Твои разбитые колени

- Так о чем вы говорили с Рики? — спеша за темноволосым, интересуется девушка, надеясь, что Ян поделится с ней разговором. - О том, что тебя вообще никак не касается, — почти отрезает Чонвон, пройдя в самый конец автобуса, — если бы это было что-то важное, то думаю, мы бы сообщили об этом тебе. А так ничего такого. - Даже если в этот раз вы снова говорили о Сону? — выгибает бровь Миядзаки, ловя на себе очень быстрый взгляд парня, — так я права? Ох, Ян Чонвон, ты вообще не умеешь ничего скрывать. Рассказывай теперь, все равно уже попался. Балбес ты, конечно. Если хочешь научиться врать, то нужно уметь сдерживаться до конца. А ты сразу же сдаешься, как только я предполагаю правду. Нужно стоять на своем, Чонвон. И врать, если ты действительно хочешь, чтобы тебе хоть чуть-чуть поверили. - Тебе ли меня врать учить, — фыркает темноволосый, демонстративно закатив глаза. - Ой, точно, — японка закрывает ладошкой рот, обдумывая то, что только что сказала, — почему я вообще учу тебя врать? Врать плохо, Чонвон. Запомни это, ясно? Лучше всегда говорить правду! Особенно родственникам. Да. Горькая правда будет лучше, чем сладкая ложь. - Всегда говорить правду значит... — задумчиво, словно эхом, повторяет старший, — и о том, что... - Так, даже не смей это говорить, — перебивает парня Миядзаки, успевая закрыть тому рот ладонью, — мы все и так прекрасно знаем, что Рики тебе не нравится. Если честно, я...изначально я тоже ему не особо доверяла, да и вообще. Свалился какой-то хер с горы, который смог Сону к себе расположить, что буквально невозможно. Конечно же, я тоже за него переживала. А потом заметила между ними то, чего не замечала в реальной жизни никогда...я сразу поняла, что между ними возможно что-то больше. Поняла это раньше, чем сами они. - Всевидящая, что ли? - Говорю же, гадалка в третьем поколении, — Наоми делает вид, будто поправляет очки, тем самым показывая всю свою крутость, но в ответ слышит лишь смешок со стороны темноволосого, которого тут же пихает локтем в живот и сердито смотрит, — я и про тебя много чего могу узнать, если захочу. На картах таро гадать буду. А потом еще и... - Куклу Вуду сделаешь? — вскидывает брови Ян, внимательно смотря на рядом сидящую девушку. - Спасибо за идею, — ярко улыбается японка, в голове прокручивая неожиданную идею от Чонвона, придумывая кое-что очень интересное, — умеешь ты все-таки думать хоть когда-то. Что ж, еще не все потеряно, Ян Чонвон. - Я ведь пошутил, ты чего... Миядзаки молчит и, нахмурившись, смотрит перед собой. Голова соображает не сразу, ведь та всерьез задумалась над тем, что пару минут назад сказал ей парень. В смысле он вообще пошутил? Шутка не была смешной. Или это просто младшая ее так приняла? Скорее всего... - А...да? Так я это...тоже пошутила, — неловко улыбается Наоми, после чего отворачивается и, прислонив кулачок к губам, округляет глаза, смотря в пол и удивляясь с самой себя. - Не пугай так больше. А то кто знает, что в твою голову еще взбредет. - Да не парься ты так, — отмахивается от слов старшего девушка, — это была всего лишь безобидная шутка. Если бы я и хотела сделать куклу Вуду, то точно не твою. И я все равно пошутила. Хотя в каждой шутке есть доля правды. - У меня есть хороший повод бояться тебя, да? — недоверчиво косится в сторону младшей, — ты действительно ведьма какая-то. Что еще я о тебе не знаю? А может ты вампир? - Совсем придурок, что ли? — фыркает Миядзаки, давая темноволосому подзатыльник. - Да за что? — Чонвон шипит, подобно змее, потирая место, куда ударила его японка, — я ведь просто спросил, чего сразу дерешься-то? Просто сама посмотри как у вас много общего с вампирами. Ты днем почти всегда спишь, потому что активничаешь ночью. - Я просто играю ночью, — закатывает глаза девушка, складывая руки на груди, — поэтому и сплю днем. Ну а что? Мне вообще не спать? Именно поэтому прекращай спамить рано утром в общий чат, иначе я тебя чем-нибудь придушу. - Эй! — оскорбленно вскрикивает Ян, — я делал так только пару раз! - Ты мне еще кое-что должен, не забывай это, — хитро улыбается Наоми, тут же становясь похожей на лисичку. Еще бы он забыл! Миядзаки сейчас в буквальном смысле единственная, кто помогает ему со всем. Так что Чонвон в любом случае сделал для нее что-то взамен, даже если бы та не просила. Его просто воспитали хорошо. Интересно лишь одно: чего девушка хочет? Выглядит она довольно подозрительно, когда говорит об этом, тем самым даже немного пугая старшего. Неудивительно даже. Особенно если вспомнить то, как та заговорила про куклу Вуду, назвав это хорошей идеей. Мурашки. - И что же? — решает узнать темноволосый, на что японка выдает лишь загадочную улыбку, — эй! Почему ты не говоришь мне о том, чего хочешь? Разве я не должен быть в курсе всего этого сейчас? - Не волнуйся по этому поводу, Чонвон. Я, пожалуй, оставлю это на крайний случай, ибо пока что меня устраивает абсолютно все. Мне пришлось сказать так, чтобы потом ты не смел мне что-то сказать на этот счет. Считай, я взяла с тебя обещание о том, что ты мне поможешь. Потому что я помогла тебе. - То есть... — Чонвон сводит брови к переносице, переваривая услышанную информацию, а как только понимает, то тут же вздыхает, стараясь не издать жалобный стон, — как ты умудряешься всех обыграть? В твоей истории вообще невозможно угадать концовку. В чем твой секрет? Я действительно поражаюсь тому, как ты умеешь провернуть подобное. И я серьезно думал о том, что тебе будет что-то нужно от меня именно сейчас. Почему-то даже не додумался до того, что ты можешь отложить это. Буквально переиграла меня. Как? - Просто...ты немного невнимателен, — хихикает девушка, — я ведь даже не говорила тебе о том, в какой день ты поможешь мне. Я просто сказала, что ты тоже должен для меня кое-что сделать. Знаешь, это даже немного забавно. Думаешь, я обыграла Бомина в честной гонке? Нет. Он пытался схитрить, но я сделала это раньше. Просто он был невнимателен и профукал все шансы на победу. Эх, Чонвон, манипулировать тобой тоже можно легко? Надеюсь, что нет. В следующий раз будь осторожен, когда имеешь дело со мной. - Так ты не только ведьма, вампир и «гадалка» в третьем поколении, но еще и хитрая лиса, которая может запудрить мозги и получить свое, да? — сужает глаза парень, осматривая Миядзаки, что, сидя напротив, улыбается ему. - Верно, — подмигивает Чонвону японка, показывая палец вверх, — так что со мной действительно нужно быть очень осторожным и внимательным. Иначе кто знает, что может случиться. - Случиться может моя остановка, — темноволосый поднимается с места, а следом за ним и Наоми, помогая вынести остальные два пакета, не обращая внимания на то, что парень был категорически против этого, — отдай пакеты, я донесу сам. Они тяжелые. - Не такие уж и тяжелые, — хмыкает японка и направляется вперед, — пошли, а то опоздаем. - Мой дом в другой стороне, — вздыхает Ян и, развернувшись, идет в правильную сторону, но не спешит, позволяя младшей себя нагнать. И как только Наоми оказывается с парнем наравне, то тут же начинает заваливать его разными разговорами и вопросами, которые не имеют особого смысла, а существуют лишь для того, чтобы отвлечься. Что ж, кажется, она не шутила насчет того, что много болтает, теперь-то темноволосый действительно в это верит. Но, наверное, это даже хорошо. С ней так не соскучишься. Чонвону даже становится еще понятнее то, почему японке все же удалось когда-то подружиться с его лучшим другом. Так же, как и Нишимуре. Ведь они оба ужасно болтливы, в отличие от самого Сону. Вот и вся причина, кажется. Младшая не замолкает даже после того, как переступает порог дома семьи Ян. Она рассматривает фотографии, которые стоят на небольшом комоде в прихожей, улыбается и комментирует их. Когда парень был помладше, у него были такие миленькие пухленькие щечки, что Наоми всерьез задумалась о том, что хотела бы их потрогать. В детстве он, кажется, действительно был очень славным ребенком. Даже спортом занимался...или занимается до сих пор? На стене висят медали, но девушка не знает, все ли это? Возможно, у Чонвона их куда больше. В комнате, например, но туда она без разрешения подниматься точно не будет. Миядзаки возвращает внимание темноволосому, что не может сдержать теплой улыбки из-за всех слов, что услышал от нее пару минут назад. Ему действительно приятно от того, что кто-то говорит про него подобное. Обычно от людей он привык слышать более грубые слова в свою сторону, поэтому всегда готовится к худшему, чтобы меньше разочароваться. А тем более от японки, которая вечно угрожает ему чем-то, Чонвон такого не ожидал вообще. И хоть он прекрасно понимает, что все ее «угрозы» – просто шутка, приятное чувство внутри все равно никуда не уходит. - ...спасибо, что ли, — неловко потирает шею Ян, ставя пакеты на пол, чтобы после, наконец, разуться. - Ты только сильно не обольщайся, а то вы на него посмотрите, поплыл уже, парень, — хихикает девушка, снимая с себя кроссовки, — где здесь кухня? Сегодня в доме хозяйка я. И сколько у нас вообще времени для того, чтобы подготовиться? - Часа два? — неуверенно отвечает темноволосый, глядя на часы, — да, примерно столько времени у нас есть. Одна половина блюд уже готова, кстати, так что нужно всего лишь украсить зал, а с едой я могу справиться и сам. - Да не парься ты так, Чонвон, — отмахивается от слов старшего Наоми и, взяв два пакета в руки, направляется искать кухню, которая оказывается прямо по коридору, — мы справимся со всем вместе. Вдруг ты плохо готовишь, лично я бы не хотела, чтобы твоя же бабушка отравилась на своем же дне рождения. Так что я могу помогать и готовить, и параллельно украшать тебе зал. Не стоит меня недооценивать. Я даже до сих пор размышляю о том, чтобы открыть свой бизнес вместе с Нишимурой. Точно... Черт, думает Чонвон, как только младшая возвращается к теме, которая связана с японцем. Он искренне надеялся, что та уже и вовсе забыла, но нет...кажется, теперь ему все же придется говорить насчет этого с ней. - Так о чем вы там говорили? Я поняла, что разговор касался Сону, — Миядзаки начинает разбирать пакеты, но ее взгляд падает на гирлянду, купленную парнем, — ты где ее вообще взял? Да уж...ты хоть понимаешь, что все, что ты купил, особо не пригодится? Ты буквально выкинул деньги на ветер. Серьезно, лучше бы купил себе новые шмотки... - А что не так с гирляндой? — хмурится темноволосый, решаясь постараться избежать разговора по поводу Сону, — обычная гирлянда же...мы такую же покупали, когда праздновали день рождения Сону. - Сравнил наш зал и свой, — складывает гирлянду обратно в коробку и кладет в пакет, — сюда она не подойдет, вы ведь не Рождество праздновать собираетесь. - А с Сону мы тогда что праздновали? — разводит руки в стороны Ян. - У нас зал был другой, балбес. И гирлянда вписывалась туда очень хорошо. А еще мы выключали свет, не думаю, что вы тоже будете это делать. В общем, Чонвон, не спорь со мной, понял? Лучше в следующий раз позови меня еще и на Рождество, чтобы я помогла тебе прилепить куда-нибудь эту гирлянду. Только не выбрасывай ее. - Еще чего, — фыркает Чонвон, обращаясь к младшей по поводу гирлянды, — я на все эти украшения столько денег потратил...не выброшу ни за что теперь. - Вот и славно. Так что насчет готовки? Ты умеешь? - Умею, — уверенно кивает, — не первый ведь раз готовлю что-то на ее день рождения. И жива еще, как видишь. - Ну, пока что не вижу, — вновь хихикает девушка и, открыв шкаф, тянется за разноцветными мисками, что находятся довольно высоко для ее роста, — помоги, пожалуйста. - Зачем они тебе? — интересуется Ян, но миски достать все равно помогает. - Для салатов, — пожимает плечами Наоми, ставя посуду на стол, — у тебя есть формочки для печенья? Что так уставился на меня? Только не говори, что у вас в доме их нет. Или ты не планировал печь печенье? Не молчи, Ян Чонвон, мне нужно знать правду! - Нет, я просто не планировал... - Прекрасно, будем делать его из того, что есть. Я жду свои формочки, хоть они у тебя должны быть. Пока темноволосый активно ищет формочки для печенья, Наоми находит у него на полке муку. Как же хорошо, что он живет у бабушки, которая, вероятнее всего, любит печь что-то для своего внука. Осталось еще найти пару ингредиентов и можно начинать. Когда младшей все же удается отыскать в доме Яна какао и ваниль, которые где-то далеко завалялись на полках с разными приправами, она наконец-то начинает замешивать тесто. К этому времени Чонвон как раз предоставил ей формы. Что ж, теперь главная задача – успеть все приготовить. Когда печенье оказалось в духовке, Миядзаки тут же рванула в зал, где будет проходить основной праздник, а старшего оставила присматривать за выпечкой и продолжать нарезать оставшиеся овощи в салаты. С этим он справится на отлично, так что можно не переживать. А вот японка еще минут пятнадцать ломала себе мозг о том, как лучше украсить гостиную. За это время Чонвон даже успел вытащить готовое печенье и завершить нарезку двух салатов. С этой комнатой оказалось немного сложнее, девушка даже задумалась о том, чтобы позвонить Нишимуре с просьбой о помощи, но вовремя отогнала эти мысли. У этих двоих сейчас урок корейского языка. Или же свидание, кто знает. Так что она справится сама. И у нее действительно неплохо это получается. Изначально японка не могла даже надпись нормально повесить, потому что ей не нравилось то, как та смотрелась. Она долго не могла понять, что же не так, а после до нее дошло. Нужно было просто снять картину, что не давала ей покоя и висела несимметрично с буквами. Да, так стало намного лучше. Ничего ведь не случится, если картины не будет всего пару часов на прежнем месте. - Чонвон, смотри! — громко кричит Миядзаки, зовя к себе старшего, который тут же прибегает с кухни, едва не вписавшись в поворот, — ты там осторожней хоть, разбитого подбородка мало? - Стоп, а куда ты дела картину, которая тут висела? — тут же интересуется темноволосый, не замечая того, что находится на этом месте уже довольно долгое время. - Она не вписывалась сюда, поэтому я решила снять ее на время, — хмыкает девушка, аккуратно слезая со стула, на котором все это время стояла, — как там с салатами и другим? Все уже готово? Можем накрывать? - Да, все готово, — обводит взглядом гостиную, — хорошо получилось, кстати, спасибо тебе. - И тебе спасибо, — подмигивает, отходя чуть в сторону, — знал бы ты, как я устала надувать эти шарики. Серьезно, мог бы хоть насос купить для них. Ты вообще головой не думаешь. И как раньше ты вообще справлялся со всем этим? Вы с Сону действительно не можете запомнить то, когда у ваших родственников дни рождения? Вроде дружите долго... - Это нормальное явление для нас двоих, на самом деле, — усмехается Ян, возвращаясь на кухню вместе с девушкой, — иногда мы даже забываем друг друга поздравить...потом расстраиваемся. Ну, а с родственниками не так уж и важно. Мы ведь не каждый день рождения посещаем вместе. Так что все в порядке, не стоит из-за этого переживать. - Ладно...тогда поговорим о другом, — младшая берет два салата и направляется обратно в гостиную, — о чем был ваш разговор с Рики? Давай, Чонвон, выкладывай уже. Мы не можем поговорить об этом два часа, теперь-то ты не соскочишь с темы. - Сказал же... - Все, что касается Сону, автоматически касается и меня. Касается нас всех, потому что мы его друзья, — перебивает парня Наоми, — и да, вот это ставь сюда. - Ты все равно не сможешь ничем помочь, — вздыхает темноволосый, ставя все туда, куда попросила Миядзаки, — я ведь не просто так попросил об этом именно Рики. Он буквально самая последняя надежда. - Надежда? — вскидывает брови девушка. - Ты ведь в курсе, что Сону хочет участвовать в гонке против Бомина? - Допустим... - Это очень опасно, поэтому я хочу, чтобы Рики поговорил с ним по этому поводу. Меня он не послушал, надежда только на него...может из-за того, что они встречаются, Сону откажется от этой чертовой гонки. Просто, я правда больше не вижу вариантов. - Так вот о чем, — медленно кивает японка, — в принципе, ты принял верное решение, когда решил попросить об этом Рики. Но, зная упертый характер нашего светловолосого друга, будет сложно отговорить его от участия. Хотя я искренне надеюсь на то, что у него получится сделать это. Потому что Бомина действительно сложно победить без каких-либо тайных приемов, как это сделала я. - Будем надеяться на лучшее. И на то, что Сону задумается над словами уже не первого человека. - В конце августа все будет, да? — поворачивает голову в сторону Чонвона, на что тот кивает, давая ответ, — к этому времени меня уже не будет здесь...ладно, что-нибудь придумаем, не волнуйся так. Девушка вновь разговорила старшего, что они даже не заметили, как быстро накрыли на стол. Время начало поджимать, поэтому Наоми направилась в прихожую, чтобы попрощаться с парнем. Но ее взгляд вновь цепляют фотографии Яна, на которые она просто не может не взглянуть. - Ты правда был таким милым ребенком в детстве? Или это только на фотографиях? — смеется Миядзаки, смотря на ту, где парню, кажется, лет семь, — не перестану говорить о том, что у тебя были прекрасные щеки. - Я действительно был милым ребенком и остаюсь таковым по сей день, — гордо вскидывает подбородок Чонвон, складывая руки на груди. - А такое тебе кто сказал? — фыркает младшая, ловя недовольный взгляд темноволосого, — ты, конечно, милый...в плане внешности сейчас. Но вот характер твой...честно, я бы взяла огромный ластик и переписала его. - Еще один человек, который говорит мне об этом. - Тебе стоит задуматься, Чонвон. Ты хороший человек, я чувствую это. Но в тебе есть некоторые черты, от которых стоит избавиться, чтобы самому стало легче. Я, как никто другой, могу понять каково это. Мне кажется, что есть то, о чем ты не можешь рассказать кому-то. Самое лучшее решение – сделай это. Расскажи. Поверь, тебе станет проще жить. Даже есть возможность того, что благодаря этому у тебя получится измениться самому. Хотя бы самую малость. - Тебе уже пора, — решает перевести тему Ян, но не успевает дождаться ответа, потому что в дверь тут же раздается звонок, и старший понимает, что они уже опоздали, — опоздали... - В смысле? — с недопониманием смотрит на подходящего к двери Чонвона, в то время как нервы начинают немного шалить. Парень открывает дверь и в дом тут же заходят люди, среди которых Наоми, кажется, замечает и его родителей, но пока точно в этом не уверена. Главную именинницу она узнает сразу, потому что та заходит самая первая, а Ян тут же обнимает ее и поздравляет. Младшая по-прежнему стоит у комода, смотря на то, как все друг с другом здороваются. От этого ей даже немного неловко...надо было сразу уходить, а не вновь рассматривать фотографии. И так неподвижно девушка стоит ровно до того момента, пока бабушка Чонвона не замечет ее и не подходит ближе, чтобы познакомиться с подругой своего внука. - Добрый вечер, — Миядзаки вежливо приветствует женщину, склонившись в поклоне, — с днем рождения Вас. Я подруга Чонвона – Миядзаки Наоми, рада встретиться с Вами. Отлично выглядите, это платье очень подходит Вам. - Приятно познакомиться, Наоми, — тепло улыбается Госпожа Ян, смотря на девушку, — спасибо за поздравление. Не думала, что у моего внука появится подружка. - Ох, бабушка, это Наоми, — представляет японку Чонвон, совсем не зная, что та уже успела поприветствовать его бабушку, — и ей уже пора уходить. - Чонвон-а, не прогоняй гостью, — темноволосый поворачивается назад, чтобы посмотреть на девушку, которая решает взъерошить ему волосы, на что тот недовольно фыркает, отскакивая в сторону. - Нуна! Знаешь, как долго я укладывал волосы? - Правда? Прости, я не заметила...в следующий раз укладывай так, чтобы было заметно, хорошо? — хихикает старшая, переводя взгляд на Наоми, — привет. Я сестра этого несносного мальчишки-скейтера. Ян демонстративно закатывает глаза на слова своей старшей сестры. - Чонвон, проводи гостей, — просит бабушка, — и ты тоже ему помоги. Давай-давай. - Хорошо, пошли, мелкий, — старшая приобнимает брата за плечо. - Прекрати, — вновь фыркает темноволосый, кидая взгляд на девушку, что очень заметно начинает нервничать. Теперь неловко становится уже парню. Он до последнего надеялся на то, что все родственники придут не раньше семи, но те заявились аж в половину седьмого. А зная свою бабушку, та точно уговорит Наоми остаться хотя бы на какое-то время. И хуже всего будет то, как все будут смотреть на них двоих. Чонвон уже проклинает себя за то, что вообще попросил у младшей помощи...теперь они оба будут в неловкой ситуации. - Может останешься ненадолго? — интересуется Госпожа Ян, когда в прихожей становится более-менее тихо, — всего лишь на полчаса. Нам было бы очень интересно с тобой познакомиться. К тому же в такой день. Прям двойной подарок для меня. - Не знаю даже... — отвечает японка, нервно сжимая в руках свою панаму, — у меня не так много времени осталось, на самом деле, но...думаю, я могла бы остаться всего на полчаса. К тому же, у Вас день рождения, считаю, что с моей стороны будет не очень вежливо, если я уйду. А еще Ваш внук просто замечательный. Он так старался сегодня, когда мы все готовили. - Так ты помогала ему? — смеется женщина, заставляя Миядзаки неловко улыбнуться, — очень рада, что у Чонвона появляется еще больше друзей. А то он вечно то с Сону, то с Джеем. Теперь в кругу его общения есть даже милая девушка. - Мне немного неловко от того, что я буду присутствовать здесь, — честно признается девушка, но что Госпожа Ян лишь хлопает ее по плечу, пытаясь подбодрить. - Все в порядке, не стоит так волноваться и нервничать, расслабься. Мы не кусаемся, наша семья вообще довольно веселая. Чонвон немного отличается этим. В последнее время с ним происходит что-то не ладное, он очень переживает за Сону. Хотя Сону уже взрослый парень, но такой вот наш Чонвон. Конечно, по нему не скажешь, но он очень заботлив по отношению к своим друзьям и близким. Даже чересчур заботлив. Всегда за них переживает. Слышала ведь, да? Когда Сону ушел из дома в свой день рождения...ох, Чонвон тогда едва на стену не лез от волнения и чувства безысходности в этой ситуации. Он ведь знает Сону очень хорошо, многое из его прошлого...что-то мы заговорились, пойдем. Гости ждут, сейчас будем знакомить тебя. Миядзаки нервно сглатывает и направляется за женщиной в гостиную, где, кажется, уже начала хозяйничать мать Чонвона. У японки даже ладошки вспотели от того, что сейчас с ней происходит. Она совсем не была готова к чему-то подобному. А особенно к знакомству с чьей-то семьей. Старший, заметив то, что его бабушка вернулась далеко не одна, нервно сглатывает, как-то отчаянно глядя на девушку, что по-прежнему чувствует себя неспокойно. Вот это они, конечно, попали. Госпожа Ян сажает Наоми рядом со своим внуком, а сама проходит чуть дальше. За столом уже активно обсуждают что-то, так что пока особого внимания на японку не обращает никто, кроме самого парня и его старшей сестры, которая сидит напротив. Темноволосый едва заметно смотрит на девушку, передавая ей свои действительно искренние извинения за то, что все так вышло. Ему правда жаль, что она чувствует себя так неловко. Вот она – обратная сторона медали. Когда один из присутствующих мужчин разливает всем напитки: младшим сок, а тем, кто старше – чего-то покрепче, многие тут же замечают неизвестную им гостью, которая сидит словно мышь, зажатая в углу. Заинтересованные взгляды падают сперва на нее, а после и на тех, кто хочет произнести тост. В первую очередь они решают послушать речь едва не каждого, затем вернуть внимание девушке, которая оказывается в самом центре благодаря бабушке Яна, что хитро улыбается, заставляя подростков смущаться. Лишних вопросов им точно не избежать. Женщина, сидящая рядом с сестрой парня, делает небольшой глоток сока из своего стакана, а затем кладет подбородок на согнутые в локтях руки и смотрит на своего сына с девушкой. - Как давно вы встречаетесь? — сужает глаза миссис Ян, выдавая свой вопрос настолько резко, что японка едва не давится выпитым соком, поэтому начинает кашлять. - Мама! — вскрикивает Чонвон, хлопая младшую по спине. - Что? — вскидывает та брови в удивлении. - Мама, ты их смущаешь, — хлопает женщину по плечу сестра темноволосого, лучезарно улыбаясь. - Нуна! — шипит на своих родных парень, — и ты туда же? Не встречаемся мы! Мы просто друзья, хватит так думать! - А разве Чонвон не влюблен в кого-то? — интересуется мужчина средних лет, в деловом черном костюме и с бабочкой на белоснежной рубашке, — аж два года вроде. Или три уже... - А разве не полтора? — присоединяется к разговору девушка, что, вероятнее всего, старше сестры Чонвона. - Да-да, — кивает еще одна миловидная женщина, — помнится мне тоже такое. - Прошу нас простить, — откашлявшись, наконец-то выдает Миядзаки и, хватая старшего за руку, резко встает из-за стола, — мы немного поговорим, а потом снова вернемся. Госпожа Ян, еще раз поздравляю Вас с днем рождения. Вы прекрасны. Миссис Ян, мы просто друзья с вашим сыном, ничего большего. Извините, пожалуйста. - Хорошая девочка, — улыбается миссис Ян, как только подростки покидают гостиную, — значит, все-таки не встречаются. - Почему так думаешь? — обращается к матери сестра парня. - Интуиция, — улыбается женщина, — так, а чего сидим все? Празднуем! Нас еще в городе ждут, не расслабляемся. Чонвон отводит девушку наверх, в свою комнату, где плотно закрывает дверь, дабы никто не услышал то, о чем они будут сейчас разговаривать. Он ужасно нервничает, а японка это прекрасно замечает, поэтому сажает его на кровать и садится на корточки перед ним, беря за руки, чтобы после заглянуть в глубокие темные глаза. Кажется, будто младшая понимает абсолютно все без лишних слов и дает понять, что вот – она рядом, готова поддержать его. Но Ян по-прежнему не решается начать разговор сам. В самые ненужные моменты все идет совсем не так. Может, если он, наконец, расскажет все хоть кому-то, то ему действительно станет легче? Обычно так оно и работает, разве нет? Да откуда Чонвону вообще об этом знать? Японка лишь крепче сжимает руки парня в своих собственных, поглаживая большим пальцем тыльную сторону его ладоней. За этот вечер каждый из них очень сильно перенервничал, поэтому будет действительно лучше, если темноволосый расскажет обо всем именно сейчас. В этот момент. Но он все так же молчит, медленно опуская глаза в пол, поэтому Наоми берет все на себя. - Ты влюблен в него, да? — задает вопрос девушка, очень хорошо чувствуя то, как ладони старшего начинают леденеть из-за подступающей тревоги, — эй, Чонвон, не волнуйся так. Я ведь не собираюсь тебя осуждать или что-то еще. Всего лишь спросила. Тебе нечего бояться, слышишь? Все в порядке. Если ты этого хочешь, то мы можем оставить этот разговор закрытым на замок в твоей комнате. Никто ни о чем не узнает. Только не молчи, ладно? Я хочу помочь тебе. - ...как ты догадалась? — еле как выдавливает из себя слова Чонвон, уже даже не пытаясь скрыть то, как сильно трясутся его руки, которые младшая совсем не отпускает, с каждым разом обхватывая их лишь крепче. - Я не глупая, Чонвон, — осторожно отзывается японка, говоря едва не шепотом, — мне было достаточно увидеть то, как ты смотришь на него, чтобы все понять. У тебя слишком влюбленный взгляд...я заметила это еще тогда, когда был день рождения Сону. Для меня твои чувства к нему очень очевидны. Точно так же, как и чувства Сону к Рики и наоборот. А, услышав те слова...ты действительно влюблен в него так долго? И ничего не рассказываешь, почему? Разве от этого тебе легче? - В этом нет смысла, — глаза темноволосого становятся стеклянными, — он ведь и сам влюблен...не в меня. - Прости, но... — Миядзаки делает глубокий вдох, стараясь говорить аккуратно, чтобы никак не задеть своими словами парня, — Джей ведь не обязан любить тебя как парня. Как бы грубо это сейчас ни звучало, извини, это всего лишь...факт? Правда? Я уверена, что он любит тебя, но...как друга. Любовь она такая. Сложная, невыносимая. От нее больно. Я мало знаю о влюбленности, на самом деле...мне полностью не понять то, что ты чувствуешь. Но я знаю, что тебе нужно поговорить с ним. Так или иначе, но тебе станет легче, поверь. Я не думаю, что после твоего признания он отвернется от тебя. Вы ведь оба дорожите дружбой, что у вас есть...думаю, что он поймет тебя и твои чувства. Джей взрослый парень, не глупый, кажется. Хотя...он не замечал твои чувства долгое время. Он слеп, это да. Поговори с ним. Пообещай мне, что поговоришь с ним. Не молчи, Чонвон, пожалуйста. - ...мне страшно, — дрожащим голосом отвечает старший, и Наоми, видя то, как блеснули его глаза, тут же присаживается рядом на край кровати, притягивая парня к себе, уложив его голову на свое плечо, — я боюсь, что Джей-хен отвернется от меня, когда узнает. Он ведь ничего не замечает вокруг себя, мне больно смотреть на это. - Все будет в порядке, Чонвон, слышишь? — шепчет девушка, гладя Яна по голове и прижимая ближе к себе, — можешь дать волю эмоциям. Мы никому не расскажем об этом. Я никому не расскажу, обещаю. Но сейчас ты должен поплакать. Давай же. Не держи в себе, пожалуйста, плачь столько, сколько потребуется. И помни – это не показатель слабости. И Чонвон решается. Он начинает чувствовать неприятное жжение из-за слез и дрожь во всем теле. Ему хочется закричать, но это невозможно. Поэтому парень просто стискивает зубы, издавая жалобные всхлипы, в то время как младшая дает понять, что сейчас находится рядом и никуда не уйдет, пока он не придет в норму. Так действительно будет лучше для него. Признание – всегда самый верный вариант. Каким бы оно ни было, но от этого станет легче. И Яну давно пора понять это и сделать первый шаг. Да, это тяжело, но жить вот так...разве это то, чего он сам хочет? Нет. Японка лишь старается подтолкнуть его на этот серьезный шаг. И хоть впереди темноволосого будет ждать неизвестное, он все равно должен пойти на это. Должен избавиться от этой тяжелой ноши и начать жизнь с чистого листа после всего, что с ним произошло. Ему стоит отпустить, если шансов совсем нет, а если есть хоть маленькая надежда, то продолжить добиваться и дать понять то, насколько он серьезен. Но сейчас...единственное, что ему необходимо – выброс всех эмоций, что так долго копились внутри него. Наоми сидит почти неподвижно, слушая безутешные рыдания старшего. Она чувствует то, как парень разбит внутри, но изо всех сил пытается делать вид, словно все в порядке. Такой он идиот, конечно. Принял не самое лучшее решение, которое относится к его эмоциональному состоянию. Ян ведь мог рассказать обо всем Сону, ведь тот его лучший друг...или блондин тоже знает об этом? Все слишком запутанно. Но главное – сейчас Чонвон может полностью довериться девушке, ведь если та дает обещания, то никогда их не нарушает. И она пообещала оставить все между ними. Когда темноволосый наконец-то поднимает голову, то встречается взглядом с заплаканными глазами Миядзаки. От этого ему становится немного стыдно, что своими эмоциями повлиял на младшую подобным образом. Но...ему действительно стало лучше после этого. Хоть и внутри ощущается полная пустота, видимо, так и нужно. Это нормально, да? На футболке девушки осталось небольшое мокрое пятно и Чонвон, заметив это, вздыхает. Она пожертвовала своим временем – и не только – ради того, чтобы выслушать парня, но получила лишь это все... - Мне стыдно перед тобой, — честно признается старший, опуская взгляд, его глаза по-прежнему слезятся, а по щекам то и дело скатываются слезы, но уже не так, как было пару минут назад, — извини за все это... - Не извиняйся, — отзывается Наоми, вытирая слезы рукой, — все в порядке. Тебе не должно быть стыдно, ясно? Это нормальное явление. И извиняться передо мной не нужно. Я просто почувствовала то, как тебе больно и не смогла удержать слезы. Тебе хоть стало лучше? - Да...спасибо, — до сих пор чувствует неловкость темноволосый, поэтому не решается посмотреть японке в глаза. - Я ведь говорила, что тебе станет лучше, — девушка сама подсаживается ближе и, подняв голову Яна за подбородок, вытирает большим пальцем скатывающиеся остатки слез, — поговори с ним, ладно? Обещай мне, что поговоришь. Это даст большие итоги и возможности. Вы придете хоть к чему-то. И тебе самому станет еще легче от того, что ты скинул с себя такой груз. Слышишь меня? - ...да, хорошо, — кивает старший, — я поговорю с ним. Ты права...так будет лучше. Спасибо за то, что позволила мне проявить свои эмоции, я искренне благодарен тебе. - Вот и отлично, — улыбается Миядзаки, взъерошив волосы парня, — а теперь сходи и умойся. Тебе нужно к гостям, а мне уходить. Передашь бабушке, что я загляну к вам в другой раз, хорошо? А то время уже действительно поджимает, а я обещала тете сегодня прийти пораньше, чтобы устроить вечер кино. - Хорошо, я скажу ей, — поднимается с кровати Чонвон, поправляя прическу, которую за этот день решили «переделать» уже как раза три, — может тебя проводить? - Нет, не стоит, я живу буквально в соседнем районе. Можешь проводить меня до входной двери, — смеется та, — только умойся для начала. Тебе нужно хоть немного привести себя в порядок перед выходом в люди. На это Ян лишь привычно фыркает и отправляется в ванную, чтобы хоть немного стать похожим на привычного себя. Но красные глаза предательски его выдают. Из-за этого им приходится еще немного проторчать в комнате, чтобы краснота чуть-чуть спала. Ну, ничего, зато девушка уже в который раз смогла полюбоваться пухлощеким Чонвоном и его большим количеством медалей. Он действительно хорош в этом виде спорта. Спустя еще десять минут, старший все же тихо провожает Наоми, которая успевает несколько раз подбодрить его теплыми словами, прежде чем окончательно скрыться за поворотом чужого дома. Темноволосый вздыхает и, натянув хоть какую-то улыбку, возвращается в гостиную к остальным. Он не забывает предупредить любопытных гостей о том, что младшей срочно нужно было домой, но та обещала прийти еще раз. Вечер обещает быть тяжелым, но Чонвон с этим справится точно. Осталось лишь дождаться того, когда все уйдут, как и планировали, чтобы парень остался в полном одиночестве, готовя себя к серьезному разговору с Джеем. - Чонвон, закрой дверь! — едва не с порога кричит бабушка, заставляя парня отвлечься от небольшой уборки, которую он решил провести после того, как одни гости начали расходиться, а другие готовиться к продолжению праздника. Темноволосый буквально сразу же вылетает с кухни, на которую уже успел отнести несколько салатов, и в прихожей нос к носу сталкивается со своей бабушкой, что лучезарно улыбается на прощание. Она предупреждает о том, что в этот раз задерживаться не будет точно, но Ян ей совсем не верит. Такое случается едва не каждый ее день рождения. Женщина говорит о том, что придет раньше, но все равно забывает о своих же словах. Так что парень уже привык к подобному. Но это даже к лучшему. Особенно сейчас. Ведь ему нужно готовить себя к серьезному разговору. Поэтому Чонвон лишь кивает, делая вид, что поверил каждому ее слову и, наконец, провожает их машину взглядом, после чего закрывает дверь, возвращаясь к уборке. Оставив стаканы в раковине, парень решает убрать все остальное со стола, чтобы после вернуться к мойке посуды и не отвлекаться. Параллельно со всем этим, Ян прокручивает в голове слова девушки, задумываясь над каждым из них. Поговорить – вот главная цель. Он должен сделать это, как бы трудно ни было. Хватит уже скрывать эти чувства и стараться зарыть их глубоко в себе. Сегодня темноволосый уже в который раз убедился в том, что у него ничего не выходит. Чувства, что он так яро пытается спрятать ото всех, рвутся наружу. Даже японец уже обо всем догадался. Давно догадался, кажется. Все должно быть в порядке. Наконец-то убрав все со стола, Чонвон включает воду, чтобы начать мыть стаканы. Это помогает ему отвлечься от всех слов японки и начать думать над тем, что сказать старшему. Пару раз он уже представлял все, но не решался, а сейчас это действительно необходимо сделать. Главное – аккуратность. Или же лучше сказать обо всем резко и напрямую? Парень не знает...ранее он никогда не признавался кому-то в своих чувствах. Слишком муторно. - Джей-хен... — решает устроить что-то наподобие репетиции, стоя прямо у раковины, — ты мне нравишься. Нет, Чонвон, это будет слишком. Хотя в дорамах все так делают...черт, мы же не в дораме, а в реальной жизни. Думай, Чонвон, думай. Ян слегка стучит кулаком по голове, пытаясь привести мысли в порядок. Выходит у него это, честно говоря, слишком паршиво. Сегодня все смешалось в его голове. - О, а если... — парень даже рот открыть не успевает, потому что слышит звонок в дверь. Темноволосый тревожно кидает взгляд на настенные часы, стрелка которых показывает двенадцатый час ночи. Он совсем не понимает, кого могло занести к нему в такое время. Это точно не родители или бабушка, ведь те обычно никогда так рано не возвращаются. Да и с их уезда прошел всего лишь час, если не меньше. К тому же: пока доберутся, пока послушают тосты...на это явно уйдет не один час. Чонвон нервно сглатывает и медленно направляется в прихожую, где решает не включать свет. Коленки немного подкашиваются, но стоит парень твердо. Возможно, это Сону? Хотя, что он забыл бы в такое время у своего лучшего друга. Заглянув в глазок, Ян никого не замечает. Странно, ему ведь точно не померещилось то, что он слышал. Кто-то точно пришел к нему в такой поздний час. И желание узнать о том, кто же это, берет верх. Поэтому, собрав всю свою смелость, темноволосый открывает дверь, но вновь не видит никого. По крайней мере до того момента, пока не решает повернуть и опустить голову. Чонвон замечает человека, что сидит, прижавшись спиной к стене его дома. Сидит так неподвижно, что другой парень тут же отскакивает в сторону, испугавшись, но после в потемках узнает знакомые черты лица... - Хен? — младший тут же сокращает между ними расстояние, присаживаясь на корточки, — ты чего приехал? Но Пак молчит... - Джей-хен? — Чонвон пытается привлечь внимание блондина, но все его попытки тщетны, он поворачивается в сторону дороги, чтобы разглядеть чужую машину, но не замечает ее, — а...где твоя машина? Как ты сюда вообще добрался? Что-то случилось? И тогда скейтер понимает. - Ты ведь обещал, — темноволосый нервно сглатывает, касаясь плеч Джея руками, хоть как-то заставляя его поднять взгляд, — обещал не пить так много! - Прости меня, я проебался, — усмехается Пак, продолжая что-то бормотать себе под нос, пока младший всеми силами тянет его к себе в дом. Чонвону удается добраться до своей комнаты и, оставив старшего там, набрать номер Ли Хисына, который определенно в курсе того, что случилось. Долго парня ждать не заставляют, владелец бара отвечает почти сразу же, готовясь рассказывать темноволосому то, что его интересует. - «Мне отвечать по вопросам? Или я могу просто рассказать тебе о том, что случилось?» — тут же интересуется Ли, даже не здороваясь с младшим. - Просто расскажи, — коротко отрезает темноволосый. - «Чонсон расстался с Джиён» — от этих слов у Чонвона сердце пропускает один резкий удар, заставляя его едва не свалиться на пол, но он вовремя упирается рукой в стену, — «он напился очень сильно...поэтому на пьяную голову решил, что поедет к ней и поговорит еще раз. Как видишь, я не дал ему это сделать. Мы с Ынджо еле как засунули его в такси и назвали твой адрес. Извини, что без предупреждения, надеюсь, он не сильно напугал тебя. Просто последняя надежда упала на тебя. Он бы сам даже до квартиры не добрался». - А почему не позвонил Николасу? — хрипло интересуется Ян, — они ведь близкие друзья. - «У него телефон недоступен». - Хорошо, — нервно вздыхает парень, — спасибо, что просветил во всю ситуацию. - «Тебе спасибо, что решил его оставить» — облегченно выдыхает Хисын, — «если что – звони, хорошо? Надеюсь, он не начнет буянить. Мне нужно идти. Но если что-то важное случится, то я отвечу. До скорого». - Удачи, хен, — отвечает младший и кладет трубку. Вернувшись в комнату, темноволосый еле как на дрожащих ногах добирается до кровати, где по-прежнему сидит Джей, качаясь из стороны в сторону, смотря перед собой пустым, пьяным взглядом. Ян присаживается рядом, не решаясь посмотреть на старшего, что находится так близко. Внутри парня загорается маленькая надежда после услышанных слов. Неужели это действительно конец? Но...не слишком ли все это? Правильно ли? Пак разошелся со своей девушкой не так давно, а тут Чонвон со своими чувствами. Ему и без этого сейчас не сладко. Но с другой стороны...младший не знал об этом до того, пока Хисын не сообщил ему. Так что Ян, посчитав это хорошим моментом для признания, медленно начинает подходить к основному. - Как ты? — все так же смотря в пол, спрашивает темноволосый. - Знаешь же, что паршиво, — несмотря на то, что Джей изрядно выпил, слова он старается произносить так же четко, как и раньше, конечно, с некоторыми запинками, — зачем спрашиваешь? - Если бы знал, то не спрашивал, — хмыкает младший, — ты понимаешь, где находишься? Помнишь, как оказался здесь? - Помню, — кивает блондин, — но какое это имеет значение? Я прекрасно понимаю то, где нахожусь. Прекрасно помню, как попал сюда. Не делай из меня человека, который совсем ничего не помнит и не понимает, когда выпивает. Чонвон немного опешил от таких резких ответов. Он действительно не понимает, почему старший немного...груб? Неужто Ли что-то недоговорил ему во время телефонного разговора? - Я просто решил уточнить, — парень нервно сглатывает, чувствуя то, как руки снова начинают предательски трястись и становиться холодней, — тебя ведь отправили ко мне не по твоей просьбе, так что... - По моей, — резко выпаливает Пак, поворачиваясь к скейтеру всем телом, — я попросил Хисына. - Ты попросил Хи... — темноволосый останавливается на полуслове и так же поворачивается к старшему, хватая того за плечи, чтобы посмотреть в пьяные глаза напротив, — нет, Джей...ты сейчас не у нее. Ты у меня, эй. Я – Чонвон. Приди в себя, ты совсем не осознаешь реальность, хен. - Прекрати нести бред! — рявкает Чонсон, скидывая с себя руки другого парня, который все равно кладет их обратно, начиная трясти блондина, чтобы привести в чувства. - Приди в себя, хен! — в ответ хрипит младший, — это не смешно. Ты вообще ничего не понимаешь или что? Джиён здесь нет, ты не у нее. Послушай же меня! У тебя настолько разум замутнен, что ты даже очевидного в пьяном бреду не замечаешь! Хватит! Ты делаешь мне больно, хен! С каждым разом все сильнее. Я устал смотреть на то, как ты мучаешься из-за нее. Все кончено. Конец, понимаешь? Давно надо было...перестань думать о ней и заметь то, что есть вокруг тебя. Заметь меня... - И почему я вечно слушал тебя, а не тех, кому действительно дорог, — продолжает нести бред старший, думая, что Ян – это Джиён, — прощал тебе все. Закрывал глаза на каждую твою выходку. Правильно Чонвон говорил – я слеп. Не замечал никого, кроме тебя. И что ты требуешь от меня сейчас? Что, блядь, тебе нужно? Ты думала, что я на эмоциях решил тебя бросить? Нет, я тебе это и в таком состоянии сказать могу. С меня хватит. Пиздуй к своим мужикам, давай! Думаешь, я никогда не знал о твоих изменах? Да все я прекрасно знал! Просто я хотел быть с тобой счастлив, а тебе эти отношения были нужны лишь ради выгоды. Получила свое? Отлично, расходимся. Ян замолкает. Впервые он слышит подобное от старшего. Наконец-то. Наконец-то он признал все, о чем говорили его друзья. - Наконец-то ты об этом сказал, — Чонвон опускает руки, убирая их с чужих плеч, и смотрит в глаза, что совсем ничего не понимают, — тебе нужно было сделать это раньше, но...ты просто терпел. Каждый раз. Я чувствовал себя паршиво, когда ты закрывал глаза на все ее истерики, выходки, измены. Ты даже не представляешь, каково было мне. Слушать каждый раз о том, как сильно ты ее любишь, хотя в глубине души знал, какой она мерзкий человек...я ненавижу эти моменты. Я ненавижу ее. Она убивала тебя, в то время как я...как все мы хотели помочь тебе. Но ты каждый раз отказывался от этой помощи, что было очень зря. Ты потерял себя. И знаешь, чем мы отчасти с тобой похожи? Ты точно так же влюблен в человека, который не любит тебя. - Что ты... - Ты нравишься мне, Джей, — наконец-то раскрывает всю правду темноволосый, продолжая смотреть в чужие глаза напротив, — нравишься очень давно. Я...не мог ничего с собой поделать, когда понял это. Мне жаль. Правда жаль. Но даже сейчас, когда я говорю тебе о том, что чувствую, ты видишь во мне совершенно другого человека. От этого больнее вдвойне. Ну, а наутро ты об этом уже и не вспомнишь... Пак молчит. Молчит и смотрит на младшего, в котором по-прежнему видит свою бывшую девушку. Почему-то он внушил себе то, что рядом именно она. Джей действительно не соображает, своими словами все больше и больше влияя на эмоции другого парня. Но даже так тот по-прежнему смотрит на него, бегая по красивому лицу, что еле заметно в такой темноте. Смотрит с огоньком надежды в глазах. Надеется, что блондин придет в себя и поймет все. Прислушается, ответит...ответит Чонвону, а не Джиён. Поговорит с ним. И вот, когда старший наконец-то оживает, Ян делает глубокий вдох, чтобы продолжить, но не успевает. Крепкая рука хватает его за шиворот белой рубашки, в которой тот пробыл весь день, и тянет на себя. Темноволосый теряется, когда губы Джея накрывают его собственные, заставляя буквально растаять, словно пломбир на солнце. Он видел этот поцелуй лишь в своих самых лучших снах, но понимал, что тот никогда не станет реальным. Но это произошло. Поцелуй, что пропитан болью и отчаянием. Это те самые чувства, которые разделяет каждый из них. Те чувства, которые они испытывают в данный момент. Чонвон не верит в происходящее. Значит ли это то, что у него все же есть хоть какая-то надежда на взаимность? Значит ли то, что Пак целует его, понимая, кто он. Или же... - Я люблю тебя безумно, — шепчет блондин, кладя голову другому парню на плечо, тот облизывает губы, на которых остался привкус алкоголя, а его сердце трепещет от произошедшего, по-прежнему надеясь на лучшее, — Джиён... Джиён. Имя так быстро проносится в голове. Чонвона словно током ударило. Это ударило его даже хлеще, чем пощечина. По телу пробегает крупная дрожь, которая оставляет за собой холод. На глаза вновь подступают слезы. Неприятный ком буквально начинает царапать Яну горло. В голове крутится лишь один вопрос: почему все так? Момент, в который он почувствовал себя по-настоящему счастливым, для Джея был...таким. Значит, все же Пак целовал неосознанно. Не так, как думал младший. Значит, все, что произошло – ошибка. Ошибка, о которой старший будет жалеть, если вспомнит. Чонвон сжимает кулаки до такой степени, что ногти начинают больно впиваться в кожу. Плевать. Сегодня он понял, что у него нет ни единого шанса. Джей никогда не сможет полюбить его как кого-то большего. Теперь он умывает руки. С него хватит. Чонвон разбит. Сломлен пополам. Внутри ощущается полная пустота. Переломный момент. Хрустальные слезы медленно скатываются по его щекам, оставляя после себя солоноватые дорожки. Он больше не дрожит и не всхлипывает, как это было с Наоми. Лишь качается из стороны в сторону, всматриваясь в пустоту, а на шее чувствуя ровное дыхание спящего Пака. Это последний раз, когда между ними такая близость. Последний раз, когда младший искренне любит его. Ведь теперь Ян понял: есть только два пути – уйти в закат или отпустить. Но уходить он не собирается. Собирается отпустить. Отпустить Джея и продолжить жизнь, находя что-то новое. Да, так будет лучше для него.