Боль на двоих

      На протяжении недели Саске свыкался с новым местом жительства и неожиданно приобретёнными родственниками, а также продолжал искать нужную ему информацию. Он старался ни с кем не пересекаться, дабы не раскрыть себя. Его день состоял из похода в академию, библиотеку, затем — легкая тренировка, а после Саске сразу направлялся в комнату, подобно какому-то затворнику. Только вот, «маленький хвостик», — как успел окрестить Мику Учиха, — всю эту неделю таскалась за ним. Юной принцессе всё равно было на упреки старшего братца, потому без угрызения совести та всюду следовала за ним. Наплевав на это, Саске сосредоточился на изучении этого мира. Свыкаясь с Микой, младший «принц», — как теперь его называют, — начал игнорировать абсолютно всех в доме. План его был до безобразия прост: он не трогает, его не трогают.       После трех дней, он возобновил поход в академию, где ни черта не изменилось.       Вглядываясь в собственное отражение в стекле, Саске излюблено хмыкал, подмечая для себя ещё одно сходство с прежним миром: его, как и в прошлый раз, распределили в класс «А», что означало, что в этом классе находятся клановые отпрыски, которых чуть больше обычного. Таким пофиг на правила и устои, что уж говорить о наследниках, напрочь забывших своё место.       Саске узнал, что главная ветвь в любом клане — это эталон, на которую равняются и которой поклоняются. Словно, их кровь — единственное настоящее сокровище этого бренного мира. Брюнету казалось это глупым и странным, а ещё нелогичным. Если кланы так трепетно относятся к своей крови, так зачем их смешивать с другими? Саске знал зачем, но это всё равно оставалось смешным для него. Они противоречили сами себе.       За все дни, что Учиха провел здесь, информации стало больше, как и вопросов, ответов на которые не находилось. В придачу ко всему, ещё и его блудная женушка где-то пропала. Учиха уже успел подумать, что её здесь нет. Только вот, наличие клана Узумаки и Намикадзе говорило об обратном, да и мелькавшая красноволосая девчушка, Наруко, настораживала.       Впервые увидев эту голубоглазую особу, Саске был убежден в том, что это его жена и лучшая подруга, немного изменившаяся во внешности в этом мире. Только вот, внутренний зверь категорически отвергал её, мотал головой, рвал когтями грудь и заставлял отвернуться от столь манящих черт лица, ведь она действительно являлась дочерью тех самых людей. Но зверь и чувство собственно «я» утверждали, что это не его Наруто. Да и сам Учиха позже в этом убедился. Эта заноза в заднице не только привередливая, но и эгоистичная стерва. Наруко задирает, унижает и даже хвастается своими родителями, что тут говорить о жаждущих феромонах, подавляющих многие другие. Альфа. Намикадзе-Узумаки Наруко — альфа.       Нелегко было смириться с тем, что эта особа, так сильно похожая на его любимую, оказалась полной её противоположностью. Да и при малейшем взгляде на неё сердце всё равно отзывалось болью. Потому, посчитав лучшим для себя игнорировать её, Саске уходил в свои мысли. Только вот, это не помогало. Из-за вновь приобретённого запаха, такого необычного и манящего всех, фанаты клуба «Саске-кун» активизировались пуще обычного. Искусно их не замечая, а иногда даже грубо посылая, Учиха проводил свободное время на крыше.       Но были и такие индивидуумы, как Харуно Сакура — без клановая особа, попавшая в класс клановых благодаря своему вторичному полу, альфы. Что ж, с ней действительно не просто. Как выяснилось, из-за смешения крови матери-омеги и отца-беты, получилась малышка альфа, унаследовавшая хорошую кровь от предков семей по обе стороны. Да и её хороший ум и умение подбирать правильных друзей, сыграли не последнюю роль. Было бы хорошо, если эта Сакура была не столь приставуча, чем предыдущая. Но, нет, эта Харуно даже превзошла прошлую, умудряясь следить или провожать Саске до клана. Тут стоило благодарить Мику, которая прогоняла бесящую особу домой.       Учиха тут неделю, а его уже всё бесило.       Особенно эти лица, которые хотелось размазать по стенке. Наблюдать за всеми мучениям и усиливать их, будто добавляя в костер дров, усиливая пламя. Хотелось взять катану и вырезать тут всех, каждого поголовно. Ведь все, кто тут находился, причастны к смерти его жены и сына. А такое не прощается. Не забывается. Хранится в сердце до последнего, чтобы в нужный момент нанести такой удар, о котором они даже не станут подозревать.       — Саске, — моргнув, возвращаясь в реальность, Учиха не повернулся к собеседнику, прекрасно понимая кому принадлежит столь раздражающий голос. Всмотревшись в отражение стекла, хмыкнул, разрешив продолжить разговор, — Ты вчера так и не пришёл.       — А должен был?       Растерявшись на мгновение, Нара склонил голову вправо. Осмотрев безмятежного Учиху, кивнул. По мнению Нары Шикамару, Саске сильно изменился за последние несколько дней. Если раньше брюнет предпочитал проводить время в их компании, то теперь его даже на разговор нельзя было вытянуть. Словно приобрел, наконец, альфу внутри себя, который был бесспорно сильным. Это заметили все ещё в тот день, когда он вернулся после трех дней отсутствия — Саске словно подменили. Он стал огрызаться, игнорировать всех и делать то, что ему угодно. Его знания стали обширнее. Говорил он иначе, не так, как подростки его возраста. А ещё, когда они с Саске встречались взглядами, наследник основателей смотрел так, что Наре хотелось выйти в окно или просто исчезнуть. Такая ненависть, с примесью отстранённости и холода, встречалась впервые юному гению.       Мотнув головой, Шикамару выдохнул.       — Саске, что происходит?       — А что происходит?       Невольно сжав руки в кулаки, при этом сузив глаза в непонимании, «ананас» наклонился чуть вперед и расставил руки на парте. Раздражённо выдохнул.       — Может хватит отвечать вопросом на вопрос?       Учиха недовольно закатил глаза, он готов был уже врезать надоедливому стратегу, но передумал. Незаметно выдохнув, но оставшись в том же положении, он отмахнулся, демонстрируя незаинтересованность в разговоре.       — Слушай, Нара, — Саске все же повернулся к собеседнику. И то, сделав ему огромное одолжение, ответил: — отвали.       Сказанные слова больно ударили Шикамару. Голос друга говорил о многом, но только не от том, что тот сожалеет. Встретившись лишь на мгновение с тёмными глубинами брюнета, Нара сразу отвернулся. Ему страшно было смотреть в глаза друга, особенно когда они так затягивали. Притяжение внутреннего зверя неумолимо, он словно кроль перед ним, что попал в ловушку. Зверю страшно, он знает то, что не знает его хозяин, потому и Шикамару страшно.       — Нара! Хватит лезь к нашему Саске-куну! Видно же, он хочет побыть один. — Сложив руки на груди, Наруко нахмурилась, заодно всем своим естеством показывая, как им (ей) не нравится, что Нара пристаёт к их идолу. Намеренно откинув один алый хвост за спину, девушка наклонилась чуть вперед, — Или ты что-то от нас скрываешь?       — О чем это ты, Намикадзе?       Недовольно нахмурившись, изогнув губы в более грустной форме, Нара отстранился, а после вернулся за свою парту. Сев на место, он уткнулся в свои руки, напрочь игнорируя дочь Четвертого.       — Нуууу, — загадочно протянула девушка, привлекая тем самым всеобщее внимание и целеустремленно приближаясь к парте ленивого человека, затем, усевшись на неё, насмешливо хихикнула. — Может ты по мальчикам?       — Чего?! — Подорвавшись так-же неожиданно, как и встретившись в непозволительной близости с лицом этой бестии, Нара порозовел и упал на ступеньки. — Да с чего ты взяла?       Нара, раздражённо поднимаясь, потирая пятую точку, устало цокнул. Младшая Намикадзе когда-нибудь доведёт его до белой горячки.       — Ну, — вела пальчиком по губам, а потом, подняв глаза к потолку, словно задумалась, выдала: — Может ты омега?       Выпучив глаза в недоумении, брюнет дёрнулся. Заметив, как одноклассники заинтересовано на него поглядывали и даже начинали шептаться, юноша рыкнул. Вот, почему он не любит проводить свое свободное время с принцессой клана Намикадзе. Она, как водоворот, втягивает в свои бессмысленные насмешки кого угодно. А люди рядом с ней, как стадо, ведомые этой ненормальной. Ведь, чтобы понравиться Химе, будь добр, докажи свою ценность. А эта ценность — чьи-то слезы. Иногда Шикамару думал, что эту особу воспитывали как настоящего мученика. Словно нашёптывали: «ну ты же альфа; ты принцесса; твоё слово — закон». Не пожалеют ли потом Четвертый и его жена?       — Ты ненормальная, Наруко. Будь добра, ознакомься с анатомией.       Осадив начинающий поток смеха и саму красноволосую, которая начинала злиться и пыхтеть похуже любого турбохода, сел на место. Опустившись на руки, игнорируя выкрики девы, и потявкивающих её свиты, прикрыл глаза. Геморно.

🌙🌙🌙

      — Класс!       Обратив внимание на себя, Ирука радостно улыбнулся. Положив классный журнал на стол, а затем пристальным взором осмотрев детей, мысленно подмечая, что все на месте, посмотрел на мальчиков рядом с собой.       — У нас новенькие. Представьтесь, пожалуйста.       Если бы Саске сказали, что он сегодня встретит Наруто, брюнет бы подготовил целую поэму о том, как он сожалеет и обещает больше такого не допускать. Лишь бы она дала ему второй шанс. Позволила себя любить и оберегать. Только вот, вместо блондинистой особы, был… особ? Нет, не так. Чарующе красивый парень, с заворожённо холодными глубинами на перевес.        Его искусный макияж говорил о многом, но только не об уродстве парня. Он мастерски подчеркнул свои лучшие стороны, делая взгляд хитрее и опаснее. А серьга-кисточка, подчеркивала столь манящие глаза. Они были холодные, но не менее обжигающие. Как снег среди июля; костер под покровом ночи; весенний порыв перед осенью. В этих омутах хотелось тонуть, погружаться и никогда не выплывать. Учиха видел образ безумия, наваждения. Как он страстно целует и тонет, тонет, тонет. Их взгляды встретились, холодные мурашки пробежались по спине, а внутренний зверь взбесился.       Золотистые пряди падали вниз, немного прикрывая обзор видимости. Убрав пряди назад, чуть зачесывая, блондин облизнул губы, смокая их. Оторвавшись кое-как от черных бездн, Наруто сглотнул. Выискивая ещё одного человека взглядом и найдя его в центре аудитории, ухмыльнулся и склонил голову в легком поклоне, скрывая радость от того, что он (она) её нашёл. Встретившись в очередной раз с гневными глазами Наруко, Наруто легонько улыбнулся.       — Здравствуйте, — голос парня оказался ещё удивительней чем его внешность. Это нежный голосок соловья, что поет по утрам. А запах, успевший распространиться в закрытом помещении, манил. Запах свободы и… солнца? — Меня зовут Узумаки Наруто, я — будущий глава клана Узумаки. Приятно познакомиться, надеюсь мы с вами подружимся.       Снова отвесив легкий поклон, выпрямился в спине, возвращая лицу безэмоциональность. Вернув глаза в сторону брюнета, Наруто сжалась. Если это Саске, её Саске, она надеялась лишь на одно: сможет ли принять её такой?       Наруко думала ей показалась, но нет, черт возьми, это её старший брат близнец. Такой красивый и чарующий, что бесит прям. Его нотки изменились, а глаза стали до блевоты холодными, делая их ещё более привлекательными. Но не это вымораживало принцессу клана, а то, что эта сопля посмела прийти сюда, и заявить, что является наследным принцем. Да как так-то?! Это она должна ею быть! А не этот, жалкое подобие мужчины!       Сжимая кулаки под столом и медленно выходя из себя, Наруко рыкнула, привлекая к себе внимание соседей. Закрыв глаза челкой и закусив нижнюю губу, разозлённо выдохнула, поднимая взгляд на него. Надеясь встретиться с этим отбросом и сразу показать кто здесь босс, удивленно ахнула. Недоумевающе приподняв бровь, а затем, проследив за взглядом брата и поняв, куда он смотрит, разозлилась ещё больше. Да как он смеет?!       — Меня зовут Акаши Сай, приятно познакомиться.       Отвесив легкий поклон, как и его господин, выпрямился. Заметив как смотрят дети на наследного принца и вроде пытаются внюхаться, цокнул.       — Подождите! — Устремив взгляд на паренька в шубе, недовольно рыкнул. Инузука Киба. — Ты что, омега?       С раздражением прищурившись, Сай готов был уже ответить, как получил легкое поглаживание по руке. Посмотрев на Наруто и не найдя в её взгляде обиды, а даже наоборот, — азарт, — кивнул. Если она так хочет, пожалуйста, он не станет вмешиваться. Да даже если они попытаются на него напрыгнуть или оскорбить, он без сомнения атакует каждого. Сай обещал себе и ей, что защитит в этот раз.       Самодовольно ухмыляясь и поднимая надменный взгляд на Кибу, ответила:       — Да.       Класс затих. Оглушительная тишина ударяла каждого, заставляя размышлять и обдумывать данные слова.       Будь неладно это сердце, треснувшееся под напором боли, вызывая писк в ушах. Саске надеялся и верил, черт возьми. Надеялся на то, что его малышка в порядке и в безопасности, под клеймом беты или альфы-девушки. Но нет, судьба снова сыграла с ними в злую шутку. Сердце парня болело за любимого человека, а то, что это его Учиха Наруто, он ни капли не сомневался. Учиха чувствовал это на инстинктах, глубиной самого сердца. Внутренний зверь встал на лапки, от счастья замахал хвостом, ушки в покорности опустил — своё нашёл. Принюхивался, готовился к прыжку, чтобы сразу завербовать, территорию пометить. Показать всем, кому этот омега принадлежит.       Омега…       Одно слово, а столько боли. Наруто теперь не только парень, так ещё и омега. Как Саске поступить? Что сказать? Как помочь? Его голова наполнилась мыслями, ненужные тревожные картинки мелькали одна за одной, где его любимую делают наложницей. Заставляют плодиться, размножаться. Причиняют боль. Он не хотел этого видеть, хотел забыться, провалиться и закрыться в себе. Но зверь не позволил. Своё учуял и к нему рвался. Зверь тянул цепи, скалил клыки, брызгал слюной, норовил сбежать, контроль себе забрать. Человека уговаривал подойти, прижаться, показать свою любовь, метку поставить.       Мысленно цепи натянув, намордник одел, умолкнуть просил, обещая исполнить все прихоти, но позже, чуть позже.       Уйдя в себя и не заметив, как Ирука начал урок, а эти двое уже сидели с ним, что удивило вдвойне, сглотнул скопившуюся слюну. Отвернувшись на мгновение, втягивая носом пленяющий запах своей пары, повернулся обратно, стараясь откинуть эту слабость на второй план. Впервые Саске наслаждается чьим-то природным запахом. Вздрогнув от неожиданности, и встречаясь с голубыми небесами, что станут его могилой, наклонил голову. Не изменившись в лице, подчеркивая для себя невозмутимость супруги-супруга, прошептал губами:       — Солнце…       Глаза Наруто расширились, зрачок удлинился, а спрятанные руки под парту неприятно вспотели. Машинально схватив Сая за руку, сжала от волнения. Прищуриваясь, надеясь разглядеть в глазах напротив пламя надежды и решимости, Узумаки сжимает губы в линию. Заметив этот нехитрый жест, брюнет хмыкает. Она всегда так делала когда волновалась. Схватив принца за вторую руку и сжав под партой, Саске активирует шаринган, попадая в подсознание наследника.

🌙🌙🌙

      — Саске, — поняв куда затянул их Учиха, Наруто попыталась прикоснуться к мужу, но страх пред отказом сильнее. Опуская руку от лица парня, отвела глаза в сторону. Боялась смотреть. Но не успела рука повиснуть, как Саске перехватил её, поднес к лицу, прося погладить. Всматриваясь в такие любимые омуты, он млел от нежности родных рук, прикрывая глаза. — Прости.       Голос сорван, чуть дрожал. Перехватив руку, поглаживая по нежной коже, наслаждался моментом. Открыв глаза, углубляясь в чужой мир, покрытый непрошенными слезами и горечью, опечаленно поджал губы. Намеревался забрать чужую боль, забыть просил. Но она не слышала непроизнесенной мольбы, только в глаза смотрела, мысли пыталась угадать. Дрожала, боялась, что оттолкнёт, расколет сердце в клочья, унизит и размажет. Добьёт и уйдет.       Но он так не поступит. Не посмеет. Сам надеялся, что Наруто примет. Не закроется в себе, а прижмёт и обогреет. Им больно, одиноко и не выносимо. Боль на двоих; чувства на двоих; эмоции на двоих; память общая.       — Саске, я…       Договорить не дал, дернул на себя и притянул. В объятья поймал и остановился взглядом на губах. Завороженно рассматривал, зверю время дал насытиться. Упиться своими желаниями. А после прижал ещё крепче, позволяя и своим потаённым желаниям выйти наружу. Он наслаждался запахом, задохнуться мечтал, в голубых небесах раствориться.       Наклонившись чуть ниже, поцеловал. Коснулся губ чужих, позволил себе нижнюю губу распробовать, подтвердив свои догадки о их сладости и нежности. Аккуратно отстранился, касаясь теперь верхней и так же оттягивая. Сопротивления не чувствовал, а потому и решился углубить поцелуй. Причмокивая, смокая нежные половинки, хотелось прыгать от счастья и неверия. Любимая не отвергала ждала дальнейших действий, желала большего. Углубив поцелуй, врываясь языком в чужой рот и сплетая языки в бушующий танец, он притянул ее ближе. Оба безумно наслаждались слезами, слюнями и кровью друг друга.       Отстранившись, всматриваясь в покрасневшее лицо от слез и переизбытка чувств, улыбнулся. Так нежно и искренне, как только мог. А он может, только если это его Наруто. Его женщина и мать их сына.       — Нару, — неверующе оглядывая лицо, поглаживая щеку большим пальцем, стирая дорожки слез, шепнул: — прости меня.       Они встретились лбами, дышали в унисон, наслаждались этими минутами.       — Нет, это ты прости меня, — как в бреду сказала Наруто, саму себя не слышала. — Я, не смогла, не уберегла.       — Не смей, — а он злился. Руки старался не сжимать, боялся причинить боль столь хрупкому созданию. — Никогда так не говори. Молчи. Просто молчи, молю. Ты ничего такого не сделала, это я, я. Как отец и глава нашей семьи, не смог защитить вас. Прошу, если сможешь, прости.       — Я, … — а слова на устах застыли. Они, как растущий ком, застревали в глотке, заставляли захлебываться. — Мы…       — Не говори, я понимаю. — Опустив в печали глаза, стараясь не заплакать, вновь шепчет: — не каждый такое может простить.       — Но я прощаю.       Саске в непонимании замер. Объясните ему, как в его жизни убийцы и отступника появилось это солнышко. Такое теплое и искреннее, что согревало каждого. А его — особенно ярко, покрывая лучами любовью алой и счастьем интимным. Она его, только его. Та, что даровала отступнику шанс на семью и любовь взаимную. А теперь и оковы золотистые, что окончательно приковали его к ней. Такое не отпускается и не забывается.       — Спасибо…       Уткнувшись в шею, откуда шёл отчётливо яркий запах солнца и свободы, улыбнулся, опаляя горячим дыханием тонкую кожу. Вызывая табун мурашек и ответную реакцию тела омеги.       — Я конечно всё понимаю, но всё же… — удивлённо ахнув, отпихнула Учиху от себя, но оставшись плечом к плечу, она смотрит в сторону Курамы. Безиятежный лис подпирал рукой голову, наблюдая за воссоединившейся семьёй. Недовольно фыркнув, ибо эти дети чуть не занялись сексом прям тут, в вероятной возможности чего он не сомневался, потер глаза. — На удивления, но я рад видеть тебя, Учиха.       — Взаимно, Курама.