Не волнуйся, я рядом

Бэд обеспокоенно оглядывается по сторонам. Уже как несколько минут тот находится в салоне самолёта, а все равно не в состоянии привыкнуть к виду, звукам, людям. Эти мощные завывания двигателей, походящие на рев чудовищ, и скрежет тяжёлого металла, когда механизмы самолёта приподнимали закрылки на его крыльях, вселяли неподдельный ужас в сердце демоненка, а слабый и холодный свет в салоне, который едва ли выполнял свою основную функцию, вонзался острыми лезвиями в плоть, парализуя, отчего Бэд почти что не менял своего положения за все это время. Благо реалии, в которых тот находился, способствовали сокрытию этих двух явных факторов, которые могли бы его выдать. Бэд проглатывает ком, невольно встающий поперёк горла, когда тот думает об окружении. Всё вокруг было до ужаса пугающим. Хотя, нет, по-настоящему страшно станет, когда колеса самолёта оторвутся от земли, а сама машина устремится вверх. Вот тогда-то душа по-настоящему уйдёт в пятки. В общем, все, что находилось в пределах видимости, так или иначе вызывало неприятные ассоциации. Все, помимо сидящего рядом с ним соседа и, по совместительству, очень хорошего друга, Скеппи. Тот наоборот выглядел заинтригованным происходящим, будто бы ему предстояло принять участие не в обыкновенном полете на большой крылатой машине, а невероятно редком и уникальном событии, происходящим раз в несколько лет. Скеппи с интересом рассматривал окружение, то пытаясь заглянуть в окно, протискиваясь поперёк Бэда, то листая предложенный в спинках сидения каталог, частенько отзываясь о том, что там предлагалось к прочтению. В прочем, Бех и не возражал, догадываясь, что сосед делает это нарочно. Наоборот, энтузиазм его товарища успокаивал. При взгляде на Скеппи сердце уже не стремилось выпрыгнуть из груди от страха, а сам демоненок чувствовал, что заряжается сей непонятной энергией, отчего тоже стремился чем-то заняться. Однако, как говорится, есть обратная сторона медали. Бэд просто не мог поверить, что этот же энтузиазм ранее каким-то чудом затащил его на борт самолёта. Бэд неоднократно предупреждал Скеппи о своей боязни к полётам во время их дискуссий насчёт вопроса о способе передвижения на большие расстояния и призывал выбрать иной вид транспорта, но все равно по итогу оказался здесь. Причиной этого явления послужил не только Скеппи, который так много, сильно и чувственно просил, применяя все свои навыки убеждения, но и сам Бех, что устоять перед этими просьбами не смог. И ведь готовился же к неизбежному концу, когда осознал, что одобрил. Им было перерыто куча сайтов, прочитано множество фактов, а ещё больше советов. Можно сказать, что он стал чуть ли не специалистом в области аэрофобии. Пожалуй, он мог бы свободно консультировать людей по этому вопросу. Однако бы, сколько сил в это не было вложено, как бы Бэд этого не хотел, бояться меньше он не стал. Советы могли быть написаны кем угодно и на них требовалось время, которого в реалиях было катастрофически мало, а факты о том, что самолёт — самый безопасный вид транспорта, как ни странно, не оказывали никакого влияния. Примерно на этом моменте уха Бэда касаются слова «во время полёта.» и он возвращается в настоящее. Он пропустил и приветствия пилотов, и инструктаж. К таким вещам он относился серьёзно, считая их полезными и необходимыми к повторению, на что, ещё до того как ступить на борт самолёта, и даже самого аэропорта, получал насмешливое фырканье со стороны Скеппи. А сейчас все, что ему оставалось делать — растерянно оглядываться по сторонам, пытаясь выцепить из своей памяти хоть одно слово из недавней речи о безопасности во время полёта. Проводив взглядом проверяющих и погрузившись во тьму, Бэд почувствовал движение самолёта, что начал медленно выезжать на взлетную полосу, готовясь к скорому отбытию. Дело пахнет жареным. Демоненок тут же прижимается спиной к пассажирскому креслу, вцепляется в его ручки и будто бы старается стать с ним одним целым. О нет! Нет! Он не хочет находиться здесь. И никогда не хотел! Бэд с замиранием сердца смотрит на пейзаж через окно, что начинает медленно меняться по мере движения самолёта и отсчитывает секунды до своей возможной смерти. — О боже… — как можно тише отзывается тот на происходящее. Бэд не хотел выдавать своей нервозности, особенно сейчас, когда все уже было решено. Однако, как на зло, его слова были услышаны. Человек, который сидел рядом все это время и старался поддерживать демоненка разговорами и своими монологами, вздрагивает и поворачивается в его сторону, поднимая на того пару любопытных, кофейных глаз. От такой — как показалось Бэду — резкой и внезапной тишины становилось как-то не по себе. В голову даже закралась мысль о том, что он прервал Скеппи, о чем бы тот не говорил на тот момент, что, несомненно, усугубило бы ситуацию. Он ведь даже совершенно его не слушал, лишь кивал время от времени на какие-то отдаленно знакомые темы! Что если он случайно согласился еще на что-нибудь, да похуже самолета, и не заметил? Хотя, нет, наверняка он просто нервничает. Да, вот именно. Наверняка так и есть. А слишком ли это заметно? Скеппи уже успел заметить? Или нет? Ну, теперь-то это точно слишком очевидно! Хотя, может, еще нет? От последующих терзаний самого себя на нервной почве, демоненка спасает Скеппи, который кладет свою ладонь тому на плечо: — Бэд, ты в поряд… — Извини! — резко выпалил тот, вздрагивая, будто бы только что обжегся кипятком, когда чужая рука едва касается темной одежды и слегка сжимает кожу под ней, — Извини. Я тебя перебил? Не хотел. Мои слова никак не относятся к сказанному, я. Просто отвлекся. Продолжай, пожалуйста, я внимательно тебя слушаю. Занесенная ладонь так и повисает в воздухе, в паре сантиметров от плеча друга. Сказать, что Скеппи находился в замешательстве, ничего не сказать. Он действительно ранее рассказывал о своей, относительно недавней, поездке, только вот Бэду невдомек, что происходило это минут десять назад, и все это время Скеппи сидел молча, наблюдая боковым зрением за своим другом и ожидая, пока тот, наконец, отвлечется от своих мыслей и вернется в настоящее. И это действительно произошло, однако такого непредвиденного извинения, скорее всего, не ожидал не только он, но и сам демоненок, который теперь несколько виновато смотрел на соседа по ряду, изредка отводя свой взгляд в сторону. Очевидно, что тот очень волнуется по поводу предстоящего полета. Но ждать от него признания в этом было все равно, что надеяться на хороший троллинг с его стороны — в обоих случаях инициатива шла со стороны Бэда, как и в обоих случаях прослеживались провалы, которые тот, конечно, никогда не признает, ссылаясь не то на задумку, не то на необходимость исполненных действий. В конце концов, принято окончательное решение было именно ББХ, а не им, Скеппи. Оставлять все как есть и играть в дурачка Скепп не собирался, это было бы сродни тому, как оставить друга на произвол судьбы, когда есть реальная возможность помочь. Если на прямую явно ничего не получится, нужно действовать быстро и неожиданно! Внезапно ладонь, до недавнего времени висевшая в воздухе, перемещается чуть вверх, как и вторая, следом за первой, и вот уже обе руки оказываются на холодных щеках Бэда, вгоняя последнего в краску. — Поймал тебя! — радостно сообщает Скеппи, сжимая в своих теплых ладошках щечки демоненка. Пусть этот подход был не самым честным, зато действенным, теперь ББХ придется отвечать честно. Последний вопрос со стороны Скеппи был озвучен на довольно серьезных тонах, от прежней радости не осталось и следа, — В чем дело? — А. Я-я. Нет, подож… Скеппи! Ты не можешь просто… Ну ты! Названный человек лишь звонко смеется на эти невнятные возмущения партнера, смешно морща нос. Подобная неожиданность явно играла Скеппи на руку, чему тот не мог не радоваться, в отличие от Бэда, который теперь должен поделиться своими переживаниями с ним. Глупо и нечестно, хотя и стоило ожидать чего-то подобного, наедине с ним Скеппи часто выкидывал что-то такое, смущая своими действиями. Злобно пробормотав какие-то невнятные слова, демоненок убирает чужие ладони со своего лица, всхлипывает и скрещивает свои руки на груди. — Я не хотел беспокоить тебя зря, да и потом, я же… — Зря? Зря?! Да ты с ума сошёл! — Бэда довольно грубо прервали, не дав закончить предложение, — Беспокоить зря, ага. Это ведь очень серьёзно! Скеппи тяжко вздыхает и отворачивается вполоборота от своего друга, попутно опираясь головой о свою ладонь. — Ты же сказал мне, что все в порядке, когда я переспрашивал тебя о твоём решении! — шёпотом процедил тот с нотками не то разочарования, не то злости, — А ты что сказал мне? Сказал, что все хорошо, и ты справишься! Даже навёл какие-то дурацкие советы себе, которым следовал, ты, эх… Скеппи толком не заканчивает свою мысль, как ладонь в раздражении соскальзывает вниз, сообщая о том, что разговор окончен. От такого жеста Бэду лишь стало не по себе ещё больше. Ко всем прочим страхам, что и так грызли несчастного демоненка, прибавился ещё и этот. Подвёл не только самого себя, но ещё и лучшего друга, который, в общем-то, был во всем прав. И виноват во всем этом лишь он сам. Слышится тяжкий вздох со стороны ББХ, в котором чувствуется явное разочарование. Что ж, видимо, время расплачиваться за свои ошибки своей головой. С этим неловким и противным чувством Бэд было разворачивается обратно к окну, как вдруг сменившийся тон его друга останавливает его, приковывая к себе внимание. — Знаешь, единственное, что здесь действительно зря - твоё волнение, — Скеппи кладёт свою руку в ладонь Бэда, отчего последний чувствует прилив крови к щекам, и крепко переплетает их пальцы, пряча холодную руку демоненка в своей, теплой, — Ведь я рядом. И я, во чтобы там не стало, обязательно помогу тебе. Но только и ты должен немного постараться, хорошо? Пассажиров оповещают о том, чтобы они убедились в соблюдении правил полёта, шум самолёта усиливается в разы, уши закладывает, а колеса металлической птицы отрываются от земли. Но Бэд не обращает на это никакого внимания, ведь рядом с ним его возлюбленный, который готов защитить от его же собственных страхов. — Хорошо, — чуть ли не сквозь слезы отзывается тот, отвечая взаимной улыбкой своему лучшему другу.