close your... gestalt

Очередная репетиция тянется мучительно долго и медленно, а от повтора одной и той же песни уже начинает тошнить. Поля передаёт бразды правления в мамины руки, пропустив две предыдущие репетиции и слегка выпав из некоторых номеров, которые как минимум самостоятельно одобряла. Благо сегодня у оркестра не так много времени, чтобы рассиживаться с каждой командой по пять часов, поэтому до конца Полиной репетиции остаётся всего 10 минут, а дальше двадцатиминутный перерыв, и репетиция Диминой команды. Кто составлял такой график, известно одному Богу, ну и продюсерам, которые не особо посвящают остальных в принцип своей работы и тайм-менеджмента. Он приезжает чуть раньше, чтобы пересечься с ней, и это не секрет и не тайна, хотя бы потому что они переписываются последние минут сорок, пока её участие в репетиционном процессе не имеет смысла. Она прощается с участницами своей команды уже в коридоре, там же встречая и его за секунду до появления своей матери. - У-у, - многозначительно протягивает женщина, когда видит то ли Диму, то ли их вместе. - Мам... - неодобрительно шипит блондинка, умоляюще глядя на неё во избежание каких-либо комментариев. - И вам доброго дня, Светлана Геннадьевна! - выдавливая из себя улыбку, кивает Дима. - Ты время видел? Уже полшестого, - усмехается она, будучи не особо вежлива с ним, - Хотя влюблённые часов не наблюдают, так что прошу прощения... - Вообще-то счастливые, а не влюблённые, - ответный ход прилетает слишком быстро, - «Горе от ума»... - Да уж не от ума, Дим, - отзывается Ханова, с такой неприязнью глядя на него, что, будь он с ней незнаком, даже испугался бы. - Мам, хватит, - просит Поля, не понимая, как это всё прекратить. - У вас если есть какие-то претензии или вопросы лично ко мне, то вы говорите прямо, - выдаёт он, явно не воспринимая все её слова, как шутку. - Замолчите, пожалуйста, оба! - не выдерживает она, поочерёдно глядя на них, - Что за цирк вы устроили? - Цирк, Полечка, это больше по вашей части, - отвечает Светлана Геннадьевна, аккуратно касаясь руки дочери, - Я поехала, Тасю на выходные заберу... Она молча кивает, ничего ей не отвечая и на секунду закрывая глаза. Она прекрасно понимает, почему всё это сейчас вылилось на него, и почему им в целом пришлось это выслушать. Она сама довела ситуацию до такого, а встреча мамы с Димой изначально была обречена на провал, но не в таких масштабах и не посреди коридора телецентра. - Это что щас было? - тихо спрашивает он, словно опасаясь, что её мама резко развернётся и пойдет в обратную сторону. - Извини, - отвечает она, чувствуя свою вину перед ним, - Я поговорю с ней... - Может, я с ней поговорю? - наивно предлагает Билан, всё ещё думая, что способен чем-то помочь в этой ситуации, - Чё она до меня докопалась? - Не надо, я сама, - возражает Поля, уже оценив их умение коммуницировать друг с другом и больше не желая видеть это снова, - Она просто не понимает, что между нами, и додумывает всё самостоятельно. - А ты понимаешь? - он старается говорить, как можно тише, несмотря на то, что они и так стоят почти в самом углу этого длинного коридора, где каждый, кто проходит мимо, считает своим долгом поздороваться с ними. - Да, - шёпотом говорит она, как ни странно не имея к нему никаких вопросов. Она правда всё понимает. Они стоят так ещё минут пять, тихо о чём-то переговариваясь и пытаясь быть незамеченными, а если замеченными, то не создавая никаких поводов для лишних вопросов. Они просто разговаривают, никак не касаясь друг друга и не вызывая подозрений. А потом он идёт провожать её до такси, потому что едва ли не ради этого приехал. Нет, конечно, репетиция – это тоже важно, но там бы и без него неплохо справились, а она бы вряд ли пережила без этой его перепалки с её мамой. Она бы многое потеряла. Однозначно. - Я тут услышал, что ты свободна в выходные, - он припоминает слова Светланы Геннадьевны. - Нет, ты услышал, что моя дочь будет гостить у бабушки, - усмехаясь, исправляет его она, - У меня съёмка в субботу, потом я свободна. - Хорошо, - кивает Дима, мысленно прикидывая свой график, - Отправлю за тобой водителя... Они оба замолкают на какое-то время и просто смотрят друг на друга, пытаясь до конца поверить, что всё так просто; что нет никаких «но» и «бы»; что им не нужно ничего выяснять для того, чтобы быть вместе. Даже эта сцена в коридоре не кажется такой печальной на контрасте с этим штилем в их взаимоотношениях. Главное, что они сами всё понимают и не делают из этого проблему. Главное, что свидетелями этой сцены стали лишь пару человек, которые не придали ей никакого значения, возможно, подумав, что это их обычный стиль общения, а может, не подумав ничего. Ей, конечно, предстоит непростой разговор с мамой, но каким бы ни был его исход, это никак не скажется на них и на той гармонии, к которой они наконец-то пришли.