Is That Color Normal?

— Привет?       Мир кружился, в организме чувствовалась сильная кровопотеря, а та кровь, что еще текла по венам, кипела как вода в котелке. В результате Геральт был относительно уверен, что голос, который он слышал, был побочным эффектом яда. Это была достаточно здравая догадка. Яд был не из тех, что были у него самого и скорее всего его подсыпали в питье, он даже не понял, когда это произошло, и отрава все еще активно отравляла тело. Сначала... сначала началось небольшое головокружение, еще до битвы, в тот самый момент, когда он только начал подходить к логову монстра, так что он мог сделать вывод, что яд имел отсрочку в действии. Затем его тело обмякло, потому что он потерял много крови, когда чертово чудовище ранило его, из-за того, что он промедлил, доставая меч. — У тебя глаза черные… Как… ну… реально черные. Это нормально? Что ж… голос, следующий за всеми этими событиями, не был неожиданностью. В конце концов, что еще могло случиться?       Жители странно гостеприимной деревни явно сговорились между собой, чтобы обеспечить его смерть. Они приняли его без всякого злого умысла, предложили еду, кров и питье и, казалось, искренне обрадовались приезду Ведьмака, прибывшему уничтожить их чудовище. Хуже того, они наполнили свои дома такими сильными запахами, что он не смог отличить ложь от правды. Они знали… достаточно много о нем, чтобы так сделать, только этого факта ему должно было хватить, для того, чтобы понять, что что-то не так. Даже если песни Лютика становились все более «популярными», доброта людей зашла слишком далеко.       Теперь Геральт знал, что жители деревни хотят его смерти, иначе зачем было лгать о чудовище, из-за чего он пришел к его гнезду неподготовленным? Иначе зачем было давать ему наркотик, чтобы он его убил? Зачем еще оставлять его умирать после того, как он все равно убил эту чертову тварь? Или, может быть, женщина была реальной, может быть, она пришла, чтобы добить его. — А еще вокруг очень много кровеносных капилляров.… Это же капилляры? — Она присела на корточки рядом с его телом прямо в грязи, и Геральт медленно моргнул, глядя на нее. Даже вдох в этот момент был настоящим подвигом, но, сделав это, он сосредоточился на фигуре рядом с ним. Маленькая, с вьющимися волосами и зелеными глазами, все ее существо кричало — чародейка. На это же указывало и то, как она одевалась, и в запахе с привкусом озона. Вероятно, она была иллюзией, сотканная его помутившимся разумом, но что если… он смог бы пережить и эту передрягу, если она окажется реальной. — И-исцеление… Я могу… — он захлебнулся кровью в легких, — заплатить. Глаза, спрятанные за стеклом, моргнули: — Так я уже.       Геральт почувствовал, что хмурится, но потом понял, что не видит ее рук. Посмотрев вниз, он понял, что она прижала их к его боку, который был странно теплым. Присмотревшись внимательнее, он увидел, что его кожа срастается… Как… от чего она отказывается? Он никогда раньше не видел такого быстрого исцеления. Сглотнув, Геральт заставил себя спросить: — Сколько? — Еще одним признаком ее мастерства было то, что прошло всего несколько мгновений, а его разум уже стал более ясным, а тело менее вялым. — Ничего особого, — она по-птичьи наклонила голову, — хотя мне любопытны глаза. Это нормально? Или в тебе есть тварь? Я знала кое-кого, кто считал глаза.… о! Оно исчезает! — Ее глаза немного расширились, когда она посмотрела в его глаза, как будто он был самой интересной вещью в ее жизни. Может быть, она никогда раньше не встречала Ведьмака, а может — что еще удивительнее — никогда о нем не слышала. Это объяснило бы отсутствие реакции на его взгляд. Но отсутствие страха в ее запахе… это было еще более шокирующе. Даже Лютик испугался его, когда увидел, как черная кровь заливает его глаза. Но от этой женщины пахло только любопытством.       Она также назвала свою цену, достаточно малую, учитывая то, чем она, должно быть, заплатила за его исцеление.       К нему возвращались силы, и Геральт осмелился сесть; он сделал это медленно, не сбросив ни ее руки, ни заклинания. Как и он, она продолжала смотреть ему в глаза, хотя Кошка исчезла из них (Avasonta сказала, что тут имеется в виду именно этот эликсир, сама во вселенной Ведьмака и эликсиров пока разбираюсь плохо, спасибо за помощь). Это заставило его нахмуриться. — Что? — спросил он. — У тебя золотые глаза. — …Да. Она прикусила губу, и он почувствовал запах слез… по какой-то безумной причине его глаза заставляли ее плакать. Почему?! — Мой крестник, у него были золотые глаза… Были. Ох. — Прости? — Это слово прозвучало болезненно неловко и заставило ее надломиться; затем она покачала головой и заставила себя улыбнуться. — Он жив, я просто… больше его не увижу, я вроде как… провалилась в портал и оказалась в новом мире. Что? — В любом случае, — она убрала руку с его торса, — я просто пойду, приятно познакомиться… С тобой.       Геральт смотрел, как женщина встала, беспомощно и слепо двигаясь в неверном направлении. Она направлялась прямо к гнезду, а не к катастрофически опасной деревне, и он поморщился.       Геральт сказал себе, что следующие слова сорвались с его губ потому что женщина потребовала в качестве оплаты ответ на свой вопрос, а он его еще не дал. Сказал себе, что причина, по которой он сказал это, заключалась в том, что он намеревался вернуть свой долг, и для этого проклятая колдунья нужна была ему живой. — Меня зовут Геральт, и ты идешь не в ту сторону. — А… — Она замолчала и обернулась, покраснев.       Дело было в долге; он не имел абсолютно ничего общего с ощущением легкого одиночества в отсутствие отвратительно громкого голоса Лютика. Или не в том факте, что отсутствие страха в ее запахе было таким же успокаивающим, особенно учитывая, как редко его можно было найти. — Сюда. — Он двинулся вперед, ожидая, что она последует за ним. И она и правда пошла за ним, а он улыбнулся. Возможно, этот контракт не так уж и неудачен, как ему показалось вначале.