Цена спасения

      Вечерние новости не предвещали ничего хорошего. Вновь сотни тысяч убитых солдат, воскреснувших олеволков и неизменных комментариев диктора о том, что одной личности следовало бы уже давно отрубить голову за такое отношение к миру. Да-да, монстры пришли не из космоса и не были найдены в растаявших льдах на полюсах планеты. Они были искусственно выращены при помощи магии одной противной личности, совершенно не признающий своей вины.       Смотря на кадры с поля битвы, где в ночной тьме под проливным дождём военные, ползя по телам своих убитых товарищей, стараются взять новую высоту в бою, Мира вдруг представляет, что было бы, попади туда её отец. Наверняка, как и многие, он бы не задумываясь бросился на монстров одним из первых. Но вот только. первые в битве были и первыми погибшими. Да и особо не выживает никто. А те, кто смогли, возвращались домой не только физическими калеками, но и с кучей психологических болячек. В обычные дни их бы упекли в дурку с таким букетом, но — кто знает, хорошо это или плохо — теперь их нет.       Олеволки не щадили ни кого, либо разрывая острыми когтями волков, либо пронзая рогами, как у обычных оленей. Поэтому, она думала, что даже хорошо, что папа не дожил до того самого дня, как эти монстры заполонили весь мир, заставив людей безвылазно сидеть по домам. Раньше Мира была бы этому даже рада: сидеть целыми днями в интернете, не ходить на учёбу — чего ещё нужно для счастья? Вот только в понятие «счастье» не вписывались невозможность попасть даже в магазин через дорогу и вероятность быть убитым и съеденным при попытке добежать до больницы. А, да, ни то ни другое теперь не работает. Иногда еду и медикаменты по городам развозят на вертолётах, но даже добраться до заветного сух-пайка бывает затруднительно — монстры, как и люди, голодны всегда.       Кто бы мог подумать, что такие страдания миру принесло раздутое эго одного единственного человека? Эдвард никогда не отличался особой любовью к кому-либо кроме себя и — о, боги — Йен и Аллена. Он влюблён в них обоих окончательно и бесповоротно, и не будь Мира с одним из них роднёй, а с другой — подругами, она бы уже давно самолично сдала их ему на условии: «Я тебе ребят, а ты мне — мир без монстров». Но, увы и ах, общение ребят далеко от того, чтобы ей можно было стать предательницей без зазрения совести. Ал — старший брат, да и к тому же ещё и жених её лучшей подруги — этой же самой Йен. Временами, Мира ей даже завидовала. На неё претендуют сразу два мужчины! Да, Эдвард их враг, но это не делает его менее красивым и мужественным. Он будто сошёл из произведений Дюма, такой галантный джентльмен с именем одного знаменитого вампира.       И ведь кроме этих троих никто и не знает, из-за чьих бед с башкой начались все эти мировые проблемы. А если бы они и рассказали, доказательств у них всё равно нет. Уже были безумцы, пытавшиеся обвинить в пробуждении монстров своих недругов, но в итоге сами попадали в штрафбат на поле битвы за клевету. Всё и всегда происходило по одному сценарию: вызов полиции, приезд журналистов под неизменным конвоем вооружённой охраны, проверка данных, сводка новостей. и казнь клеветавшего на бывшего товарища или наоборот врага человека.       Из размышлений обо всей этой несправедливости вытянул стук по столешнице — это мама поставила перед Мирой тарелку с картофельным пюре. Раньше оно ей нравилось, ну, когда ещё было из настоящего картофеля, а не сухого порошка жёлтого цвета. Теперь же выбора у них было не так много, приходилось довольствоваться этим. — Спасибо, мам. — Да пока ещё не за что. Ты поешь, а то как в прошлый раз уставишься в экран, а еда остынет. Она вытерла руки полотенцем и отошла в свой закуток. А ведь раньше у неё была своя комната с, пускай и небольшим, но собственным телевизором, двуспальной кроватью, письменным столом и аж двумя большими двухстворчатыми шкафами, набитыми одеждой. Всё это было будто бы в прошлой жизни. Сейчас же, вынужденные сбежать из полуразрушенного набегами монстров дома, оставшиеся члены этой семьи съехали в небольшой дом на колёсах, который им одолжили давние соседи по даче.       У них ведь была дача! Большущая, с двухэтажным домиком, пускай и старым, но уютным, деревянной баней и бассейном, который они уговорили оставить вместе с самим участком прошлых хозяев. А ещё там был кедр. Статный, высокий, с — будто щупальца осьминога — корнями он стоял метрах в двадцати от домика. Это место Островские купили ещё при живом отце семейства. Мда, давно это было. Кстати, их жилой дом, из которого они перебрались в трейлер, был разрушен по приказу самого же Эдварда. Видите ли, такая вредная и вездесущая «мышь», как Мира, вечно мешающая ему цапнуть своими лапищами Йен и Ала, не имеет прав даже на крышу над головой. Потому, после последнего с ним разговора — естественно, на повышенных тонах — весь дом Островских был атакован олеволками. Нет, они не стремились убить Миру или кого-то ещё из жильцов. Они просто разрушали стены своими рогами, пытаясь привести здание в негодность.       Так оставшиеся из семьи Островских и оказались здесь, в их, как её называет Лера, берлоге. Кстати, Лерка — это младшая сестра Ала и Миры. Она ещё подросток, но уже морально старше сестры в её возрасте. Даже так, она временами рассуждает как ребёнок. «Давай я найду этого вашего Эдварда и выколю ему глаза вязальными спицами?» — как-то сказала она, когда Мира снова вернулась злющая после очередной перепалки с ним. А ведь раньше она по нему даже сохла. Тогда Мирка с Эдом были ещё друзьями. Хоть и ссорились за милую душу, но кое-как умудрялись находить общий язык. Лерка говорила, что таких мужчин миру и не хватает. Ага, как же, да будь на свете хотя бы три таких, как он, апокалипсис наступил бы раньше, как минимум, на пару веков.       Сейчас же она как раз сидела на своей постели и вязала этими же самыми спицами, которыми грозилась прибить Эда. Вот так быстро и гибнет любовь к кумирам — всего за одно мгновение.       — Ты чего не ешь-то, мелочь?       — Не голодная, да и аппетита нет. С такими новостями особо нет желания есть.- Она нахмурилась и непроизвольно надула губы. Как ни крути, ребёнок ещё, хоть и боевая.- Как там Йен? Ничего не пишет?       Парой казалось, что ее сестра не Мира, а Йен. Каждый день Лера то и дело просит прислать подруге её рисунки или фото очередного рукоделия. Мирославе она, конечно, тоже это всё показывает, но не с таким рвением. Когда ещё всё было в порядке, они вместе с Йен водили Лерку на детскую площадку. Да, тогда она не была такой замкнутой и друзей находила за пару минут. Сейчас уже не то. В последние годы Лера не терпела сверстников от слова совсем. Считает их злющими и тупыми, даже не давая им шанса на дружбу. Эти подростки — странный народ. А теперь, что уж там. Выход на улицу без вооружённой охраны будет верным самоубийством.       Когда Мира наконец доела желтоватую кашицу, почти сразу раздался звук пришедшего сообщения в сети. Наверняка, опять какая-то рассылка по типу: «Заплати и отдохни! Только сегодня, охраняемый тысячей военных, поезд довезёт вас по северной магистрали до любой точки страны!» Да кому оно нужно? Пускай там и будут военные, что они сделают, если весь состав окружат монстры? То оружие, что есть у людей сейчас, ни на что не годится. Только ранить одного из шести — уже минус целый магазин.       Решив, что это очередная реклама, Мира не спешила прикасаться к телефону и предпочла сначала помыть за собой посуду. Коллапс-коллапсом, а за грязную посуду, оставленную в раковине, может и прилететь. Такие уж они, мамы.       Наконец средство связи оказалось у Миры в руках. Нет, это была не реклама. Написал Аллен, что хочет обсудить что-то в видео-чате. Незадолго до пришествия олеволков он и Йен переехали в съёмную квартиру, чтобы не стеснять ни семью Ала ни родителей девушки, и жить, как взрослые. Собирались расписаться следующей осенью, да вот не успели.       Их любви можно только позавидовать. Сродни тем романам, которыми зачитываются девочки-подростки, или раньше любили девушки викторианской эпохи, она была пламенной и будто летающей на крыльях счастья их обоих. Такие книжки Мирослава не любила, но помечтать об отношениях не казалось зазорным. Потому перед сном она часто представляла себя попаданкой в волшебные миры, где встречает свою истинную любовь.       Мира иногда задумывалась: что она своей жизнью делает не так? Почему, так же, как и Йен, не может притягивать к себе противоположный пол? Нет, вообще-то, может, да вот только попадаются не такие как Аллен или, в крайнем случае, Эд, а какие-то извращенцы, требующие скинуть им непристойности. На этом всё общение с мужским полом и заканчивается. У Йен всё было проще. Было тут дело в её характере или внешности — не известно — но то, что она обаятельнее, чем Мира, было ясно, как божий день.       Написав ответное сообщение, что скоро наберёт их, Мира прошла в свою часть трейлера, где стала настраивать микрофон и веб-камеру. Хорошо хоть, что появление монстров не отняло у мира такой необходимой вещи, как электричество. Благодаря ему люди могли так же, как и в более хорошие времена смотреть новости, общаться в сети, да и элементарно фильмы смотреть, на короткое время забывая о том, в каком сейчас положении находятся. В плане электричества и связи человечество давно ушло далеко вперёд, и теперь люди в управлении ими нужны не были. Разве что, временами, поломки чинили, но и это, как обещал президент, скоро изживёт себя.       На экране ноутбука, крыша которого была полностью обклеена стикерами по различным фэндомам, в небольшом окошечке появились улыбающиеся моськи Аллена и Йен. Похоже, девушка уже собиралась спать: на ней была ночная майка, знатно натянутая из-за женских прелестей; низ же не скрывался ничем, кроме довольно милого белья. О, умоляю, избавьте от необходимости описывать её одежду и дальше. Ведь автор надеется, это не играет большой роли.       Сам Аллен был ещё в любимой клетчатой красно-синей рубашке и драных на коленках, голубых джинсах. Его иссиня-чёрные волосы неизменно вились и торчали в стороны, а сонные серо-голубые глаза говорили об усталости. Снова до потери пульса зачитывался статьями? Ох, Ал, совсем не жалеешь себя, вон уже и очки стал носить, круглые, как у Гарри Поттера. Да чёрт возьми, ему идут даже очки! Дал же бог брата — красавчика. Не удивительно, что даже Эд, раньше кричавший, будто бы парней видит только как конкурентов, влюбился в него.       Увидев Миру, Йен заулыбалась. Собрав копну рыжих волос в хвост, она помахала:       — Мирка-а-а! Давно не виделись! Как поживает наш мышидзе?       — Цветёт и пахнет в хорошем смысле слова, Йенни. — Мира улыбнулась. Незачем ей знать об очередном приступе негативных эмоций подруги.       — Я чего хотел-то, — начал вдруг Ал.- Нашел тут пророчество одно. Посмотри.       Телефон снова пиликнул пришедшим сообщением. Файл открылся быстро. Это была статья страниц на шестьдесят. Лень матушка — а может и здравый смысл — не дала Мире прочитать это сейчас при ребятах.       — Давай лучше кратенько? Не люблю нудятину, ты же знаешь.       — Ладно-ладно. — Ал приподнял очки и потерев переносицу, вернул их на место. — Мир рухнет, а твоя лень не исчезнет.       — Никогда, братец. Давай, выкладывай уже мне краткое содержание.       — Ну. Если кратко, там говорится, что мир спасут глаза ребёнка. Но это ещё не всё. Должна быть определённая девочка. По преданию, ей сейчас всего лет пять.       — Погоди. «глаза», ты сказал? — Да. Ей нужно. открыть глаза, думаю.       — Либо она слепа, — встряла в разговор Йен.       — Либо слепа, — кивнул Ал.- Так что думаешь?       Он снова повернулся к сестре. Если всё было так просто, то почему предание не нашли раньше? Есть ведь и люди поумнее Ала. Значит, было что-то, что мешало найти эту девочку. И дело было явно не просто в её слепоте.       — Думаю, Эдвард тоже в курсе этого. Не может быть, чтобы он не подстраховался.- От такой мысли Мира нахмурилась. Старый «друг» был безрассуден всегда, но чтобы до такой степени.       — Точно, он наверняка уже нашёл малышку. — По лицу Йен было видно, что она уже переживает за девочку.       Сразу видно, педиатр. Малышей обожает и ненавидит, когда им вредят.       — Йен, не волнуйся, — мягко улыбнулась Мира.- Эд не так безумен, чтобы тронуть ребёнка. Вспомни, ведь ни один олеволк не был замеченным нападающим на детей.       Островские заметили, как от одной мысли об этом, Йен передёрнуло. Её бледная кожа без единого изъяна тут же покрылась мурашками, и Ал поспешил накинуть ей на плечи плед, лежавший рядом.       — Кстати, ты права, — сказал парень.- Связано это с любовью Йенни к детям или нет, но факт остаётся фактом: девочка почти стопроцентно у него.       — Если и не ранил, наверняка выкрал и держит при себе. — Мира снова нахмурилась.- Придётся попасть к нему и разузнать, где Эд держит малышку.       — Ох, Мира.- Ал вновь потёр переносицу.- Ты, должно быть, шутишь.       — Шутки в сторону.- От негодования Островская даже ударила кулаком по столу, но тут же шикнула и помахала ушибленной рукой в воздухе.- Ауч. Я на полном серьёзе, Аллен. Какие ещё есть варианты? Сдать вас ему и ждать милости «Всемогущего» Эдварда? Чтобы он снизошёл до нас, смертных, и спас от напасти лютой?       — Снова поясничать начинаешь.- Парень устало вздохнул.- Нет гарантии, что всё это сработает. А пробраться к нему, всё равно, что. в пасть льва голову положить и надеяться: «Авось не откусит?»       Мира закатила глаза и скрестив руки на груди, откинулась на спинку стула. Брат был прав, этот способ был просто последним вариантом, когда им больше ничего не останется делать.       — Тогда что ты предлагаешь? — спросила она, чуть успокаиваясь.       Сразу воцарилась тишина. Конечно, вариантов никаких не было. Сдать властям виноватого и дать точные координаты его дома? Легко, да вот только чревато. Эдвард не дурак, привык заметать следы. Особенно, с его-то старым увлечением.       Кража драгоценностей — вот его любимое занятие. Для чего? Этот вопрос волнует многих добропорядочных граждан, когда они слышат о подобном из новостей. Да, конечно, украшения, деньги и всё подобное можно продать на рынке за кругленькую сумму, но ведь все давно в курсе, чего это может стоить.       Нет. Здесь дело в другом. Драгоценности ведь могут быть и не просто блестящей цацкой, которую среднестатистическая богатая дамочка могла бы надеть на светский раут или на простую прогулку. Драгоценностями могут быть и вполне себе обычные вещи, как например, книги, фотографии. Эдвард любил красть воспоминания. Вещи, что когда-то стали знаком чего-то важного в жизни человека. Он был алхимиком, что с помощью таких безделушек создавал целые миры.       Мира помнила тот день, когда он показал ей, как это работает. Тогда они были знакомы ещё от силы неделю, но её уже завлёк этот загадочный брюнет с багровыми глазами. «Безделушку в самый центр, пара слов на латыни — и вуаля! — перед тобой мир в тот самый момент, когда эта вещь приобрела свою ценность.» Мда. тогда она даже успела влюбиться в него. Хотя отец не очень любил алхимиков, она всё равно продолжала общаться с этим чудиком, что показал ей больше, чем любой учитель в школе или лектор в институте.       А после он познакомился с Йен и Алом. Тогда-то всё это и началось.       — Ладно. Ты права, — послышался из-за тумана воспоминаний голос Аллена.- Нам стоит попробовать вариант с проникновением.       — Вот только мы забыли одну вещь, — наконец вернулась в разговор Йен.- Дом Эда запечатан магией. Без его разрешения туда не попасть.