Она — не я

      — Приятного аппетита, — Хоуп подает уже вторую чашку кофе на завтрак, надеясь хоть в этот раз угодить возлюбленному. В последнее время Ходж стал слишком требовательным, что ни в коем случае ей не нравилось. Невозможно уже это терпеть, честно говоря. И чуда не случается, она, разумеется, опять не подходит под какие-то его требования, которые никогда и нигде не озвучивались. Как дикая игра — пойми сама и исправь ошибки, которых не видишь.       — Это же сплошная корица. Выпью кофе на работе. До вечера, — чмокает ее в щеку как-то безразлично, после чего выходит из квартиры, хлопнув дверью.       Бейкер садится за руль дорогого автомобиля и тяжело выдыхает. Рецепторы до сих пор ощущают легкий цветочный аромат в салоне, хотя Хоуп пользуется духами с четким запахом цитрусов, сколько бы раз он не дарил ей подходящий парфюм. Для него это куда больше, чем просто запах, больше, чем прихоть избалованного бизнесмена. В миллионы раз больше.

— Не успел заскучать? Мы сделали все очень быстро, я всех торопила, — улыбалась Кэтрин, усаживаясь на переднее сидение рядом с возлюбленным и поправляя прическу. А он? А что он? Известный бизнесмен, время которого стоило очень дорого, покорно ждал под салоном красоты, попивая кофе с корицей, который так любила она.

— Ты прекрасна, но лучше бы я подождал там, хотя бы смотрел на тебя, — хотя, один только аромат этой девушки уже сделал ожидание вполне возможной задачей.

— Тогда я бы не смогла поболтать о девичьем, потому что пришлось бы постоянно отгонять от тебя дам. Ты уверен? — переспросила девушка, рассматривая новенький маникюр еще раз. Нет, не хотела придраться, просто это проще, чем смотреть в глаза, задавая такой вопрос.

— Моя Кэтрин, я еще никогда в своей жизни не был так уверен. Определенно, ты заслуживаешь большего размаха свадьбы, но ты сама пожелала, чтобы этот день принадлежал только нам. Ты волшебна, мой феникс, — он часто сравнивал ее именно с этой фантастической птицей, что восстала из пепла. Так и его Кэтрин, сегодня, за полчаса до регистрации брака, сияет от счастья и уверенности в себе, выглядя так роскошно в белом платье-футляре с прозрачными длинными руками и соблазнительным декольте. Ходж кидает взгляд на букет красных роз на заднем сидении, поправляет шоколадные локоны девушки и двигается с места. Он хочет видеть ее в качестве своей жены и матери детей.

      Ходж заводит автомобиль и обращает внимание на свой безымянный палец. За год, увы, даже светлый след кольца стерся и слился с основным цветом кожи. Будто абсолютно все, что напоминало о ней и служило глотком воздуха, умышленно стирается и исчезает из жизни Бейкера, хоть он, как бы глупо это не звучало, даже в отпуске на пляже, загорая, сжимал руку в кулак, чтобы этот след не исчез. Чтобы этот эфемерный билет в прошлое оставался с ним и впредь, хотя их с Кэтрин пути разошлись уже год как.

А мне уже не грустно Ты теперь искусство И все наши чувства В этом мр3

      Он включает радио и прибавляет громкости. Теперь снова мисс Хилл поет о том, как прекрасно отпускать и быть свободной. Его скромная девочка за год стала настоящей звездой, только с ним решившись раскрыть свой талант. Правда не больно? Правда чувства остались только в песнях, что она писала и во время отношений?

— Миссис Бейкер, неужели вы пишете тайные письма любовнику? — он подошел сзади, совсем тихо, даже несколько напугав супругу. Она, укутавшись в большой плед, сидела за столом на кухне и пила кофе с корицей, что-то с улыбкой записывая на листе бумаги, но, стоило услышать голос мужа, резко закрыла ежедневник.

— Ходж, нельзя так подкрадываться! — проворчала она, вставая и обнимая его, не отпуская края пледа. Все очень просто: комфортная для мужчины температура в квартире девушке казалась слишком холодной, поэтому и врала ему, мол, просто любит сидеть вот так и носить дома теплые вещи, так уютнее. На его требовательный вопросительный взгляд все же сдалась. — Я пишу текст песни. Просто так, петь не собираюсь, продавать тоже. Это что-то вроде личного дневника, но в другой форме.

— Так спой же, — совершенно спокойно предложил он, нежно целуя девушку и крепко обнимая ее. Даже не знал, что она любит писать стихи или петь.

— У меня нет голоса, успокойся. Я же не заставляю тебя читать свои документы по работе.

— Твои суждения о себе часто ошибочные. Пожалуйста, окажите мне честь, леди Кэтрин, развейте серость моего бытия своим пением, — просил он с хитрой улыбкой. Истинный бизнесмен, который умел найти подход к каждому, убедить сделать то, что нужно. Так и сейчас: шатенка рассмеялась и, прочистив горло, все же начала петь.

— Вдыхай меня не спеша, нежно и осторожно. Я здесь с тобою, я твоя. Тебе всё можно, — она пела, глядя в глаза. Так наивно, самоотверженно смотря в глаза и показывая, что это не ложь, потому что в самом деле готова отдать всю себя, позволить ему все. Девушка спрятала голову в основании шеи Бейкера, смущенно и как-то неловко улыбаясь. Чувствовала себя маленькой девочкой, сделавшей что-то явно не так.

— У тебя прекрасный голос, который может достучаться до любой души. Мой неограненный бриллиант, — целовал ее в макушку, не прекращая обнимать и в самом деле считая невероятно талантливой. Он слышал не одну певицу, но его миссис Бейкер куда лучше их всех.

      Дни Ходжа стали сливаться в один. Едет на работу, торчит там и заканчивает день стаканом виски, чисто чтобы по пути домой не пытаться уловить проклятые нотки цветов в салоне. Он не знает, проходят дни или года, потому что ничто не радует, но и не огорчает. У него есть пара фотографий и ее голос, что звучит из каждого утюга. У него есть обиженный Брайан, что на любые вопросы о Кэтрин отмахивается и покидает кабинет, будто в нем живут больные чумой.       Самое ужасное — то, что он не понимает причину ее ухода. Не может назвать момент, когда все пошло к чертям. Не может даже в выходной день угомониться и не прокручивать в голове их недолгую супружескую жизнь. Пустым взглядом пялится в силуэт Хоуп, что носится по кухне и готовит. Нет восхищения, нет желания обнять или просто усадить ее на столешницу и заняться прожаркой далеко не стейка. Нет ничего и он снова ловит себя на мысли, что не понимает, зачем это все делает.       Сколько их вообще было за год развода? Три? Пять? Кажется, это седьмая дама, из которой он тщательно пытается слепить ту самую. Стройные шатенки с глубокими глазами и лучезарной улыбкой. Правда, пустые изнутри, прямо как он сейчас, или же так кажется ему.       Мистер Бейкер упорно не замечает своего глобального косяка, из-за которого даже с кучей дам рядом остается один.       А заметит ли хоть когда-то?

— Нет, Ходж, это твои друзья невоспитанные болваны, раз назвали меня немой и глупой только за то, что я не поддержала разговор о последних новостях экономики, тенценциях развития энергетического бизнеса и металле в новеньком Феррари! Я не интересуюсь этим и не планировала говорить ересь просто чтобы не молчать! — Кэтрин раздраженно снимала туфли, швыряя их из коридора прямо в гостиную. Жгучая обида жгла горло: он ведь даже не поставил на место этих заносчивых бизнесменов, не сделал ничего, зато ее отчитывал как в школе.

— А стоило бы поинтересоваться и понять, что нужно соответствовать своему мужчине. Ты была предупреждена об этом вечере! — не отставал и Ходж, считая себя правым. Для него этот ужин с партнерами стал настоящим позором, ведь, расхвалив свою супругу перед ними, получил лишь милое молчаливое личико рядом. В их кругах женятся на женщинах под стать себе, но сегодня Кэтрин была лишней на этом празднике.

— Стоило знать, что у меня другие интересы и время я уделяю тоже другому. Я не могу разбираться во всем, я не робот, это нереально! — на ней дом, ведь мистер Ходж не хочет видеть в нем посторонних, здоровое питание и постоянное волнение и чтение медицинской литературы, потому что они планировали ребенка. И это если забыть о том, что всегда нужно быть красивой и уделять хоть какое-то внимание саморазвитию и собственным интересам под руку с отдыхом. А уж темы из этого вечера никак не интересовали.

— Возможно, нереально для тебя, но Кейтлин как-то справлялась! — и добавить нечего. Кэтрин запрыгнула в другие туфли и выбежала из квартиры, оставляя Ходжа в ее тьме одного.

Это был перебор даже для сурового бизнесмена. Второй день тот же ужин, неидеально выглаженная рубашка, кофе с корицей, которую он не любил, а она упорно добавляла. Вот только в те дни он просто ворчал и злился, а сегодня взял и нагло сравнил с другой, еще и не в лучшем ключе. Возможно ли унизить женщину сильнее? Хотя, теперь пазл сложился.

      После того косяка Бейкер унижался, выпрашивая прощения, не раз. Сотнями таскал цветы, драгоценности, поездки. И она простила. Когда он рассказал, что Кейтлин — второе имя матери и только так может спокойно о ней вспоминать, подкрепив это сентиментальной историей о том, как сильно всегда хотел жену как она: любящую, заботливую, настоящую королеву в обществе и душу любой компании. Нашли компромисс, она стала больше интересоваться тем, чем живет Ходж, а он при коллегах направлял тему в более житейское русло, где Кэтрин — мечта любого собеседника. У них все было прекрасно, черт подери.       Наверное, поэтому так сложно. Ломались бы их отношения постепенно, разрушайся этот кокон любви на глазах обоих — было бы легче расставаться. Его ранят воспоминания, уже начинает физически колоть сердце от воспоминаний о счастливых днях. Чистая психосоматика, или же психопатия, потому что человек не может жить с навязчивым желанием вернуть прошлое. Адекватный человек — точно нет.       Ничего не исправить, это он знает. Кэтрин Бейкер Хилл не дает больше одного шанса, не возвращается туда, где не счастлива. Он сделал ее такой в свое время и гордился этим. А теперь пожинает плоды своих трудов. Не думал, что это все обратится против него, не думал, что эта гордая девчонка ни возьмет ни копейки от него, даже автомобиль. Предусмотрительная, не хотела иметь ничего общего с ним. Он мог бы найти ее. Но не станет лезть в жизнь той, кто пожелала сжечь мосты и даже не явилась на суд по разводу. Нет полумер, она ушла раз и навсегда, не сомневаясь и не рыдая в трубку поздней ночью. В один момент просто взяла и испарилась из его жизни.       Кажется, они с Хоуп разойдутся после посещения какого-то мероприятия, в список которого их внес Брайан, отправив только адрес элитного клуба. Дико не хотел идти, но брат сильно просил рассказать, что там будет, ведь сам он никак не успевает прилететь из другого города. Ходж думал о многом, но не о презентации какого-то альбома. Везде музыканты, певцы, и он, бизнесмен, никак не вписывается сюда, как и его дама-преподаватель. Но она уже убежала фотографироваться с кумирами, а он проходит вглубь помещения, пытаясь понять, чей альбом презентуют вообще.

— У нас не клеится. Ты понимаешь, что я не она, но… Прости, — она вытирала слезы так настойчиво и долго, что глаза и кожа вокруг них стала красной. Ходж не успел и понять ее слова, как девушка уже вылетела из квартиры как ошпаренная, стоило ему ступить на порог. И нет, это не мог назвать нормальным расставанием, после которого нет чувства недосказанности, ведь причина осталась неизвестна. Эти странные фразы никак не прибавили понимания, увы.

      Теперь он понимает. Понимает, чей альбом презентуют. Его Кэтрин стоит в окружении каких-то девушек и мило щебечет. Ее образ в точности повторяет свадебный. Даже два локона, выпущенных спереди, как тогда. Вот только платье черного цвета, и нет букета в руках, вместо него бокал вина. Они сталкиваются взглядами и он готов поклясться, что таким же она смотрела на незнакомцев всегда. Хилл улыбается той компании и медленно подходит к нему, пока мужчина стоит как вкопанный.       — Добрый вечер, мистер Бейкер, — снова эта дежурная улыбка, снова пустые глаза. У обоих. Он не жил, а лишь существовал, пытаясь найти ту самую, которую потерял. Она существовала, пытаясь забыть того самого, которого потеряла. Но есть ли победитель в этом жестоком и циничном соревновании и увенчалась ли хоть одна попытка успехом? С одной стороны, это очевидно, но ведь и причина расставания была очевидной. Жаль, только для одной стороны.       — Поздравляю с выходом альбома, — улыбается он уже по-настоящему. Эта девочка взлетела только выше, чем можно было подумать. Он показал ей, как машут крыльями, а она их расправила и показала всем, как высоко может быть. Хоуп из противоположной стороны помещения машет рукой и тот кивает головой. Кэтрин же поворачивается и, уловив девушку, которой это адресовано, улыбается, складывая дважды два крайне быстро. Рядом с ним дама, но при взгляде на нее глаза не сияют. Она знает, как выглядит счастливый и влюбленный Ходж. Или просто хочет верить, что знает.       — Понимаешь, что она не я? — горделиво выпрямляет спину и отдает проходящему мимо официанту пустой бокал. На непонимающий мужской взгляд объясняться не спешит. — Ненавидишь себя, ведь она не я? Ненавидишь ее и меня, потому что не заменил? — она подходит ближе и задирает голову, смотря прямо в глаза. Гордо, с вызовом, но есть ли в этом холодном омуте место любви? Опасно близко и запредельно далеко одновременно. Они делят на двоих один воздух, но это единственное общее сейчас. Смотрят на губы, в глаза, но уже не добираются до души.       — Как ты больше нет. Она лишь твоя копия, — он будто в дурмане, когда шепчет это, наконец признавая и перед собой, что ни одна попытка не увенчается успехом. Как и не может закончиться счастливо заведомо обреченная на провал история. Наверное.