Медленная смерть

Харли ежится от ненавистного холода, что забирается прямо под теплое одеяло, под которым он лежит. На улице только начало светать, в полной тишине дома слышно завывание осеннего ветра. Кинер терпеть не может это время года, каждый раз надеется на то, что холодать начнет как можно позже. Парень поворачивается на спину, сильнее заматываясь в одеяло, пытаясь сохранить тепло. Раздается скрип двери и в проеме показывается голова сестры, она сонно моргает и прищуривается. — Ты чего так рано встал? — Парень пожимает плечами, что не видно из-под огромного одеяла-кокона. — Маму вызвали на работу, она сказала, что ты сегодня со мной посидишь. Харли сводит брови к переносице и кривит губы, осознавая всю глупость ситуации. Сестра уже достаточно взрослая, чтобы остаться дома одной, но Кинер прекрасно понимает, что спорить с матерью просто бесполезно, поэтому ему остается только тяжело вздохнуть и откинуть одеяло, матерясь под нос из-за холода. Девушка, все еще стоящая в дверном проходе, неловко улыбается и заходит в комнату, сразу же подходя к окну. Парень скептически вскидывает бровь, но ничего не говорит, только идет в ванную. Он любит свою сестру, правда, но иногда она кажется такой противной, слишком любит лезть не в свое дело. Харли одергивает себя, вспоминая, что не стоит так говорить про других людей. Парень крутит ручку душа и блаженно улыбается, чувствуя горячие струи воды. Питер судорожно делает тише, когда его телефон начинает разрываться от звуков какого-то видео, которое ему прислал бывший одноклассник. Паркер кидает осторожный взгляд в сторону Локи и виновато улыбается, когда замечает, что зеленые глаза широко раскрыты. — Я не член, чтобы утром вставать, — бубнит Лафейсон, обнимая вторую подушку, которую ему удалось выпросить у Барнса. — Локи! — Питер выключает телефон и откидывает его подальше, переводя все внимание на друга. — Что, мистер невинность? Перестань меня будить в такую рань, а я перестану тебя смущать, — Паркер ухмыляется, скрещивая руки на груди. — Ты постоянно врешь, с тобой невозможно о чем-то таком договариваться, — Локи оскорбленно поднимает брови, но не возражает. Паркер встает с кровати, чтобы найти в шкафу одежду потеплее, ибо невозможно так жить. Локи прикрывает глаза и зевает, прикрывая рот рукой. Питер достает свитер, который ему вчера принес отец, и надевает его поверх другой кофты. — Все настолько плохо? — Питер ничего не говорит, только неуверенно кивает и подходит к окну, из которого прекрасно видно насколько противная погода на улице. Раньше Паркер просто обожал зиму и осень, жизнь тогда казалась просто сказочной, сначала яркие деревья, а потом заснеженные высотки. Сейчас практически ничего не приносит удовольствия, от этого становится тошно. Локи наблюдает за задумчивым взглядом карих глаз, и рывком поднимается с кровати, чтобы подойти к другу и стать рядом. Они знакомы не так уж и много, всего лишь полтора месяца, но Лафейсон почему-то доверяет именно этому парню, который уже находился тут, когда его доставили в больницу. У них совершенно разные болезни, проблемы и жизни, но между ними есть что-то такое родное. — Сегодня смена Баки, — напоминает Питер, а Локи только кивает и идет в ванну, давая Паркеру возможность побыть в одиночестве. У него и раньше были проблемы с ментальным здоровьем, сейчас ему настолько тяжело принимать себя, что личность просто стирается. Сэм говорит, что с этим нужно работать, а Питер просто не понимает когда он успел до такого довести себя. Самое страшное, что в своем отражении он не видит себя, видит кого-то другого, более ужасного, толстого, жалкого. Он когда-то рассказал про это Локи, тот только поджал губы и прижал к себе, хотя объятия ненавидит. С этим невозможно научиться жить, это только давит и вызывает отвращение от самого себя. Харли пишет Мишель о том, что сегодня он придет со своей сестрой, но та ничего не говорит, потому что все еще спит. В голове невольно всплывает образ Питера, он даже не знает его фамилии, диагноза, но так хочется поближе с ним познакомиться. Вчера Питер выглядел уставшим, уставшим от жизни. Паркер продолжает стоять возле окна и слепо смотреть в даль, первые капли дождя скатываются по недавно вымытому стеклу. Парень чувствует, что что-то мокрое, по типу капли дождя, катится по его бледной щеке, но отказывается принимать, что он на ровном месте начал плакать. Отец никогда не показывал слабость, но в тоже время, учил сына, что так не стоит делать, что плакать нормально. И Питер всегда верил, но после встречи с человеком, который превратил его душу в разорванный кусок мяса, мировоззрение резко изменилось. Паркер ненавидит плакать, слезы кажутся чем-то унизительным, чем-то, что слишком выдает истинные эмоции. Парень проводит тыльной стороной костлявой ладони по лицу, убирая влагу, и прикрывает глаза, тихо вздыхая. Даже для полностью здоровых людей нормальная практика «осенняя хандра». А для таких, как Питер, это время года становится настоящим испытанием. Харли заливает холодным молоком шоколадные шарики и громко захлопывает дверцу холодильника. На полу образовалась небольшая лужица от кофе, который он ненароком разлил, когда довольно агрессивно размешивал его. Сестра вскидывает брови и складывает руки на груди. — Я не собираюсь есть такое на завтрак, — Харли ничего не отвечает на это, только замирает на мгновение, но быстро берет себя в руки и садится за стол, начиная завтракать, — Харли, ты меня не услышал? — Я тебя прекрасно услышал, Лиз, но я не собираюсь ничего готовить, у меня нет ни сил, ни желания. Я не собирался тебя брать с собой в больницу, я не виноват в том, что мама утратила всякое доверие к тебе после того, как застукала тебя с парнем, — девушка пыхтит, но берет в руки ложку. Локи выходит из ванной и горестно вздыхает, когда видит, что Питер не сдвинулся с места. Именно в этот момент в дверь несколько раз стучат и не дождавшись ответа распахивается. Брутальный мужчина с протезом мягко улыбается, когда ставит тарелки на стол. Питер быстро отмирает и отворачивается от окна, Локи кладет изящную ладонь на его плечо и сжимает в жесте поддержки. — Так-с, сегодня Наташа в другом отделении заменяет Хоуп, она взяла выходной, чтобы хоть немного побыть с болваном-Скоттом, — уголок губ Питера поднимает в намеке на улыбку, что радует Джеймса. — Какой ты злой, он не такой уж и плохой, — Локи хмыкает и приступает к трапезе. — Он показывает фокусы, — напоминает Питер, перемешивая кашу. — Так, ребята, мне уже пора идти к мистеру Ли, приятного аппетита, — Баки быстро уходит из комнаты, оставляя после себя приятное тепло. Харли раздраженно смотрит на сестру, что не собирается мыть после себя тарелку. Нет, она не плохая, но иногда бывает в самом деле невыносимая. Кинер тешит себя надеждами, что она просто пошла в отца, в отличии от него. Лиз отказывается даже пальцем притрагиваться к посуде, что стоит в раковине, чем еще больше бесит брата. Мишель мягко говоря недолюбливает сестру Кинера, поэтому откровенно расстраивается, когда видит сообщение от друга. Питер пытается растянуть этот ненавистно сложный процесс, но рядом сидит Локи. В голове крутятся цифры, калории каждого блюда. Лафейсон залипает в телефоне, чтобы не мешать Паркеру, он прекрасно знает, что каждый прием пищи – своеобразный ритуал. Да, от этого нужно отказываться, но Локи не психолог, он не может никак повлиять на столь сложные последствия болезни, для этого существуют специалисты. Локи предпочитает просто быть рядом. Питер оставляет пустую тарелку и кладет голову на сложенные руки, издавая звук отвращения. — Это ужасно, с такими темпами я могу сдохнуть, — практически завывает Питер, не поднимая головы. — Никто тебе не даст сдохнуть, — Локи кидает телефон на стол и встает со стула, попутно дотрагиваясь до волос Питера. Харли любит выходные за то, что у него наконец-то появляется время для того, чтобы просто посмотреть глупые видео на Ютубе. Сестра мелькает где-то рядом, пока он ставит ноутбук на журнальный столик и включает новый ролик любимого блогера. Он бы с радостью сейчас поехал к подруге и провел там весь день, но приемные часы еще не начались. Еще один плюс выходных в том, что можно практически до самой ночи просидеть в плате Мишель. Лиз стучит длинными ногтями по обложке книги, привлекая к себе внимание. — Можно ко мне придет сейчас подруга? — Харли ухмыляется и ставит видео на паузу. — О, я был бы не против, но, видишь ли, ты устроила мне целый спектакль, когда я попросил тебя помыть тарелку за собой, — Кинер откидывается на спинку дивана, — поэтому никаких гостей. Девушка хочет сказать что-то еще, но парень уже включает видео и с победной улыбкой притягивает к себе тарелку попкорна. Питер снова заходит в кабинет Сэма, только в этот раз у него немного другие чувства, немного другие вопросы, на которые он жаждет получить ответы. — Привет, Пит, — мужчина откладывает ручку и доброжелательно улыбается, — как себя чувствуешь? — Не знаю, я чувствую себя более разбитым, чем пару дней назад, — доктор поджимает губы. — Почему? Тебя кто-то расстроил? — Питер облизывает губы и заламывает пальцы, пытаясь вспомнить была ли причина. — В том-то и дело, я не понимаю почему. После того, как доктор Беннер назначил другое питание я еще больше разочаровался в себе, мне еще больше хочется погрузиться в себя, но я не могу, потому что я уже потерял «себя», — Сэм задумчиво вглядывается в лицо Питера. — Что ты имеешь ввиду? Опиши свое состояние, — Питер проводит ладонью по мягким штанам и задирает голову, пытаясь разглядеть ответ на потолке. — Мне кажется, что прежнего меня уже больше нет, что мой папа больше никогда не сможет меня принять, потому что я уже не тот. Умом я понимаю, что ничего не изменилось, но мне кажется, что во мне разрушилось что-то важное, что-то, что делало из меня того Питера. — Нет того или этого Питера, ты целый. Сейчас в тебе происходят перемены, к которым твой мозг не был готов, тебе сложно осознать что-то и принять. Какие-то твои прежние мысли уже недействительны, ты верил во что-то, во что-то, что было очень важным для тебя на протяжении долгого времени, но сейчас твое мировоззрение изменилось, — Сэм раскручивает ручку в руках, медленно объясняя Питеру. Харли садится в машину и заводит ее, смахивая с волос капли воды, сестра садится на переднее сиденье рядом. Она подкручивает радио, чтобы музыка играла еще громче, таким образом показывая, что она все еще глубоко обижена. Кинер не подается на такие глупые провокации, да и мысли его летают далеко от салона автомобиля. Питер. Он надеется, что сумеет все же сблизиться с этим загадочным парнем, ибо он уже прописался в его мыслях. Лиз пораженно открывает рот, когда они останавливаются возле элитной приватной клиники. — Это же больница для богачей, — Харли коротко смеется и блокирует машину, — Мишель богатенькая? — Подбегая к брату, спрашивает она, но не получает ответа, что еще больше ее оскорбляет. Питер отвечает на очередной вопрос в очередном тесте, обдумывая стоит ли говорить доктору Уилсону про еще одну проблему. — Я вижу, что тебе еще что-то гложет, мы же договаривались, что ты рассказываешь обо всем, что тебя беспокоит. — Да, еще с самого начала, когда я заболел, у меня стерлись мои интересы, весь мой мир крутился вокруг еды и лишних килограмм. У меня пропал интерес абсолютно ко всему, сейчас я могу читать книги и смотреть фильмы, но мне все еще не приносит это такого удовольствия, как было раньше, — Сэм встает с кресла и подходит к книжной полке. — Это нормально, Пит, со временем это уйдет, ведь ты еще лечишься, ты хороший парень, у тебя отличный прогресс, так что... не стоит переживать об этом, — Питер благодарно улыбается и встает с дивана. Харли подходит к Вирджинии, которая уже успела выучить его имя, сестра плетется сзади, рассматривая стены клиники. Блондинка приветливо улыбается и сразу же начинает набирать в компьютере нужные данные, дабы записать Харли как посетителя. — Добрый день, Вирджиния, запиши еще мою сестру, Лиз Кинер, пожалуйста. — Ох, здравствуйте, юная леди, думаю, что брат ознакомит Вас с правилами поведения в больнице, — Харли кивает и берет сестру за руку под ее возмущенное бормотание. В этот раз он знает куда нужно идти, поэтому они быстро добираются до нужной палаты. Питер заходит в свою комнату и громко выругивается, когда замечает новые тарелки на столе. Локи с сожалением смотрит на друга, подталкивая к его порции горячий чай. Чай с сахаром. Раньше для Паркера обедом служила фруктовая жвачка, сейчас ему приходится давиться полноценной порцией супа и овощного рагу. Лафейсон доедает быстрее, поэтому позволяет себе встать из-за стола и включить музыку по нраву. — Я хотел Sabbat, — складывая посуду говорит Питер, а Локи ничего не говорит по этому поводу. — Мы не будем слушать тяжелый рок, — все же отвечает Лафейсон. Харли прикрывает лицо рукой, когда Лиз и Мишель снова начинают спорить, в этот раз яблоком раздора послужила гомофобия его сестры. Он-то уже смирился, а вот подруга никак не может понять, что Лиз не тот человек, с которым есть смысл разговаривать на подобные темы. Девушки разрывают друг друга взглядом, а Кинер пытается придумать куда деть сестру, ведь он собирается еще и к Питеру зайти. Он теперь знает в какую комнату стучаться. — Знаешь, Мишель, я думаю, что я зайду к тебе уже завтра, без Лиз. Пошли, — он настойчиво тянет сестру на себя и поворачивается лицом к двери. — Боже, до чего же противная у тебя подружка, — Лиз кривит губы, заходя в лифт, а Харли предпочитает оставить эту реплику без комментария, — нам разве не на первый? — Недоуменно спрашивает Лиз, когда видит на какую кнопку нажал брат. — Мне нужно еще кое-куда зайти. Питер обнимает подушку двумя руками, пуская на нее слюни, Локи подкручивает музыку практически к минимуму, чтобы не разбудить Паркера. Он прекрасно видит, что сейчас парню стало морально плохо, поэтому не собирается издеваться над ним. В дверь настойчиво стучат пару раз, чем вызывают негодование у Лафейсона, парень смотрит на часы, и понимает, что для ужина еще совершенно рано. Локи открывает дверь и хмурится, когда видит блондинистого парня и невысокую девушку. — Вы к кому? — Чуть более агрессивно, чем стоило, спрашивает Локи. — А где Питер? — Харли дергает сестру за руку, когда та порывается вставить пять копеек. Локи обернулся через плечо, чтобы удостовериться, что незваные гости не разбудили его. — А кто его спрашивает? — Парень подозрительно прищурился. — Харли? — Сонно моргая, спрашивает Питер, выглядывая из-за плеча Локи, — Ты что здесь делаешь? — Пришел тебя навестить, это моя сестра, — парень кивает в сторону притихшей Лиз. — Ладно, заходи. Локи предпочитает не встревать, поэтому просто идет к своей кровати и берет с тумбочки книгу, которую он одолжил у Питера. Паркер в это время говорит на отвлеченные темы с Харли, пытаясь не быть грубым. На самом деле, Харли не плохой парень, замечает Питер, просто подозрительный немного. С ним интересно разговаривать, ведь он оказывается не глупым, поэтому минут через пятнадцать они уже открыто разговаривают на тему теории Струн. — Ты такой худой, — показательно замечает Лиз, все моментально притихают, Питер прикусывает внутреннюю сторону щеки, а Локи испепеляет ее взглядом зеленых глаз, — но красивый. — Я отойду на минутку в туалет, — говорит Питер, вставая с кровати, Локи провожает его обеспокоенным взглядом, а после придвигается ближе к девушке. — Еще одна подобная реплика и твоя жизнь тебе покажется сущим адом, а поверь, я могу это устроить даже дистанционно, — убийственно спокойным голос шепчет Лафейсон, под удивленный вздох Харли. Питер выходит достаточно быстро, приятная атмосфера, что только-только воцарила в комнате, стремительно разрушилась. Кинер потирает ключицу и прокашливается в кулак, показывая, что он сейчас что-то скажет. — Думая, что нам уже пора уходить. Было приятно пообщаться, Питер, увидимся завтра, я буду уже без Лиз, — Паркер неловко улыбается и потирает затылок, открывая входную дверь. За ужином становится чуть легче, Локи пытается хоть как-то разрядить атмосферу, чтобы Питер снова улыбнулся, и ему удается. Паркер уже мирно посапывает, накрывшись теплым одеялом с головой, когда его телефон издает неприятный звук. Локи чисто случайно замечает краем глаза имя адресанта. Квентин Бэк В какой ты больнице лежишь? Мне сказали, что ты стал худым, не могу в это поверить, это после моих слов? Все же решил взяться за себя?