передо мной

-рампо-кун, прости ещё раз, пожалуйста! — едва не плачущий по, стоя перед собеседником, сложил руки в умоляющем жесте. -я не специально, я... я просто... -успокойся уже, — тот вздохнул. теперь практически каждый вечер происходило одно и тоже: слишком уставший эдгар, ещё и снова впавший в некое подобие депрессии и уныния, с ничего ударялся в выяснение отношений и слёзы. в первый раз ничего не понимающий рампо попытался вступить в диалог, но ничего, кроме громких рыданий и собственной головной боли не получил. теперь же он просто тихо уходил в другую комнату и ждал, пока эмоциональная разрядка окончится. детектив, не любивший тратить нервные клетки по пустякам, быстро нашёл для себя плюсы в ненормальной эмоциональности любимого: тот, успокоившись, так терзался угрызениями совести за свои истерики, что откладывал все дела и весь следующий день кормил эдогаву сладостями. но извинения писателя становились всё более долгими и нервными; сам себя он явно за это не прощал и страдал от собственных причуд психики. -ты правда больше не обижаешься? — эдгар хвостом следовал за рампо. -великие детективы никогда не врут. конечно, правда, — тот плюхнулся на кровать и похлопал по месту рядом с собой. -чего стоишь? по нерешительно присел рядом и всё ещё виноватым взглядом посмотрел на лежащего, который словно уже засыпал. -извини... я ужасен, — голос подозрительно дрогнул. -ты не должен... всё это слышать. ты ни в чём не виноват, — он продолжал бормотать, словно забывшись, и совсем не замечая, что эдогава открыл глаза, внимательно слушая прерывистую речь. -я доставляю тебе много проблем... раздражаю, заставляю нервничать... — писатель шмыгнул носом. сегодня, видимо, одного периода слёз не хватило, чтобы успокоиться окончательно. -прости. прости, прошу!.. уже сидевший рядом с ним детектив грубо, властно впился в губы эдгара, не дав тому набрать воздуха после монолога и игнорируя то, что тот пытался отстраниться, ещё и ухватив за волосы на затылке, полностью лишив возможности разорвать поцелуй. эдогава сразу же пустил в ход язык, старательно облизывая чужой и со странным удовлетворением вслушиваясь в хрипы протеста. губы партнёра ещё имели привкус соли из-за слёз. наконец он оторвался от по, облизываясь и с довольной ухмылкой наблюдая за растерянно-оглушённым выражением лица. -ч-что на тебя нашло? — тот открывал и закрывал рот и был похож на рыбу, выброшенную на берег. -я чуть не задохнулся... -я понял, что по-другому тебя заткнуть не получится, — прямо ответил рампо. -а теперь послушай. ты раздражаешь только своими часовыми извинениями. я сто раз говорил тебе и скажу ещё: плачь, сколько угодно, если тебе это нужно. нужно радоваться, что ты можешь выражать свои чувства, что они у тебя есть. что ты способен плакать, как и любой человек. понял? -н-но... поцелуй повторился, и снова эдгар оказался не готов. детектив шарил языком по всему его рту, слегка тёрся клыками, чуть разрывал сплетение губ лишь для того, чтобы накинуться с новыми силами. причмокивающие звуки, раздающиеся в комнате, странным образом смущали по. его брали напористо и нагло, настолько мокрых и слюнявых поцелуев он ещё не знал. пару раз он пытался ответить, но его язык резко прикусывали. эдогаве явно это было не нужно, как раз наоборот; его мальчик должен был не дышать, не сопротивляться и вообще ничего не предпринимать. и он покорно соглашался, даже наслаждаясь. воздух в лёгких давно закончился и уже было неясно, в глазах темнеет потому что он их прикрывает или потому что теряет сознание от недостатка кислорода. -...успокоился? — писатель слабо кивнул, пытаясь нормализовать дыхание. эти два поцелуя запомнятся ему надолго. но было необычайно приятно, ничего не скажешь. -я уже в норме. -а я смотрю, тебе понравилось? — усмешка рампо была какой-то уж слишком ехидной, заставив покраснеть. -эт-то было... интересно, — эдгар начал нервничать, видя, как уголки губ сидящего рядом ползут ещё выше, а в глазах появилась двусмысленная искра. -у тебя встал, — заявил прямолинейный и несдержанный эдогава, смотря на бугор в области паха по. -эээ?? — от щёк того сейчас можно было поджечь целую пачку сигарет. -н-нервы... я... это н-не... -ну-ну, по-кун, не выкручивайся, — детектив сейчас был похож на школьника, в одиночку выигравшего в викторину у всего класса. -возбудился от простых поцелуев с языком... -р-рампо-кун!.. писатель смущённо отвернулся, с ногами сев на кровать в позу лотоса, тем самым пытаясь скрыть стояк, но тут же почувствовал на плечах чужие руки и горячий шёпот прямо в ухо: рампо нависал над ним сзади, стоя на коленях. -ну и что? — эти как бы случайные прикосновения зубов к мочке уха распаляли ощущения. в зоне живота начало потягивать. как всегда прав: эдгар был возбуждён не на шутку, и с каждой секундой игнорировать давление в паху становилось всё сложнее. -я не знаю... — невесомый поцелуй в шею едва не выбил уже давно рвущийся наружу звук, но сдержаться, применив всё своё самообладание, всё же получилось. -а я знаю, — рампо неожиданно переместил руку на грудь по, пытаясь нащупать чувствительную точку прямо через ткань. но этого, по сути, и не требовалось; тот жалобно выдохнул просто от движений пальцев по телу в одежде. -мастурбируй. -ч-что?? -мастурбируй прямо сейчас. передо мной, — пальцы уже добрались до талии и царапнули кожу чуть ниже. с губ писателя сорвался первый еле слышный стон. восприимчивость к любым прикосновениям и нетерпеливость были его отличительными чертами. -я хочу видеть, как ты делаешь это с собой. по голосу эдгар понимал, что его мнение в сложившейся ситуации не учитывается. эдогава мог быть властным и требовательным, когда ему того хотелось, и тогда нежность и заботливость напрочь исчезали из его действий. постоянное желание демонстрировать свою исключительность проявлялось в том числе и тогда, когда он вдалбливал по в кровать, вызывая у того крики уже скорее боли, чем наслаждения. -ну же, начинай, — детектив снова переместил руки на нейтральную территорию и чуть отстранился от партнёра. -у тебя неплохая выдержка. до сих пор к себе не прикоснулся. хоро-о-оший мальчик... — эти последние два слова, сказанные в самое ухо, стали козырным тузом. ничто не заводило писателя так, как похвала от объекта своего обожания. он послушно приспустил штаны сразу вместе с трусами, оголяя стоявший член. с головки стекала капля смазки. первое движение небыстрое, как бы примериваясь, вызвало громкий выдох. хотелось сразу же двигать рукой быстро и резко, слишком долго эдгар терпел, но растянуть момент было необходимо. тем более, никакое, даже самое крышесносное возбуждение не заставило бы его забыть, что за каждым его движением следит рампо. с каждой секундой по ускорялся. тихие стоны вырывались всё чаще. когда он делал это раньше, всегда приходилось сдерживать себя вплоть до собственной руки у рта, но сейчас его природная громкость даже поощрялась. внизу живота и в самом члене нарастало жжение. кажется, разрядка была уже недалеко. слегка забывшийся писатель откинулся назад, прямо на эдогаву, попутно уперевшись другой рукой рядом с собой. вздрогнул, почувствовав спиной чужое тело, но оставленный на шее засос вызвал протяжный звук и поцарапывание головки члена ногтями. -молодец. не останавливайся, — шепнул тот, придерживая эдгара за плечи. и довольно улыбнулся, вслушиваясь в мелодию стонов, уже больше походивших на всхлипы; он до последнего старался оставаться тихим и не давать себе волю, но звуки получались ещё более эротичными. бёдра по мелко подрагивали, пальцы свободной руки судорожно сжимали одеяло. ещё несколько быстрых движений рукой, сдавленное «хнык», резкий наклон вперёд. сперма запачкала его собственные ноги и пальцы. выдохшийся после оргазма писатель уронил голову на колени. голова была пуста. сил на то, чтобы смущаться, уже не осталось, да и смысл? всё случилось. его даже похвалили. и сделать вид, что выходка любимого его удивила, тоже не хотелось. рампо был далеко не настолько невинным, каким казался. -по-кун, иди сюда, — тот сидел чуть поодаль, раскинув руки для объятий. эдгар неловко придвинулся, прижался к детективу и обнял его в ответ одной рукой. -прости, там... пальцы, запачканные белой жидкостью, скрылись у эдогавы во рту, заставляя их обладателя густо залиться краской. -ты просто умница, — он обнимал крепко и горячо, и хвалил тоже абсолютно искренне, ведь знал, как это необходимо его возлюбленному, будь то творчество или секс. -рампо-кун... -м? -мне что-то в живот упирается... рампо громко смеётся ему в ухо. -уж прости, но ты был таким сексуальным, что у меня тоже встал!