит своим женским порочным телом эти чистейшие воды.       Когда Эфия уже не могла стоять на носочках, она принялась плыть. С ананасом в руках сделать это было не просто, поэтому примерно через тридцать секунд ее рука отпустила фрукт и он устремился куда-то вниз, на самое дно. Что делать теперь? Она поспешила, когда подумала, что переплывет озеро, к тому же было уже холодно.       Бездомные на берегу начали швыряться в нее камнями с пляжа, но делали это очень косо. Увидев торчащую из водной глади старую сгнившую крону дерева, Эфия поплыла к нему: передохнет там пару минут и поплывет к западному берегу, где как раз выйдет к дороге, ведущей к ее дому.       Руки девушки скользнули по влажной кроне — было не очень приятно. Откинув брезгливость, Эфия вонзила ногти в мягкую древесину и попыталась вскарабкаться. Какая-то старая кора кольнула ей в руку, из раны начала сочиться кровь, каплями падая на волнующуюся водную гладь озера. А что, если тут водятся пираньи?       С этими мыслями Эфия начала лезть на ствол еще активнее. Она смогла полностью вылезти из воды лишь когда на небе засияла Луна. Присев на крону, девушка выдохнула: застряла здесь, по собственной неосторожности, так теперь и не знает, что делать.       Когда вода окончательно успокоилась, то вновь превратилась в зеркало. Эфия завороженно разглядывала звезды, которые теперь окружали ее и сверху и снизу — прямо как в космосе. Подняв голову, она впервые осознала, как же на самом деле далеко эти прекрасные сияющие точки от обычных людей. Никому до них нет здесь дела. Никому, кроме нее.       Эфия даже не заметила, как осталась совершенно одна, в полном одиночестве по середине единственного природного озера Ганы. Легенды гласили, что когда-то местный охотник хотел отловить раненую антилопу, а та добежала до озера и исчезла в фиолетовой вспышке. Охотник больше ее не видел: ни костей, ни крови, ни туши животного. Однако озеро ему понравилось. Он назвал озеро — Босумтви, что означает «Бог Антилопа».       Эфия опустила головой и взглянула на водную гладь: звезды в ней были куда ближе. Медленно поднявшись на ноги, девушка прошла на самый край ствола и продолжала смотреть вниз.       Позже, по легенде, этот охотник начал ловить здесь рыбу. Ее вкус ему очень понравился, да и, казалось, что рыба тут просто не кончается. А по ночам он слышал чье-то пение, зовущее его в воду, как будто та самая антилопа превратилась в прекрасного духа, который благодарил его за спасение. Все искали пресную воду, но нашел ее лишь этот охотник.       Эфия тоже услышала что-то, но вряд ли это можно было назвать пением. В начале она подумала, что ей кажется, потому что это была ее любимая легенда с детства и она часто фантазировала, как встретить духа Антилопы здесь когда-нибудь. А потом звездное небо, отраженное в воде озера, начало становиться все ярче, приобретать цвета, которые Эфия еще никогда не видела на небе. Нет, теперь это уже точно не воображение.       Подняв голову, звезды как безразлично наблюдали за ней, так и продолжали мигать каждая о своем. Тогда Эфия вновь взглянула на водную гладь — небосклон отличался, был более реальным, он был ближе, будто бы манил его потрогать. Девушка осмотрела свои руки: на них было много тяжелых браслетов. Она сняла один и аккуратно бросила его в воду: та «поглотила» его, будто уже и не была водой.       Лес вокруг исчез, или просо утонул в ночи, так что Эфия вдруг решила, что находится во сне. Да, она просто уснула на остановке и сейчас пропустит свой автобус домой. Но раз это сон, может, он позволит ей прикоснуться к звездам? А если не сон, то вряд ли ее решение здесь кто-нибудь осудит: она поплавает и придет в себя. Ничего больше не говоря, Эфия нырнула в воду.       Тело говорило, что вода не может быть такой консистенции, отчего девушка мгновенно открыла глаза и от испуга вдохнула. Потом поняла, что в ее легких не вода, а все еще кислород. Точно сон.       Оглядевшись, Эфия улыбнулась, чувствуя, как по щеке катиться слеза: девушка была в невесомости, а вокруг простиралась бесконечность звезд. Одна из них мигала так близко, что Эфия просто протянула руку, дотрагиваясь пальцами до ее лучшей, и звезда ответила теплым свечением. Ее можно было взять в руки! Эфия поднесла звезду ближе к себе, разглядывая со всех сторон, а потом вернула на место. — Эфия, — раздалось ее имя сразу ото всюду. Девушка обернулась на все 360 градусов, но никого не обнаружила. — Кто здесь? — спросила она, глядя вверх и вниз, но вокруг был лишь космос. Что за странный сон… — Значит это ты постоянно взывала к нам. — Кто вы? — Сингулярность. — Сингулярность в озере, — улыбнулась Эфия, кувыркнувшись в невесомости, — как забавно. — Но почему-то все называют нас «Босомтве».       Улыбка пропала с лица девушки. То есть дух, который по легенде привел охотника сюда, был на самом деле сингулярностью? Но, вроде, это озеро образовалось, когда на Землю прилетел метеорит. Эфия попыталась еще раз найти того, кто с ней разговаривает, но тщетно. — Это вы привели сюда охотника, который по легенде нашел озеро? — решила спросить Эфия. Голос долго молчал, а потом перед девушкой вдруг возникла ее точная копия, но состоящая полностью из материи, отдающей фиолетовым свечением. Эфия словно смотрела в странное зеркало. — Наше влияние было сильнее, пока воды не стало так много, — объяснило отражение. — А что с водой? — Метеорит долго здесь лежит, вода постепенно растворяла его, пока не уничтожила каменные барьеры между атомами радианита. А потом нас стали называть духами. — Так вы из космоса? — не поверила своим ушам Эфия. — Конечно, — улыбнулось ей отражение, на что девушка искренне рассмеялась. — Это лучший сон, который мне когда-либо снился! — призналась она, не скрывая детского задора. Отражение застыло на месте, а на его лице отразилась злость. Оно схватило девушку за руку и она стала покрываться такой же ярко-фиолетовой материей. — Как ты смеешь сомневаться в нас, — голос искажался с каждым словом все сильнее, пока Эфия пыталась высвободиться из хватки. Однако под конец она поняла, что вряд ли когда-либо сможет это сделать. Отражение будто бы проникало под кожу девушки и, когда его вдруг не стало, а рука ныла от странного жара изнутри, Эфия ощутила, как начала стремительно падать вниз.       Красота звезд и невесомость исчезли, девушку перевернуло со спины на живот и она увидела под собой Гану, пляж и свет, и поняла, что падает. Теперь это уже не ощущалось, как сон, слишком реально все было. Ее рука продолжала светиться фиолетовым и Эфия понятия не имела, что ей делать. — Я сейчас умру! — заорала она, но встречный ветер полностью съел все децибелы. — Нет, если поверишь в то, что мы тебе говорим, — опять этот голос Сингулярности, — доверься звездам, почувствуй себя в невесомости. — Как мне это поможет не падать?! — продолжала паниковать девушка. — Доверься звездам, почувствуй себя в невесомости. — Ты меня не слышала?! Я падаю! — Доверься звездам… — Заткнись, твою мать! Почувствуй себя в невесомости, — Эфия закрыла глаза и отбросила мысли о том, что она сейчас несется под гнетом гравитации. Перед глазами всплыли воспоминания о том, как она нырнула в это прекрасное озеро и как ей там было хорошо, как она касалась звезд и как они говорили с ней. Неужели сейчас что-то отличалось? Только если этот ветер…       Эфия перевернулась на спину и открыла глаза: звездное небо как было на месте так и оставалось, оно никуда не двигалось и не спешило. Ее рука все еще была странной, но на фоне звезд она казалась такой родной. Если это сон, то она обязательно расскажет своей подруге, когда они встретятся на пляже, а если не сон… тогда она будет космонавтом, это решено!       Забыв о страхе, Эфия даже не заметила как ветер прекратился, она вновь оказалась в какой-то странной невесомости, глядя в небо. — Большая сила, большая катастрофа, — было последним, что сказал голос сингулярности, когда навсегда покинул разум Эфии. Она медленно поднялась на ноги и обнаружила, что стоит на водной глади. Сделав шаг вперед, девушка не провалилась, но ее шаги оставляли интересные круги на воде. Теперь бы понять, что сделать с рукой, ведь жар в ней усиливался.