The Deathly Hallows | Дары Смерти

— Ребята! Победа! — кричала Гермиона, обнимая друзей. — Сорок один человек проголосовал «за». Все считают, что Пожирателям пора на тот свет. В общем, в этот раз никаких придирок. Хух! Седьмое слушанье, мать его! — Не зря Том Реддл любил цифру семь, — шутил Рон. — Согласна. Завтра в Азкабан будут направлены колдомедики, чтобы отмыть Пожирателей, причесать, сфотографировать и подлечить. Наш проект будет отправлен в США, Францию, Египет, Болгарию, Италию и Швейцарию. Остальные страны, если узнают, будут не против. Торги назначены на первое марта. Всё это будет проходить в Министерстве, какой-то зал будут расширять. В день будет продаваться по пять человек, их имена появятся на доске объявлений, чтобы не так много было люду. Покупатель имеет право делать с Пожирателем всё, что захочет, даже вернуть палочку, вступить с ним-с ней в отношения или убить, но свободу дарить не имеет права. И купленный убийца до конца жизни должен жить под одной крышей с покупателем. — Умно, — заявил Рон. — Если всё-таки надоест, а выгнать никак, можно убить. — Именно. Я согласилась на такой исход. Лучшего уже не будет. И ещё, до полуночи в день покупки у покупателя и купленного должен состоятся секс с окончанием, и никакой магии для смягчения процесса — такова цена. — Малфой тебя возненавидит, Гарри, — обеспокоился рыжий. — Я знаю. Гермиона, ты чудо, — Гарри поднялся и крепко обнял подругу. — Значит, первые торги через неделю. — Да. Я к Падме пойду, она будет заниматься договорами. Хоть здесь свои. Гарри и Рон согласно кивнули, а Гермиона, ухватив папку, побежала к Падме Патил, чтобы всё задокументировать. — Гарри, он тебя никогда не полюбит. — Знаю, но так он хоть будет жив и здоров. Так, я уже опаздываю к Малфоям. — Хорошо, что он не мой родственник. Гарри хмыкнул, пока Рон потешался над бедным парнем. Шесть лет назад, за несколько месяцев до возвращения Гермионы, Гарри очень сильно напился в Лютном переулке. Конечно, Герою не пристанет посещать такие места, но именно в ту Новогоднюю ночь его потянуло туда. Каким же было его удивление, когда заметил Асторию Гринграсс, блуждающую от одного тёмного знахаря к другому. Заметив Гарри, девушка побледнела, но не ушла. Поттеру стало даже интересно, что аристократка делает в Лютном переулке, учитывая, что её семья непричастна к Пожирателям. Астория заплакала и как на духу выпалила, что ей передалось семейное проклятие, которое убьёт её, если она родит. Вот тут Гарри совсем очумел. Пригласив её к себе в Блэк-хаус, спросил Кикимера, есть ли в библиотеке дома что-то о подобных проклятиях. Эльф принёс одну из самых древних книг рода Блэк. Оказалось, что если провести ритуал, то ребёнок проклятого уже избавится от проклятия, как и его потомки. — Род Блэк… Но я не Блэк, как и мой будущий ребёнок. Девушка горько заплакала, и Гарри не нашёл ничего лучше, чем напоить её. Конечно, он не думал, что переспит с первой женщиной в своей жизни, но когда Астория заявила, что она уродка и её никто не хочет, а школьные отношения с Блейзом давно в прошлом, то Гарри решил доказать, что даже у него на неё встанет. Проснулся Гарри один в своей спальне, где на подушке покоилась записка от Астории: «Спасибо за всё». Герой только расплылся в улыбке, ведь до этого у него не вставало на девушек, а портреты Блэков, все, кроме Сириуса, требовали от парня продолжение рода. Спустя два месяца Гарри попал в Мунго с ранением. Мракоборцы ловили каких-то насильников, и в него попало Severing Charm (заклинание ножниц). Когда он выходил из палаты, то заметил Дафну с Асторией. Блондинка шла и орала на младшую совсем не аристократично. А за ними шли хмурые родители. — Как ты могла забеременеть, Тори? Ты понимаешь, что тебя это убьёт, а по крови ребёнка передастся проклятие? Думаешь, Поттеру нужен наследник? Он со школы с парнями спит! — Дафна и не собиралась сбавлять тон. — Твоя сестра права, — хмуро заявил отец, останавливаясь в коридоре. — Ты понимаешь, что мы уже возрадовались чистой крови Дафны, что наш род перестанет страдать от проклятия, а ты заявила, что будешь рожать! Кому нужен твой ребёнок? — свирепствовал глава семейства. — Мне! — заявил Гарри, выходя из-за угла коридора. — Мне нужен ребёнок. Я дам ему защиту Блэков, и проклятие канет в небытие. А вот проявится ли оно в крови детей Дафны — вопрос! — шипел, будто змей, Избранный. — Астория, немедленно переезжай ко мне! Девушка заплакала от счастья и крепко обхватила Гарри за шею, шепча слова благодарности. Просверлив всё семейство Гринграсс зелёным взглядом Авады, парень аппарировал из Мунго с девушкой. Затем спросил у Вальбурги, где её помолвочное кольцо. Женщина была так счастлива, что сразу приказала Кикимеру принести серебряное кольцо с чёрным алмазом — карбонадо. — Я могу умереть при родах, — шептала ведьма. — Обещай провести над ребёнком ритуал. — Клянусь. И я благодарен тебе за то, что ты отказалась от аборта. Первого октября на свет появился зелёноглазый мальчик, а его мама едва успела его подержать на руках, когда её дыхание остановилось. Когда Гарри хоронил жену, то явилась Дафна. Она слёзно молила прощения у духа сестры и её мужа. Гарри согласился принять Дафну и заявил, что поскольку мать Драко из рода Блэк, он даст разрешение Нарциссе провести подобный обряд. Гермиона и Рон стали крёстными родителями Джеймса Сириуса Поттера-Блэка. А уже двадцать шестого июля на свет появился первенец Драко и Дафны — Скорпиус Гиперион Малфой. Нарцисса и Дафна уговорили Драко согласиться на ритуал, не давая права выбора юному лорду. И вот совсем недавно, тридцатого декабря, на свет появилась у Драко дочка, Кассиопея Астория Малфой. Гарри обещал сегодня провести ритуал, поэтому уже предвкушал гневные тирады Драко.

***

Гермиона вошла в кабинет Падмы Патил. Когтевранка работала нотариусом и была человеком, которому доверяло Золотое Трио. Девушка сама была не в восторге от политики, но упорно молчала. Много лет назад Падма лишилась семьи. Весь род Патил испокон веков работал целителями. Ещё её предки в Индии не признавали другого призвания, и эта традиция дошла до сегодняшних дней. Если Парвати была согласна с традициями, то Падма их послала, став изгоем. Она два года жила под одной крышей с Гарри, пока не смогла снимать квартиру, а после купила дом покойной Батильды Бэгшот. Она часто заходит в гости к Пэнси и является крёстной их сына Хьюго. — Падма, доставай шампанское! — Не может быть! — Сорок один человек проголосовал, а мне говорили, что должно согласиться шестьдесят процентов комиссии. Я побила все рекорды. — Может, и мне присмотреться к Пожирателям. Я всё равно никому не нравлюсь. — Не говори ерунды. — Я серьёзно, Герми, — тяжело вздохнув, Падма решила почитать приказ, который принесла заместитель Министра. — Там нет нормальных. Все убийцы. — Кроме Малфоя, за которого Гарри перебьёт любую сумму. — Точно! Гермиона видела печаль подруги, а потом вспомнила одного обаятельного анимага. — Слушай, а так есть один любитель женских тел — Скабиор! Он егерь. — Оборотень? — прищурив глаза, спросила Падма, пытаясь не выдать заинтересованности. — Анимаг. Превращается в волка. Но все считают его оборотнем, значит, немногие рискнут его купить, а ты получишь улыбчивого любовника без фамилии. Сможешь своему ребёнку оставить фамилию Патил. Если ваш род сохранится, твой отец первым прибежит просить прощение. Падма задумалась, а Гермиона понимала, что захлопнула ловушку. Она не желала даже самым ярым сторонникам Волдеморта плачевной участи и верила, что некоторым всё же повезёт жить более-менее приемлемо. Когда Гермиона вернулась после работы на площадь Гриммо, заметила довольного, развалившегося на диване Гарри с бокалом вина, а не огневиски в руках. — Мы переходим на вино? — Люциус любит вино и разбирается в нём. Я говорил с Драко. Он меня проклял и благословил одновременно. Даже дал ящик любимых вин из личных запасов Люциуса. Люциус никогда меня не полюбит. — Откуда ты знаешь предпочтения Люциуса? Прошло десять лет, Гарри! Ты больше не мальчик. Ты — мужчина. Ты — наследник рода Поттер-Блэк. Ты — Лорд! — Гермиона села возле друга. — Просто покажи ему, что ты больше не милый, а брутальный. — Но это не так, — шептал гриффиндорец. — Я добрый, но вспыльчивый. А если я причиню ему боль? — Гарри тяжело вздохнул, запуская руки в непослушные короткие волосы. — Хуже Азкабана ничего нет, запомни. Где Джеймс? — Остался у Малфоев. Ему нравится общество кузена. Надо же, мой сын кузен сына Драко. Они ещё и в один год пойдут в школу. Даже не верится, что Джеймсу уже пять. Время так быстро летит. — Скучаешь по Астории? — Я привязался к ней. Она была очень хорошей. Я постоянно показываю Джеймсу фото с нашей свадьбы, фото с животиком, где она ласкает его. Рассказываю о Хогвартсе, и что у него в крови есть и Гриффиндор, и Слизерин. — А Тедди тоже у Малфоев? — Нет, — Гарри тяжело вздохнул и опустошил бокал. — То Волчье противоядие, что варят в Мунго, вызывает у Тедди слабость, вялость и сонливость. Когда его варил Снейп, Люпин никогда не вёл себя как овощ! — рычал от недовольства Поттер. — Вот только Снейп мёртв! Гарри запнулся, вспомнив, кому говорит о великом зельеваре. Посмотрев на Гермиону, заметил её поникший взгляд. Шепча слова извинения, крепко прижал подругу к груди. Ей всё ещё было больно, и никто не знал, когда боль отступит. Северус пронёс любовь к Лили Эванс через всю жизнь, оставаясь одиноким волком, может, такая же судьба уготована и Гермионе. Выплакавшись на груди друга, Гермиона пошла в ванную, чтобы смыть с себя тяжёлый день, ведь завтра будет столько работы, что никто не знает, когда она явится домой. Глава Аврората, его заместитель, заместитель Министра и главный нотариус проведут в Азкабане весь день. Гарри предусмотрительно попросил Дафну присмотреть за Джеймсом до тех пор, пока Люциус не поселится в доме на площади Гриммо. Нарцисса с Дафной только с удовольствием согласились присмотреть за малюткой, в чьей попе было столько двигателей, что мэнор поднимался вверх дном. И было бы ещё тихо, если и Скорпиус не подражал кузену, а мальчик обожал шалить.

***

Наколдовав Патронусы оленя, выдру, бультерьера и вóрона, четвёрка уверенно направилась в глыбу Азкабана. За ними шла команда из десяти колдомедиков и двадцати авроров. Конечно, Пожиратели не понимали, что просходит, когда их камеры открылись, а туда входили врачи и авроры. Гермиона каждому читала одно и тоже: «Все, кто служил Тёмному Лорду и был приговорён к пожизненному заключению, будет продан в рабство. Новый господин может как убить, так и помиловать. За убийство игрушки покупатель не несёт никакой ответственности». И каждый Пожиратель стремился ударить, сбежать, накричать, заявить, что никто не имеет права продавать человека, как раба, но Рон и Гарри припоминали найденные трупы изнасилованных магглов и магглорождённых волшебников. Почти к каждому заключённому было применено Непростительное заклинание. Империус слетал в каждой камере, кроме жалкой обители Люциуса Малфоя. Он с гордо поднятой головой дал себя обследовать, выкупать и сфотографировать. Гарри восхищался блондином, ведь даже в такой ужасной ситуации он выглядел более чем достойно. Гарри и Гермиона так и не заявились домой. В Азкабан прилетел Патронус-буйвол от Невилла, который сообщил о рождении сына. Конечно, их не пустили к Джинни, поэтому все напились в доме Рона, а уже утром в Атриуме на всю стену висели плакаты с лицами Пожирателей и их небольшой биографией. — Гермиона! Гарри! Хорошо, что я вас повстречал с самого утра. Пора выбрать первую пятёрку, — улыбаясь, заявил Кингсли. — В этом ящичке все имена. Так, нас трое. Давайте ещё подождём Падму и Рона. Вы все сыграли роль в этой афере. — И не говорите, — расплывшись в улыбке, заявил Гарри. — Рон! Падма! Сюда! Нам предлагают выбрать первую пятёрку. — И не только сегодня. Дальше тоже выбирайте вы! — Кингсли был довольнее, чем когда занял пост Министра. — Гермиона, ты первая, — предложил Шеклболт. — Ты столько билась за эту идею. Гермионе польстили слова Министра, и она достала первую бумажку. — Уолден Макнейр. Этого я ненавижу ещё с третьего курса, когда он должен был Клювику голову отрубить! — Не ты одна, — заявил Министр, протягивая ящичек к Гарри. Гарри всем силам молился на имя Люциуса, но ему не повезло. Выпало имя Скабиора, что оживило взгляд Падмы, а Гермиона ей подмигнула, заставив засмущаться. Дальше имя вытаскивала Патил. Конечно, Алекто Кэрроу она хорошо помнила и даже ехидно улыбнулась, представляя её пытки. — Я буду последним! — заявил Рон, давая возможность Кингсли и теша его самолюбие. Шеклболт вынул листик с именем Августа Руквуда. Рон резко оскалился, вспоминая, что именно этот урод убил его брата. — Ты доволен? — Кингсли видел горящие ненавистью глаза Уизли. — У Вас золотая рука. — Я знаю, — гордился Министр. — Ты. Рон тяжело вздохнул и вынул самый верхний листочек. — Люциус Малфой! Гарри прикрыл глаза от восторга и повернулся к портретам Пожирателей. Никто не должен заметить его восторженного настроения. Вынув палочку, Гермиона увеличила пять портретов, поставив их в центр, и окрасила бумагу в красный цвет. Первая пятёрка была выбрана: Уолден Макнейр, Скабиор, Алекто Кэрроу, Август Руквуд и Люциус Малфой. Именно в такой последовательности они и будут представлены. — Рон, ты мой герой! — заявил Гарри, улыбаясь другу. — С тебя билеты на игру по квиддичу в эту пятницу. — Без проблем, но я не составлю тебе компанию. Торги на десять утра в субботу. Не хочу опаздывать. Видя счастливое лицо Гарри, Гермиона мысленно гладила себя по голове. «Хоть один из нас будет счастлив. Пусть и по-своему»