Вишенка на торте

      Прохладный душ барабанил по его телу крупными каплями. Постепенно отпускало: становилось легче дышать, разум светлел, скованность мышц понемногу спадала. Сердце, которое буквально пару минут назад мчалось галопом, как бешеное, куроча грудную клетку, расширилось, словно шар, и замерло резко, будто насовсем, порождая внутри всепожирающий животный страх. Кто-то скажет, что не боится смерти, но перед ее лицом все мы трусы. Еще секунда и все — будет финал. Он этого жадно хотел и безумно боялся. Мысли о самоубийстве рождались в его голове ежедневно, но воплотить свои задумки в жизнь не хватало духа. Все-таки он был слабаком, за что и был наказан безжалостным фатумом. Глубокий вдох, плавный выдох и так несколько подходов, как учил его врач. Сердце снова начало отчётливо отбивать правильный ритм, снабжая кровью органы и мозг, который уже взрывался от раздирающих на части ощущений. Вскоре все прошло. Леденящий страх медленно растворялся в потоках воды, стекающей в канализацию. Андрей вышел из-под душа и накинул на бедра полотенце. Когда это случилось с ним впервые — десяток лет назад, Жданов смертельно испугался. Это произошло после несчастного случая. Он ехал с вечеринки, где немного перебрал, но за руль все же сел. Когда на дорогу выскочила девушка с собакой, он даже сориентироваться не успел. До упора выжал тормоз, машину раскрутило на мокром асфальте, как юлу, бросая то влево, то вправо и, Андрей, ударившись об руль головой, просто обмяк в этой нескончаемой центрифуге, пока его Porsche не откинуло в отбойник. Скорая приехала быстро. Он отчётливо помнил капельницу и стойкий запах нашатыря перед его носом. На следующий день мать рыдала в его палате, умоляя единственного сына образумиться, заняться работой, сделать предложение Кире и завязать с тусовками. Уже тогда он чувствовал, что что-то надломилось внутри него, и больше он никогда не будет прежним. Впервые в жизни он почувствовал, как ледяная рука смерти коснулась его, и от этого прикосновения память будто стёрли в чистый лист. После той аварии родители решили дать Андрею карт бланш и допустить до управления фирмой. Отец сопротивлялся до последнего, но слезы матери и жалобные вздохи Киры сделали своё дело. Он стал президентом и заключил с Кирой Воропаевой помолвку. «Заключил помолвку» — как же странно звучит. Как сделку или договор о намерениях. Хотя отчасти так и было. Он не хотел жениться на этой женщине, хоть и все вокруг ему твердили об обратном, потому как Воропаева была идеальной спутницей — красивой, любящей, успешной. Он пытался уверовать в это сам, пока не встретил ее — Катю. Эта серая мышка пришла к ним в компанию в качестве его личного секретаря, но благодаря своему острому уму и неподдельной искренности быстро разобралась с его договорами, документами и жизнью. Андрей пропал безвозвратно, когда однажды декабрьской ночью оказался в постели с этой женщиной. Она завладела им без остатка, поработив душу и разум. Их отношения продлились всего ничего, как и его президентство. Она его уничтожила, но Жданову уже было наплевать на фирму, родителей, друзей, законную невесту. Он, как безумец, шептал во сне и на яву лишь одно имя — Катя, все чаще просыпаясь в холодном поту после вереницы бессонных ночей. Приступы ярости и агрессии случались с ним отныне регулярно. Один раз он разнес свой кабинет, в другой устроил такой же погром в квартире, продолжая крушить все на своем пути, пока не почувствовал, как из носа фонтаном хлещет кровь. В этом припадке его нашла Кира. Она вызвала скорую и помогла остановить кровотечение. Тогда появилась первая мысль обратиться к специалисту. Было страшно, ведь он же не псих, он нормальный человек, просто боль оглушила, но то, что с ним творилось было невозможно больше терпеть. Так Андрей оказался впервые у психиатра. — Ты еще здесь? — рявкнул Жданов, вытаскивая из кошелька несколько пятитысячных. — Я думала, мы съездим позавтракать, — надув губки, протянула кареглазая шатенка. — Тут тебе хватит на завтрак, — Жданов швырнул купюры на тумбочку и лениво натянул боксеры. — А почему ты такой сердитый? Ночью ты был таким нежным. Называл меня Катюшей, любимой, а сейчас, — с наигранным вздохом девчонка ловко сгребла деньги в сумочку и стала искать глазами платье, которое с таким нетерпением накануне сорвал с нее Жданов. — Вот твои шмотки. Оденешься в коридоре, — Андрей бесцеремонно взял девушку под локоть и грубо вытолкнул из номера, всучив ей одежду Опустившись на кровать, Жданов потер лицо дрожащей рукой, затем схватил с тумбочки свой айфон и начал утренний ритуал. Гугл, Яндекс, Вконтакте, Инстаграм — по порядку он шерстил все социальные сети в поисках одного человека. Уже почти десять лет прошло с тех пор, как Катя уволилась и как будто в реку забвения канула. Он одержимо искал ее, даже детективов нанимал. Все тщетно. Никаких зацепок не было. Оставалось лишь мониторить интернет в надежде, что она рано или поздно перестанет скрываться. Опрокинув в баре отеля чашку эспрессо и проглотив на ходу круассан с лососем, Жданов сел за руль и помчался по Москве. Куда он спешил, он сам не понимал. Он уже давно не работал и жил на дивиденды от акций. Из роскошной квартиры в центре Андрей перебрался на окраину города в тесную хрущевку, чтобы не привлекать внимания. На модных показах он больше не появлялся и вскоре совсем перестал кого-либо интересовать. Личная жизнь тоже не складывалась. Кира спустя несколько лет после разрыва помолвки отказалась от борьбы и оставила его в покое, но продолжила заботиться о нем и навещать, но уже просто как друг. Жданов был одержим одной женщиной — Екатериной Пушкарёвой и никого больше не пускал в свою жизнь. Лишь изредка по ночам он выходил на охоту. Он надевал свои лучшие костюмы, дорогие часы, садился в кабриолет, купленный специально для таких случаев, и мчал в клуб на шумную вечеринку, где в толпе женщин пытался отыскать похожую на его Катеньку. А если уж миниатюрная шатенка с огромными карими глазами волею случая тоже звалась Катериной, он затаскивал жертву в ближайший отель, где истязал ее тело всю ночь сладким и яростным сексом, представляя на ее месте Её. Сегодня с самого утра Андрея мучило дурное предчувствие. Он проснулся от нервной дрожи во всем теле и с ощущением дикого страха — очередная паническая атака. Он сразу же принял таблетки и закрылся в душе, чтобы ночная подруга не увидела его в таком состоянии. Вскоре лекарство начало свое действие и приступ прошёл, но ощущение надвигающейся бури не отпускало, словно должно было произойти нечто такое, что решит его судьбу. Погруженный в свои мысли, Жданов не заметил, как подрезал красный Феррари, который, разрывая клаксон, оповещал его о нарушении. Андрей пришел в себя и сосредоточился на дороге, окинув внимательным взглядом обстановку. В одно мгновение его тело пронзил острый импульс — ОНА. Андрей еще никого не видел, но почувствовал ее всем своим существом. Он принялся судорожно искать ее глазами. Нашёл. На парковке торгового центра стояла Катя и разговаривала по телефону. Это была не очередная похожая на нее красотка, это была ОНА, здесь, из плоти и крови. Андрей не помнил, как припарковал машину, возможно просто бросил ее на дороге, установив аварийный режим, и бросился к ней. Его трясло крупной дрожью, на лбу выступила нервная испарина, он задыхался от этого ошеломляющего и восхитительного восторга. Неужели он нашел ее! Просто так, на одной из Московских улиц. — Кать, Катюш, я не могу поверить! — твердил он без остановки, вцепившись в лацканы ее белого пиджака. Катерина, не менее ошеломлённая, хлопала испуганными глазами, пытаясь сделать шаг назад и стряхнуть с себя его руки. — Андрей, хватит! Отпусти меня! — вскрикнула она, что подействовало на Жданова отрезвляюще и он, наконец, ослабил хватку. Сейчас он смог рассмотреть ее: некогда длинные волосы сменило стильное каре, далее взгляд упал на элегантный белый костюм, дизайнерскую сумку в руке и смартфон последней модели. — Я искал тебя все эти годы. Я даже детективов нанимал. Куда ты исчезла? — сумбурно спросил Андрей, пытаясь бороться с участившимся дыханием. — Я живу в другой стране и ношу фамилию мужа, — спокойно пояснила Катя и с облегчения выдохнула, заметив кого-то на выходе из торгового центра. Андрей инстинктивно обернулся и замер, как парализованный. Едва он смог переварить информацию о ее замужестве, его ожидало новое потрясение. Грациозной походкой, как всегда неотразимый и лучезарный, к ним направлялся его бывший лучший друг Роман Малиновский с белокурой девчушкой лет четырёх на руках. С Малиновским они не виделись примерно столько же. После той истории с залогом отец уволил его. Сначала Роман обитал на телевидении, а потом перебрался в Штаты. Так их пути разошлись навсегда. В глубине души Андрей винил во всех бедах друга, и Рома это чувствовал, поэтому оба вовремя поняли, что дружбе конец. — Еле утащил с батутов. Пришлось заманить бабушкиными пирожками, поэтому, Катюш, мчим сразу к твоим, — проговорил Рома, передавая Кате малышку. Он еще не рассмотрел собеседника жены, поэтому его голос звучал пока спокойно и доброжелательно. Катя замужем за другим мужчиной — больно, но терпимо. Катя замужем за Малиновским — а вот это уже было ударом под дых, вишенкой на торте, венчающей его никчемную жизнь. Кривая улыбка на лице Андрея превратилась в гримасу бессилия. Он громко рассмеялся, переводя обезумевший взгляд с Кати на Малиновского и обратно. Их дочь непонимающе смотрела на него, пронизывая насквозь янтарными глазами, точь в точь, как у матери. Смазливые черты, унаследованные от отца, делали девочку похожей на ангела. Было стыдно перед этим чистым созданием, но Андрей не мог успокоиться и прекратить приступ истерического хохота. — Кать, уведи ребёнка в машину. Я сейчас, — скомандовал Малиновский и, Катерина, кивнув мужу, последовала к припаркованному неподалёку джипу. — Жданов, старик, ты чего? Ты как-то неважно выглядишь. Ты, давай, езжай, отдохни. — Давай поговорим, Малина. Ведь не виделись столько лет. Неужели не скучал? — цинично выдавил из себя Андрей, сверля соперника взглядом. — Андрюх, честно, нам некогда. Ехать надо, да и о чем разговаривать? Столько воды утекло. — О чем разговаривать? — взорвался Жданов. — Например, о том, что ты не друг, а пидорас! Ты же, сука, знал, как я ее люблю! Ты, блять, знал, как меня ломало! Ты просто взял и женился на женщине, которую я люблю больше жизни и увез ее! — Не устраивай здесь цирк! — рявкнул сквозь зубы Малиновский и схватил Андрея за шею. — Никто не виноват, что ты одержимый кретин! По тебе психушка плачет, Жданов! Мы с Катей работали вместе на одном проекте. Мы сблизились, полюбили друг друга, создали семью. Мы все оставили в прошлом и теперь счастливы, чего и тебе желаю. Каждое слово бывшего друга хлестало по душе розгами. Андрей не понял, как нанес первый удар и как Роман ударил его в ответ. Жданов упал, в голове снова зашумело, а из носа хлынул кровавый фонтан. — Андрей, что с тобой? Андрюха! — засуетился Рома. — Кать, скорую вызови! — закричал он жене, пытаясь оказать первую помощь. Жданов очнулся в больничной палате под капельницей. Голова до сих пор раскалывалась, во рту стойко ощущался металлический привкус, все тело ломало. Он попытался пошевелиться, но тут же услышал укоризненное: — Ну же, Андрей, лежите спокойно. Вы под капельницей, лучше пока не двигаться. Он повернулся на голос и увидел своего личного доктора — профессора психиатрии Якова Подольского. — Сдается мне, господин Жданов, что вы пренебрегаете моими предписаниями. Картина вашего состояния красноречиво говорит о том, что лекарства вы принимаете не регулярно, режим сна и бодрствования нарушен, употребляете алкоголь, хотя я вам категорически это запретил, — Яков Моисеевич расхаживал по палате и назидательно читал Жданову мораль. — Понимаете, я ее нашел — мою Катю! Она прилетела ненадолго к родителям. Я должен с ней поговорить, понимаете! — Андрей снова привстал и попытался вытащить катетер, но Подольский не позволил. Обычно мягкий и вежливый, в эту минуту старик рассвирепел и силой опустил Жданова обратно на подушки. — Вот что, голубчик, у вас сильнейший рецидив. ВЫ БОЛЬНЫ! — холодно отчеканил профессор. — Подозреваю, что имеет место посттравматический синдром из-за аварии, которую вы перенесли более десяти лет назад. К тому же Ваше состояние отягощено шизофренией, с которой, я думаю, еще можно будет побороться, — он кивнул в сторону тумбочки, на которой лежала стопка бумаг. — Эти документы вы должны подписать. Это согласие на лечение. Ваши родители нашли хорошую клинику в Израиле. Вам там будет хорошо. — Но как же Катя. Я столько лет ее искал, — не унимался Андрей, отчего Яков Моисеевич обессиленно застонал. — Нет никакой Кати! И не было никогда! Вы ее придумали, Андрей. Это Obsessio — навязчивая идея. Я просил ваших родных не травмировать вас и не переубеждать, но теперь не вижу в этом никакого смысла. Этой девушки не существует в природе. Вы же сами нанимали детектива, поиски разве увенчались успехом? — профессор пристально смотрел в обезумевшие глаза Жданова, но продолжал, — Ваши родители подняли все архивы. Эта девушка никогда не работала в Зималетто, в базе данных нет ни одного резюме с таким именем и фамилией, а в Москве проживают лишь однофамильцы, которые совершенно не связаны друг с другом. — Хватит, — сдавленным голосом пробормотал Андрей посиневшими губами. Подольский вышел из палаты и попросил пока никого туда не пускать. Когда за дверью доносились мужские рыдания, Марго порывалась несколько раз войти, но Павел и Кира ее останавливали. Через какое-то время звуки стихли, и стало совсем не по себе. Тогда родные не выдержали. Маргарита вошла первой и сразу бросилась к сыну. Измученный и обессиленный, он крепко спал, а рядом с ним на кровати лежали смятые бумаги, на которых стояла размашистая ждановская подпись.