***
Жить в конце города — полный отстой! С отсутствием ларьков и гипермаркетов рядом с домом клоны давно смирились, и договорились, что выезжать за продуктами и прочими необходимыми вещами будут в центр все вместе в определенный день. Чтобы накупить на неделю вперёд нужное всем, ничего не забыть, и общими силами вести домой купленное. Конечно, в магазинах, особенно на кассах, они умудрялись поругаться и чуть ли не поубивать друг друга, но это вторичное. Радует, что аптека в нескольких шагах. Была. Когда Зонтик подходил к небольшому зданию, где как раз была любительски построенная аптека, его радостно встретила темно-оранжевая распечатка: «Закрыто на ремонт, извините.». Первый раз, когда закрыли вот так без предупреждения, а клоны частые посетители этого «фармацевт заведения». Возвращаться домой с пустыми руками не хотелось, и Зонтик, несмотря на то, что одет весьма легко для ранней осени, решил съездить в центр, в другую аптеку. Сама дорога туда и обратно занимала не больше часа, но вот автобус пришлось ждать очень долго. Да и в аптеке в очереди много времени простоял. В итоге парень возвращался домой ближе к вечеру, уставший, замёрзший и злой. — Зонтик? — В дверях дома его встретил Куромаку, который недавно вернулся с работы, судя по ещё не снятому пиджаку и галстуку. Его взгляд оценивающе прошёлся по застывшей фигуре, ища что-то нужное для него. — Ты где был? Почему так долго? — Я ездил… — Почему не взял телефон? Сколько раз я тебе говорил, бери телефон, ну почему ты такой непослушный. Валет в удивлении смотрел на своего короля, чувствуя нарастающую обиду от каждого слова. Куромаку даже не дослушал, начиная читать свои нотации. Он не спросил, как себя чувствует младший и зачем вообще уходил, от этого неприятно кольнуло в груди шестого. — Д-дай мне договорить. — Смысл? Слушать твои оправдания? Я их все знаю. — А знаешь что? — Зонтика все достало. Почему он должен это выслушивать, если его услышать в ответ не хотят? Почему Куромаку отчитывает его больше всех? Даже Вару получал меньший нагоняй. — Ты прав, мне смысла нет с тобой говорить. Ты не то, что не дослушаешь, ты не попытаешься услышать. Бросив на тумбу с обувью полный пакетик медикаментов, с пластырями, бинтами и таблетками, парень схватил свою куртку с крючка. Нет, он не будет бежать в неизвестном ему направлении, как это бывает в классических сопливых мелодрамах. И не встретит никаких маньяков, по крайней мере, на это стоит надеется. На самом деле Зонтик знал куда ему идти, ведь это не первый такой разговор с Куромаку. Трефа в действительности волновала напряженная ситуация с серым кардиналом. Между ними и так не было особо крепких и теплых отношений в карточном мире, а как только клоны получили свободу и стали жить в обществе, всё ухудшилось в несколько раз. Они не могли поладить, от слова совсем, часто ругались и умудрялись доводить друг друга до «ручки». Куромаку не нравился типаж Зонтика, Зонтику не нравилось «холодное сердце» Куромаку. И искать другие причины недовольства было не нужно. Но шестой искренне не хотел ругаться, как писалось ранее, ему это не нравилось. Он часто просил своего короля решить проблему без криков и допросов, просто сесть и поговорить, но второму принципиально не хотелось выполнять чужие «приказы». Так он называл попытки парня повлиять на что-то в их отношениях. Однажды Зонтик, пародируя самого Куромаку, сказал, что он ведёт себя глупо на 89%. Какой же потом был скандал… Именно тогда парень и нашел это великолепное место: в пару сотен метров от их дома находился густой лес с тонкой песчаной тропинкой для людей и любителей покататься на природе. Лес был небольшой, пройти насквозь можно за часа три умеренной ходьбы. Но если идти прямо, и уткнувшись в ряд хвойных деревьев, свернуть налево, то можно выйти к крутому обрыву с большим камнем и прекрасным видом на небо и город. Особенно красиво было ночью, когда бескрайнее небо усыпано звёздами, а город горит огнями уличных фонарей, проезжающих машин, и светом из окон домов. Зонтик обожал это место. Такое просторное, тихое, красивое, и что самое главное, одинокое. Здесь почти никто не появляется, кроме самого парня и пару мотоциклистов, следы от шин которых оставались на рыхлой земле. Он часто приходил сюда, чтобы порисовать, или, как сейчас, когда не было особого желания оставаться дома. Камень встретил прохладой и твердостью, но за месяц хождения парень привык. Поерзав для удобства, он закрыл глаза, позволяя картинке перед глазами пропасть. Обоняние, осязание и прочие чувства обострились. Прохладный ветерок качал стволы могучих деревьев, чьи ветки громко шуршат и, словно, переговариваются между собой. Воздух был наполнен влагой, ароматом спелой пшеницы, что росла внизу обрыва, и диким лесным орехом. Великолепный запах, распознать который можно только с закрытыми глазами. Парень позволял мыслям плавно течь на периферии сознания. По ощущению это, будто держишь песок в руке, и тот постепенно высыпался сквозь пальцы. Гипнотически тягуче и медленно. В последнее время мысли становились все более странными, и описать их трудно. Все чаще в голове вертелись ядовито-сладкие, искушённые мечты, которые до ужаса смущали парня. Он мог проснуться с утра, и понять, что возбуждён, мог увидеть обнаженную часть тела, и захотеть прикоснуться. Однажды парень увидел соответствующие для этой темы видео, и целый день не мог избавиться от увиденного и услышанного. Похоже на то, что он проходит великолепный период овуляции, хорошо что прыщей нет, и есть надежды на конец этого периода. Просто Зонтику уже надоело опускать глаза в пол, когда рядом с ним находиться кто-то очень близко. Особенно если это Пик. Красивый, сильный мужчина в самом расцвете сил являлся самым главным змеем искусителем в разуме шестого. Всё началось с того, как Зонтик случайно увидел тренировки короля в его гараже. Кажется, он навсегда запомнил вид перекатывающихся мышц спины и рук, когда Пик поднимал небольшие гантели. И потом бедный парень долгое время не мог находиться рядом с восьмым, испытывая желание и стыд. Сейчас это, вроде-бы, прошло, но Зонтик столкнулся с другой проблемой: сам Пик стал искать общение с валетом. Король часто разговаривал с ним по утрам, пока собирался на работу, приглашал посмотреть вместе фильм, пока другие не мешают, и что очень странно, постоянно наблюдал за шестым. Если в комнате они находились не одни, мужчина прожигал своими янтарными глазами парня насквозь, словно хотел или уже что-то увидел. Вообще, внимание Пика не было прям неприятным, наоборот, это даже немного льстило. Вот только эти грязные фантазии… Через некоторое время мозг стал засыпать, требуя отдыха, но Зонтик не мог позволить себе уснуть. Тут легко заработать простуду, да и потом возвращаться в полной темноте не хотелось. Благо, на лес ещё падали последние лучи солнца. — Стоп, солнце должно было уже давно зайти за горизонт. — Подумал треф, нахмурив тонкие брови. Что-то не сходилось. Шестой выстраивал логическую цепочку, словно детектив раздумывал над ориентировкой. Если это не лучи солнца, свет на него не похожий, то значит фонарь. До слуха дошел едва различимый рев мотора, усиливающийся с приближением. Тут парень вспомнил про следы шин на земле. Кто-то ехал. Не очень хотелось сейчас встречать людей, а судя по количеству полос, их обычно приезжает несколько. — Зонтик? — К обрыву подъехала знакомая, широкоплечая фигура. Верхом на черном мотоцикле с включенными фарами восседал пиковый король, держа только что снятый фиолетовый шлем в руках. — А, это ты. — Треф облегчённо выдохнул, но потом понял, насколько глупа их случайная встреча. — Я уже подумал, что это какая-нибудь армада едет. — Здесь бываю только я. — Подожди, то есть это твои следы? — Да, я иногда люблю наворачивать круги здесь. — Но тут обрыв, а вдруг ты с-свалишься, или не справишься с управлением? Это же опасно. Парень не заметил, как стал переживать и включил «мамочку». Одна из его глупых особенностей: Зонтик волновался за всех, и неважно, насколько крепко он общался с человеком. Он мог переживать за любого, будь то знакомый на работе, или не очень приятный, для трефового валета, Вару. Пик, услышав неодобрение от шестого, сначала нахмурился, но потом, отвернув голову в сторону, хмыкнул. Кажется, если судить по поведению, его позабавила реакция младшего. Мужчина слез с транспорта, ставя подножку для устойчивости. Повесив шлем на одну ручку, он прошел к парню твердой походкой и плюхнулся рядом. От него несло запахом жженой резины и терпких духов. Весьма приятные, напоминающие горький шоколад. Зонтику нравилось вдыхать этот запах, и стыдно признавать, иногда он позволял себе делать странные вещи. Например, пока никто не видит, стоять в прихожей и зарываться носом в куртку восьмого. Она всегда пахла неизвестной ему фирмой духов и сигаретами. — Ты, кстати, нашел мое любимое место. — Правда? Извини, я давно прихожу сюда, гулял тут однажды, вот и наткнулся. — Не извиняйся, все нормально. — Тон короля изменился, приобрел недовольные нотки, но тут нет ничего удивительного. Пик очень не любил, когда перед ним извинялся Зонтик, считая, что бессмысленные извинения не красят его. — А я думал, что ты на лавочке где-нибудь прячешься. — Ага, спрячешься там. — Зонтик почувствовал раскованность и лёгкость в диалоге, так как тема наболевшая. — Куромаку везде достанет. Кроме этого места, он не очень любит леса и жуков. — Валет избегает своего короля? Интересно. — Мужчина закинул руки за голову, подняв взгляд в небо. — Кстати, спасибо за таблетки. Они помогли, наконец пропало ощущение стука в затылок. — Всегда пожалуйста, рад, что тебе полегчало.***
— Наверное, нам пора домой. — Зонтик посмотрел на экран телефона, часы которого были близки к десяти часам вечера. (Телефон, ранее забытый, все это время лежал в кармане куртки). Удивительно, но ему никто не написал и не позвонил, словно им стало все равно. Хотя, может оно и к лучшему. — Вот скажи, ты хочешь домой? — Пик повернул голову, и в свете луны его соколиные глаза вспыхнули янтарным ярким светом. Зонт не сразу ответил, засмотревшись в красивые очи. — Нет. — Ну вот и отлично. Иди за мной. Пик встал, отряхнул невидимую пыль с джинс, и побрел к мотоциклу. Шестой естественно за ним, с интересом наблюдая за каждым действием. Мужчина, что-то сделав с небольшим багажным отделением, протянул парню второй шлем, черного цвета. Предложенная вещь оказалось тяжёлой, гладкой на ощупь и совсем не поношенной. Хоть внешне валет оставался невозмутим, когда надевал на себя шлем, внутри него плясала и визжала от радости маленькая девочка. Радость стучала под ребрами, хотелось наброситься на Пика с объятьями, ведь Зонтик ещё ни разу не ездил на чем-то, кроме общественного транспорта. Но, помимо скачущей радости, парень испытал некое чувство гордости. Вряд ли пиковый король предлагает каждому встречному покататься. — Не боишься? — С хищной улыбкой спросил мужчина. — Нет. — Ухмылку Зонта скрыл шлем.***
Как и предполагал треф, кататься на мотоцикле захватывающе, волнующе и круто! Эта скорость, рев мотора и встречный ветер. Будто на крыльях мчишься, и к земле ничего не держит. Сердце бешено стучится, хочется кричать от переполняющих эмоций. Теперь парню понятно, почему Пик так любил уезжать куда-нибудь надолго. Нельзя не указать то, что мужчина, оказывается, любил хвастаться выученными финтами и трюками. Так, перед тем как выехать из леса, они несколько раз объездили по кругу тот самый большой камень, на заднем колесе. Пик громко смеялся под восхищённо-напуганный писк Зонтика, которому вроде бы и нравилось, и страшно было. — Пантозер! — Крикнул на эмоциях шестой в спину Пика, на что он в ответ прибавил газу, буквально заставив своего пассажира прижаться к его спине. — Понравилось? — С самодовольной ухмылкой поинтересовался Пик, выйдя к сидящему на скамейке в парке Зонтику из круглосуточного магазина. Мотоцикл стоял рядом, отдыхая после долгой поездки. — Да! Это так круто! Я ещё никогда не катался вот так, с ветерком! — Парень радостно тароторил, но мужчина перебил его, доставая из маленького магазинного пакета пачку сока и шоколадного печенья. Также он держал стакан сделанного в автомате кофе. — Держи. — Ты начинаешь пугать меня своими добросердечными поступками, Пиковый король. — Наслаждайся этим, Трефовый валет. Зонтик засмеялся, принимая угощение. Сок оказался его любимым, персиковым, который очень хорошо сочетался с печеньем. И как только Пик понял, что именно нравиться Зонтику? Надо как-то отблагодарить, но как? Просто словами? «Большое спасибо, мне очень приятны оказываемые тобой знаки внимания.» Нет, глупо и банально. Ещё и заикаться начнет, лучше по другому. Посмотрев на расслабленного Пика, в голову Зонтику пришла безумная идея — а что будет, если отблагодарить так, как он обычно это делает? Как благодарит Ромео за комплименты про внешность, Данте за советы, а Феликса за поддержку и защиту. Так, как делает только он, что стало некой фишкой и привычкой. Ромео всегда довольно улыбается, наклоняясь для удобства валета, бубновый король гладит его за это по волосам, а натуральный блондин смеётся и пытается поцеловать в ответ уже отпирающегося от этого шестого. Они все как один говорили, что такой способ очень милый. Вдохнув полной грудью, валет повернулся к ничего не подозревающему королю, и облизнув обветренные губы, поцеловал горячую щеку Пика, пододвинувшись чуть ближе. Мужчина замер, широко раскрыв глаза. Рука с стаканчиком горячего напитка замерла на полпути к губам, шок читался на постепенно алеющем лице. Пик застыл на пару мгновений, и понять его эмоции было трудно. Не понравилось? Стало мерзко? Сейчас ударит? — И-извини, скажи если тебе это не нравится, просто у меня такая глупая привычка так говорить спасибо, ч-черт, прости. — Зонтик тароторил, почти не заикаясь, но он не заметил это. Больше волновала реакция восьмого, который теперь внимательно вглядывался в лицо шестого. — Какая приятная глупая привычка. — Хрипло произнес Пик, пытаясь прочистить горло. Это что, получается, ему понравилось? Он сделал некое подобие на комплимент? Не важно, главное, что мужчина не оттолкнул, а наоборот, также пододвинулся ближе к парню, из-за чего они теперь прижимались друг к другу руками и плечом. Зонтик радостно заулыбался, наконец решившись положить свою голову на твердое и крепкое плечо короля, на что тот одобрительно хмыкнул.Через некоторое время наслаждением кофе и печеньем.
Дом встретил молчанием, все клоны давно спали, и ночные гонщики, тихо посмеиваясь, неуклюже топтались на лестнице. Иногда они шикали друг другу, в напоминании вести себя потише, но попытки были тщетными, смех просто вырывался из их груди. — Классно покатались. — Отдышавшись от очередного приступа смешинок произнес Зонтик, с улыбкой глядя на Пика. В романтичном полумраке коридора король смотрелся таинственно притягательно. — Большое спасибо тебе ещё раз. Мужчина кивнул, забывшись, но потом, когда до него дошел смысл слов валета, хитро растянул губы. Пик, аккуратно подведя своими незамысловатыми действиями Зонтика к стене, наклонился к лицу младшего. — И эта вся благодарность? — С немного наигранной обидой спросил король. Кажется, сердце Зонтика сделало большой кульбит в груди. — А тебе мало? — Мало. Щеки вспыхнули красным, стало неловко, захотелось спрятаться в родном свитере или комнате, до которой оставалось пару шагов. Но Пик, что специально закрывал все пути отхода своими руками, и не думал отступать. — Что, так понравилось? — Треф тоже умеет поддеть. Не то, чтобы ему не хотелось повторить, просто распирало от желания поувиливать, помучать, поиграть так сказать. — Я был бы в восторге, если бы ты немного повернул голову правее. — Пик провел носом по шее, вдыхая запах, и щекоча кожу. Зонтик хихикнул, отвечая на горьковатый, от кофе, поцелуй в губы. — Вот так то лучше. — Ой, не умничай, я первый сделал шаг.***
В отличии от парня, Пик не церемонился с трефовым королем, поставив того перед фактом об их переезде в квартиру-студию. Куромаку естественно злился, не хотел отдавать пиковому королю своего валета, но кто его будет слушать? Правильно, счастливая парочка, которая считала дни до своего отъезда из обители дурдома, никого не слушала, специально умолчав новый адрес проживания. Если бы раньше Зонтика спросили, про глупые и ненужные привычки, он бы не задумываясь рассказал о своем способе говорить спасибо, заикании и любопытстве. Но сейчас, когда любимый человек сам напрашивался на поцелуи, умиляется его заиканию и интересу, треф рад, что иногда совершал глупости. Если эти глупости идут от сердца, то, может быть, это вовсе не глупости?