Другая реальность

Буря ощущений, эмоций. Холод, страх, крик, знакомый, опасный, давящий смех. Взгляд хищника, кроваво-красные глаза, возвещающие о смерти. Острая боль в ноге, его тело расслабилось, опускаясь на колени. Силуэт, который поднимается перед ним, тянет в стороны сумасшедшую ухмылку. Давление на горло, порезанная проволокой кожа, ослабевающий кислород, удушье… И пробуждение. Эквиус выпрямляется, вздыхает, как сумасшедший, его тело плывёт, волосы распущены. Он противостоит тьме комнаты, сталкивается с реальностью. Истинная реальность. Его разум вскоре устанавливает связь, понимает, что ему приснился кошмар, что он дома, что всё в порядке. Но его тело не спокойно, его сердце болезненно пульсирует, боль охватывает живот, и на короткое время он боится рвоты. Он проводит рукой по лицу, по лихорадочному взгляду, по мокрым глазам. К его бедру прикасается рука: — … кошмар? — спрашивает сонный голос рядом с ним. Он не решается повернуть голову, делает вдох. Он не хочет раскрывать свое выражение лица, он знает, что не сможет встретиться лицом к лицу со своим возлюбленным. — Да. Он ответил мягко, и он чувствует, как его спутник пристально смотрит на него в течение нескольких секунд, прежде чем он, в свою очередь, сядет на кровати. — Что там было? Эквиус заколебался, его тело напряглось. Он бы предпочел, чтобы ему не задавали этот вопрос. Он всё ещё кажется слишком резким… слишком настоящим. Он ищет свои слова, не двигается, просто смотрит в пустоту. Он не дурак, и чувства, бурлящие внутри него, не позволяют ему отворачиваться от вопросов, которые его не покидают. — Гамзи… помнишь ту игру, в которую мы все должны были играть, но в конце концов мы отказались от этой идеи? Его мейтсприт выслушивает его вопрос и задумчиво надувает губы, пытаясь всё вспомнить. Он естественно кладет голову на плечо Эквиуса и думает: — Sgrub? — … Да. Почему мы не сыграли в неё? — Ммм… бред чудесного парня, который пришел к нам в дом, и мы были чертовски заняты с ним, чтобы играть. Ах, но вы знаете этого парня, вы знаете, что он наш инопланетный братан, который умеет делать TP и все такое… чертовски чудо, да! Да, Эквиус помнит, конечно помнит. Но это не тот ответ, которого он ожидал. — Но эта игра… мы пытались запустить её потом, но она больше не работала. — Мм… Ага, может, не знаю. — … и эта человеческая девушка, Джейд… она несколько раз говорила, что мы должны её сыграть. Но это уже было невозможно. Гамзи не отвечает. Но даже не глядя на него, Эквиус догадывается, что он всё ещё смотрит на него, догадывается, что он знает, к чему клонит. — Если бы мы должны были сыграть в неё… как вы думаете, что бы произошло? — Какая разница? — Это выглядело очень важным, как будто мы были созданы для чего-то, чего не произошло. Он чувствует, как Гамзи сжимает кулак на его бедре. Эквиус сглатывает, прикусывает язык, желая, чтобы у него были солнцезащитные очки, чтобы спрятаться за ними. Он слегка опускает голову, позволяет волосам упасть перед его лицом, надеясь использовать их, чтобы спрятаться. Ему нужно поговорить об этом, ему нужно поделиться этим чувством, которое, кажется, испытывают все, но никогда не осмеливается говорить об этом чётко. — Как будто мы играли в неё, но не на этой временной шкале. Как будто мир разделился на две части. Есть две версии нас самих, которые… — Идти в кровать. Эквиус вздрагивает, приказ резко обрывает его. Обычно ему нравится, когда его мейтсприт отдаёт ему приказы, он даже первый просит его приказывать. Но на этот раз голос заставляет его дрожать, во рту у синекрового резкий привкус. Он слышит голос Гамзи, эхом разносящийся в его черепе. «На колени». У него судороги в ноге. Он напрягается, покрытый холодным потом. — … Гамзи. — Ложись, нахуй эту игру. К черту эту человеческую суку. Теперь нам чертовски хорошо вместе, верно? Мы можем продолжать расслабляться, как всегда, верно? Эквиус хватает его за руку, и впервые в жизни он не боится причинить ему боль, потому что впервые в своей жизни он чувствует, что его колоссальная сила может быть взята слишком легко. — … Гамзи, почему наркотик …? Его любовник замирает. Эквиус настаивает: — Что будет, если вы остановитесь? В конце концов, когда он осмеливается повернуть глаза, его тело окаменевает. В полумраке комнаты он видит бледное лицо своего мейтсприта, его зрачки дрожат от ужаса. Гамзи хватает его за плечи, укладывает на кровать: — Я бы никогда не причинил тебе вреда! — Чт…? — Я бы никогда ничего тебе не сделал! Никогда никогда! Так что мы будем продолжать расслабляться, расслабляться тихо, ты и я, и с Непетой, и со всеми остальными! Гамзи улыбается, но его улыбка надтреснута, его тело трясётся от боли. Эквиус широко раскрывает глаза, задерживает дыхание, смотрит на своего товарища, которого он больше не узнает, которого он никогда не видел таким уязвимым, таким напуганным. Гамзи, несмотря на свое молчание, чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. Но он продолжает улыбаться, чтобы казаться спокойным, не понимая, что «нет», он не спокоен, у него нет ничего от его обычного «мне всё равно». Он скользит руками к горлу Эквиуса, только чтобы погладить его кончиками пальцев, как если бы он касался стекла, с которым он должен был быть осторожным, чтобы не разбиться. — … Я бы никогда не причинил тебе вреда… — повторяет он. — Ты мне веришь, правда? Ты мне веришь? Эквиус молча стоит, расстроенный, глядя глазами на слёзы, которых Гамзи никогда раньше не проливал. Его голос дрожит, когда он понимает: — … ты тоже это видел… — Нет-нет, я ничего не видел! Пойдем спать, Эквиус, пошли спать! — Ты видел, как я умер. Взгляд Гамзи вращается, его фальшивая улыбка тает и исчезает, а Эквиус продолжает смотреть, наконец говоря бесцветным голосом: — Ты видел, как ты убил меня. У его мейтсприта дергается глаз. Он находится на грани психического срыва. У Эквиуса пересохло в горле, ему требуются неизмеримые усилия, чтобы только успеть поднять руку, приложить её к щеке своего товарища. — … Тебе тоже снятся эти кошмары… И он ничего не видел. Гамзи так же опустошён, как и в течение нескольких месяцев, но он ничего не сказал, он спрятался за своей клоунской маской, как всегда. Эквиус чувствует, как его охватывает гнев, вина. Он хотел бы что-нибудь разбить, что угодно. Бить кулаком о стену, даже если это означает пораниться. Но этот всплеск гнева мгновенно прекращается, когда Гамзи наклоняется, обнимает его, крепко обнимает. — Мне очень жаль. Я больше никогда этого не сделаю, извини. И за его словами Эквиус слышит всё горе в своем возлюбленном. Бедствие, которое он никогда не думал, что когда-нибудь увидит. Потому что Гамзи сильный, всегда тихий и улыбчивый, с его яркими фразами. А ещё Макара — высококровный, кто-то выше его. А Гамзи — его мейтсприт. И он рыдает в его объятиях. Он живет с мыслью, что где-то в определенный момент пространства и времени он его убил. Он убил его со смехом. И он сможет сделать это снова, если его разум станет слишком чистым, чтобы думать об этом. — Я здесь. Эквиус не знает, что еще сказать. Он может только мягко ответить на объятия, не сводя глаз с потолка над ними. — … Я здесь. Я живой. Я с тобой. Но страх больше не хочет покидать их сердца.