close your... gestalt

Свой второй выходной день она не планирует целиком и полностью посвящать домашнему быту и дочери, ещё утром получая приглашение от друзей провести пятничный вечер в каком-нибудь баре и собраться всем вместе впервые за долгое время. И, конечно, она находит правильным позвать с собой Диму, который так или иначе является её как минимум другом, а как максимум тем самым человеком, который и должен сопровождать её на подобного рода тусовках. Да, она вполне могла бы этого не делать и пойти одна, как это и происходит на протяжении последних двух лет, но теперь в этом не было необходимости. - Ну, некоторых ты знаешь, кого-то видел у меня на дне рождении, - объясняет блондинка, не зная, чем ещё мотивировать своё предложение провести вечер в компании её друзей. - А то, что мы вместе, не будет странно для них? - скептически уточняет он, будучи явно не настроен тратить свободный вечер на сомнительный поход непонятно куда и непонятно с кем. - Да всем пофиг, - заверяет она, точно зная, что никто не станет ничего подозревать и выпытывать, - Ну, пошли, Дим, будет весело... Он всё ещё сильно сомневается, будет ли ему весело, но с ней ему хотя бы будет не скучно и, по правде говоря, спокойно, учитывая то, что теперь он априори будет думать о том, где она и с кем. Он поддаётся уговорам и соглашается, договариваясь заехать за ней вечером, и их обоих это устраивает. Всё достаточно неплохо, если не брать в расчёт её вчерашний разговор с мамой, которого не получилось избежать. Тот эпизод в коридоре павильона настолько сильно запомнился Светлане Геннадьевне, что она решила поделиться своими мыслями, тем самым зародив в Полиной голове огромное зерно сомнений, размышлений и даже переживаний. Она лишь спросила: «Ты видела, как он смотрел на Тасю?», и закрыть эту тему так же быстро, как в прошлый раз, просто не получилось. Сделать вид, что ей не интересно, что она имеет ввиду, тоже не получилось. Получилось только спросить «В каком смысле?». И меньше всего она хотела услышать в ответ фразу: «Он не готов делить тебя с ней», которая в одночасье разбила все её даже самые незначительные иллюзии насчёт их совместного будущего. Поля мгновенно отмахнулась, заявив, что это всё бред, и что у них с Димой ничего серьёзного, чтобы ему приходилось с кем-то её делить, но где-то глубоко внутри она очень сильно расстроилась, потому что привыкла доверять маме и прислушиваться к её словам. Даже к таким словам. Тогда, в коридоре, она была слишком увлечена ребёнком, по которому ужасно соскучилась за несколько дней, и не заметила в Димином поведении ничего странного. Она вообще ничего тогда не заметила, не придав никакого значения даже тому факту, что он стоял за её спиной в этот момент. Для неё вся эта сцена пролетела в считанные секунды, и что там можно было заметить и понять по взгляду, она не понимала, но почему-то всё равно очень хотела верить, что маме показалось.       Музыка играет так громко, что он не слышит даже самого себя, не то что её. Она не знакомит его ни с кем из своих друзей, потому что в этом нет необходимости. Все и так почти сразу понимают, что он с ней, и автоматически принимают его в компанию, не придавая значения тому, кто он такой, и что между ними происходит. Ей слишком хорошо и весело, чтобы думать о проблемах, и потому она просто танцует, о чём-то переговариваясь с подругой, что удивительным образом слышит и понимает всё, что она говорит. Он давно отвык от всех этих тусовок, почувствовав их переизбыток ещё лет 5 назад, когда всё это веселье перестало приносить радость и хоть какое-то удовольствие. Это его работа, и как минимум раз в неделю он наблюдает со сцены какого-нибудь клуба или ресторана толпу точно таких же людей, к числу которых сейчас относится сам. Его не впечатляют тупые сторис, бесконечное множество алкоголя и танцы под заезженные треки – он стар для этого, и его нисколько не печалит сей факт. Но сегодня он переступает через себя ради неё: соглашается играть по её правилам и находиться здесь при том, что чувствует себя достаточно некомфортно и неуютно. Ему весело с ней вдвоём, но её внимание приковано к нему лишь на треть, даже не на половину. Она выглядит достаточно счастливой и отлично вписывается в местный колорит, мало отличаясь поведением от своих подруг, и в этом нет ничего такого, но его это по-прежнему не впечатляет. И он ничего не может с собой поделать. Она не замечает, как ему скучно здесь, или просто делает вид, что не замечает, надеясь, что сейчас ему резко станет очень весело, и он пустится в пляс вместе с ней или как минимум перестанет сидеть с каменным лицом, периодически залипая в телефон. Но её надежды с треском рушатся, когда Дима не выдерживает и поднимается из-за стола, сквозь громкую музыку пытаясь докричаться до неё и объяснить, что идёт на улицу курить. Она жестами показывает подруге, что сейчас вернётся, спешно преодолевая толпу людей и идя на выход следом за ним. Музыка заметно стихает, а на улице такая тишина, что от этого резкого перехода звенит в ушах. Она не догадывается накинуть куртку, оказываясь на улице только в платье, в котором очевидно слишком холодно для середины октября. - Ну и зачем ты вышла? - уточняет он, снимая свой пиджак и буквально заворачивая её в него. - Я подумала, что ты хочешь уйти, - отвечает она, пробегаясь глазами по его лицу. - Хочу, - честно признаётся Билан, закуривая сигарету, - Возможно, я скучный или даже старый, но для меня всё это уже не прикольно... - Дим, пойми, пожалуйста, одну простую вещь: я – не Алёна, я не буду всё время сидеть с тобой дома у камина и гладить кошек, - неожиданно выдаёт Поля, слабо контролируя свои слова и эмоции после трёх коктейлей, - Я не такой человек, и ты это знаешь! - Я не вижу в этом проблемы: тусуйся, сколько хочешь, а я поеду к кошкам, - пожимает плечами он, реагируя гораздо спокойнее. - И что у нас тогда останется из совместного? - не понимает она, зябко передёргивая плечами. - А зачем нам что-то совместное, если у нас даже отношения не настоящие? - невесело усмехается Билан, то ли случайно, то ли нарочно задевая её. - Да? А ты уверен, что ты вывезешь эти отношения? У меня так-то ещё есть дочь, а тебя это, кажется, напрягает, - в тон ему отзывается блондинка, просто не сумев отыскать в своей голове ничего получше. - Что? - непонимающе переспрашивает он и невольно хмурится, - Причём тут щас твоя дочь? - При том, что мы с тобой разные: вся эта конфетно-букетная эйфория кончилась, и от ночёвок друг у друга и зажиманий по гримёркам ничего не осталось, - отвечает она, ни за что не решившись озвучить это вслух, если бы была трезвой. - Надеюсь, ты сама до этого додумалась, а не с подачи психотерапевта, - недовольно говорит он, делая последнюю затяжку и выдыхая сигаретный дым в сторону. - Извини, что я не такая тупая, как твоя бывшая, и могу самостоятельно до чего-то додуматься, - разводит руками Пелагея, шмыгая носом, - И что не сдуваю с тебя пылинки каждую секунду, а живу своей жизнью и своими интересами.... - Ты закончила? - интересуется он, очень стараясь не вестись на её слова и ничего не отвечать. - Да даже это всё полная херня, Дим, но вот если тебя хоть немного смущает тот факт, что у меня есть ребёнок, то давай закончим всё прямо сейчас? - предлагает она, резко замолкая и запрокидывая голову к небу. - Хочешь поговорить об этом? Давай поговорим, - заключает Дима, вместе с ней выдерживая этот драматический момент, - Бери вещи, и поехали домой... Она молча стягивает с себя его пиджак, преодолевая одну ступеньку и неуверенно разворачиваясь в сторону входа. В её планах было ещё пару коктейлей и танцы до того состояния, в котором он бы вынес её на руках из этого заведения. Ей бы очень хотелось забить на этот их разговор и продолжить веселиться, если бы от этого веселья осталось ещё хоть что-нибудь, кроме ощущения изменённого сознания и режущих глаза софитов. И поэтому она просто забирает свою сумку и одними губами говорит подруге «Я напишу», через секунду растворяясь в толпе людей.