Твои разбитые колени

Интересно, сколько уже прошло времени с того момента, как Нишимура благополучно смылся с крыши после того, что сделал? Кажется, минут пятнадцать, верно? Сону потерял счет времени, да и реальность сейчас кажется ему расплывчатой. Что это вообще было? Он его...поцеловал, что ли? Ким мотает головой, в попытке собраться и отогнать подобные мысли, но выходит у него, честно говоря, не очень. На поцелуй ведь это похоже не было. Может случайность? Всякое ведь бывает, правильно? Да и Рики не гей. Хотя откуда блондину знать? Их разговоры никогда не задевали тему чьей-либо ориентации. А что уж говорить насчет самого Сону...ну, возможно, японец ему и нравится. Но это всего лишь обычная мимолетная симпатия, не больше. Скоро все пройдет. Кажется... - Так, Сону, соберись, — парень несильно бьет самого себя по щекам, а после потирает глаза, — ты ведь не будешь теперь вечно торчать на этой несчастной крыше? Конечно же нет. И вообще...стоп. Какого черта он смотался отсюда? Сперва сделал то...что сделал, а затем смылся? Да как это вообще понимать? Сону, недовольно бормоча себе что-то под нос и подбирая скетчбук, направляется к выходу с крыши, стараясь не попасться никому на глаза. В голове то и дело всплывает тот момент, когда Нишимура...сделал это. Из-за такого воспоминания у блондина щеки начинают просто пылать. Ему срочно нужно попасть домой и разобраться во всем, но для начала в самом себе. Парень выглядит слишком потеряно, это заметно не только по его глазам, но и по действиям. Как только он заходит в дом, то тут же спотыкается о свой скейт, который почему-то находится не в его комнате. Из-за такого грохота в прихожую моментально прибегает тетя, держа в руках прихватку. Она подозрительно сужает глаза, смотря на своего племянника, что растерянно роняет вещи с тумбочки, вновь ставя их на свое место, но при этом совершенно не замечая ее. Поэтому женщина решает сама привлечь к себе внимание. Она осторожно подходит к Киму и, присаживаясь на корточки, собирается ему помочь, но тот резко вскакивает, смотря на свою тетю испуганными глазами. - Ты чего? — тетя поднимается следом, в удивлении вскидывая брови из-за такой реакции, — у тебя случилось что-то? - Нет, — блондин отрицательно мотает головой, поджимая губы, — все в порядке, я просто... - Лисенок, — женщина хмурится, смотря на своего племянника, — ты же понимаешь, что я вижу тебя насквозь в буквальном смысле? Можешь скрывать это от друзей, но не от меня. Я вижу, что у тебя что-то случилось, ты можешь рассказать, мы обязательно найдем решение. Да и я в любом случае тебя поддержу, ты ведь знаешь. - Ладно, — выдыхает Сону, собираясь с мыслями, пока его тетя ставит упавшие вещи обратно на тумбочку, — вот смотри. Чисто теоретически. Мой друг, и это не Чонвон, там...другой друг. Он...его поцеловал другой друг. Я этого друга не знаю. И...ну, не то чтобы поцеловал, а как бы коснулся своими губами губ этого другого друга. Значит ли это, что я ему нравлюсь? - Ты хочешь сказать, что тебя поцеловал Рики? — та поднимает на Кима взгляд, склонив при этом голову набок. - Нет! — громко отрицает блондин, — я же сказал, что это был мой другой дру...ладно, не важно, забудь. Просто забудь. - Осто... — женщина не успевает договорить, потому что парень уже падает на пол, вновь споткнувшись о свой скейт, — рожно...ты не сильно ушибся? И что снова с твоим коленом? Где ты опять упал? - Все в порядке. Отмахнувшись от ответа, Сону с недовольством поднимает свой скейт и, опять бормоча что-то, поднимается к себе в комнату. В его голове вообще никак не укладывается то, что произошло за последний час. Слишком много всего, ощущение, будто он сейчас просто взорвется, прихватив с собой еще и всю галактику. Можно ли назвать все случайностью? Но...это не было похоже на случайность. Совсем. Выходит, что японец все же прекрасно понимал, что делает. Или же нет. Слишком сложно. Блондин просто закрывает дверь, скидывая с себя рюкзак и бросая свою доску прямо у самого порога, наплевав на то, что об это можно споткнуться. А кому вообще какая разница до подобного беспорядка? Это ведь его комната. Да и без стука в нее никто не войдет, поэтому можно как-то не переживать особо. Приберется уже завтра. Ким без сил падает на кровать, одной рукой находя подушку, в которую после утыкается лицом, тем самым стараясь спрятаться от всего окружающего мира. Это помогает мало, ибо стоит ему закрыть глаза, как перед ним сразу же всплывает то воспоминание. Серьезно, еще чуть-чуть и он под землю провалится. Или же просто сгорит со стыда. Ну кто вообще так поступает? Поцеловать? Конечно, это то легко. А вот о последствиях кто будет думать? Нет уж, Сону это так просто не оставит. Парень швыряет подушку на пол и, перекатываясь со спины на живот, берет в руки телефон, где быстро находит номер Нишимуры. Ладно, найти номер было проще простого, осталось набраться смелости, чтобы еще и позвонить ему. А это куда сложнее, на самом деле. Может лучше отступить, пока не поздно? Рики медленно моргает, переводя взгляд с одного парня на другого. Он сейчас в таком шоке, что просто словами не передать. Пришел за советом, называется. Да японец же в буквальном смысле стал свидетелем...ему даже в голову не приходит то, как это можно назвать. Просто...какого вообще хрена? Разве нельзя заниматься подобным развратом где-нибудь в душе или комнате? И кому из них двоих вообще пришла в голову столь гениальная идея заниматься этим? Да еще и в кабинете Ханбин-хена. Вот смотрит Нишимура на брюнета и понимает, что идея была однозначно его. Иначе чья же еще? - Слушай...это совсем не то, о чем ты подумал, — начинает брюнет, неловко потирая шею. - Да...мы можем все объяснить, — другой парень поджимает губы, отводя взгляд в сторону. - Что вы собрались мне объяснять? Я что глупый пятилетний ребенок, который ничего не понимает? — возмущается японец, складывая руки на груди, — не нужно держать меня за идиота сейчас, вам ясно? Какого хрена это вообще было? Бессмертные, что ли? - А тебя не учили стучать, прежде чем входить? — недовольно фыркает брюнет. - А вас не учили, что прежде чем заниматься подобным, нужно...раз уж вы не в спальне, то хотя бы дверь на ключ закрыть можно. Если бы вас увидел кто-то другой, не подумали? Ну вообще никаких мозгов нет. Ладно у него, но ты? Я разочарован. - А я что? - Рики, успокойся, я тебя умоляю, — парень устало потирает переносицу, переводя свой взгляд на брюнета, а после на Нишимуру, что хмурится, смотря на них, — ты ведь нам даже ничего не даешь объясни... - Смотрите, они еще и оправдываться собрались, — усмехается танцор, начиная ходить туда-сюда, — и что же вы еще скажете в свое оправдание? Что он споткнулся, из-за чего вы просто стукнулись губами? Да я все своими глазами видел, как вы тут оба чуть ли не проглотили друг друга! Господи, теперь мне точно необходимы новые глаза. - Ладно, хорошо. Мы действительно целовались, — брюнет закидывает ногу на ногу, сложив руки на груди, — и никакие мы на самом деле не друзья. А знаешь почему? Потому что мы встречаемся. И встречаемся мы уже не первый год. - Да с тобой все и так понятно. Я всегда знал, что ты гей, — отмахивается Рики, на что брюнет возмущенно начинает хватать воздух ртом, — но ты...Ханбин-хен...соврал мне тогда? Я такого не ожидал. Нишимура отчитывает кураторов прямо как маленьких детей, из-за чего один выглядит так, как будто скоро придушит японца голыми руками, а другой молча просит прощения. В такой момент парень вдруг ощущает себя слишком важным человеком для них. Ну вот кто мог знать, что эти двое встречаются уже не первый год? Ему даже подобных мыслей в голову не приходило. Хотя нет, про Николаса он часто думал, что тому нравится Джей. Но вот Ханбин...это действительно было неожиданно. - Прости, — вьетнамец неловко поджимает губы, смотря при этом в пол, — я не хотел тебе врать тогда, правда. Просто твоя изначальная реакция была немного...странная. Хотя потом ты все равно сказал, что относишься к этому вполне нормально, но я просто не стал рисковать. - Ты поступил очень некрасиво по отношению ко мне, Ханбин-хен, — Нишимура обиженно смотрит на старших, но никто из них, кажется, совсем не понимает того, что парень специально играет такую роль, — я в тебе разочарован. Ты ведь был для меня примером во всем. Я хотел быть как ты, но родители учили меня не врать. А ты чему учишь нас? - А я, значит, никаким примером не был. Вот как, да? - Помолчи, Николас, сейчас взрослые разговаривают. Ничего удивительного, просто Рики обожает дразнить куратора. Особенно ему нравится реакция, когда тот становится похожим на вулкан или бомбу, что вот-вот рванет. Страшно, но какая вообще жизнь без риска? Серьезно, если бы японец застрял на каком-то острове, где расположен действующий вулкан, то он бы встал у самого жерла, в ожидании, когда тот начнет извержение. Сумасшествие, не правда ли? Но вот такой этот парень дурной и незнающий слова «стоп». - Прости меня, Рики, правда. Я не должен был врать тебе. - Серьезно, Ханбин? — выгибает бровь Исянь, — да он же прикидывается. Ты переигрываешь, Рики. - Замолчи, тебе слово не давали, — Нишимура хватает со стола небольшую стопку бумаг, которую сворачивает в трубочку и ударяет ей по темной макушке куратора, тем самым мстя ему за все подзатыльники, — итак, Ханбин...наш старший куратор, обещаешь ли ты больше не врать мне, своему верному другу и товарищу? Всегда быть со мной честным. При любых обстоятельствах. - Что еще за детский са... - Молчать, старикан, — вновь получает по голове Николас, — обещаешь? - Обещаю, — решает подыграть вьетнамец, на что получает одобрительный кивок от младшего. - А ты, — танцор резко поворачивает голову к брюнету, что просто закатывает глаза, ожидая очередной детской выходки, — выйди отсюда. - Что? — Николас смотрит на Нишимуру каким-то разочарованным взглядом, ведь если говорить честно, то он ожидал услышать что-то другое. - Выйди за дверь, — повторяет японец, — я вообще-то пришел за советом к Ханбин-хену. Мне не нужны лишние уши. Мне теперь нужны всего лишь новые глаза... - Не драматизируй. - Ты выйдешь или нет? - Успокоились оба, — строго произносит Ханбин, на что оба парня замолкают, смотря на него, — Николас тоже может дать какой-то совет, он в этом не хуже, чем я. Поэтому пусть остается. Все это останется только между нами, как и то, что ты видел. - Типа ваш поцелуй? - Да. Если говорить честно, то им двоим немного стыдно перед младшим. Целоваться в кабинете было действительно опасно. А что, если бы сюда вошел другой ученик? Николас об этом совсем не подумал. Поэтому им крупно повезло, что все это увидел только Нишимура, ведь с ним можно договориться. Но он бы все равно душу дьяволу продал, чтобы забыть то, что ему удалось увидеть. Хотя сам совсем недавно поцеловал парня. Но ведь это совсем другое! - Хорошо, тогда прежде чем я начну об этом говорить, задам вам вопрос, который теперь меня очень интересует, — брюнет сводит брови к переносице, а Ханбин заинтересованно смотрит на японца, — кто из вас двоих сверху? - Так, Ники, заканчивай давай, — теперь вьетнамец тоже хмурится, пока Николас давится воздухом от возмущения где-то позади, — это уже личное, тебе так не кажется? Имей совесть. - Да ладно вам, — по-актерски разочарованно стонет Нишимура, — я уже все видел, хотя не хотел...это просто ради интереса. Я ведь не буду ходить по всей академии, крича о том, кто какую позицию занимает в ваших отношениях. Раз уж вы попались с поличным, то поделитесь со мной еще одним секретом. Тогда между нами уже вообще никаких тайн не будет. - Так, я вижу, что никакой совет тебе не нужен, — игнорирует Рики старший куратор, — что ж, тогда можешь покинуть мой кабинет? У меня еще есть незаконченная работа. - Николас, ты плохо влияешь на хена, выйди отсюда, — не сдается парень. - Нишимура Рики, — голос Ханбина звучит строже, не так, как обычно, из-за этого японец подозрительно сужает глаза, — у меня действительно есть работа, которую нужно завершить до завтра. Поэтому будь добр, либо расскажи нам о том, что случилось, и мы дадим тебе совет, либо займись своими делами. Хватит уже шутить. И не смотри на меня теперь так, будто я тебя предал. - Но ты именно это и сделал, — Нишимура смотрит на парней, что поудобней устроились на кожаном диване, собираясь, наконец, выслушать его. - Так мы разъясним твою проблему? — все так же серьезно и строго звучит вьетнамец, — или ты все же выбираешь второй вариант? Покинуть мой кабинет и заняться своими делами. - Ладно, — в конечном итоге сдается младший и, подойдя ближе к дивану, отодвигает парней друг от друга, чтобы после присесть между ними, — что ж, мои папа и папа...я поцеловал парня. - Чего? — удивляется брюнет, не понимая, чему именно, то ли тому, что его назвали «папой», то ли тому, что Рики поцеловал парня. - Ким Сону? — спокойно интересуется Ханбин, — и в чем тебе нужен совет? Ты не знаешь, как действовать дальше, верно? - Именно, — кивает Нишимура, — я растерялся, не знал, что мне делать, поэтому просто ушел...бросив его одного. Он, наверное, до сих пор в шоке там сидит...какой же я идиот. - Паршивая ситуация, — медленно кивает вьетнамец, на что младший лишь тяжело вздыхает, — мне кажется, тебе стоит перед ним извиниться и... - Он тебе нравится? — подает свой голос Николас, что пару минут молчал, «переваривая» новую информацию, а теперь находится буквально в центре внимания двух парней, — для начала нужно выяснить это, прежде чем думать о том, что ему делать дальше. Ты делал это осознано? Или тебе просто хотелось узнать, каково это? Может, тобой правили эмоции, поэтому ты сделал это? - Я делал это осознано, потому что... А ведь действительно – почему? Рики об этом даже как-то не подумал. Нет, японец знал, что именно делает и на что идет, но вот...почему именно он это сделал? По сути, каждый из вопросов брюнета, так или иначе, относится ко всей ситуации, что произошла с танцором. Ему правда хотелось узнать, каково целовать парня. Также им действительно правили эмоции в тот момент, но он все равно осознавал свои действия. Потому что...хотел этого сам? Старшие внимательно смотрят на парня, ожидая, когда тот закончит свое предложение. Никто его не торопит, они дают ему время на размышление, потому что оба понимают, каково бывает сложно принять что-то подобное в самом себе. Однако Нишимура не заставляет их долго ждать. - Я поцеловал его, потому что сам этого хотел, — в конечном итоге выдает младший, из-за чего рядом сидящий Николас медленно кивает, хмуря при этом брови, — и это было ужасно глупо и рискованно, если учитывать кое-что. Но все было как-то по-особенному. Даже описать не могу. Кажется, мне просто понравилось. Я влюбился, да? И чего вы так друг на друга уставились? Давайте хоть сейчас обойдемся без ваших брачных игр, у вас на это вся жизнь впереди. А у меня, между прочим, серьезная ситуация произошла. Так что все внимание, пожалуйста, на меня. - Это мы у тебя должны спрашивать, влюбился ты в него или нет, — Ханбин встает со своего места и, направляясь к кулеру с водой, набирает воду в пластиковый стакан, который после протягивает танцору, присаживаясь обратно, — испытываешь ли ты к нему не дружеские чувства? Иначе тебе могло просто понравиться целоваться с парнем, но к самому Сону ты не испытываешь ничего. Это очень важно. - Я довольно много думаю о нем, — задумчиво отвечает японец, опустошив стакан всего за пару глотков, даже не замечая этого, — мне комфортно с ним находиться. Он всегда заставляет меня улыбаться, хотя ничего такого не делает. Каждый раз с нетерпением жду конца учебного дня, чтобы встретиться с ним, потому что он дополняет мой день. И хоть нас совершенно ничего не связывает, но мне хочется всегда находиться рядом с ним, потому что...он мне нравится. Нравится не как друг, это нечто большее. Теперь я все понял. На самом деле, эти мысли приходили мне в голову еще в конце июня, но я всячески их отгонял, потому что не хотел признавать что-то подобное. Но все же решил попробовать. - И тебе понравилось? — интересуется вьетнамец. - Мне понравилось, — пожимает плечами Нишимура. - Тогда чего ты ждешь? — задает следом вопрос Николас. - На дорожку присел. - Позвони ему, что ли. - Или сообщение напиши, — дополняет мысль брюнета Ханбин. - Какой идиот будет говорить о подобном по телефону или с помощью сообщений? — младший закатывает глаза, поднимаясь с дивана и направляясь в сторону выхода из кабинета, — у меня есть свой метод. Спасибо вам за...советом это не назвать, но спасибо, что помогли мне раскрыть настоящие чувства к этому сумасшедшему парню. И я вас умоляю, только не целуйтесь больше здесь. А то мне придется жаловаться директору на то, чем занимаются учителя в свободное от работы время. - Просто научись стучать, прежде чем входить, — недовольно фыркает Исянь, на что японец лишь улыбается, покидая кабинет старшего куратора. Закрыв за собой дверь, Нишимура делает несколько глубоких вдохов и выдохов, тем самым стараясь взять себя в руки. Нет, он не слабак, который боится чего-то, просто то, что он собирается сделать сейчас – немного сложный и новый этап в его жизни. Поэтому сейчас ему просто необходимо успокоиться и, настроив себя на нужный лад, позвонить Сону. Вот только старший решает его опередить, тем самым вбивая Рики в мимолетный ступор. Японец начинает быстро анализировать всю ситуацию и каждый ее исход, от начала до конца. Просто Ким может сейчас звонить по двум причинам: выяснить, что за хрень это была, а после прекратить общение с младшим, либо же просто выяснить, спокойно поговорить и найти решение всего произошедшего. Сам танцор все же больше склоняется к первому варианту, но и второй он особо не откидывает. Выдохнув последний раз, парень вновь останавливается по среди коридора, наконец-то отвечая на звонок. - Привет, Сону-я, а я как раз собирался тебе звонить, — улыбается Нишимура, медленно шагая вперед. - «Отлично, потому что я тоже хотел тебе позвонить» — голос старшего звучит серьезно, но все равно как-то забавно для японца, — «вернее...я уже звоню, не важно. Что за фигня была там? Какого хрена ты это сделал? Да еще и кинул меня там одного! Не стыдно тебе, Нишимура Рики?». Ладно, все не так уж и плохо. Возможно, здесь все же будет верный второй вариант. Сейчас главное не облажаться, потому что первый вариант до сих пор существует. - Именно поэтому я тебе звоню. Мне действительно стыдно, что я тебя оставил. И не говори, что кинул, звучит не очень. Давай мы сейчас обсудим все, потому что этот разговор не стоит откладывать. - «Ты просто должен взять на себя ответственность» — серьезно выдает Сону, на что младший хмурится, с недопониманием смотря перед собой. - Какую еще ответственность? - «Ответственность за это». - Это? — все еще не понимает Нишимура. - «Да, это». - За что «это»? — наконец-то доходит до японца то, что скейтер имел в виду. - «Ну, это. То, что ты сделал». - Называй вещи своими именами, Сону. Это был поцелуй, — Рики победно вскидывает подбородок, тихо смеясь с реакции другого парня, который шипит как змея со слов танцора. - «Нет! Не называй это так. Ничего не было». - Тогда смысл мне брать ответственность за то, чего не было? — продолжает улыбаться японец, — и почему ты сам заговорил о том, чего «не было»? По твоим словам, по крайней мере. - «Я отключаюсь, пока» — тараторит Ким, но младший не дает ему сбросить звонок своей неожиданной новостью. - Подожди, я к тебе сейчас приду. - «Чего?» — Сону словно оживает из-за услышанных слов, — «нет, не смей, Рики! Уже поздно. Лучше сиди в академии». - Всего лишь половина девятого, да и я уже вышел. Ради тебя не страшно даже пизды от Николаса получить за то, что ушел. Хотя они знают вообще-то...так что, Сону-я, готовься к серьезному разговору. Старший еще пытается что-то сказать, но Нишимура уже не слушает его, потому что сбрасывает звонок с хитрой улыбкой на лице. После быстро находит в какао чат с Чонвоном, у которого просит адрес блондина. Да, прошло довольно много времени, а он так и не узнал, где живёт Ким. Хотя примерно знает, но не будет же Рики стучать в каждый частный дом, в попытке найти скейтера. Это глупо. Вот только Ян долго ломается над тем, стоит ли это делать. С одной стороны понятно почему – недоверие и все такое. Но с другой – он уже достал с этим. Серьезно, сколько можно? Они вроде разъяснили тогда все, почему же сейчас этот парнишка снова устраивает какой-то цирк. Дайте японцу сил не прибить его собственным скейтбордом где-нибудь в ночном переулке. Ибо ему уже надоело стараться хоть как-то добиться доверия Чонвона. Нервы Нишимуры тоже не железные и он сам скоро начнет посылать все это. Потому что инициативы от этого кошака – никакой. После пятнадцати утомительных минут, темноволосый все же пишет адрес своего лучшего друга, который удаляет через тридцать секунд. Он действительно настолько идиот, или просто таким прикидывается? Благо у Рики хорошая память, поэтому ему с легкостью удалось запомнить то, что писал другой парень. Дом Кима младший находит быстро, попутно примечая милый цветочный сад его тети, что расположен по обе стороны небольшой тропинки, ведущей прямо к крыльцу. Японец идет сюда совсем без приглашения, поэтому постоянно прокручивает в голове одни и те же слова, которые собирается сказать. Его единственный страх – это снова как-то накосячить. Поэтому он совсем медленно поднимается по ступенькам и точно так же поднимает руку к звонку. И уже за считанные секунды, Нишимура видит перед собой тетю Сону. - Добрый вечер, миссис Юн, — танцор вежливо кланяется женщине, что, сложив руки на груди и оперевшись о дверной проем, стоит и смотрит на него с улыбкой. - И тебе привет, друг другого друга. Пришел поговорить с Сону о вашем неожиданном поцелуе? - Да, я пришел поговорить с Сону о... — японец вдруг замирает, смотря на улыбчивую миссис Юн, сужая глаза, — откуда вы знаете? - Сону как открытая книга, его легко читать, — пожимает плечами та, жестом приглашая парня войти, — проходи, не стесняйся. Ты ведь у нас первый раз, да? - Да, извините, что без приглашения. Просто это было очень срочно, — из его головы уже давно вылетели те слова, что он хотел сказать, поэтому сейчас просто импровизирует, все равно говоря правду, — я предупредил его о своем скором визите, но он, кажется, вас нет. - Он заперся в своей комнате примерно час назад, — с весельем в голосе фыркает миссис Юн, провожая Рики до лестницы, что ведет на второй этаж дома, — поговори с ним. Только будь осторожен, ладно? У него ведь до сих пор гаптофобия. В чем вообще твой секрет? Мне так хочется его обнять, но я не могу, а ты делаешь это слишком спокойно, почти не вызывая у него какого-либо испуга. - Я просто делаю все с осторожностью, — пожимает плечами танцор, поднимаясь наверх. Остановившись напротив двери в комнату Сону, японец встряхивает руками, стараясь взбодриться. Сейчас или никогда. Парень сперва стучится, предупреждая о себе, а после опускает ручку вниз, успевая открыть дверь всего на пару миллиметров, потому что хозяин комнаты тут же закрывает ее обратно. - Не смей ломиться ко мне в комнату, — где-то на другой стороне отзывается Ким, — я все равно тебя не впущу. Уходи отсюда. - Ты сам сказал мне взять ответственность за то, что я сделал, — не сдается Рики, продолжая всем телом тянуть дверь от себя, — так что открой эту чертову дверь по-хорошему. Долго ты ее держать так не сможешь. - Тебя никто не заставлял сюда приходить, поэтому иди обратно в академию, — старший придерживает дверь двумя руками, стараясь закрыть ее до конца, но японец все равно оказывается сильнее, — да оставь ты эту несчастную дверь в покое. - Нет, не оставлю, пока ты мне ее не откроешь. - Я все равно не впущу тебя. Кажется, пора доставать козырь. - Ты мне нравишься, Ким Сону. - ...чего? — удивленно произносит блондин. Из-за такого внезапного признания, Сону, что так крепко старался держать дверь, резко слабеет и отпускает, давая Нишимуре проход в свою комнату. Но все так гладко пройти не может. Физически Рики к этому готов не был, да и Ким, если честно, тоже. Поэтому старший, отступив назад, падает на пол, а танцор – мало того, что не ожидал, так еще и споткнулся о рюкзак, лежащий прямо у порога – летит прямо на парня. К счастью, из-за своей быстрой реакции, японец упирается руками в пол, а коленом устраивается между ног блондина, тем самым вообще его не касаясь. Младший смотрит на перепугавшегося скейтера, что так же не сводит с него глаз, а после улыбается и говорит: - Ну что, теперь мы, наконец, поговорим о произошедшем? Нишимура зависает на пару секунд, смотря в глубокие карие глаза другого парня, что, кажется, даже дыхание затаил от такой близости. Поэтому японец, почувствовав то, что Сону немного не по себе, быстро встает на ноги, отряхивая колени и облегченно вздыхая. Старший лишь приподнимается на локтях, окидывая Рики недовольным взглядом, на что тот просто с легкостью пожимает плечами, осматривая комнату Кима. И первое, что парень замечает – это детское фото блондина, стоящее на прикроватной тумбе. Он подходит чуть ближе и, немного наклонившись, невольно улыбается вместе с фотографией. - Ты совсем не изменился, — озвучивает свои мысли танцор, переводя взгляд на смутившегося Сону, — и комната у тебя миленькая. Особенно этот уголок с мягкими игрушками. Полностью описывает тебя. - Ты пришел сюда для того, чтобы мою комнату обсудить? — недовольно хмурится Ким, — и вообще...зачем ты пришел? Не сиделось на месте ровно, что ли? - Я пришел, чтобы взять на себя ответственность за наш поцелуй, — Рики по-хозяйски присаживается на чужую кровать, закидывая ногу на ногу, — мы можем решить все очень быстро. Это зависит только от тебя, Сону-я. Хочешь ли ты оставить этот поцелуй там, забытым на крыше? Или же нет? - Ты точно сошел с ума, — фыркает блондин, странно покосившись на младшего, — это не смешно, Ники. - Я не шучу, — продолжает улыбаться японец, вводя тем самым Сону в еще больший ступор, — и я действительно готов взять на себя ответственность за происходящее. Мне просто нужен ответ. Ты хочешь забыть? Если твой ответ «да», то мы забудем о том, что было, и все снова будет как раньше. - ...я, — Ким опускает взгляд в пол, нервно сглатывая и сжимая рукава своей толстовки в кулаки, танцор внимательно на него смотрит, облизывая пересохшие губы, — я не знаю, чего хочу. - Нужно решить это сейчас, поэтому обдумай все. Прости, что тороплю, но мне просто необходимо знать, как действовать дальше. - А ты хочешь забыть? — едва слышно интересуется старший, медленно поднимая голову. - Нет, — честно признается Нишимура. В комнате становится тихо. Рики смотрит на блондина, что стоит, задумавшись над его же словами. Пусть подумает. Конечно, на обдумывание подобных вопросов стоит давать не менее двух дней, но японцу важно это сейчас, чтобы знать, как ему поступать дальше. - Я не знаю, — вновь выдает Ким, устало присаживаясь рядом и запуская руку себе в волосы, — мне всегда сложно принимать решения. Да даже если мы и примем решение забыть, я все равно буду это помнить. Уверен, ты тоже. Так что в этом нет вообще никакого смысла. - Значит по-другому, — задумчиво тянет младший, — я нравлюсь тебе? - Очень смешно, — наигранно смеется Сону, но тут же замолкает, пересекаясь с серьезным взглядом другого парня, — стой...так то, что ты сказал за дверью...не было шуткой? - Нет, — отрицательно качает головой танцор, — я серьезно. Ты нравишься мне, Сону. Поэтому и спросил, хочешь ли ты сделать вид, будто между нами ничего не было, чтобы все было как раньше, или... - Нет. - Что «нет»? - Не хочу, чтобы все было как раньше. И забывать я тоже не хочу, потому что и ты мне нравишься. Уже недели две так точно. - Тогда, — Нишимура глубоко вздыхает, корпусом поворачиваясь к старшему, чтобы посмотреть тому в глаза, — почему я вообще так нервничаю? Ладно, Сону...не лучшее место для подобного, конечно, но что есть, то есть. Ты будешь со мной встречаться? Просто мимолетная симпатия, да, Сону? Ведя разговор о произошедшем, японец совсем забыл о присутствии миссис Юн в доме. Хотя Ким, если честно, тоже. Но для них это уже не было так важно, как разговор, который женщина была не прочь подслушать. Поэтому устроившись поудобнее на лестнице и, закинув ногу на ногу, держа в руках чашку кофе, та то удивлялась, то просто улыбалась, кивая словам парней. Ну а что? Просто нужно было закрывать дверь от ее любопытства.