Букет астильбы

Ли Сумин любила астильбы и ненавидела розы. С виду астильбы могут показаться невзрачными, но девушка так не считала. Несмотря на своё название, означающее 《без блеска》, эти растения могли поселить в душе Ли спокойствие и тепло, которого в последнее время ей катастрофически не хватало. Она желала однажды получить в подарок от парня небольшую веточку астильбы. На языке цветов это является намёком на зарождающиеся романтические чувства. Вот только люди совершенно необразованные, они не понимают этого и никогда не поймут. Долгое время никто не хотел признавать эти прекрасные цветы. Никто не желал видеть их на своих клумбах в садах. Неяркие, неуникальные… но они такие тёплые, словно это сам лучик солнца греет тебя. Зато люди любили колючие розы. Для Сумин это всегда оставалось загадкой. Как этот кроваво-алый бутон может приносить радость? От них ведь веет равнодушием и холодом, а их стебли покрыты шипами, будто бы предупреждая: 《не смей меня трогать! 》. Ли ненавидела розы, но любила астильбы, которые никогда не причиняли ей боль. Наоборот, они словно врачеватели исцеляли её израненную душу. Розы же… Каждый день Сумин страдает от них. И почему это должны быть именно розы?! Почему не солнечные ромашки? Почему не нежные белые тюльпаны? Почему не распустившаяся акация? Ответ очень прост. Все эти цветы означают симпатию, искреннюю, возможно, тайную любовь. В случае же Ли это было невозможно. Никакой любви, только боль. И именно от всеми любимых роз. Ей осточертело каждый день прятаться в школьном туалете или дома и кашлять этими проклятыми цветами. Эти лепестки вперемешку с кровью душат её, а шипы беспощадно царапают горло изнутри. Она умирала с каждым новым днём… Сидя ну уроке английского языка её взгляд был направлен на доску, по которой белым мелом проводил учитель, записывая иностранные слова, что ученикам нужно будет выучить на следующий урок. Юница со стрижеными под каре волосами внимательно слушала мужчину, однако взор невольно перемещался на широкую спину одноклассника, сидящего слева. Ян Чонвон оптимистичный и энергичный, словно гербер. Когда парень улыбается, то становится похожим на солнечный, счастливый и воздушный одуванчик. Он не эгоистичный и капризный, как нарцисс или георгин, совсем нет. Чонвон был похож на мужественного амариллиса, весёлого и радостного крокуса. Будто орхидея Ян был прекрасен и внутри, и снаружи. И именно он является причиной страданий Сумин… С каждой секундой лёгкие в и без того измождённом организме сжимали стебли ненавистного растения. Вдохи становились все тяжелее, все больнее. Ли перевела взгляд на учителя, что продолжал что-то объяснять, и подняла дрожащую руку. — Извините, можно выйти? — слабым голосом просипела школьница. Преподаватель даже не глянул на неё и лишь кивнул головой. Девушка встала из-за одноместной парты и быстрым шагом направилась на этаж ниже, в уборную, где сразу же забежала в дальнюю кабинку и заперла дверь на щеколду. Она склонилась над унитазом, заправляя короткие пряди чёрных волос за уши. Её желудок невыносимо сильно скрутило, а горло неприятно защекотало. Вот она, рутина последних трёх месяцев из жизни Сумин. По пухлым губам стекала кровь, пока лепестки красной розы перекрывали дыхательные пути. В уголках миндалевидных глаз скопились слёзы, которые одна за другой стекали по впалым щекам. Почему? Почему девушка так страдает? Что же могло случиться и почему именно Чонвон причиной страданий? Ещё три месяца назад все было замечательно: на губах Ли всегда была улыбка, а белки глаз не были вечно красными от нескончаемых слёз. Рядом с ней всегда был Чонвон… Их дружба он была самым главным сокровищем в жизни юницы. Она не знает, когда Ян перестал быть для неё только другом. Он считал, что они как брат и сестра, а она лишь головой кивала, хотя у самой сердце делало кульбит от каждого взгляда кошачьих глаз юноши. Сумин до чёртиков боялась признаться, ведь после этого их дружба не была бы как прежде: либо она прекратилась бы совсем, чего школьнице совершенно не хотелось, либо они продолжили бы общаться, однако присутствовала бы неловкость между ними. Девушке было достаточно просто быть рядом и видеть его улыбку. Так бы и продолжалось бы, если бы в одну холодную ночь юница не подскочила бы с кровати от того, что не может дышать. Зерна не взаимности проросли в организме Ли и теперь душили её, а после заставляли сплевывать кровь с лепестками розы. Сумин была в замешательстве, она не понимала, что это, однако первую неделю старалась терпеть и не показывать Чонвону свою боль, параллельно пытаясь выяснить, что же это за ужасное явление. Девушка перечитала кучу книг про язык цветов, но ничего связанного именно с её проблемой не было. Именно тогда то она и узнала о прекрасном значении астильбы… Она сама оборвала все связи с любимым лучшим другом, добавив того везде в чёрные списки и начав игнорировать его в школе. Ян был в замешательстве и пытался поговорить с подругой, но та и взгляд поднять на него не могла, ведь к горлу тут же подступал ком лепестков. Школьница выпрямилась и на дрожащих ногах подошла к раковине, чтобы смыть солёные дорожки от слёз. Однако ей хотелось сильнее реветь от отражения в зеркале: немного опухшие красные глаза, что больше не искрятся радостью, как это было раньше; лицо не залито румянцем, а было до ужаса бледным. Из крана текла тонкая струйка ледяной воды. Собрав её в ладошки, Сумин ополоснула лицо, а затем расставила по бокам керамического изделия руки, стараясь выровнять дыхание и отразить на лице невозмутимость, будто это не она пару минут назад изливала душу над унитазом и плакала от боли. Девушка тихо отворила дверь класса и постаралась так же тихо пройти до своей парты, однако старый скрипящий паркет обратил внимание некоторых учеников и учителя на Ли. Та же с опущенной вниз головой присела на деревянный стул и взяла в руки ручку, чтобы записать новую информацию, что появилась на меловой доске. Поглядывая на циферблат, висящий над доской, школьница считала минуты до долгожданного звонка, ведь к счастью Сумин этот урок последний. Шесть минут. Ещё целых шесть минут… — И так, на следующем уроке будет проверочный диктант, поэтому вы должны знать все эти слова. На этом урок закончен, до свидания! — произнёс слова учитель и, взяв свои папки в руки, вышел из класса. Ученики облегченно выдохнули и стали убирать тетради и учебники с парт, складывая их в рюкзаки. Помещение наполнилось голосами и смехом. Школьники обсуждали дела после школы: кто-то пойдёт в караоке, а затем гулять в парке, находящимся неподалёку, кто-то посвятит весь вечер репетитору и подготовке к выпускным экзаменам. Сумин же бы до дома поскорее добраться и запереться в комнате. Лёгкий весенний ветерок развевал короткие чёрные волосы девушки. На ватных ногах она медленно ступала по дороге. Внезапная резкая боль в области сердца, словно острый нож вонзили прямо в плоть. Лёгкие сдавило. Ни вдох, ни выдох. Лишь жалкие попытки. Ли схватилась ладонями за ворот белой рубашки и начала её оттягивать, как будто бы это помогло ей снова дышать. В уголках губ почувствовалась тёплая жидкость, что начинала стекать по подбородку и капать вниз на руки и школьную форму. В глазах потихоньку наступала темнота… Ноги больше не могли держать тельце Сумин, и она свалилась прямо на тротуаре. Струйка крови все также текла из рта, образовывая красную лужу на асфальте. Сознание покидало девушку, однако последнее, что она помнила — это дрожащие руки, приподнявшие её голову и знакомый голос, кричащий, молящий прохожих, чтобы те вызвали как можно скорее скорую помощь. Задумывалась ли Сумин о смерти? Конечно. Последние три месяца она только и думала о том, как бы проснуться на следующее утро, а не задохнуться во сне от очередного приступа. Но бывали дни, когда боль была настолько невыносимой, что она была готова сама наложить на себя руки. В другое время её посещали мысли о том, что лучше умереть от удушья лепестками. Пускай виновниками будут лепестки ненавистного растения, но школьница считала, что такая причина была бы намного лучше. Это глупо, но она думала, что подобная смерть будет красивой. Пускай её лёгкие будут обвивать стебли, покрытые шипами. Пускай её дыхательные пути будут забиты бутонами роз. Пускай. Пускай… С другой стороны эта такая смехотворная причина смерти — невзаимные чувства… Но была ли девушка на сто процентов уверена в том, что Чонвон не питает к ней точно таких же эмоций? Она ведь даже не попыталась признаться. Хотя это уже не важно. Резко глаза начинает слепить яркий свет. Девушке на мгновение почудилось, что настал конец. Однако вскоре её слух уловил свист ветра и дождь, стучащий по крышам домов, что доносились из приоткрытого окна. Там, где она находилась пахло чем-то резким, похожим на запах в кабинете для сбора анализа крови — спиртом. Будто бы сейчас вскрыли несколько пакетиков с одноразовыми антибактериальными салфетками и протёрли всё тело Сумин. Девушка с трудом подняла веки, которые в мгновение стали свинцовыми. Зрение фокусировалось несколько секунд и теперь она может увидеть больничное помещение, стены которого выкрашены в белый цвет. Кровать и одеяло, под которым она лежала, и рука, сжимающая её ладонь… Почувствовав шевеление со стороны Ли, кто-то ещё сильнее сжал её запястие и взволновано проговорил: — Наконец проснулась, — раздался тихий знакомый голос. — Как ты себя чувствуешь? — школьница повернула голову и увидела взволнованное лицо Чонвона, сидящего на стуле около её кушетки. — Пить хочу, — разлепив сухие губы ответила Сумин. Ян встал с мебели и подошёл к тумбочке, стоящей неподалёку. На её поверхности был небольшой пластиковый прозрачный графин, наполненный водой, которую парень перелил в стакан и отнёс больной. Но было ещё кое-что, что зацепило внимание Ли. На тумбе также стояла ваза с небольшим букетом цветов, но значение, которое девушка увидела в них было гораздо больше их размера. Две веточки амброзии по бокам, несколько цветков лаванды и в самой серединке расположились… три ветки астильбы*. Слёзы начали скапливаться в уголках глаз, а затем и вовсе покатились по бледным щекам, стоило Сумин взглянутьна Чонвона. Его руки обвили хрупкое тельце школьницы и стали успокаивающе поглаживать по спине. Она же не могла сдерживаться, потому схватилась пальчиками за толстовку, надетую на парня, и прижалась к его груди, рыдая уже в голос. — Тише-тише, — шептал его голос. — Всё уже позади. — Прости меня, — заикающимся от накатившей истерики сказала Ли и подняла голову, смотря заплаканными глазами на юношу. — Всё в порядке, — его ладони переместились на лицо девушки, обхватывая щёки, и большими пальцами он стал вытирать мокрые дорожки слёз. — Всё в порядке… — уже тише добавил он, снова обнимая школьницу. Эмоции настолько поглотили Сумин, что та даже и забыла, что её лёгкие больше не сдавливают стебли ненавистного цветка, что больше нет ощущения, будто их разрывают когти какого-то животного, и горло больше не саднит от постоянной тошноты лепестками с кровью.