* * *
— Они точно помогут? Эрен с недоверием посмотрел на темные перчатки из тонкого, но плотного материала. Он не верил, что такая тонкая материя сможет защитить от его способности. Эрен поднес руку ближе, посмотрел ткань на свет. Эти перчатки были даже не из резины! — Очкастая так сказала, — бросил Леви. — А что, если… — Господи, просто поймай на помойке голубя и проверь. Он жил здесь второй день, но все еще не научился понимать, когда Леви шутит, а когда говорит всерьез. Эрен не знал, почему его не сдали в полицию или не вернули в лабораторию за вознаграждение. Леви не был похож на доброго человека. — Подойди сюда. Эрен подошел ближе. Он был выше Леви почти на голову, но вряд ли бы когда-нибудь осмелился об этом пошутить. Забавно, он ведь мог убить любого человека. Но дразнить Леви ему совсем не хотелось. — Смотри. Леви схватил его за руку и приставил к своей груди. Эрен в ужасе дернулся обратно, уже готовясь увидеть перед собой очередной труп. Вот только Леви продолжал держать его за руку, а главное — стоял перед ним, живой и невредимый. Эрен чувствовал биение чужого сердца под своей ладонью. — Вы!.. — рассердился он. — А если бы я вас убил? — Ханджи, конечно, двинутая на всю голову, но я ей доверяю. Правда, взамен я пообещал снова привезти тебя к ней в лабораторию. — Что? Эрен попытался отойти, но Леви продолжал держать его за руку. — Послушай, Эрен, она ничего с тобой не сделает, — сказал Леви. — Не обещаю, что не будет больно... Эрен все-таки смог выхватить свою руку. Наверное, он должен был довериться этой странной женщине, раз уж доверял Леви. Почему-то у него не оставалось сомнений, что здесь он в безопасности. Правда, ночные кошмары его так и не оставили. Этой ночью ему приснилась смерть соседа по комнате. Тогда Эрен еще не осознавал, как опасна его сила. Он вспылил и оттолкнул его от себя, и долго потом еще думал, что этот придурок притворяется. Ну кто умирает от такого слабого удара? Мгновением позже Эрен понял, что дело в его руках. Его ведь предупреждали, что после процедур жизнь изменится навсегда, что он должен будет работать на своего хозяина в обмен на защиту и кров. Эрен больше не сможет вернуться к обычной жизни. — ...Эрен! Проснись, черт бы тебя побрал! Он открыл глаза. Над ним нависал Леви — сонный и встревоженный. — Ты орал, будто тебя режут. Эрен коснулся пальцами своей щеки и почувствовал влагу. Давно ему не снился этот сон. Тот сосед был не единственной его жертвой, но первой, а потому самой болезненной. К тому же, несмотря на все разногласия, Эрен вовсе не хотел его убивать. Да и вообще никого не хотел. Впрочем, их никогда не спрашивали. — Просто кошмар, — пробормотал он. — Извините. Эрен на всякий случай проверил перчатки — те все еще были на руках. Они оказались куда удобнее лабораторных, тоньше и эластичнее, руки в них не потели. Легко было забыть, что перчатки все еще на нем, потому Эрен постоянно смотрел на ладони, чтобы убедиться в этом. — Будешь мешать мне спать — сдам тебя Очкастой на опыты. Эрен вздрогнул. Он не понимал, очередная ли это шутка или настоящая угроза. Но ему становилось дурно от одной мысли, что у него снова будут брать кровь или начнут колоть неизвестные ему препараты. Леви, наверное, заметил его испуг, потому что тут же добавил: — Ты здесь в безопасности. — Куда вы меня отдадите? Леви сел на край его кровати. — Еще не решил. Эрен свернулся калачиком и натянул одеяло на лицо. Он все еще не отошел ото сна, чувствовал дрожь в руках и бешеное биение сердца. Стоило закрыть глаза, и вновь появлялось лицо его умершего соседа. Эрен страшился неизвестности, хотя и наслаждался днями в этой квартире. Пускай ему приходилось вылизывать каждый уголок во всех комнатах — требования к уборке у Леви были очень суровыми, — но это все равно было лучше бесконечных экспериментов над его руками. Но Эрен понимал — вечно так продолжаться не могло. Это просто минуты приятного затишья перед бурей. Он — монстр, его нужно изолировать от общества. Эрен сказал об этом Леви. Тот наверняка и сам об этом знал, просто по какой-то неизвестной Эрену причине подарил ему несколько дней обычной жизни. Жестоко и прекрасно. Привыкать к такому было нельзя. — Не ты монстр, а те, кто сделали это с тобой, — Леви встал с его кровати и выключил ночник. — Ты человек, Эрен. Важно не забывать об этом. Он вылез из-под одеяла. В темноте комнаты был виден только силуэт, но не лицо Леви. — Почему вы так добры ко мне? — Очкастая считает, что брошенные дворняжки — моя слабость. — Вы любите собак? — удивился Эрен. — Но у вас нет ни одной. — Предпочитаю любить их на расстоянии. А теперь живо спать. И только попробуй меня снова разбудить — отправлю драить подъезд. Леви вышел из комнаты, оставив приоткрытой дверь. Эрен еще долго прислушивался к шорохам, представляя, что происходит на кухне. Вот Леви налил себе воды в стакан, вот сполоснул его, наверняка вытер бумажным полотенцем — нельзя ставить мокрую посуду в шкаф, идиот! — выключил свет и ушел в свою комнату. Спать Эрену не хотелось совершенно. Он не отошел от кошмара, но, кроме того, все прокручивал в голове слова Леви. Кажется, впервые за долгое время кто-то не считал его чудовищем и убийцей. Там, в лаборатории, Эрен жил среди себе подобных. Иногда он попадал на чужие тренировки, наблюдал за способностями экспериментального оружия, за сверхсильными людьми, за теми, чьи ладони били током. Когда-нибудь все они будут убивать людей. Поначалу, конечно, каждый считал это неоправданной жестокостью, тяжким грехом и преступлением, на которое нельзя решиться. Но годы в лаборатории брали свое. Эрен видел, как менялись запертые там люди, как они становились жестокими и безжалостными. Если бы он пробыл там дольше — наверняка бы стал таким же. Его родители давно погибли, но память о них помогала Эрену оставаться человеком. Ведь мать и отец работали врачами, спасали жизни людей. Как он сам мог их отнимать? Если бы он только мог использовать свою разрушительную силу во благо.* * *
Спустя две недели жизни у Леви, Эрен приобрел практически профессиональные навыки уборки. Научился гладить (хотя так и не понял, зачем гладить все, вплоть до носков), заправлять постель без единой складочки на пледе, ставить посуду в шкаф в правильном порядке. Леви был… странным. Хотя не Эрену об этом судить. Уборка его не утомляла. Но сидеть дома безвылазно днями напролет оказалось тяжело. Там, за окнами, бурлила жизнь: на площадке играли дети, прохожие выгуливали собак, спешили на работу, гуляли и наслаждались солнечной погодой. Эрен же смотрел на них в окно и перечитывал найденную в доме книгу по третьему разу. Он умирал от тоски. Леви считал, что появляться на улице Эрену опасно. Поначалу перчатки действительно не казались достаточной защитой. Эрен по привычке одергивал руки, стоило только Леви подойти ближе. По правде говоря, он все еще беспокоился, что рано или поздно случится непоправимое. Но Леви, похоже, доверял подруге даже собственную жизнь, раз уж она сказала, что опасности нет, то не было причин этому не верить — так он говорил. Каждое утро перед уходом на работу Леви выдавал Эрену список дел. Иногда они оказывались совершенно дурацкими, например, разложить одежду на полках по цветам — от светлого к темному, так же поступить и с книгами на полках, — что впору было сомневаться в их необходимости. Может, Леви просто хотел занять Эрена чем-нибудь? С другой стороны, налицо была его нездоровая мания к порядку. Стерильности на кухне у Леви позавидовали бы даже врачи. — Разбери кладовку, — сказал он, поправляя на шее шарф. — Подпиши все крупы, рассортируй банки по размеру, — Эрен порадовался, что не по цветам, — и посчитай количество всего, что найдешь. Запиши вот сюда. Леви потянулся за блокнотом на тумбочке, и Эрен по привычке отпрянул от него. Леви закатил глаза. — Хватит дергаться, раздражаешь, — он схватил Эрена за руку и с силой ее сжал. — В перчатках ты не опасен для людей. Леви разжал ладонь и вернулся к своему шарфу. А Эрен даже через перчатку чувствовал тепло чужого тела. Его ладони всегда были холодными, согреть их теплыми перчатками, горячей водой или собственным дыханием было невозможно. И Эрен уже к этому привык. Но его кожа еще долго хранила фантомный след тепла от этих внезапных прикосновений Леви. Конечно, он просто хотел убедить Эрена, что тот безопасен для других. Наверное, не стоило ему привязываться к первому человеку, не причинившему боли. Глупо и самонадеянно, особенно, если этот человек — Леви. Но так же, как Эрен не мог управлять способностью, он не мог контролировать и свои чувства. Когда Леви ушел, Эрен быстро разобрался с его заданиями. Похоже, помимо мастерства в уборке он приобрел еще и отличный навык систематизации. Его с распростертыми объятиями будут ждать на складе какого-нибудь магазина. На самом деле, Эрен бы с радостью устроился на работу. Он изнывал от постоянного сидения дома и, что более важно, не хотел, чтобы Леви его содержал. Они почти не касались этой темы, не обсуждали будущее Эрена, и не было какой-то ясности по сроку его нахождения в этой квартире. Но если бы Эрен мог устроиться на подработку… Решив, что за безопасность людей можно не переживать — Леви ведь снова ему это доказал, схватив за руку, — Эрен покинул квартиру. У исследовательского центра был небольшой сад, огороженный забором, в свободное время там разрешалось гулять. Но Эрена тошнило от ярких клумб и узорчатых лавочек. Не должно в таком месте быть красивого сада. Вот если бы забор обвивала колючая проволока, а повсюду была голая и выжженная земля, тогда бы это соответствовало духу его тюрьмы. Эрен тогда мечтал оказаться в городе, чтобы ни одна стена не удерживала его взаперти, никто не знал его и не заставлял надевать резиновый костюм перед выходом из комнаты. В толпе людей никто не будет знать, что он — монстр и убийца. Ветер ласково трепал его отросшую челку. Однажды утром Леви сказал, что если Эрен будет отказываться стричься, он отвезет его в салон для собак. Там-то знают, как обращаться с непослушными щенками. Но эти угрозы Эрен пропускал мимо ушей — в лаборатории их постоянно стригли, стоило волосам немного отрасти. Сейчас хотелось делать все, что шло наперекор лабораторным правилам: ложиться и вставать когда вздумается, носить ту одежду, что нравится, не стричься и не пить проклятые таблетки, что делают из тебя послушную куклу. Эрену повезло, что он наловчился выплевывать эту гадость. Вероятно, потому-то ему и удалось не стать зомбированным и бездушным убийцей, а вырваться и сбежать. Никакие стены больше его не удержат. Леви, конечно, будет в ярости. Но Эрену было все равно: не для того он сбегал из одной тюрьмы, чтобы попасть в другую. Он бродил по незнакомым улицам, с любопытством рассматривал прохожих, так непохожих на замкнутых и озлобленных людей из лаборатории. Эрен завернул за угол и наткнулся на магазин. Прямо за ним припарковался грузовик, который разгружало двое парней в одинаковой униформе. Оба тощие и высокие, будто две палки, они едва справлялись с тяжелыми коробками. — Эй! — крикнул один из них, завидев Эрена. — Пацан, хочешь подзаработать деньжат? Эрен подошел ближе. — Поможешь нам разгрузить тачку, а мы поделимся с тобой, — сказал второй. Вдруг стало казаться, что жизнь налаживается. Эрен сбежал из ненавистного места, познакомился с Леви, он свободно гулял по улице и наслаждался прекрасной погодой, еще и работу ему принесли буквально на блюдечке. Он, конечно же, согласился. И, засучив рукава, принялся разгружать грузовик. Благодаря бесконечным тренировкам в лаборатории, Эрену было легче таскать тяжелые ящики. Втроем они быстро закончили работу. Эрен с наслаждением потянулся — мышцы приятно ныли после физической нагрузки. Грузчики сели в опустевший кузов, свесили ноги и закурили по сигарете. Они, кажется, вообще едва шевелили руками. И зачем только на такую работу пошли? Дверь склада магазина открылась. Эрен увидел крупного мужчину, брови его были сведены к переносице, губы — сжаты в тонкую полоску. — Чего расселись? — он погрозил грузчикам папкой с бумагами. — Живо в машину. Давно от графика отбились. Те проворно спрыгнули с кузова, выкинули сигареты и хотели было сесть в грузовик, но остановились, услышав голос Эрена. — Вы забыли отдать мне деньги, — сказал он. — О каких деньгах говорит эта малявка? — тут же спросил мужчина. Грузчики синхронно пожали плечами. — Ошивался тут, работать мешал, — заржал один из них. Эрен сжал кулаки. — Проваливай отсюда, — мужчина махнул в его сторону. Перчатки на руках жгли ладони. Как же хотелось снять их и… Но нет. Эрен поклялся, что не станет использовать эту проклятую силу, чтобы защитить себя. У него было и другое оружие. Потом, когда Эрен плелся домой с рассеченной о грузовик бровью и разбитой губой, а в испачканном кровью и грязью кулаке сжимал деньги, он ругал себя за доверчивость и наивность. Если он поверил Леви, рассказал ему все правду, вручил свою свободу, это вовсе не значит, что стоит ходить с душой нараспашку. То ли Эрену так везло, то ли мир и правда был опасным местом, но пока ему удавалось сталкиваться только с кончеными ублюдками. Конечно, не считая Леви. Когда Эрен вошел в квартиру, в гостиной уже горел свет. Плохо. Он надеялся вернуться раньше Леви. Правда, скрыть свои ссадины ему бы вряд ли удалось, но можно было придумать историю про нападение банок из кладовки. Кто знает, может, Эрен оказался таким неуклюжим, что свалил на себя целую полку? — Я говорил тебе не выходить из… Леви замер, едва увидел разбитое лицо. — Я никого не убил! — тут же сказал Эрен. — Не пользовался своей силой. Просто мне не хотели отдавать деньги… — Какие нахрен деньги? Леви был в ярости. — Мне надоело жить за ваш счет. — Господи, ну как можно быть таким идиотом! Эрен легко соглашался с Леви, редко с ним спорил, но сейчас ничто бы не смогло его переубедить. Он протянул руку с деньгами — те были грязными, немного испачканными кровью. — Думаешь, я возьму этот мусор в руки? — скривился Леви. Иногда его страсть к чистоте доходила до абсурда. Эрен не стал ничего отвечать. Он прошел в гостиную и положил деньги на стол. — В ванную. Живо. Когда Леви злился, то начинал говорить приказами. Эрен не посмел ослушаться. Он подошел к зеркалу, посмотрел на свое лицо — да, неплохо его разукрасили. Вот уж действительно, кровно заработанные. Но те грузчики получили от Эрена по заслугам, и если бы только их начальник не вмешался, то ушли бы с переломанными носами. — Садись. Эрен послушно сел на бортик ванной. Леви вымыл руки, достал из шкафа аптечку. Он все делал молча, лицо его не выражало никаких эмоций. Эрен не мог понять: он был зол? Обижен? Может, на самом деле ему было все равно? — Кто тебя так? — нарушил тишину Леви. — Грузчики, — Эрен зашипел, когда ватка с перекисью коснулась его брови. — Предложили подзаработать, а потом отказались платить деньги. — Тебе что, пять лет? — Вообще-то, девятнадцать. Эрен надулся и тут же скривился — разбитая губа горела огнем. — Тогда перестань себя так вести, тупица. — Но вы говорили, что я безопасен для людей! — разозлился Эрен. — Почему тогда я должен снова сидеть взаперти? — Когда я велел тебе сидеть дома, то подразумевал, что ты обязательно найдешь приключения на свою задницу. И оказался прав. Леви надавил на его ранку, и Эрен вздрогнул от боли. В детстве мама всегда дула на его ссадины, чтобы не было так больно. Стоило ему представить Леви, который заботливо обмахивает его раны, как на лице появилась идиотская улыбка. Но… ведь он переживал за Эрена? Думал, что тот попадет в беду. Улыбка Эрена стала еще шире. — Что смешного? — Леви взял его за подбородок и повернул к себе. — Сиди дома. Когда у меня будет выходной, сходим куда-нибудь. Он провел рукой по здоровой щеке, и Эрен потянулся за этим прикосновением, будто собака. Да, Леви и правда подобрал себе беспородного щенка. И приручил его.* * *
Когда Леви задерживался на работе, Эрен долго не мог уснуть. В нем пробуждалась тревожность, что шептала шорохами пустого дома. Он привык делить свою комнату еще с тремя людьми, легко засыпал под храп и сонную болтовню, но совершенно не переносил одиночества. Эрен полистал каналы, включил передачу про животных, в надежде уснуть под занудный голос диктора. Время шло, а Леви все не возвращался. Уже перевалило за полночь, а уходил он ранним утром. Эрен решил приготовить ужин, раз уж выпуск про жуков-короедов не смог его усыпить. Готовка давалась ему с трудом. Даже обычная яичница подгорала, что уж говорить о блюдах посложнее. Эрен решил, что сварить макароны под силу и такому безнадежному повару, как он. А если придумать к ним какой-нибудь соус… Когда Леви в два часа ночи вернулся домой, Эрен как раз оттирал кухню от томатной пасты. После его готовки складывалось впечатление, что здесь произошло зверское убийство с расчленением. К приходу Леви он успел отмыть большую часть, но кое-где еще виднелись красные следы. — Я велел тебе убраться на кухне, а не засрать ее. — Это она ещё чистая, — ухмыльнулся Эрен. Леви нахмурился и посмотрел на его пальцы в пластырях. Ну… да, несколько раз нож у Эрена соскользнул. — Отныне готовка для тебя под запретом, — заявил Леви. Эрен поставил на стол тарелку с пастой. — Приятного аппетита, — раздраженно бросил он, прежде чем покинуть кухню. Ух, как же он был зол! Этот невозможный человек даже не допускал мысли о благодарности. Эрен ведь хотел как лучше. Пнув несколько раз подушку (представив вместо нее лицо Леви), он решил вернуться на кухню и отмыть оставшиеся пятна. Уж лучше сделать это сейчас, чем потом выслушивать замечания и оскорбления. К удивлению Эрена, кухня оказалась чистой. Леви сидел за столом и ел пасту, поставив рядом с собой ещё одну тарелку с едой. Эрен сел на свое место, взял в руки приготовленные приборы. Он все еще не научился есть пасту, как того требовали правила приличия — используя и вилку, и ложку. Но позориться перед Леви ему не хотелось. Казалось бы, ничего сложного: просто накрути эти чертовы спагетти, просто помоги себе ложкой. Черт! Леви тяжело вздохнул. — Ешь, как удобно, — сказал он. Эрен не хотел проигрывать бой чертовым макаронам. Но было почти три часа ночи, он ужасно хотел спать и… — Господи боже! Леви положил ложку на стол, кое-как накрутил спагетти на вилку и с громким хлюпом их съел. От такого варварского обращения томатный соус разлетелся во все стороны. Эрен смотрел на это представление со смесью восхищения и ужаса. — Подбери челюсть со стола. И ешь. С трудом сдерживая смех, Эрен послушно подцепил вилкой проклятые макароны. Да, есть и не задумываться о красоте и чистоте было приятно. Даже удалось не думать о том, какие ужасные звуки он издает во время еды. Леви же продолжил свое аккуратное поедание пасты, будто бы не чавкал несколько секунд назад, как последняя деревенщина. Когда они закончили поздний ужин, Эрен хотел было помыть посуду, но Леви собрал все тарелки и сам убрал их в посудомоечную машину. Сам же вытер остатки томатных пятен. — Спасибо за еду, — бросил он, прежде чем скрылся в ванной. Глупая улыбка еще долго не сходила с лица Эрена.* * *
Что Эрену нравилось в Леви — он всегда держал свои обещания. Пускай выходного пришлось ждать еще четыре дня, но зато в субботу, прямо с утра, они наконец покинули порядком надоевшие стены. Эрен и правда чувствовал себя щенком, которого хозяин все-таки вывел на прогулку. Кажется, если бы он провел еще несколько дней взаперти, то с радостью бы побегал за палкой по лесу! Они гуляли по парку вместе с Ханджи. Эрен относился к ней с настороженностью после первой встречи. Леви тогда, конечно же, не поверил на слово в эту странную суперспособность. Да и кто бы поверил? Он привез Эрена к Ханджи в лабораторию, заставил показать свои ладони — те были покрыты тонкими шрамами в местах, где вшивали чипы. Ханджи обезумела от радости. Взяла себе несколько пробирок крови, срезала прядь волос, Леви оттащил ее ровно в тот момент, когда она задумалась и о других жидкостях в организме Эрена. Впрочем, атмосфера настолько отличалась от белых стен и одинаковых лиц в масках в его старой лаборатории, что Эрену удалось это пережить без лишнего стресса. Теперь же она болтала о всякой ерунде, время от времени обнимала Эрена за плечи и громко смеялась над собственными шутками. Леви молчал. Их прогулка была уютной, пускай на небе и хмурились тучи, а озорной ветер норовил стянуть шарф или поднять полы пальто. Эрен с жадностью смотрел на гостеприимный город, что открывал ему двери прямо в свое сердце. Запоминал яркие граффити на стенах, любовался причудливыми домами и окнами самых разных размеров и форм. Эрену все еще казалось, что он живет украденными счастливыми днями. Рано или поздно за них придется платить. Однако сейчас он шел по мосту, впереди него без умолку трещала Ханджи, наверняка закатывал глаза Леви, и все это было так прекрасно, что можно было поверить — счастье есть и для него. Такого, какой он есть. Эрену хотелось верить словам Леви. Он не мог перестать быть монстром в один миг, но мог стараться сохранить человечность изо всех сил. Пока Леви верил в него, это казалось возможным. Когда Эрен подходил к лавке — его отправили за чаем, — то услышал разговор. Нужно было, конечно, сразу показаться, а не подслушивать в кустах. Но говорили ведь о нем, а Эрен так легко поддавался любопытству. — …Ничего не нашли. Мутная организация. Думаю, лучше нам туда не соваться, — сказала Ханджи. Когда Леви ей ничего не ответил, она продолжила. — И что ты решил? — Ничего. — Леви, ты же понимаешь, что он — не щенок которого ты взял на передержку? — Заткнись, бога ради. — Уверена, что он уже к тебе привязался. Что насчет тебя? Вот только не надо корчить мне рожи! Не знаю, что у тебя за внезапный приступ альтруизма… — Какой, блядь, альтруизм? Мы все еще говорим обо мне. Ханджи рассмеялась. Эрен стоял с чашками, что обжигали его пальцы даже через перчатки, и не мог решиться. Нужно было выйти, прервать их разговор, ведь сейчас он услышит то, о чем не должен знать. Эрен не хотел слышать, когда Леви собирается от него избавиться. Это как знать дату собственной смерти. Кто бы захотел обладать таким знанием? Он быстрым шагом подошел к лавке, пока эти двое не возобновили разговор. — Ох, Эрен! Ты так долго шел! — Ханджи выхватила стаканчик у него из рук. — Разве к твоей суперсиле не прилагается суперскорость? Она с наслаждением отпила горячего чая. — Только если супертупость, — хмуро сказал Леви. — Ты несправедлив к этому ребенку. — Мне девятнадцать! — встрял Эрен. — Я давно не ребенок. Леви смерил его скептическим взглядом и потянулся за своим стаканчиком. Хотелось не делиться с ним чаем в отместку за такие слова, но можно было и схлопотать пинка под зад. Просто удивительно, что его приютил самый угрюмый человек на планете. — Замерз? — спросила его Ханджи. — У тебя нос покраснел. Эрен покачал головой. На самом деле на улице заметно похолодало, но ему слишком не хотелось идти домой. — Иди, садись между нами. Ханджи немного отсела вбок и похлопала ладонью по скамейке. Эрен кинул быстрый взгляд на Леви — тот молча пил свой чай, всем видом игнорируя их разговор. Он вообще был слишком молчаливым сегодня. Эрен только надеялся, что он не раздумывал, как бы сообщить неприятную новость. Мол, извини, но с завтрашнего дня я сдам тебя кому-нибудь другому, хватит с меня этой головной боли. Эрен сел на лавочку. Так и правда стало теплее. Ханджи прижалась к нему с одной стороны, обняв руку, и даже Леви едва заметно сел ближе. Эрен наблюдал за детьми, которые носятся по парку, и мечтал, чтобы этот день никогда не заканчивался. Но чем сильнее мечтаешь остановить время, тем быстрее оно движется вперед. Сумерки были неумолимы. — Домой, — скомандовал Леви. Эрен с тоской посмотрел на мерцающую в небе луну. И чего ей не сиделось за горизонтом? Ханджи заявила, что хочет в туалет, а потому потащила их коротким путем — через дворы и темные улицы. Она обещала, что выйдут они прямо к парковке, где оставили машину Леви. Но время шло, а они все дальше уходили вглубь неприветливого района. — Ханджи, блядь. Куда ты нас завела? — Да мы почти пришли! — с уверенностью сказала она. Эрен мог поставить все свои деньги — их, правда, было всего ничего — на то, что они окончательно заблудились. — Все, я смотрю карты, — сказал Леви. — Подожди, я нас выведу! — Очкастая, отвали. Ханджи вдруг начала озираться по сторонам. — Мальчики, вы меня тут подождите. Я сейчас. Она завернула за угол обшарпанного дома. Эрен с тревогой посмотрел ей вслед. Казалось, что там, во тьме, может скрываться что угодно. Фонари здесь почти не работали. Леви, кажется, совсем не переживал, он сосредоточенно смотрел на карты в телефоне и время от времени поднимал глаза. — Что-то она долго, — сказал он, наконец. — Очкастая! Тебя там волки съели? Эрен хотел было пойти за угол того дома, но из темноты к ним вышло трое мужчин. Чутье подсказывало, что от них не стоит ждать ничего хорошего. Леви убрал телефон в карман и заглянул за угол — Ханджи все еще не было видно. — Кто это тут у нас? — пробасил бородач. Он был крупнее остальных и походил на вожака стаи. — Идите, куда шли, — сказал им Леви. — Эрен, подойди ко мне, — он схватил его за запястье и потянул к себе. — Ха! Да мы похоже на голубков наткнулись. Вот это удача! — заржал один из банды. — Я как раз не в духе. Что, Кэш, разомнемся? Эрен почувствовал запах алкоголя. Раз они были пьяными, то разобраться с ними будет проще. Его кулаки не зажили после прошлого раза, да и ссадины еще не прошли, но это ерунда. — Эрен. Голос Леви был спокойным. Он, кажется, даже и не подумал испугаться. Пьяная троица подошла ближе, тот, что был повыше, размял руки и сразу же замахнулся. Впрочем, Леви с легкостью увернулся. И быстро пнул громилу ногой в живот. Эрена он отпихнул в сторону — тот едва не рухнул на землю от такого толчка. Эрен никогда не спрашивал, кем Леви работал. Но драться он явно умел: ловко уклонялся от огромного бородача и вырубил его с нескольких ударов. Однако нападавших было трое. Эрен вскочил на ноги и пнул в спину того, кто был ближе к нему. Удар оказался не очень сильным, поэтому ему уже через несколько мгновений прилетело кулаком в живот. Эрен зашипел от боли. Разогнувшись, он снова ударил мужчину, схватил его за голову и с размаху опустил ее на свое колено. Раздался хруст. Эрен обернулся. Один из нападавших валялся на земле с закрытыми глазами. А Леви вдруг прекратил драку и попятился спиной к стене. Сначала Эрен не понял причины такой резкой смены поведения, но уже через секунду заметил блеснувший в тусклом свете фонарей нож. Похоже, бородач готов был прибегнуть к самым грязным методам. — Эрен, не подходи, — строго сказал ему Леви. Да, Эрен обычно был послушным. Но не в этот раз. Он быстрым шагом подошел к бородачу, зубами стянул перчатку с руки. В нем клокотала такая ярость, что все сомнения и страхи отошли на второй план. Больше никто из тех, кто ему дорог, не умрет. Бородач выставил вперед руку с ножом, почти дотянулся до Леви, и в этот момент Эрен с силой ударил его ладонью в спину. Тот вздрогнул и повалился на землю. Ледяной импульс вмиг остановил его сердце. — Блядь, я же сказал! Эрен посмотрел на Леви. У него был разбит нос, но других повреждений видно не было. Разве что костяшки на сжатых кулаках оказались в крови. Значит, Эрен успел вовремя. Им овладело удивительное спокойствие. В эту самую секунду Эрену было плевать на все, он словно действовал на чистых инстинктах. Единственной его целью было защитить Леви, и эта цель оправдывала любые средства. — Господи! Повернувшись, Эрен заметил Ханджи. Та словно извалялась в луже с грязью, а потом прыгнула в кусты с репейником. Впрочем… Ханджи могла. — Я отошла на пять минут! — она нагнулась к бородачу и дотронулась до его шеи. — Твою мать… Эрен? — У него был нож. Он напал на Леви. Эрен хмуро смотрел на валяющийся у его ног труп. Поверни сейчас кто-нибудь время вспять — и он поступил бы так же. — Ох, милый!.. — Ханджи на мгновение прикрыла глаза ладонью. — Уверена, Леви бы справился с ним. — Мне все равно, куда вы меня после этого отдадите! — зло сказал Эрен. — Но этот ублюдок размахивал ножом, я не мог просто смотреть. Как вы не понимаете? Повисла напряженная тишина. Леви и Ханджи переглядывались, но не говорили друг другу ни слова. Эрен напряженно смотрел в темноту. Его трясло от ярости, от совершенно животного желания свернуть кому-нибудь шею. Он пропустил тот момент, когда к нему подошел Леви. — Надень, — он протянул Эрену перчатку. Ханджи проверяла пульс у остальных мужчин и что-то бормотала себе под нос. На Эрена вдруг нахлынуло осознание происходящего. Он посмотрел на свою ладонь — в темноте не было видно шрамов, а потому эта рука ничем не отличалась от обычной. На самом же деле, с ее помощью Эрен сегодня убил человека. — Ты говорил, что больше не воспользуешься этой силой, — напомнил ему Леви. — Да, — согласился Эрен. — Не воспользуюсь, чтобы защитить себя. — А ты приручил бойцовского щенка! Ханджи говорила преувеличенно бодро и даже улыбалась, но было заметно, что ей страшно. Эрен прекрасно понимал, во что втянул их троих. — Вам нужно уходить, — сказал он. — Тогда никто не узнает, сколько здесь было человек. — Не беси. Леви схватил его за руку и потащил за собой. Ханджи тут же догнала их. — Ну что, отвести вас на парковку? — Без тебя дойдем, Очкастая. Где ты ходила? — Я немного заблудилась. Ханджи вытащила из волос веточку и бросила ее под ноги. Эрен окончательно перестал понимать, что происходит. Разве не должны были они бросить его там, с трупом и телами в отключке? — Куда мы идем? — спросил он. — Глухой, что ли? На парковку. Леви крепко держал его за руку. Но Эрен бы и не посмел сбежать. Сейчас он был готов идти куда угодно, пусть даже в полицейский участок. В конце концов, он ведь и правда это заслужил. — Что теперь со мной будет? — Буду тебя дрессировать, — бросил Леви, даже не обернувшись. — Учти, милый, в арсенале его методов воспитания есть только кнут и не единого пряничка. Даже маленького и засохшего не найдется. — Заткнись, Очкастая. Воздуха резко перестало хватать. Эрена распирало от нахлынувших чувств: и страх, и облегчение, и безграничная благодарность, и робкая надежда — все это вертелось внутри него безумной каруселью. Он тихонько шмыгнул носом, и Леви крепче сжал его ладонь. Руки Эрена всегда оставались холодными, их было невозможно согреть — ни грелками, ни перчатками, ни горячим дыханием. Но когда Леви держал его за руку, Эрен чувствовал тепло.