***
День мёртвых подходил к своему завершению. Цветочный мост уже опустел, а высокие врата закрыли проход к нему. Имельда со своей семьёй возвращались домой. Время развлечений закончилось, пора браться за работу, мастерская не может простаивать без дела, тем более, что даже в загробном мире у семьи Ривера много заказов на обувь. И вот уже стоя на пороге, женщина твердой рукой поворачивает ручку и распахивает дверь дома. Всё как обычно на своих местах кроме одного - на полу лежал лист белой бумаги сложенный пополам. Подняв его и перевернув, женщина поняла что это письмо адресовано ей, даже не успев толком прочесть, что на нём было написано. Этот почерк она узнает из тысячи. - Гектор. - довольно строго констатировала она свою догадку. - Что там, Имельда? - Хулио попытался заглянуть, что там написано, но рост не позволял. - Муженёк в очередной раз докучает. Он думает что я смягчусь и решу его выслушать в письменной форме!? - женщина уже была готова разорвать несчастную бумагу, но что-то её остановило. Раньше Гектор всегда пытался с ней поговорить с глазу на глаз, но ни разу не писал письма. В этот раз что-то поменялось. Не сказав ни слова, женщина пошла к себе и заперла дверь, чтобы её не беспокоили. Положив письмо на стол, она не меньше десяти минут расхаживала по комнате не решаясь его прочесть. Даже спустя столько лет она не может дать слабину перед этим идиотом только из-за того, что он написал письмо. Но непонятный ком волнения и непонятной тревоги взяли верх и с большим трудом заставили Имельду прочесть это злощасное письмо.Для Имельды
Дорогая Имельда, я долго думал что тебе написать, но в голову лезет столько всего, что боюсь, не хватит и всей бумаги страны мёртвых. Но всё же для начала, прости меня, mi amor. За всю ту боль, что я причинил тебе и Коко. Это моя и только моя вина что так произошло. Я не должен был покидать Санта Сесилия в погоне за призрачными мечтами. Даже осознание этого при жизни, не позволило мне к вам вернуться. Как оказалось жизнь непредсказуемая штука, забавно, да? Но даже после смерти я пытался к вам добраться, но и здесь меня ожидал провал. Как муж и как отец я не смог вам дать ничего кроме страданий, и я сожалею об этом, mi amor. Я знаю, что мои извинения ничего не вернут и не исправят, но я надеюсь, что это хоть немножко залечит раны на твоём сердце. Знаешь, сегодня у меня была девяносто седьмая попытка пересечь цветочный мост и повидаться с нашей Коко. И как ты могла догадаться, я эту попытку тоже провалил (я так и вижу как ты сейчас закатила глаза). И ещё это уже одиннадцатый лист бумаги, на котором я пишу тебе, все предыдущие листы лучше сжечь (пожалуйста, сожги их). Так много всего ещё хочу написать, но не знаю за что ухватиться... А помнишь, как я в пятый раз пришёл к тебе в надежде поговорить и помириться? В тот день я надеялся что ты всё же немного смягчишься. Я и подумать не мог что у тебя появиться такой огромный алебрихе. Ты бы только видела, как я от неё удирал, пришлось прятаться в бочке, в которой оказался мёд. Как вспомню, так слёзы со смеху наворачиваются. Mi amada, я очень надеюсь, что ты читаешь это письмо. Я тебя заверяю, что больше обо мне ты никогда не услышишь, и я больше не буду попадаться тебе и остальным на глаза. Не стану тебе докучать. Сегодня была девяносто седьмая попытка пересечь цветочный мост и это была моя последняя попытка. Коко вот-вот забудет меня и я скоро исчезну из этого мира. Я уже повидал многих, кто так исчезал. Но знаешь, mi amor... мне страшно. Наверное впервые в жизни и в смерти мне страшно. У меня осталось совсем немного времени и я не успеваю тебе ещё столько всего сказать... Мне не хватает слов чтобы сказать, как я тебя люблю, mi amor. Тебя и нашу маленькую Коко. Mi amada, прошу, я умоляю, когда Коко попадет в этот мир передай ей, что я сильно её люблю. Больше всего на свете я люблю тебя и Коко. Передай ей, что я пытался вернуться домой. Люблю тебя, mi amor. Ты навсегда в моем сердце. Ты и Коко. Прощай. Твой непутёвый муж, Гектор
Имельда пыталась сдержать слёзы. Она не могла до конца понять, от чего ей так горько на душе. От того, что Гектор снова появился в очередной раз в её смерти, или же потому, что навсегда исчезнет? Первые лучи рассвета уже пробирались в окно её дома. Гектор вот-вот исчезнет, один, в полном одиночестве в том темном неприглядном квартале. Женщина сомневалась, стоит ли оно того, но взглянув ещё раз на письмо, она с треском и шумом распахнула окно и позвала Пепиту. Не тратя время на объяснения, женщина забралась на своего алебрихе и взметнулась вверх.***
Гектор лежал на полу не в силах и пошевелиться. Он и подумать не мог, что умирать во второй раз это настолько больно и страшно. Первый приступ случился у дома Имельды, когда он пытался пропихнуть письмо в узкую щель в дверях. Уже тогда стало понятно, что время на исходе. Эти ужасные приступы прекратились и дали ему немного времени благополучно добраться до своего дома. Но стоило переступить порог дома, как его тело снова начало содрогать от невыносимой боли. Чувство холода и чего-то темного расползались по всему телу, от чего становилось ещё более страшно. Так вот что чувствовал кузен Чичаррон в свои последние часы, а затем и минуты. Сил уже не было ни на что, оставалось только лежать и дожидаться своего неизбежного конца в полном одиночестве. Наверное из-за этого и страшно - что рядом никого нет. Гектор устало прикрыл глаза и начал свой отсчёт. Первые лучи рассвета заглядывали в окна каждого дома, словно говоря о начале нового дня. Гектор уже сбился в который раз со счета из-за приступов которые участились. Конец близок. Как вдруг он услышал, как дверь его дома тихонько скрипнула, а затем послышались звонкие удары каблуков об деревянный пол. - Ты пришла... Значит ты всё таки прочла моё письмо... Спасибо, mi amor. - чуть ли не шепотом из-за усталости, Гектор пытался поговорить с женой. - Да... mi amada. Я пришла. - Имельда перешагнула через себя и свою гордость. Она подошла к своему умирающему мужу и села рядом на колени. Она столько лет трудилась над тем, чтобы Гектора все забыли, чтобы он исчез из их памяти. И вот, он с минуты на минуту исчезнет прямиком у её ног, так почему она не испытывает ничего кроме горечи и сожаления. Наверное всё потому, что она не так себе всё это представляла. А теперь и исправить ничего нельзя. - Прости меня, Имельда. Прости, что полюбила такого идиота как я. - Прощаю, что ты идиот. Но... Тогда я ни капли не сожалела что полюбила тебя. И когда ты исчез... Я была в гневе. Я хотела тебя забыть, но не могла... Ведь до сих пор любила того идиота... - Ты сказала что любишь меня? Или мне показалось... - договорить Гектор не смог из-за нового приступа. - Спасибо что пришла, mi amor... Теперь мне не так страшно умирать во второй раз... - виновато улыбнувшись Гектор хотел потянуть руку к любимой, но его снова сковал приступ, ещё сильнее предыдущего. С таким трудом приподнятая рука, глухо стукнулась об пол. Имельда заметила это и тут же подхватила руку мужа и крепко сжала её в своих ладонях. Она чувствовала, как от каждой косточки Гектора веет холодом. У него осталось не больше пары минут. Женщина немного подумав решает сделать напоследок для своего мужа небольшой подарок, дабы хоть немного облегчить его боль. Обняв Гектора за плечи, Имельда тихо запела песню, которая когда-то была написана только ей.Плачь по мне, красотка Красотка, зажги мне свечу Плачь по мне, красотка Красотка, зажги мне свечу Но как бы жизнь не была к нам жестока Буду любить тебя вечно Буду любить тебя вечно
Имельда и не заметила, как по её лицу стекают слёзы. Она не хотела сама себе признаваться в том, что всегда любила Гектора. Даже после того как он исчез, даже когда они встретились здесь, в мире мёртвых, даже сейчас... Она любит его на пороге второй смерти. Гектор в изумлении смотрел на Имельду. Последний раз она пела ему перед той злополучной поездкой. Прошло чуть меньше столетия, как женщина, которую он любит всем сердцем, запела в слезах ему вновь. - Gracias, mi amor. Я тебе всегда говорил, что у тебя голос как у ангела, просто несравнимый. Гектор хотел было ещё что-то сказать, но его тело объял тёпло-жёлтый свет, который переливался то в золотой, то в оранжевый. Казалось, что вся боль и тяжесть мигом отступили, даря душе вечный покой и умиротворение. Его тело рассыпалось золотой пылью, прямо на руках любимой жены, которая осталась сидеть в одиночестве в пустом доме в окружении ещё десяти листов бумаги с письмами адресованными ей, от любимого покойного мужа, которого она ненавидела, но любила.